Петра-сны. Боги. Камень. Радость смерти.
По возвращении из Петры вся моя ночь была полна мёртвых: от совсем наканунных (об этом не буду подробней) до древних (вполне объяснимо). Конееееечно - ведь, по обыкновению, я приносила там щедрые винные жертвы - на этот раз, набатейским богам - и ой как они были приняты: побочный эффект в виде изнаночного ветра-хамсина, увязавшегося за нами на обратном пути и захватившего таки сегодня область Мёртвого моря, до сих пор ещё как даёт о себе знать. Душара двойственен: с одной стороны, он действительно упоминался как тот, что "не пьёт вина" (но зато кровь жертвенных животных - преохотненько: моё вино ему было не харамом, но метафорой: настоящую кровь в нынешней Петре мне бы никто проливать не позволил ;)), а с другой - это ничуть не мешало его отождествлению с Дионисом и, в частности, таки покровительству виноградарства. Отсюда, очевидно, и не менее двойственная реакция: хамсинчиком таки неслабо приплюснул, но и ночную сказку подарил - в совершенно борхесовском духе. Однако вначале - немного контекста (иначе окажется совсем непонятно).
Петра - погребальный город (это, по сути, термин, а не просто красивое словосочетание): в нём жили с целью умереть - не вообще, а именно что в его пределах. Для набатеев он был больше, чем Варанаси для индуистов: он был их Ро-Сетау, прямой дорогой в Дуат нагорной ступенью в Аль Жанат, вечное Небо. Поэтому самые щедрые и трепетные жертвы приносились теми, кто отправлялся в путешествие: всё для того, чтобы боги хранили в дороге и позволили вернуться ещё живым. Поэтому столько специальных божьих окошек в этих нависших скалах вдоль вьющейся между дороги - с выдобленными ямками для крови, со сквозными дырочками, чтобы на пути из города оставлять в них на привязи мирру и золото..
..и лучший вид из выдолбленных в том же песчанике набатейских "квартир" - на окончательные обиталища тех, кому уже повезло :)
Вот фрагмент интерьера (проход из одной комнаты в другую) одного из наиболее престижных в то время жилищ: самый центр, совсем неподалёку от царских гробниц (вид вверху справа - оттуда же).
Они действительно праздновали смерть каждого из своих, даже самых бедняков - ну а уж для знати устраивались целые погребальные фестивали: в Петре есть гигантский амфитеатр (снять его хорошо моими средствами невозможно решительно - а уж когда пятница с избыточным количеством людей вокруг - вообще без шансов: поэтому не покажу "мусорное фото"), где устраивались самые пышные - часто многодневные - мистерии в честь новопреставившегося. Они правда очень радовались за него - и молились, и ждали, и надеялись, что в своё время и им повезёт не меньше. Умереть здесь.
Если что, весь текст выше - ещё ни разу не сон, а вполне себе сермяжная культорологическая быль 8) А вот теперь и сон: в нём на самой близкой дистанции, в подробностях и частностях, я видела тех самых, тогдашних жителей Петры. И все они были.. прокажённые. Да-да, не фигурально, а буквально: это была их общая Болезнь. Но при этом они были красивы до невозможности: подвергшиеся преображению недугом области их тел и лиц беломраморно сияли. Они специально подчёркивали - очерчивали тонкими узорными линиями границы между ещё человеческого цвета кожей и этими мертвенно-прекрасными инкрустациями в неё. Они эффектно и густо сурьмили свои блестящие лихорадочно глаза - собственно, очень похоже на то, как и сейчас делают те, кто считает себя коренными обитателями старой Петры (так, это снова мелкая врезка из так называемой "яви" сейчас): это, главным образом, эдакие весьма пижонские на свой манер местные юноши, чьи главные страсть и занятие - породистые лошадки, а бизнес на их содержание - прокатывать в кибитках туристов. Нет, у меня нет ни единой фото-иллюстрации, увы: юноши были ну слишком уж горячо персонально внимательны.. были слишком эффектные сцены (да, в сильно множественном числе) с высокой степенью откровенности "вручения сердец forever&ever" и предложений незамедлительного погружения в пучину всепожирающей страсти right now. Это притом, что у меня таки был личный бодигард (альхамдулиллях). Лейтмотивом - "ты и я - одной крови!" Да, они правда ценители стиля (сами - эдакие джоннидэпы-карибскогоморя.. это, пожалуй, наиболее близкий к их реальному appearance образ), но совершенно без берегов.
Отвлеклась - ну так вот (снова в сон), сияющие чёрные глаза в обводках сурьмы.. Мужчины, у которых в процесс изменения вовлекалась волосистая часть головы, предпочитали такие же "зонирующие" узоры, как и на теле, женщины же чаще создавали себе парики, натурально вплетая в них мирру. Но порой, впрочем, случалось и наоборот. Ну и да - они все радовались прогрессу болезни, с удовольствием переписывали рисунки друг на друге, очерчивая новые области. Они воспринимали это как благословение: постепенное, визуально выраженное становление мёртвыми при жизни. Трансформация, перерождение. Я видела и уже ослепших, и тех, у кого не осталось носа, провалились скулы, подбородок, отпало сколько-то пальцев. Но - они все по-прежнему оставались как-то поразительно красивы! Какой-то уже совсем нечеловеческой красотой. И они, как-то все разом, беспрестанно что-то говорили-шептали-пели. Мне. Захлёбываясь, спеша. И там было столько всего - того, что они мне рассказывали - что было почти невозможно воспринять, даже мне: слишком много, слишком быстро.. Короче, от них излился не просто поток - водопадище, ураган всевозможного. И это было приятно. Это было - вдохновенно, вот как.
Такой сон.
Вон там кибитка поехала с несновидческим засурьмлённым. А справа - ну видно же - сколько лиц! (помимо совсем уж очевидного профиля Глядящего-в-Небо).. Ай, слева, впрочем, не меньше, as you can see. Петра ВСЯ состоит из них: без малейшего перерыва и пропуска, она - spiritsandgods целиком.
Но пятница, джума, официальный выходной. Слишком много туристских людей отовсюду, снимать практически невозможно. Бесконечные лошадки, от которых я начинаю задыхаться даже на приличном расстоянии (вот уж действительно зверская аллергия), температура в тени - примерно 40, хамсин уже начинает проявлять себя.. У самого известного из храмов люди смешиваются друг с другом, с осликами, лошадьми и верблюдами - и от всех совокупно поднимается жертвенный прах..
Я приношу жертвы ) Мой гид курит-курит-курит.. немного нервничает, но держится: как ни странно, но он таки уважает здешних богов - потому что чувствует их. Не менее странным образом, чем дальше, тем больше он становится похож - до почти уже неотличимости, как брат-близнец - на Камбиза, когдатошнего проводника по Ирану. И я почти не удивляюсь этому.
А Петра, несмотря на все эти толпы, разнообразный копытный-подорожный навоз и камушки, и песок, и всё более нарастающий жар - всё-таки, показывает мне себя. С максимально возможной приватностью и персональностью. Из старой царской гробницы выпускает навстречу ласточку (ну а как же :)), выводит меланхоличного ослика на первый план от песчаного цвета собаки, которая из своей тени вдруг издаёт совсем диковинный для своего вида звук "тссс"..
Джинны. Им помогали джинны. Высечь в скалах всё это. Говорит Камбиз упс, Самер. Ну да, кто ж ещё :) Только не подносите так близко к моему носу ладан, лучше только "живую" мирру, вот этими сушёными лепестками, да.
А Моисея в Петру не пустили, ага. Как ни просился. Нет, ну а виданое ли дело - принять в таком специфическом месте целый народ. Тут уж будет не до радости смерти. Впрочем, брат его Аарон таки здесь её и поймал. Повезло :) Ну почти. Его могила - высокенько в горах (для набатейцев чем выше - тем халяльней), но всё-таки - не в пределах самой Петры.
На самом деле, туда, конечно, надо понаехать на несколько суток (остановиться в том же Мовенпике, но только тамошнем) - и водиться. Прятаться. Ходить тайными тропами. Они там есть, мне показали уже. Только при этом желательно бы мимикрировать до неотличимости под местного засурьмлённого юношу - а то.. Впрочем, даже это не гарантия: "безбережье" этих странных местных, боюсь, вполне допускает не менее пристальное и активное стилистическое внимание к любому новому лицу "их крови", невзирая на все эти гендерные нюансы )..
Но ой - погнездиться бы собственно-джинном в костре вот в такой обстановке, а?..
Да, представляете, это правда реально происходит: ближе к закату (последний турист запускается на территорию Петры не позже 3-х часов дня - и таки быстро выгоняется потом :)) те самые засурьмлённые занимают лучшие набатейские квартиры и жгут там свои тихие костры. Празднуя исход ещё одного дня, так нежно и плавно приближающий их к Празднику Смерти.
:)
Петра - погребальный город (это, по сути, термин, а не просто красивое словосочетание): в нём жили с целью умереть - не вообще, а именно что в его пределах. Для набатеев он был больше, чем Варанаси для индуистов: он был их Ро-Сетау, прямой дорогой в Дуат нагорной ступенью в Аль Жанат, вечное Небо. Поэтому самые щедрые и трепетные жертвы приносились теми, кто отправлялся в путешествие: всё для того, чтобы боги хранили в дороге и позволили вернуться ещё живым. Поэтому столько специальных божьих окошек в этих нависших скалах вдоль вьющейся между дороги - с выдобленными ямками для крови, со сквозными дырочками, чтобы на пути из города оставлять в них на привязи мирру и золото..
..и лучший вид из выдолбленных в том же песчанике набатейских "квартир" - на окончательные обиталища тех, кому уже повезло :)
Вот фрагмент интерьера (проход из одной комнаты в другую) одного из наиболее престижных в то время жилищ: самый центр, совсем неподалёку от царских гробниц (вид вверху справа - оттуда же).
Они действительно праздновали смерть каждого из своих, даже самых бедняков - ну а уж для знати устраивались целые погребальные фестивали: в Петре есть гигантский амфитеатр (снять его хорошо моими средствами невозможно решительно - а уж когда пятница с избыточным количеством людей вокруг - вообще без шансов: поэтому не покажу "мусорное фото"), где устраивались самые пышные - часто многодневные - мистерии в честь новопреставившегося. Они правда очень радовались за него - и молились, и ждали, и надеялись, что в своё время и им повезёт не меньше. Умереть здесь.
Если что, весь текст выше - ещё ни разу не сон, а вполне себе сермяжная культорологическая быль 8) А вот теперь и сон: в нём на самой близкой дистанции, в подробностях и частностях, я видела тех самых, тогдашних жителей Петры. И все они были.. прокажённые. Да-да, не фигурально, а буквально: это была их общая Болезнь. Но при этом они были красивы до невозможности: подвергшиеся преображению недугом области их тел и лиц беломраморно сияли. Они специально подчёркивали - очерчивали тонкими узорными линиями границы между ещё человеческого цвета кожей и этими мертвенно-прекрасными инкрустациями в неё. Они эффектно и густо сурьмили свои блестящие лихорадочно глаза - собственно, очень похоже на то, как и сейчас делают те, кто считает себя коренными обитателями старой Петры (так, это снова мелкая врезка из так называемой "яви" сейчас): это, главным образом, эдакие весьма пижонские на свой манер местные юноши, чьи главные страсть и занятие - породистые лошадки, а бизнес на их содержание - прокатывать в кибитках туристов. Нет, у меня нет ни единой фото-иллюстрации, увы: юноши были ну слишком уж горячо персонально внимательны.. были слишком эффектные сцены (да, в сильно множественном числе) с высокой степенью откровенности "вручения сердец forever&ever" и предложений незамедлительного погружения в пучину всепожирающей страсти right now. Это притом, что у меня таки был личный бодигард (альхамдулиллях). Лейтмотивом - "ты и я - одной крови!" Да, они правда ценители стиля (сами - эдакие джоннидэпы-карибскогоморя.. это, пожалуй, наиболее близкий к их реальному appearance образ), но совершенно без берегов.
Отвлеклась - ну так вот (снова в сон), сияющие чёрные глаза в обводках сурьмы.. Мужчины, у которых в процесс изменения вовлекалась волосистая часть головы, предпочитали такие же "зонирующие" узоры, как и на теле, женщины же чаще создавали себе парики, натурально вплетая в них мирру. Но порой, впрочем, случалось и наоборот. Ну и да - они все радовались прогрессу болезни, с удовольствием переписывали рисунки друг на друге, очерчивая новые области. Они воспринимали это как благословение: постепенное, визуально выраженное становление мёртвыми при жизни. Трансформация, перерождение. Я видела и уже ослепших, и тех, у кого не осталось носа, провалились скулы, подбородок, отпало сколько-то пальцев. Но - они все по-прежнему оставались как-то поразительно красивы! Какой-то уже совсем нечеловеческой красотой. И они, как-то все разом, беспрестанно что-то говорили-шептали-пели. Мне. Захлёбываясь, спеша. И там было столько всего - того, что они мне рассказывали - что было почти невозможно воспринять, даже мне: слишком много, слишком быстро.. Короче, от них излился не просто поток - водопадище, ураган всевозможного. И это было приятно. Это было - вдохновенно, вот как.
Такой сон.
Вон там кибитка поехала с несновидческим засурьмлённым. А справа - ну видно же - сколько лиц! (помимо совсем уж очевидного профиля Глядящего-в-Небо).. Ай, слева, впрочем, не меньше, as you can see. Петра ВСЯ состоит из них: без малейшего перерыва и пропуска, она - spiritsandgods целиком.
Но пятница, джума, официальный выходной. Слишком много туристских людей отовсюду, снимать практически невозможно. Бесконечные лошадки, от которых я начинаю задыхаться даже на приличном расстоянии (вот уж действительно зверская аллергия), температура в тени - примерно 40, хамсин уже начинает проявлять себя.. У самого известного из храмов люди смешиваются друг с другом, с осликами, лошадьми и верблюдами - и от всех совокупно поднимается жертвенный прах..
Я приношу жертвы ) Мой гид курит-курит-курит.. немного нервничает, но держится: как ни странно, но он таки уважает здешних богов - потому что чувствует их. Не менее странным образом, чем дальше, тем больше он становится похож - до почти уже неотличимости, как брат-близнец - на Камбиза, когдатошнего проводника по Ирану. И я почти не удивляюсь этому.
А Петра, несмотря на все эти толпы, разнообразный копытный-подорожный навоз и камушки, и песок, и всё более нарастающий жар - всё-таки, показывает мне себя. С максимально возможной приватностью и персональностью. Из старой царской гробницы выпускает навстречу ласточку (ну а как же :)), выводит меланхоличного ослика на первый план от песчаного цвета собаки, которая из своей тени вдруг издаёт совсем диковинный для своего вида звук "тссс"..
Джинны. Им помогали джинны. Высечь в скалах всё это. Говорит Камбиз упс, Самер. Ну да, кто ж ещё :) Только не подносите так близко к моему носу ладан, лучше только "живую" мирру, вот этими сушёными лепестками, да.
А Моисея в Петру не пустили, ага. Как ни просился. Нет, ну а виданое ли дело - принять в таком специфическом месте целый народ. Тут уж будет не до радости смерти. Впрочем, брат его Аарон таки здесь её и поймал. Повезло :) Ну почти. Его могила - высокенько в горах (для набатейцев чем выше - тем халяльней), но всё-таки - не в пределах самой Петры.
На самом деле, туда, конечно, надо понаехать на несколько суток (остановиться в том же Мовенпике, но только тамошнем) - и водиться. Прятаться. Ходить тайными тропами. Они там есть, мне показали уже. Только при этом желательно бы мимикрировать до неотличимости под местного засурьмлённого юношу - а то.. Впрочем, даже это не гарантия: "безбережье" этих странных местных, боюсь, вполне допускает не менее пристальное и активное стилистическое внимание к любому новому лицу "их крови", невзирая на все эти гендерные нюансы )..
Но ой - погнездиться бы собственно-джинном в костре вот в такой обстановке, а?..
Да, представляете, это правда реально происходит: ближе к закату (последний турист запускается на территорию Петры не позже 3-х часов дня - и таки быстро выгоняется потом :)) те самые засурьмлённые занимают лучшие набатейские квартиры и жгут там свои тихие костры. Празднуя исход ещё одного дня, так нежно и плавно приближающий их к Празднику Смерти.
:)