хамстерово revelation или страна - сделай сам
Опять нет времени быть собой.
Слишком пустая планета, слишком многое в этой робинзонии надо поднимать from a scratch. Робинзония в моем случае означает постоянное, неутомимое натуральное хозяйство.
Хочешь еду - выслеживай или выращивай. Хочешь дом - построй. Хочешь бутылку молока - заведи корову (сначала опять же выследи) и построй стеклодувную мастерскую. Хочешь работать - придумай себе работу сам. Нет сценариев, которые бы экономили мои силы, нет работающих парадигм (здоровых, я имею в виду, способствующих, а не препятствующих), нет инфраструктуры, все дается ценой постоянной импровизации. Трудно жить в состоянии импровизации, и варварство - тратить способность к импровизации тупо на выживание. ( ну да - это как компьютером гвозди забивать)
Робинзония - место, где за деньги нельзя купить ничего действительного нужного (да и заработать деньги проще в индустрии ненужного - в производстве и продаже статусных знаков и средств самоидентификации).
Досуг возможен там, где товарно-денежная система освобождает человеческое тело и голову, а в Робинзонии не существует досуга вообще: только решение проблем и достижение целей 24/7.
Я начинаю понимать, чем была в Робинзонии 19 века система русского барства. Робинзония по определению не может культивировать ни разумное, ни красивое за отсутствием в ней критической массы досужих сытых людей: оседлых и в безопасности; удовлетворенных тем, что имеют.
Когда непонятные нам люди непонятной нам тоской тоскуют по совку - я думаю, они тоскуют именно по этому списку. На первый взгляд, сытый, оседлый и спокойный - это портрет советского человека ("зато как дружили! как читали! какие песни! какие фильмы!"), но надо отдавать себе отчет: не человека советского, а мужчины.
Потому что в массе вся эта досужесть создавалась ценой рабского женского труда - ежедневной бытовой робинзонады в отсутствие в свободном доступе одежды, обуви, продуктов, сервисов и бытовой техники, в крохи времени, остававшиеся от полного рабочего дня.
Это обстоятельство вызвало к жизни многомиллионную фиктивную "занятость": должностные позиции, на которых главным для женщины было - время, которое ты можешь бегать по магазинам (купить нормальную еду трудно - нужны удача и усилия), или вязать, или пить чай; колоссальную неэффективность производственных цепочек. Жизнь, как всегда, протачивала свое: пока у наемника слишком много собственных проблем, наемный труд не бывает эффективным. Эффективно работают по найму те, чьи житейские проблемы решены. Массовая недееспособность наемных работников, которую я вижу сейчас, видимо, связана с усилением фактора натурального хозяйства.
Слишком пустая планета, слишком многое в этой робинзонии надо поднимать from a scratch. Робинзония в моем случае означает постоянное, неутомимое натуральное хозяйство.
Хочешь еду - выслеживай или выращивай. Хочешь дом - построй. Хочешь бутылку молока - заведи корову (сначала опять же выследи) и построй стеклодувную мастерскую. Хочешь работать - придумай себе работу сам. Нет сценариев, которые бы экономили мои силы, нет работающих парадигм (здоровых, я имею в виду, способствующих, а не препятствующих), нет инфраструктуры, все дается ценой постоянной импровизации. Трудно жить в состоянии импровизации, и варварство - тратить способность к импровизации тупо на выживание. ( ну да - это как компьютером гвозди забивать)
Робинзония - место, где за деньги нельзя купить ничего действительного нужного (да и заработать деньги проще в индустрии ненужного - в производстве и продаже статусных знаков и средств самоидентификации).
Досуг возможен там, где товарно-денежная система освобождает человеческое тело и голову, а в Робинзонии не существует досуга вообще: только решение проблем и достижение целей 24/7.
Я начинаю понимать, чем была в Робинзонии 19 века система русского барства. Робинзония по определению не может культивировать ни разумное, ни красивое за отсутствием в ней критической массы досужих сытых людей: оседлых и в безопасности; удовлетворенных тем, что имеют.
Когда непонятные нам люди непонятной нам тоской тоскуют по совку - я думаю, они тоскуют именно по этому списку. На первый взгляд, сытый, оседлый и спокойный - это портрет советского человека ("зато как дружили! как читали! какие песни! какие фильмы!"), но надо отдавать себе отчет: не человека советского, а мужчины.
Потому что в массе вся эта досужесть создавалась ценой рабского женского труда - ежедневной бытовой робинзонады в отсутствие в свободном доступе одежды, обуви, продуктов, сервисов и бытовой техники, в крохи времени, остававшиеся от полного рабочего дня.
Это обстоятельство вызвало к жизни многомиллионную фиктивную "занятость": должностные позиции, на которых главным для женщины было - время, которое ты можешь бегать по магазинам (купить нормальную еду трудно - нужны удача и усилия), или вязать, или пить чай; колоссальную неэффективность производственных цепочек. Жизнь, как всегда, протачивала свое: пока у наемника слишком много собственных проблем, наемный труд не бывает эффективным. Эффективно работают по найму те, чьи житейские проблемы решены. Массовая недееспособность наемных работников, которую я вижу сейчас, видимо, связана с усилением фактора натурального хозяйства.