Югославское кино: Йован Живанович - 1966
Вашему вниманию предлагается долгожданная и долго (более трех месяцев) писавшаяся рецензия на фильм Йована Живановича "Любовь, как у Ромео и Джульетты" (1966).
1. Фильм «Любовь, как у Ромео и Джульетты» начинается с хроникальных кадров Белграда, готовящегося к отмечанию светлого праздника первомай. Причем праздничные флаги и транспаранты иронически смонтированы стык-встык с тушами свежеубиенной говядины и всякими овощами-фруктами на городском рынке. Рабочие на улицах развешивают портреты и плакаты, в это же время крестьяне на рынке увлеченно скандалят друг с другом, курят самокрутки и даже слегка выпивают. На первомай они явно ложили с прибором. Таким образом режиссер вопиюще неполиткорректно противопоставляет друг другу: 1. город и деревню, 2. «сознательных» пролетариев и не столь сознательных мелких частников, 3. жизнь настоящую и жизнь декларативно-лозунговую, то есть мнимую. Сквозь все эти смысловые противостояния пробирается осторожной походочкой дедушка в меховой шапке, полувоенных галифе и кожаных лаптях-опанках. За плечом у дедушки пятилитровая бутыль самогона, а самого его закадровый голос представляет ни много ни мало «уполномоченным бога Диониса по области Шумадия, секция сливовицы».
2. Отметим сразу - почти документальный по форме (при этом совершенно хулиганский по сути) пролог картины не имеет ничего общего с дальнейшими событиями. Фильм совсем другой и про другое. Йован Живанович на момент создания этого фильма был сильно увлечен такими вот фальстартными, ложными прологами, сбивающими зрителя с толку. Такой же точно трюк он проделывает в предыдущей своей работе, «Горькая часть реки» (1965). Очень этот режиссер любил играть в поддавки со зрителем, как никто из его сербских коллег.
3. Так или иначе, прежде чем покинуть фильм навсегда, «уполномоченный бога Диониса» звонит в дверь небольшой уютной виллы, явно реквизированной коммунистическими властями у какого-то довоенного буржуя. Дверь дедушке открывает замечательно красивая молодая женщина - тонкая, хрупкая, с черными как смоль волосами, подстриженными «под гаврош», и огромными, как у героев аниме, пронзительно голубыми глазами. Зритель сразу понимает, что это и есть упомянутая в названии Джульетта, даже если в фильме ее зовут по-другому. В жизни прекрасную девушку звали Шпела Рожин, я о ней уже немножко писал здесь. Первая красавица югославского кино (при всем уважении к Милене Дравич и Бебе Лончар), не сделавшая себе мировой карьеры исключительно по причине дурацкого имени. Думайте, люди, в честь кого/чего детей называете!..
4. Но если Шпела Рожин у нас Джульетта, то где же ее Ромео? В ближайшем окружении героини такового явно не наблюдается. У нее имеется муж, которого играет Александр Гаврич (о нем мы немножко писали здесь), а у мужа имеются друзья, которых играют Северин Биелич и Раде Маркович. На момент появления «уполномоченного бога Диониса» вся компания в сборе на предмет игры в преферанс, так что мы можем их как следует рассмотреть. Скажем прямо, ни Гаврич, ни Биелич на Ромео не тянут. Оба они являют собой хорошо известный отечественному зрителю тип «бывших спортсменов», еще мышцастых, но уже пузатеньких. Оба они титовские номенклатурщики, Биелич постарше и поважнее, Гаврич помоложе и пожиже. Оба, естественно, существенно старше Шпелы-Джульетты. Для Отелло они, пожалуй, подошли бы, но никак не для Ромео… Сложнее с Марковичем - он, по фильму, сорока с чем-то летний актер, которого только что перевели из категории героев-любовников в категорию отцов, дядьев и старших братьев. Буквально - играл в театре Ромео, а теперь будет играть отца Джульетты. Может быть, он и есть заявленный в названии фильма Ромео? Да нет, вряд ли. Слишком уж этот деятель в мочеполовом плане потаскан. Опять же, вокруг него увивается безмозглая молоденькая любовница из театральной массовки. «Ну и где же тут Ромео?» - негодует зритель. «Дайте нам Ромео!» - требует он.
5. Будет, будет вам Ромео. Ведь понятие «любовь, как у Ромео и Джульетты» подразумевает не столько даже молодость протагонистов, сколько, прежде всего, принадлежность к различным кланам. Противостоящим кланам. Различным «как фрукты и сухофрукты» (таковое определение мы находим в русской версии фильма «Тромео и Джульетта»). А кого можно считать кланом, диаметрально противоположным «красной буржуазии»? Правильно, люмпен-пролетариев. И именно среди люмпенов нам следует искать нашего Ромео.
6. Собственно, помянутого Ромео и искать-то не придется. Ибо Ромео - друг детства Джульетты, они вместе росли в трущобах белградского Старого Саймишта. И все у них было поначалу хорошо, первая любовь, первый поцелуй, тра-ля-ля. А потом Ромео призвали в армию, в жизни же Джульетты появился состоятельный ухажер, за которого она и вышла замуж. Это уже не Шекспир - куда там Шекспиру! - это прямо Олег Газманов: «меня в стройбат, тебя в валютный бар». Угу. Именно что в валютный бар. Там Джульетта со своим будущим мужем и познакомилась (на это есть намек ближе к концу фильма).
7. Вообще, предыстория отношений современных Ромео и Джульетты нам дается во флэшбеках, которые Дядя Жора для удобства читателей агрессивно проспойлерил. По задумке режиссера, зритель должен был до конца фильма гадать, как вышло, что Ясна, при таком замечательном, успешном и состоятельном муже шляется на сторону к Зорану. А пропо, главных героев фильма зовут Зоран и Ясна. А Ромео и Джульетта это их, так сказать, социальные функции. Имена, между прочим, говорящие - Зоран от «заря» (зора), Ясна это тоже что-то такое светлое и безоблачное. А вот история, в которую молодые люди влипли, совсем не светлая и не безоблачная. Довольно дурнопахнущая у них получилась история, скажем прямо...
8. Клиническая картина отношений Ясны и Зорана являет собою прекрасный образчик бытового садомазохизма, в духе «Горькой луны» Поланского. Из удушливой атмосферы своего номенклатурного дома (буквально удушливой, все эти «красные буржуи» курят без остановки) Ясна бежит к Зорану, в его маленькую съемную квартирку. Они пытаются заниматься любовью, но love-making у них предсказуемо перерастает во взаимное истязательство, сначала моральное, а потом и физическое. В порыве чувств Зоран отвешивает Ясне такую пощечину, что у эрзац-Джульетты едва не отваливается голова. Что характерно, получив по физиономии, Ясна не оскорбляется, не ударятся в слезы и не бежит прочь, а наоборот, смотрит на Зорана совершенно влюбленными, щенячьими глазами. Бьет - значит любит. Вообще, я когда-нибудь сделаю такой отдельный пост: «Пощечина (в югославском кино) (не по Шиллеру)». Ибо эту мизансцену - мужчина бьет женщину по лицу, та смотрит на него влюблено и преданно - можно наблюдать в подозрительно большом количестве югославских фильмов. Загадочная сербская душа и т.д.
10. Действие первой трети фильма происходит в Белграде, затем компания в составе Джульетты-Ясны с мужем, друзей мужа и любовниц друзей мужа перебирается на море, кажется в Сплит. Без ведома Джулетты, Ромео следует за их группкой, ему даже удается пролезть в вагон первого класса и завевать расположение матерого номенклатурщика (Северина Биелича). Ромео-Зоран явно намеревается испортить праздник «красным буржуям» и оспорить у Александра Гаврича право на обладание Ясной-Джульеттой-Шпелой. Ясна пытается сказать об этом мужу - «послушай, я должна тебе рассказать одну очень важную вещь…». «Не надо» - останавливает ее Гаврич - «я не хочу ничего знать. Мы же договорились, ты что, забыла?». Ясна покорно кивает. То есть отношения с мужем у нее как у американских геев с американской армией, по принципу «не спрашивай - не говори». Чуть позже мы видим прекрасную задумчивую Ясну, пальчиком выводящую на запотевшем оконном вагонном стекле большими буквами слово «ДУРАКИ».
11. А кто дураки-то? Муж с любовником дураки? «Все они», мужчины то есть, дураки? Или «все мы» дураки? Корабль дураков, ага… А может это зрители дураки? Молодец, в общем, режиссер Живанович. Означенный эпизод - мой любимый в фильме.
12. Форсируем концовку. Основное действие фильма происходит под ярким адриатическим солнцем, на фоне живописно обветшалых соборов и палаццо, а также пальм, рододендронов, филодендронов и прочих аспарагусов. Все герои картины продефилируют перед нами в бикини и плавательных трусах. Пляжный прикид, естественно, больше всего идет Ясне и Зорану. Эрзац-Ромео настойчиво добивается нострификации, скажем так, своих отношений с Джульеттой. То есть пытается ее облапить при каждом удобном случае, заводит на людях провокационные разговоры, хамит мужу любимой женщины и постоянно пытается его развести на слабо. Однако Ясна от Зорана всячески уклоняется, а попытки разводки мужа на слабо тотально не проходят - Саша Гаврич здоровый дядька, которого невозможно ни перепить, ни переплыть, ни на кулачках перебороть. Намеки на имеющиеся у него рога муж Джульетты невозмутимо пропускает мимо ушей (рогов). Он почти наверняка догадывается о характере отношений Зорана и Ясны, и они для него не сюрприз, но ему пофигу, до тех пор, пока соблюдается хотя бы видимость приличий. Здесь образ, созданный на экране артистом Гавричем, срастается с личностью самого артиста - единственного общепризнанного гея в сербском кино (еще раз ссылка). Don’t ask - don’t tell, ну да, ну да...
13. Короче говоря, повыпендривавшись и покривлявшись какое-то время, Зоран-Ромео понимает - «красные буржуи» настолько самоуверенны и толстокожи, что его агрессивный троллинг в их среде просто не работает. И любимая его женщина в этом окружении также становится все толстокожее и толстокожее. Он решает вызвать в Джульетте ревность, соблазнив у нее на глазах любовницу матерого номенклатурщика. Любовница как бы балерина, играет ее русская прима белградского Театра оперы/балета Лидия Филиппенко. Наступает неоднократно воспетая в кинематографе «дивная сплитская ночь», идеальный бэкграунд для соблазнения, адюльтера и всяких альковных шалостей. Для героев фильма помянутая сплитская ночь оборачивается нешуточным свингом - Зоран на берегу моря овладевает балериной, матерый номенклатурщик, не будь дурак, утаскивает в номер актриску, а Ясна отдается актеру-потаскуну, нежно шепча ему на ушко, что была влюблена в его сценический образ Ромео, еще когда была маленькой девочкой. Муж Ясны невозмутимо пьет бренди на веранде, одинокий и зловеще элегантный в своем белом плантаторском костюме. Совершенно фассбиндеровский персонаж.
14. Дивное сплитское утро несет с собою горькое похмелье, не в смысле детокса, а в смысле раскаяния от содеянного. Герои картины поначалу стесняются смотреть друг другу в глаза, но где-то к концу завтрака расходятся, расслабляются и начинают шутить. Все, кроме Зорана. Наш Ромео понимает, что этой ночью Ясна-Джульетта окончательно и бесповоротно морально пала, изменив и ему, и своему мужу (не изменив разве что Родине, сардонически отмечает Дядя Жора). Зоран не может этого пережить, хотя, по сути, весь этот свинг и случился из-за него… Ближе к полудню вся тусовка идет на море купаться. Зоран в очередной раз начинает доставать мужа Ясны - нашел, что называется, к кому прицепиться. Тот не выдерживает и дает, наконец, нашему Ромео по мордасам, чего тот, между нами говоря, давно заслуживал. Зоран-Ромео, объявив, что вся компания горе-свингеров является «жалкие ничтожные люди» залезает на ближайшую неприступную скалу, разбежавшись, с нее прыгает и навсегда исчезает в морской пучине.
15. Эпилог. Как длительный роман с другом детства, так и кратковременная интрижка с известным артистом не сделали героиню фильма ни счастливее, ни свободнее. Равно как и героиню предыдущего отрецензированного нами кина («Дни» Александра Петровича). В эпилоге мы видим Шпелу-Джульетту, без особого интереса читающую криминальный романчик, пока ее муж с друзьями режутся в преферанс. Nothing‘s gonna change my world. Тот факт, что по ее вине погиб юноша, беззаветно ее любивший, Джульетту, кажется, не особо беспокоит. Да и стоит ли скорбеть по такой, как у Ромео любови - яростной, безоглядной, эгоцентричной, самодовлеющей? В мире титовского «нового класса», да и вообще, в мире взрослых, серьезных, основательно укорененных в жизни людей, такой дуболомной подростковой любови места нет. Ромео даже не жалко. А уж тем более не жалко Джульетту. Никого не жалко, никого.
16. Дядя Жора кривлялся и выпендривался, подобно титульному персонажу фильма, на протяжении большей части рецензии. Пришла, однако, пора посерьезнеть. «Любовь, как у Ромео и Джульетты» оказался для югославской кинематографии «проклятым фильмом», типа как «Неприкаянные» (The Misfits) Джона Хьюстона (1961) для голливудского кино. Означенный фильм Хьюстона стал последним для Мерлин Монро и Кларка Гейбла, и предпоследним для Монтгомери Клифта. Причем приметы близкой кончины всех задействованных звезд видны в этой веселенькой, по задумке, картине невооруженным глазом. Та же история имеет место быть с «Ромео и Джульеттой» Живановича. Не непосредственно сразу, но вскорости, ушли из жизни Саша Гаврич и Северин Биелич. Причем оба в результате несчастных случаев - Биелич утонул, а Гаврич разбился в собственной машине. Вспомним теперь, что по фильму Ромео топится, а до этого, в начале картины, с риском гоняет по серпантину на принадлежащем герою Гаврича авто… Помянутая балерина Филиппенко, буквально год спустя после съемок в фильме Живановича, порвала сухожилья и вынуждена была перейти на преподавательскую работу. Она-то первой и заявила о том, что фильм Живановича - проклят. И вообще больше не снималась в кино, хотя ее звали.
17. Собственно Ромео и Джульетта, сиречь Шпела Рожин и Миха Янкетич, остались живы, но актерская карьера у обоих не задалась. Шпела потенциально могла порвать Голливуд, с ее внешностью и ее талантом ей даже язык можно было не знать. И вроде бы все к Голливуду шло, Роджер Корман с ней контракт подписал, но - не сложилось… Янкетич, конечно, до Голливуда бы не добрался, но во второго Любишу Самарджича его прочили. И тоже - не сложилось… Потерялся в сериалах. Короче говоря, фильм не отразился лишь на жизни и карьере Раде Марковича. Вот уж кто жил долго и сыграл много. Но Марковича еще в 1950 году заговорили феи, сделав его непобедимым и неуязвимым (имеется в виду первый и последний югославский фэнтази-фильм «Волшебный меч»). После этого ему было ничто не страшно…
18. Почему именно этот фильм, а не какой-то другой, стал для югославского кино «проклятым»? Не знаю. Просто и тупо - не знаю.
Вполне реперезентативная нарезочка из фильма. XXL-кликабельно.
Хорошего фото Шпелы Рожин периода обозреваемого фильма не нашел, поэтому любуйтись на нее в фильме "Загадочная девушка" (режиссер тот же Живанович, 1962).