Сергей Кургинян: нет никакого «Тангейзера», это фальшивка
Недавно разбирал события вокруг новосибирского «Тангейзера». Настало время глубже вникнуть в саму постановку - какая же у неё культурная ценность.
Основные линии нашей либеральной общественности, поддерживающей новосибирскую постановку «Тангейзера», две:
1. Первая линия состоит в дискредитации православной (преимущественно) общественности, протестующей против этой постановке в Новосибирске. В наиболее зрелой форме она отсылает к социально-фашистским высказываниям Минкина о мухах и пчёлах и к генетически-фашистским высказываниям Шендеровича в стиле «мы по инерции числим их оппонентами, а они - окружающая среда». В обоих случаях идёт фундаментальное разделение своих и чужих на людей и недолюдей - с отказыванием вторым в праве равноправного диалога с ними. Отсюда понятно, почему верующие (и разделяющие, подобно мне, их негодование атеисты) не имеют права протестовать против постановки и требовать её запрета на фоне всех разговоров о гражданском обществе. При этом опыт бесед с низовыми представителями либеральной общественности показывает, что они не готовы принять (или в полной мере предъявить в споре) точку зрения своих идеологов - и рационализируют её. Например, вместо того, чтобы сказать, что верующие - неполноценные люди - и потому они по определению криминальны и с ними нельзя вступать в диалог, вам могут сказать, что даже в гражданском обществе диалог не всегда возможен - например, с криминалом. Т.е. существенный промежуточный пункт рассуждений пропущен (вероятно, даже проведён бессознательно) - но, зная его подоплёку, можно легко его реконструировать.
2. Вторая линия состоит в том, что недопустимо ограничивать свободу творчества. Что режиссёр имел право встраивать любые сцены в Вагнеровский «Тангейзер» - и максимум, чего можно было требовать - это лишь убрать с улиц афиши с изображением распятия на фоне раздвинутых женских ног. Тут обращусь к словам из свежего интервью Сергея Кургиняна, где он раскрывает тему режиссёрского творчества как театральный режиссёр:
Корр.: Вопрос из сферы культуры. История с новосибирским «Тангейзером», история с псковским «Банщиком». Как вы вообще считаете, свобода творчества без всяких рамок, она позволительна творцу? То есть творец может творить все, что хочет?
С. Е. Кургинян: А в чем там было творчество?
Корр.: Творчество было в разрушении культурной традиции, возможно.
С. Е. Кургинян: Не-не-не, любые формы, любые формы допустимы, если они служат определенной цели - раскрытию содержания произведения. Рихард Вагнер сложнейший мыслитель, философ и художник. Композитор. Есть «Тангейзер», в котором рыцарь запутался, оказался в тенетах там какого-то Венериного грота и потом вспоминает под песни о своей миссии и Граде Господнем. Это древнейшая, сложнейшая история. Это Одиссей: «В Цирцеиных садах дабы не стать скотами, плывут, плывут в оцепенении чувств...» Это миф. Это один из древнейших мифов о предназначении и вот этих тенетах. Это рыцарь Тангейзер и реальный рыцарь Вольфрам фон Эшенбах. Так вы раскройте это произведение, оденьте этого фон Эшенбаха в джинсы, так сказать, сделайте что угодно и покажите, что вот, это в современности звучит так. Или не одевайте его в джинсы, а наконец найдите новый ракурс. Или найдите в этом Рихарде Вагнере что-то такое особенное, что никто до сих пор до вас не раскрывал. Раскройте мне Вагнера, любыми средствами. Соедините его с рок-музыкой. Всё дозволительно, если вы его раскрываете. Значит, что сделано.
Корр.: А эпатаж является тем средством, которое, я не знаю... обнаженный эпатаж является тем средством, которое...
С. Е. Кургинян: Ну хорошо. Я что-то хочу о Вагнере узнать. Я прихожу, и мне говорят: «Тангейзер». Я говорю: «Где Тангейзер? Где Вольфрам фон Эшенбах? Где Цирцеины сады или Венерин грот? Где ещё что-то?». Ну взяли порноклуб, и вместо чего-нибудь сделали Венерин грот, как современный порноклуб. И там все дивы развлекаются. Ну развлекаются и развлекаются, я лично не ханжа. Они что сделали вместо этого? Они назвали это всё «Тангейзером», ну просто никто не понимает. А вместо этого сказали, что это тайные утехи Иисуса Христа. При чём тут Вагнер? Это называется «священная загадка» или что-нибудь ещё. Возьми, напиши свою музыку, под своё либретто и скажи «Тайные похождения Христа», напиши на афише. Но это же разные вещи. Дозволимо ли это или нет - это отдельный вопрос. Но сделана же махинация. Сказано-то, что это Вагнер, что это «Тангейзер». А при чём тут «Тангейзер»? У «Тангейзера» этого нет.
Корр.: Вы считаете, что предъявлена фальшивка вместо оригинала?
С. Е. Кургинян: Фальшивка, конечно.
Корр.: На месте Мединского вы бы поступили бы так же? С точки зрения увольнения руководства театра и закрытия этого спектакля.
С. Е. Кургинян: Мне трудно себя представить на месте Мединского. Если бы мне предложили быть министром культуры, я бы точно отказался. Я режиссёр. Я режиссёр. Я просто возмущён тем, что мне подсунули фальшивку. Что не «Войну и мир» прочитали по-другому, а взяли и написали, что это будет экранизация «Войны и мира», рассказали историю о том, как Иисус Христос, там, в гареме. Ну так напиши: «Иисус Христос в гареме». А что ты мне «Войну и мир» пишешь? Я иду, хочу, чтобы мне Толстого раскрыли и так далее. Вижу - ни Толстого, ничего. При чём тут Вагнер. Вагнер - сложнейшее явление, сложнейшее.
Корр.: Ваша позиция понятна, в общем-то она имеет свою логику.
С. Е. Кургинян: Что при этом надо, там, запрещать, не запрещать, что к чему... Это первое. А дальше возникает вопрос: У нас должны быть религиозные похождения Христа? Магомета тоже? Т.е. утехи порнографические должны быть у всех - у Магомета, у Христа, у Будды? А, так сказать, «правда о Холокосте» - Холокоста не было, евреи жили в Освенциме, как в раю. Что ответит на это еврейское комьюнити?
Корр.: Я думаю, очень жёстко ответит.
С. Е. Кургинян: Да. А если сейчас показать, приношу извинения перед верующими, как именно Магомет упражняется с гейшами? Значит, тогда возникает вопрос, что это специальная сфера религиозных верований. Мы уважаем верующих? Вот, верующие имеют свои права? Это их символика. Для них это называется сакральное оскорбление. И я не думаю, что, там, условно говоря, если бы, упаси бог, оскорбили вашу мать сильно, назвав её какими-нибудь нехорошими словами, то вы бы не реагировали. А для верующих Иисус Христос это больше, чем для неверующего мать. Какое имеют право люди на оскорбление чужих абсолютных ценностей?
И, наконец, последнее. Мы живём в западном мире, мы христианской культуры. Значит, мы разрушаем сами основания этой культуры.
И, наконец, для этого много ума не надо, ни таланта, ни ума - ничего.
С. Е. Кургинян: Взял Христа, так сказать, посадил там каких-то девушек из публичного дома, и он с ними развлекается. Изобразил групповик. В чём искусство? В чём труд? В чём труд?
Корр.: Ну, труд, по большому счёту, наверное, заключается только в таком специфическом разрушительном анализе культурной традиции, который, я считаю, наверное, недопустим.
С. Е. Кургинян: Нет, ну это же не просто культурная традиция. Для кого-то она культурная, для кого-то религиозная. Ну значит всё. Это сложнейший вопрос: как сосуществовать должны? Они же говорят о толерантности? Значит, толерантность заключается в чём? Что мы не оскорбляем некоторые священные для людей вещи. Вот когда человек говорит: «У меня нет священного, я человек светский. И вы можете оскорблять всё, что угодно, потому что я на это отвечаю иронией. Или чем-нибудь ещё». Тогда другой разговор. Тогда другой разговор. А если люди говорят, что они религиозные и так далее, то какое я имею право этим заниматься?
Корр.: Хорошо. Сергей Ервандович, последний, наверное, вопрос.
С. Е. Кургинян: Я только хочу подчеркнуть. Тончайший вопрос. Потому что какое-то переосмысление образов должно быть. Где проходит грань между переосмыслением образов и прямым, вульгарным оскорблением?
Корр.: Ну и подмена оригинала...
С. Е. Кургинян: Мне кажется, что в данном случае все проходят мимо главного предмета - что нет никакого «Тангейзера», это фальшивка. Вообще «Тангейзером» не пахнет. Ни интерпретация, ни обновление, ни новое прочтение - ничего этого нет. Вообще нет «Тангейзера».
Корр.: А вы смотрели новосибирский «Тангейзер»?
С. Е. Кургинян: Нет. Ничего не смотрел. Я просто знаю, что либретто... Я посмотрел либретто, что там Христос развлекается. А вот «Тангейзера» я смотрел во всех вариантах. Вагнером я занимался. Заниматься этим новосибирским парнем мне неинтересно, потому что он мне бесконечно скучен. Не интересен, пошл, скучен, неумён. А вот Вагнер - это величайшее достижение. Вагнер - один из моих любимых композиторов. И я хорошо там знаю, что происходит в «Тангейзере». И в разных редакциях, и на Байрейтских фестивалях, и на других. А он не знает. Ему этот Вагнер неинтересен вообще.
На видео (фрагмент интервью Сергея Кургиняна в Томске, передача «Честный разговор»):
Click to view