Кабинеты Набокова. Эффект бабочек
Набоков писал «Лолиту» в автомобиле
У Набокова, как и у многих русских писателей, большую часть жизни не было своего дома. Его история схожа с историей Достоевского, который скитался по Европе, а в Петербурге сменил больше 20 адресов. Единственным «своим» домом для Набокова остался дом в Петербурге на улице Большой Морской, где он появился на свет. Несмотря на то, что писатель подолгу жил в Берлине, Париже, в США и в Швейцарии, он нигде не приобрел собственного дома или хотя бы квартиры.
Дом на Морской в Петербурге, гостиная (справа)
В доме на Большой Морской будущий писатель родился 23 апреля 1899 года, в один день с Шекспиром и через сто лет после Пушкина, как он сам любил говорить. Теперь здесь единственный музей Владимира Набокова. С самого детства Владимир увлекался литературой, благо библиотека родителей было очень богатой и насчитывала 11 тыс. томов. Еще одно серьезное увлечение - энтомология, которое он, как и сочинительство, не оставлял на протяжении всей жизни. За бабочками он целыми днями гонялся в имении в Выре недалеко от Петербурга, где семья проводила лето.
Владимир читает книгу о бабочках
За год до революции, в 1916 году, дядя Владимира оставил юноше в наследство еще один прекрасный особняк в Рождествено. «Это был очаровательный, необыкновенный дом. По истечении почти сорока лет я без труда восстанавливаю и общее ощущение и подробности его в памяти: шашечницу мраморного пола в прохладной и звучной зале, небесный сверху свет, белые галерейки, саркофаг в одном углу гостиной, орган в другом, яркий запах тепличных цветов повсюду», - писал Набоков в книге воспоминаний «Другие берега».
Усадьба в Рождествено
Когда грянула революция, и дома, и миллион, оставленный дядей в наследство, пришлось бросить при поспешном бегстве из Петрограда. И это было, кстати, не последнее бегство Набокова от враждебных сил. Сначала семья уехала в Крым, а через 2 года в Европу и осела в Берлине. На протяжении двух лет Владимир учился в Кембридже в Англии. Интересно, что тогда он и не помышлял о том, чтобы сделаться профессиональным писателем - Набоков решил поступить на факультет зоологии и посвятить жизнь бабочкам, став энтомологом. Однако когда выяснилось, что там нужно препарировать живую рыбу, он перевелся на гуманитарный.
После учебы Владимир присоединился к семье и стал жить в Берлине. Здесь он женился на Вере Слоним, и у них родился единственный сын Дмитрий. Вера оставалась верной и всепрощающей женой, другом, помощником и опорой до самой смерти. Супруги очень подходили друг другу. Они оба были синестетиками, обладали редкой особенностью восприятия - цветным слухом. Это свойство передалось и сыну Дмитрию. Набоков как-то рассказывал, что буква «м» видится ему фланелевой, розовой, Вере - голубой, а сыну в результате смешения родительских генов - розовато-голубой.
Владимир Набоков пишет «Защиту Лужина», 1929г.
Набоков больше никогда не вернулся в Петербург, хотя мечтал побывать в городе своего детства, который помнился ему до боли прекрасным. Его не раз посещали мысли побывать на родине по поддельному паспорту, как он признавался в «Других берегах».
«Отдал бы я полмира,
Чтоб снова увидать мир яркий, молодой,
который видел я, когда ходил зимой
вдоль скованной Невы великолепным утром!»
В.Набоков, «Детство»
Набоковы с сыном (Берлинский период)
Из Берлина молодой семье пришлось бежать - и опять из-за смертельной угрозы. Здесь набирал силу фашизм, начались гонения на евреев. Все началось с того, что в 1936 Веру из-за ее национальности уволили с работы. В следующем году семья Набоковых переехала в Париж. Впрочем, и оттуда через три года пришлось бежать в драматических обстоятельствах - в столицу Франции вступали немецкие войска. В 1940 году Набоковы на последние деньги купили билеты на пароход и отправились в США.
США: бабочки и литература
В США, с 1940 по 1959, Набоков зарабатывал на жизнь чтением лекций американским студентам. Сначала он получил место преподавателя литературы в женском колледже в Уэлсли. Вскоре ему предложили место в энтомологической лаборатории Гарвардского музея сравнительной зоологии. Его позвали изучать бабочек, и это привело Набокова в восторг.
«Четыре дня в неделю провожу за микроскопом в моей изумительной энтомологической лаборатории. Я описал несколько видов бабочек, один из которых поймал сам, в совершенно баснословном ущелье, в горах Аризоны. Работа моя упоительная: знать, что орган, который рассматриваешь, до тебя никто не видел, прослеживать соотношения, которые никому до тебя не приходили в голову, погружаться в дивный хрустальный мир микроскопа - все это так завлекательно, что и сказать не могу», - писал он.
Набоков подтверждает истину о том, что талантливый человек талантлив во всем. Самоучка, он сумел сделать серьезные открытия в своей области и стал уникальным специалистом по бабочкам-голубянкам. А между тем, он мечтал преподавать в Гарварде литературу.
С женой, с сыном во время преподавания в Корнельском университете
Со временем, в 1948 году, Владимира Владимировича все-таки пригласили читать лекции по русской и европейской литературе, но в другой университет, рангом чуть ниже, Корнельский (Итака, штат Нью-Йорк). Очень скоро Набоков завоевал славу самого эксцентричного преподавателя во всем университете, провокационного, жесткого и требовательного, привлекавшего на свои лекции толпы студентов. Он мог устроить из лекции театральное представление, мог поставить студентов в тупик вопросами: «Какого цвета были обои в спальне Каренина?» или «Опишите зонтик Эммы Бовари». Об этом до сих пор вспоминают в университете.
А когда же зайдет речь, собственно, о кабинете Набокова, спросите вы. Сложный вопрос. Дело в том, что в тех местах, где Набоковы жили, кабинетов не было. Это были съемные квартиры, отели и даже дешевые мотели. Сын Набокова на вопрос «где ты живешь?» отвечал: «В маленьких домах у дороги». Более-менее постоянное место для жизни появилось у семьи во время работы в Корнельском университете, это был небольшой симпатичный дом в Итаке.
Домик в Итаке
Гостиная в доме в Итаке. Этот интерьер отчасти описан в романе «Бледный огонь»
Но для того, чтобы писать книги, кабинет Владимиру Владимировичу и нужен-то не был. Он сочинял, где придется: стоя у конторки, лежа на кровати, сидя на диване. И писал он не традиционным способом - не печатал на машинке и не обкладывался кипами бумаги. Романы писались на небольших карточках, примерно по 500 слов на каждой, и даже не по порядку. Сын Дмитрий, который тоже стал писателем и переводчиком, рассказывал, что отец мыслил образами, сценами. Эти сцены и образы он переносил на карточки, а потом собирал из них роман, как мозаику.
Набоков творит: лежа на кровати
Стоя у конторки; пристроившись на краешке стола
В автомобиле
За письменным столом он работать вообще не любил. За столом обычно сидела жена Вера, перепечатывая его рукописи. Самым странным кабинетом Набокова был автомобиль, где он писал свою знаменитую «Лолиту». Он решил сочинять ее в дороге, переезжая из города в город по всему маршруту Гумберта Гумберта. За рулем сидела Вера, а писатель удобно располагался на заднем сиденье со своими карточками.
Владимир Набоков диктует жене роман с карточек
Правда, кабинеты у писатели все же были - благодаря бабочкам. Когда речь шла о точной науке, об энтомологии, Набоков был готов мириться с письменным столом и с отдельным кабинетом. Кабинеты эти располагались в учебных заведениях, где писатель преподавал и занимался исследованиями. Сохранились фото его кабинетов в Гарварде и Корнеле, удобные, неплохо обставленные и оборудованные.
Набоков в своем кабинете в Корнельском университете, переводит Евгения Онегина, 1957 год
Судя по подписи к фото кабинета в Корнельском университете, Владимир Владимирович занимается переводами на английский «Онегина». Перевод - труд, требующий больше места, чем сочинительство романа «образами»: требуется место для массивных словарей и справочников.
Строгий и даже аскетичный кабинет в Гарвардском университете
Лолита и независимость
Роман Лолита удалось опубликовать с трудом, никто не хотел брать на себя огонь общественного мнения. Когда в 1955 году ее все-таки напечатали в парижском издании «Олимпия», это вызвало страшную шумиху и скандалы. Через три года роман разрешили в США, что сделало Набокова состоятельным человеком. Место преподавателя было решено оставить, и в 1959 году Владимир Владимирович прочел в Корнельском университете последнюю лекцию.
После этого Набоковы решили вернуться в Европу и переехали в швейцарский Монтре. Здесь они по своему обычаю также не стали покупать дом, а поселились в отеле «Палас», на берегу Женевского озера. Это место поразило Набокова, так и не излечившегося от тоски по родине, «совершенно русским запахом здешней еловой глуши».
Набоков на балконе отеля в Монтре
Набоковы на охоте за бабочками в Монтре
В окрестностях водились замечательные бабочки, за которыми Набоков гонялся часами. Здесь он написал еще несколько романов, для чего ему опять же не требовался кабинет - достаточно было кровати, кресла на балконе и скамейки в парке. Это время он воспринимал как самое счастливое время жизни после детства.
Памятник Набокову в Монтре