Альбинони ибн Джадзотто
Сентиментальность на примере пресловутого Адажио Джадзотто делает композицию изначально ущербной в своей экспрессивности. Ощущение меры отличает композитора гениального от хорошего. Что чувствовали гении, создавая свои опусы, а главное какие эмоции они желали вызвать у слушателя? Взять девятую симфонию Брукнера, которая создавалась уже тяжело больным человеком, дни которого сочтены. Можно представить, что вспоминал старец в последние свои годы и месяцы: детство, первую влюбленность, дорогую сестру, любимую маму. Но очередных "Времен года" не получилось. Вместо этого мы видим холодный монумент, полный мощи, ярости, взлетов и провалов, завершающийся глубоким философским размышлением. Не о маме, и не о том, что он так и не познал семейного тепла, когда впору разрыдаться. Музыка Брукнера в который раз о вечности. Брукнер выше естественных человеческих сантиментов, потому что он гений. А Джадзотто нет. Я не хочу сказать, что Брукнер всего это го не чувствовал, но, говоря юнговским языком, великие произведения результат действия автономного комплекса, а не индивидуальных переживаний автора. Именно поэтому в них нет места не самым лучшим человеческим эмоциям, к которым, несомненно, относится сентиментальность.