Ну, и, конечно
... стоило зайти речи о ядерной войне и всем подобном, как ум мой стал ясен и спокоен. Никакой тревоги больше нет, словно как когда сидишь на берегу и смотришь на приближающуюся волну цунами.
Весьма вероятно, более чем вероятно, что эта волна и не рухнет; но во всяком случае, она достаточно ясна, чтобы всё, не имеющее прямого и непосредственного отношения к вечности, начало одно за другим мало-помалу исчезать из моего ума. Возникают иные мысли - каков мой вечный дух? Какова моя исходящая из третьего поля сила? Каков мой трансцендентный опыт сейчас? Что я унесу с собой в дальнюю дорогу, если здесь я не оставлю даже памяти о себе среди живых, так как не останется больше живых?
Бессмысленно бегать, налаживать связи или там отстаивать некую правду или некую идею: куда это всё? Кому это всё? В отличие от заявлений Путина, никто не попадает в какой бы то ни было рай просто за то, что умер безвинно. Нет разницы, умер ты за правду или ложь: важно, какой ты умер. И важно только для тебя.
Вообще, идея гибели этого мира очень освежает: хотя я и люблю странной любовью этот мир со всеми его недостатками и жестью, и мне одновременно радостно и тошнотворно было пару лет вовлекаться в его жаркий внутренний движ.
Достоверно одно: если угроза ядерной войны сохранится ещё надолго, это здорово пойдет мне на пользу: давно уже, признаться, пора, пора разбросать собранные камни, забыть накопленные знания, рассеять собранную силу, деконструировать мудрые концепции, содрать липкие идентичности. Потому что сейчас я менее готов к смерти, чем за всю свою жизнь.
А недостойно самурая вместо предсмертного хокку диктовать завещание на семидесяти страницах.
Пусть пишет что-нибудь в духе:
Как лезвие ярко!
Поймать отблеск света
Прыгнув во тьму.
Весьма вероятно, более чем вероятно, что эта волна и не рухнет; но во всяком случае, она достаточно ясна, чтобы всё, не имеющее прямого и непосредственного отношения к вечности, начало одно за другим мало-помалу исчезать из моего ума. Возникают иные мысли - каков мой вечный дух? Какова моя исходящая из третьего поля сила? Каков мой трансцендентный опыт сейчас? Что я унесу с собой в дальнюю дорогу, если здесь я не оставлю даже памяти о себе среди живых, так как не останется больше живых?
Бессмысленно бегать, налаживать связи или там отстаивать некую правду или некую идею: куда это всё? Кому это всё? В отличие от заявлений Путина, никто не попадает в какой бы то ни было рай просто за то, что умер безвинно. Нет разницы, умер ты за правду или ложь: важно, какой ты умер. И важно только для тебя.
Вообще, идея гибели этого мира очень освежает: хотя я и люблю странной любовью этот мир со всеми его недостатками и жестью, и мне одновременно радостно и тошнотворно было пару лет вовлекаться в его жаркий внутренний движ.
Достоверно одно: если угроза ядерной войны сохранится ещё надолго, это здорово пойдет мне на пользу: давно уже, признаться, пора, пора разбросать собранные камни, забыть накопленные знания, рассеять собранную силу, деконструировать мудрые концепции, содрать липкие идентичности. Потому что сейчас я менее готов к смерти, чем за всю свою жизнь.
А недостойно самурая вместо предсмертного хокку диктовать завещание на семидесяти страницах.
Пусть пишет что-нибудь в духе:
Как лезвие ярко!
Поймать отблеск света
Прыгнув во тьму.