Необъективное суждение о самой объективной организации
Одно из наиболее распространенных суждений об Организаций Объединенных Наций - это заключение о бюрократизированности и неэффективности. Часто еще обвинения в ангажированности. Или в коррупции. Это для бесконечно большой аудитории и исключительно в контексте глобальной мировой политики. Однако когда заходит речь о конкретных проблемах, высказываемое ООН мнение всегда воспринимается с уважением и интересом. На какую статистику уровня развития/образования/частоты конфликтов/сохранности культурных объектов/детской смертности/чего угодно ссылаются чаще всего в дискуссиях о политике? Правильно, на ООНовскую. На чьи доклады? Правильно, все тот же источник. Вот такой вот когнитивный диссонанс: неэффективная бюрократическая структура, которая то ли ничего не делает, то ли ничего не решает, но зато все лучше всех знает.
Когда об ООН рассуждают профессиональные международники, принципиально меняется очень немногое. Да, они лучше знают структуру и принципы работы организации, читали Устав ООН и знают систему принятия решений во многих ее органах, но оценки от этого не меняются. Сохраняется удивительное сочетание уважительного отношения к компетентности сотрудников и возмущения по поводу неэффективности организации в целом. Кроме того, добавляется понимание престижа работы в международном Секретариате. Мне лично не встречались еще бывшие/действующие/будущие дипломаты, журналисты-международники или специалисты по международному праву, которые не относились бы к сотрудникам Секретариата с уважением. А знающие, как работает система трудоустройства в ООН, смотрят на действующих сотрудников прямо-таки с любопытством: "Это вот он преодолел конкурс в почти тысячу человек на место?"
Поскольку мне очень хотелось понять, насколько на самом деле оправдан весь восторженный скепсис в отношении ООН, большую часть лета я провел там на стажировке. Конкурс на летнюю стажировку в ООН составил в этом году примерно 4,500 заявлений со всего мира на 250 мест, но банальное деление одной величины на другую дает лишь самое приблизительное представление относительно истинных масштабов конкуренции. На самом деле больше половины их 250 принятых - это не международники, а специалисты по информационным технологиям, экономисты, логисты, кадровики и представители многих других специальностей, для которых работа в ООН принципиально не отличается от работы в любой другой большой коммерческой или некоммерческой организации. Соответственно, и заявлений на должности практикантов по всем этим направлениям в разы меньше, чем для тех же юристов или будущих дипломатов. Т.е., как это ни парадоксально, студенту или аспиранту по международным отношениям на практику в ООН попасть сложнее, чем студенту библиотечного дела. Мало того, попасть в хорошее место, где стажерам доверяют квалифицированный труд, а не ксерокопирование, еще сложнее. Любопытно, что из 250 практикантов человек десять были студенты Флетчера (думаю, наиболее представленная школа), и перекладыванием бумажек вроде никто из них не занимался.
Мне повезло особенно, потому что я был в Ситуационном Центре ООНовского миротворчества, куда стекается вся информация о происходящем в конфликтных зонах и где эта информация обрабатывается и анализируется. Несколько месяцев стажировки я беспрерывно ходил на закрытые заседания Совбеза, читал полусекретные ООНовские документы и писал аналитические справки для служебного пользования. Полученных впечатлений и запрещенной к разглашению информации оказалось столько, что я еще месяц после завершения практики принципиально решил ничего об ООН не писать, пока окончательно не разберусь в том, как изменилось мое отношение к организации. И изменилось оно, надо сказать, кардинально. Я много где работал и учился до этой стажировки, но второго настолько квалифицированного коллектива я не видел нигде. И еще я нигде не видел, чтобы люди так верили в свою работу: они просто знают, что занимаются спасением мира и что никто другой этой работы не сделает. Это очень впечатляет, когда люди с образованием от лучших университетов мира по полжизни проводят в странах, о которых остальная планета забыла, кажется, навсегда.
В ООН много бюрократии? Есть, безусловно. Но в моей средней школе в Питере бюрократии было больше. И вся бюрократия, что есть в ООН, навязана государствами-членами. Преимущественно теми самыми, что ООН критикуют.
ООН неэффективна? Сегодня действуют около 20 миротворческих миссий, преимущественно в наименее развитых странах мира, и в них участвуют в общей сложности около 110 тысяч человек. А управляет и обеспечивает всю эту армию примерно тысяча сотрудников штаб-квартиры. 110 тысяч человек из нескольких десятков стран, разбросанные по всему миру, а всей логистической, правовой, учетной, бухгалтерской и дипломатической работой в штаб-квартире занимаются лишь около тысячи сотрудников штаб-квартиры. Сравните с любым министерством обороны.
В ООН коррупция? Когда в этом году принимали бюджет миротворчества на следующий год, он составил около семи миллиардов долларов. Разница между первым проектом бюджета, подготовленным Секретариатом, и финальной версией, принятой дипломатами стран-членов, составила процентов пять, потому что он оказался настолько логичен и прозрачен, что вопросов практически не возникло.
ООН ангажирована? Там работают люди из всех стран мира и работают ради защиты тех ценностей, которые считают общечеловеческими. Это самый интернациональный коллектив в мире, наверное, и при приеме на работу исключительное значение имеет квалификация, никак не политические взгляды. Более того, в ООН проще попасть на работу тем, чья страна в Секретариате представлена меньше, т.е. усилить свое влияние вряд ли возможно. Да, многие высшие руководители Секретариата - это политические назначенцы, но кандидатов все равно выбирает Генсек, и не думаю, что какая-то страна обладает большим влиянием в Секретариате, чем другие.
Я был сам удивлен, насколько меня впечатлила эта стажировка. Я не уверен, что мои карьерные устремления когда-либо вновь пересекутся с ООН, но в любом случае, после трех месяцев самого близкого знакомства с этой организацией и месяца осмысления полученного опыта, не могу ей не восхищаться.
Когда об ООН рассуждают профессиональные международники, принципиально меняется очень немногое. Да, они лучше знают структуру и принципы работы организации, читали Устав ООН и знают систему принятия решений во многих ее органах, но оценки от этого не меняются. Сохраняется удивительное сочетание уважительного отношения к компетентности сотрудников и возмущения по поводу неэффективности организации в целом. Кроме того, добавляется понимание престижа работы в международном Секретариате. Мне лично не встречались еще бывшие/действующие/будущие дипломаты, журналисты-международники или специалисты по международному праву, которые не относились бы к сотрудникам Секретариата с уважением. А знающие, как работает система трудоустройства в ООН, смотрят на действующих сотрудников прямо-таки с любопытством: "Это вот он преодолел конкурс в почти тысячу человек на место?"
Поскольку мне очень хотелось понять, насколько на самом деле оправдан весь восторженный скепсис в отношении ООН, большую часть лета я провел там на стажировке. Конкурс на летнюю стажировку в ООН составил в этом году примерно 4,500 заявлений со всего мира на 250 мест, но банальное деление одной величины на другую дает лишь самое приблизительное представление относительно истинных масштабов конкуренции. На самом деле больше половины их 250 принятых - это не международники, а специалисты по информационным технологиям, экономисты, логисты, кадровики и представители многих других специальностей, для которых работа в ООН принципиально не отличается от работы в любой другой большой коммерческой или некоммерческой организации. Соответственно, и заявлений на должности практикантов по всем этим направлениям в разы меньше, чем для тех же юристов или будущих дипломатов. Т.е., как это ни парадоксально, студенту или аспиранту по международным отношениям на практику в ООН попасть сложнее, чем студенту библиотечного дела. Мало того, попасть в хорошее место, где стажерам доверяют квалифицированный труд, а не ксерокопирование, еще сложнее. Любопытно, что из 250 практикантов человек десять были студенты Флетчера (думаю, наиболее представленная школа), и перекладыванием бумажек вроде никто из них не занимался.
Мне повезло особенно, потому что я был в Ситуационном Центре ООНовского миротворчества, куда стекается вся информация о происходящем в конфликтных зонах и где эта информация обрабатывается и анализируется. Несколько месяцев стажировки я беспрерывно ходил на закрытые заседания Совбеза, читал полусекретные ООНовские документы и писал аналитические справки для служебного пользования. Полученных впечатлений и запрещенной к разглашению информации оказалось столько, что я еще месяц после завершения практики принципиально решил ничего об ООН не писать, пока окончательно не разберусь в том, как изменилось мое отношение к организации. И изменилось оно, надо сказать, кардинально. Я много где работал и учился до этой стажировки, но второго настолько квалифицированного коллектива я не видел нигде. И еще я нигде не видел, чтобы люди так верили в свою работу: они просто знают, что занимаются спасением мира и что никто другой этой работы не сделает. Это очень впечатляет, когда люди с образованием от лучших университетов мира по полжизни проводят в странах, о которых остальная планета забыла, кажется, навсегда.
В ООН много бюрократии? Есть, безусловно. Но в моей средней школе в Питере бюрократии было больше. И вся бюрократия, что есть в ООН, навязана государствами-членами. Преимущественно теми самыми, что ООН критикуют.
ООН неэффективна? Сегодня действуют около 20 миротворческих миссий, преимущественно в наименее развитых странах мира, и в них участвуют в общей сложности около 110 тысяч человек. А управляет и обеспечивает всю эту армию примерно тысяча сотрудников штаб-квартиры. 110 тысяч человек из нескольких десятков стран, разбросанные по всему миру, а всей логистической, правовой, учетной, бухгалтерской и дипломатической работой в штаб-квартире занимаются лишь около тысячи сотрудников штаб-квартиры. Сравните с любым министерством обороны.
В ООН коррупция? Когда в этом году принимали бюджет миротворчества на следующий год, он составил около семи миллиардов долларов. Разница между первым проектом бюджета, подготовленным Секретариатом, и финальной версией, принятой дипломатами стран-членов, составила процентов пять, потому что он оказался настолько логичен и прозрачен, что вопросов практически не возникло.
ООН ангажирована? Там работают люди из всех стран мира и работают ради защиты тех ценностей, которые считают общечеловеческими. Это самый интернациональный коллектив в мире, наверное, и при приеме на работу исключительное значение имеет квалификация, никак не политические взгляды. Более того, в ООН проще попасть на работу тем, чья страна в Секретариате представлена меньше, т.е. усилить свое влияние вряд ли возможно. Да, многие высшие руководители Секретариата - это политические назначенцы, но кандидатов все равно выбирает Генсек, и не думаю, что какая-то страна обладает большим влиянием в Секретариате, чем другие.
Я был сам удивлен, насколько меня впечатлила эта стажировка. Я не уверен, что мои карьерные устремления когда-либо вновь пересекутся с ООН, но в любом случае, после трех месяцев самого близкого знакомства с этой организацией и месяца осмысления полученного опыта, не могу ей не восхищаться.