Краткая автобиография Евгения Абрамовича Анучина-Панкратова.Часть 2
Часть 1
В конце 1906 г. я приехал в Н-Тагил на свою родину. Товарищами Тагильцами я хорошо и радушно был встречен. На первом же при мне общем собрании я был избран председателем этого собрания. На этом собрании было поставлено два вопроса:
1-й вопрос: "Отчёт партийного комитета за известный период его работы".
2-м вопросом: Довыборы в парткомитет.
На этом собрании я был избран в члены партийного комитета. Собрание проходило на Гальянке у тов. Добродеева.
Когда я приезжал в Тагил из Сибири за динамитом и вернулся в Тагил, меня товарищи называли сибиряком, так до конца подпольной работы я носил эту кличку "Сибиряк".
Товарища партийцы из интиллегентов устраивали меня на разные должности, но я настоял спуститься в гущу рабочей среды - поступил слесарем в депо Демидовской жел.дор. при Н-Тагальском заводе.
С первых же дней я связался товарищами партийцами по цехам завода. Первым долгом взялся организовать цеховые библиотеки.
Вторым - кассу взаимопомощи.
Третье - полулегальный профсоюз.
Четвертым - избрание цеховых старост.
В каждом цехе был избран цеховой староста общим собранием рабочих. Цеховые старосты на своих общих заседаниях решали все вопросы, касающиеся разных нужд рабочих в улучшении их бытовых условий. Выработывались петиции и пред"являлись требования заводской администрации.
Первым вопросом требований, был поставлен вопрос о выделении в каждом цехе помещений для обеденных перерывов и отдыха. Вторым вопросом было поставлено требование, об отмене обысков [20] при выходе с завода через проходную, где каждый рабочий при выходе с завода обыскивался с ног до головы. И прочие разные требования.
Цеховой старостат так же обсуждал вопросы об увольнении рабочих администрацией за те или иные проступки рабочих или просто не нравилась физиономия, то старостат вставал на защиту последних и требование старосты администрацией выполнялось.
Борьба старосты с клёпками.
Клёпка - это было заведено среди рабочих, для вновь поступающих рабочих устраивались клёпки в виде вина и пива с каждого поступающего на завод или в цех.
Борьба с любимчиками, подхалимами к администрации в преподношении разных подарков, общей подпиской в день ихних именин.
Насколько мне помнится то, что в старостат цеховых старост входили следующие товарищи: Механический цех - Шабалин Григорий, токарь. От мартеновского цеха - Палаев Дмитрий. От литейного цеха - Муренёв Павел. От паровозного депо - Мокров Анисим. От доменного цеха - Кайгородов. От кузнечного - Корягин Александр и пр. т.т.
В 1908 году было проведено празднование 1-го МАЯ. Не только было проведено прекращение работ в вспомогательных цехах, но и были приостановлены работы в мартеновском цехе и доменных печей.
Маёвка происходила на Магнитной горе. По пути к Магнитной горе были расставлены патрули из рабочих на случай ограждения от набега полиции.
На первомайском митинге выступали с речью Петров Алексей Лукич - студент Политехнического института, в то время он был меньшевиком, а в последнее время с 1918 г. стал большевиком, через его сестру я узнал, что он проживает в Ленинграде.
Во время нашего митинга каким то образом явились двое видных в то время Анархистов: общеизвестный Кант и его соратник учитель из женской прогимназии (фамилию его не помню) в сопровождении трёх или четырёх рабочих.
К какой категории или группе принадлежал в то время Кант, не помню, то ли индивидуалист или синдикалист или коммунар. Но только помню его слова, что он говорил рабочим и предупреждал, что де социал-демократы Вас будут расстреливать, так же как расстреливает Вас царское правительство и пр. В общем, хотелось им сорвать наше торжественное собрание, но это им не удалось, и они поспешили ретироваться.
В бытность моей работы слесарем паровозного депо заводских жел.дор. был мастером депо Овчинников Александр - это был зверь, а не человек, узурпатор высшей марки. Издевался над рабочими до всякого предела. При поступлении меня в депо он сразу узнал, с кем имеет дело, а я тоже узнал, что это хороший узурпатор. Отношения наши всё время были натянуты. Он мне делал разные мелочные придирки, я ему не уступал и, в конце концов, вошел с ним в конфликт, он мне пригрозил увольнением. Я собрал старостат, объяснил причину нашего конфликта и цеховые старосты постановили Овчинникова вывести из завода на тачке. В механическом цехе была приготовлена тачка и мешок. Но один подхалим рабочий сообщил это Овчинникову. Овчинников взял ключи от материального склада, пошёл в контору к главному [20об] инженеру Зворыкину и инженеру Колышкину, положил на стол принесённые им ключи и в котегорической форме им поставил вопрос - или я, или Понкратовы. (Со мной тут-же работал мой младший брат Александр, который в последствии был убит в 1919 году в Кушве).
Но Зворыкин - Колышкин, зная, что среди рабочих имел большую популярность и авторитет, не рискнули уволить меня и брата, а предложили Овчинникову подать заявление об увольнении. А чтоб были волки сыты и овцы целы, дали ему рекомендацию начальником депо Тагил инженеру Бехтереву, который принял его мастером депо Перьмской железной дороги. Но и там Овчинникова постигла та же участь. В последствии этот твердолобый узурпатор покончил с собой самоубийством. Собрал все свои пожитки в одну кучу, облил их керосином, лёг на их и поджог и вместе с пожитками и сам сгорел.
Главное начальство в лице инженеров Зворыкина и Колышкина всеми силами старались избавиться меня. Нарочно, то вызывали на разные конфликты, что отражалось на моём заработке. В конце концов уволили меня с работы и двух товарищей Мокрова Анисима и Кокорина Александра, и заводской страже было приказано в завод нас не пропускать. Две недели мы были без работы. После этого время рабочие всех цехов бросили работу, вышли на заводский двор и потребовали управляющего заводами Нижне-Тагильского округа Маркова. Марков сейчас же приехал на завод, рабочие ему об"яснили в чём дело. Марков спросил, где ваши уволенные товарищи. (Мы все трое находились на мосту недалеко от заводских ворот). Рабочие Маркову сказали, что мы у заводских ворот. Марков дал распоряжение позвать нас.
Когда я вошёл в гущу рабочих, где стоял управляющий Марков, Марков обратился ко мне и задал мне вопрос: "Вы агитатор?" Я ему на это ответил, что я не агитатор, а рабочий депо, как и все рабочие. Он разсыпался в любезностях, что почему мы не обратились к нему лично, не об"яснили в чём дело. Мой кабинет всегда вашим услугам и даже дома, т.е. в своей квартире, для вас завсегда двери открыты, приходите ко мне в любое время побеседовать.
А рабочим прочёл целую тираду, что многие из них приходили к нему и торговались своим рабочим принципом, ставили в условие работать 1-го МАЯ, если Вы нам оплатите двойную плату за этот день. Вы торговались своим принципом, тогда как за границей рабочие всегда празднуют этот праздник. После этого обратился к нам и сказал, чтоб мы пришли к нему в кабинет в главное управление заводами.
На другой день мы трое пришли к Маркову и пригласили с собой всех цеховых старост. В кабинете у Маркова присутствовали инженеры Зворыкин и Колышкин. Разговоров было много, всё не припомнишь, но только помню, что мне было предложено двух месячный заработок уплатить мне в период, лишь бы я ушёл с завода. Я им на это ответил, что товарищи хотят, чтобы я остался на заводе, и я должен остаться. За вынужденный наш прогул нам всем троим было оплочено. И мы продолжали работать. [21]
В 1907 году Нижнетагильская парторганизация находилась в наилучшем состоянии. От гектографа печать была переведена на печатный станок. В каждой районе, их пять, были парторганизаторы. Мне был поручен 1-й район, т.е. первая часть города. Парторги входили в партгруппу, т.е. парткомитет.
В 1907 г. происходила Уральская партконференция, на которой избирался делегат на Лондонский с"езд. На этой конференции я председательствовал, и моя кандидатура была выдвинута на Лондонский с"езд. Мою кандидатуру поддерживали и меньшевики, но в силу того, что я находился под гласным надзором жандармерии, и переходить на нелегальное положение, имея семью в семь человек, по этим мотивам я снял свою кандидатуру, и вместо меня был делегирован Яков Михайлович СВЕРДЛОВ.
По брошюре испарта революционного движения по Нижнетагильскому округу идёт спор, что будто бы Я.М. Свердлов в это время сидел в тюрьме. Я лично в то время на конференции Я.М. Свердлова не видел. Но в Тагиле сейчас есть живые свидетели, которые выдавали деньги из парткома лично т. Свердлову. В то время финансистом группы был ПОСТЫЛЯКОВ Александр Андреевич, который в данное время проживает в Н-Тагиле, и ряд других товарищей.
В 1908 году некоторые товарищи из активистов большевиков без санкции партийного комитета поддались на агитацию анархистов братьев Колеватовых, проживающих в Н-Тагиле в Тагильской улице. Они говорили товарищам большевикам, что ваша организация соц. демократов находится в нищенском положении, собирая гроши со своих членов, и доведёшь пострадать кому-либо из товарищей, то семья этого товарища остаётся голодной, ибо обеспечить её у вас средств нет. А у нас существует на это известный фонд из средств экспроприаций.
При этом сообщили товарищам большевикам, что вот на днях в одном из поездов, следующих из Петрограда через Н-Тагил, в котором будет провозиться крупная сумма денег, и вот порешили напасть на этот поезд и экспроприировать деньги. Но ведь прежде чем сделать экспроприацию, нужно было оружие, а его-то и не было. Кто-то сообщил им, что в магазине братьев Ляпцевых поступила партия оружия, и вот это оружие решили экспроприировать.
Организационное собрание боевой дружины происходило на Магнитной горе, в нём принимали участие т.т. профессионал под кличкой "Бутуз" Асенин, Корюкин, ученик горнозаводского училища, Посталяков А.А., Прохоров Алексей и пр. т.т. На это собрание пришёл я и Петров Алексей.
Я всячески отговаривал товарищей воздержаться от этой эксы, что это сделает большой вред нашей организации и пр. Но товарищи меня не послушали, стали настаивать на своём, я вынужден был с собрания удалиться, и со мной пошёл и т. Петров. Я помню, как Корюкин нам бросил вслед, что между нами кадетов нет Я ему на ходу ответил: "К сожалению, остались все аппартунисты".
Экспроприация состоялась зимой в 1908 г. и очень неудачно. Человек 5 было схвачено, судились и были повешаны. Один из них, Прохоров, был сильно изрублен шашкой урядником. Ему было дано 20 лет каторги. В 1917 году вернулся из каторги и [21об] стал меньшевиком. Не так давно он был директором Верхне-салдинского завода, а сейчас где находится, не знаю, т.к. я лет 15 в Тагиле не был.
После этого из партийцев в особенности из интеллигенции напала паника. Партийная типография хранилась у тов. Самойлова на Вые (под кличкой Иоганн), он тоже стрейфил, стал просить, чтоб от него типографию взяли. Мне пришлось взять лошадь у тов. Муренёва (литейщика) поехать за типографией. С этой типографией я об"ездил многих товарищей, но никто типографии от меня не принял. К себе её везти не мог, т.к. находился под гласным надзором полиции. В конце концов привёз ее на Большерудянскую улицу тов. Губину А.Н., он у меня её принял. В последствии эту типографию нашли зарытою в землю на Гальянке, а последняя в данное время находится будто-бы в Н-Тагильском музее.
В 1917 году февральская революция меня застала в Н-Тагильском депо, я ездил машинистом на товарных паровозах с поездами. В первые дни революции я добровольно оставил паровоз и сразу же принялся за партийную работу. Принимал горячее участие в организации комитета общественной безопасности, в организации Советов. Был избран секретарём об"единённой парторганизации. Но после похода Корнилова на Петроград я во главе тринадцати человек вышел из об"единённой организации и организовал полулегальную большевистскую организацию, и продолжая в ней секретарствовать.
Несмотря на травлю, которая была против большевиков со стороны меньшевиков, эссеров, началась борьба за массы. В течении трёх месяцев мы большевики завоевали авторитет среди рабочих масс. В то время меньшевистская организация имела четыре тысячи членов, такое же количество членов было и у эсеров.
В конце октября [1917] года мы уже имели большинство, и переизбран был Совет, и мы большевики в блоке с левыми эссерами были избраны в президиум Исполнительного комитета. Предисполкома был избран Добрынин, а я был зампредисполкома.
После чего меньшевики и правые эссеры заявили, что мы в совете присутствовать будем, но всякую ответственность с себя снимаем за дальнейший ход революции.
Вскоре после этого были назначены выборы на уездный земский с"езд, который состоялся в г. Верхотурье. От Н-Тагильской парторганизации в списки избирателей была выставлена моя кандидатура, и при участии всего Н-Тагильского населения при тайном голосовании я был избран делегатом на вышеуказанный с"езд.
Единовременно с этим был назначен Уездный с"езд Советов тоже в гор. Верхотурье. Делегатом на Уездный с"езд. Советов тоже был я. На Уездном с"езде Советов я был избран в Исполнительный комитет. Председателем Исполкома был избран Дитковский, геолог. Заместителем его был избран Киляков. Где эти товарищи находятся в данное время, не знаю. [22] Но недавно в 1948 году я повстречался с тов. Сушковым Николаем Павловичем, участником этого с"езда, в больнице специального назначения. Сушков в данное время проживает в г.Ирбите ул. Карла-Либкнехта, дом №24 - юрист консульт, большевик подпольщик.
Работать в Уездном Исполкоме не пришлось, т.к. руководящие силы в Н-Тагиле были в то время слабы, и парторганизация меня из Тагила не отпустила.
Вскоре после вышеизложенного в Н-Тагиле в одно из воскресений возник стихийно митинг, устроенный кулачеством и разной шпаной, хотели устроить погром - пограбить магазины. Но прежде чем сделать погром, кулачество решило обезоружить Красную Гвардию, штаб которой находился в доме Уткина. Вся эта толпа было хлынула к дому Уткина, но Красная Гвардия была на готове. Долго пришлось уговаривать, просить, чтоб эта толпа разошлась, зная, что большинство из этой толпы были только зеваки, и применять оружие мы воздержались, но это не помогло. В первых рядах этой толпы были главные закопёрщики и наседали на отряд Красной гвардии. Вынуждены были дать залп вверх. После этого толпа в панике бросилась бежать в рассыпную. Ну, конечно, некоторые были взяты и на мушку, и человек пять было положено на повал.
На другой день после этого состоялся сход волостной в 5-й части на Вые, где избраны были депутаты от волостного схода, в котором главную роль выполнили тоже кулаки.
Депутация явилась в Исполком с требовавшем дачи отчёта об убийстве некоторых из толпы. Возглавлял эту депутацию Троник, считающий себя С.Д. меньшевиком. Эту депутацию нужно было арестовать, но Предисполкома Добрынин от этого воздержался и в эту ночь застрелился.
После смерти Добрынина я как его заместитель, председательствовать пришлось мне. [22об]
После этого инцидента приказом горисполкома были запрещены волостные сходы. На активе парторганизации большевиков было вынесено постановление об обезоруживании меньшевиков и правых эсеров, т.к. до этого времени меньшевики и эсеры были в Красной гвардии и имели на руках оружие - винтовки, наганы.
Пришлось обратиться к товарищам большевикам Невьянского завода за оказанием помощи нам в этом деле. Наша просьба Невьянцами была исполнена, и в одну из ночей отрядом красногвардейцев по квартирам меньшевиков и правых эсеров отобрано было оружие. Один из меньшевиков, бывший фронтовик империстической войны, оказал сопротивление и был убит на месте.
Обо всём ходе борьбы с меньшевиками и эсерами я рапортовал В.И. Ленину и получил от него ответ из трёх слов: "Действуйте в томже духе. Ленин".
В 1920 году ещё имел переписку с В.И. по поводу расстрела Князя Шеховского в Петропавловске (Зап.Сиб.) во время [22а] нахождения меня на посту предчека.
В одно время промелькнула заметка в центральных газетах, что прекратить вынесение меры высшей наказания. Но после этой заметки я получил шифрованную телеграмму от тов. Дзержинского, что высшую меру наказания продолжить.
Жена князя Шеховского, бывшая сестра бр. Каменских, которые имели на реке Каме своё пароходство, после этой заметки в газетах написала жалобу на имя В.И. Ленина.
Ещё была кое какая переписка с тов. Лениным и по просьбе Института Ленина при ЦК ВКП(б) выслана в Москву, копии у себя не оставил. [22аоб]
Перед этим Добрыниным была наложена контребуция на местных торгошей и капиталистов через торговый комитет. Назначен был срок внесения контрибуции в банк. Но торговый комитет этого не выполнил во время. После чего всех торгошей и капиталистов я повестками вызвал в Горисполком. Наказал начальнику Красной Гвардии Григорьеву впускать всех приходящих, но никого не выпускать из Исполкома.
Когда вся эта братва собралась, и если некоторых повестки не застали дома, были вызваны ихние жёны. Когда они собрались, я им об"явил, что ваш торговый комитет не выполнил в срок внесение контрибуции в банк. Я увеличиваю ставку, наложенною на вас бывшим предисполкомом Дорыниным, в десять раз и об"являю Вас арестованными. В течении трёх дневного срока, если будет это не выполнено, вы будите отправлены в Екатеринбург, а там матросы поступят с вами, как пологается, и под конвоем всех отправил под собор в предварилку. На другой день их родственники стояли в очереди у банка, вносили деньги.
Национализация Демидовских заводов Н-Тагильского округа была проведена постановлением ЦИК"а в Петрограде, но мы Тагильчане никем не были поставлены в известность. Узнали лишь только тогда, когда из Петрограда приехал Главный Управляющий Демидовскими заводами и сообщил, что заводы национализированы. [22об]
После этого мы запросили Екатеринбург, в Екатеринбурге тоже об этом не знали. Запросили Петроград, от-туда сообщили, что заводы национализированы.
После этого сообщения пришлось организовать оргбюро для выработки схема главного управления заводами в Н-Тагиле. В разработке схемы управления деятельное участие приняли руководящие головки профсоюза.
Исполнительным комитетом Совета в это оргбюро председателем был назначен я. Была выработана схема управления и дано распоряжение администрации завода и служащим быть на своих местах до особого распоряжения.
На первой сводной партийной Уральской конференции, происходившей в гор. Екатеринбурге под руководством Якова Михайловича Свердлова, делегатами от Н-Тагильской парторганизации были: Козлов - меньшевик, Штагер - меньшевик. Я был от фракции большевиков.
После этой конференции некоторые из товарищей большевиков стали наездом в Н-Тагиле помогать нам в борьбе с меньшевиками и правыми эсерами. Приезжала Клавдия Завьялова, Малышев и Войков (бывший полпред в Польше и потом убит там же). Он выступал как от меньшевиков интернационалистов. Своими выступлениями он нам большевикам оказал большую помощь в деле борьбы за рабочие массы.
Воспоминание одного эпизода.
Проведя несколько собраний и митингов в Н-Тагиле, мы с товарищем Войковым поехали в Нижнею Салду, остановились на квартире тов. Волкова, нач.милиции, это был единственный большевик подпольщик по Н-Салде.
Вечерами мы проводили рабочие собрания, а днём, когда рабочие были на работе, мы с тов. Войковым занимались рыбалкой. Волков имел квартиру на берегу пруда. Там взяли худую лодку, и вот на ней мы занималась удением рыбы. Если один рыбачит, другой безперестанно отливает воду, так очередовались.
Потом в один из воскресных дней мы устроили митинг в заводском клубе. Меньшевики и правые эсеры сорвали у нас этот митинг и чуть нам с тов. Волковым не всыпали. Мы вынуждены были пешими десять километров перекачевать в Верхнею Салду. По приезду мы хотели устроить митинг. Но меньшевики и эсеры приехали туда на лошадях и опять устроили нам абструкцию.
По приезду в Тагил я посоветовал тов. Войкову сменить свой костюм, заменить фрак и сорочку с галстуком на рабочий скромный костюм, т.к. такой костюм был не принят в то время.
Но в следующие наши поездки по заводам дали положительные результаты, двигать рабочих в нашу сторону.
Эффект выступлений тов. Войкова заключался в том, что он от имени меньшевиков интернационалистов выступил против меньшевиков оборонцев.
В [1918] году в феврале месяце я заболел нервным растройством от переутомления. День и ночь на работе, борьба с меньшевиками и эссерами, а отчасти и на заседаниях в конец расшатали моё здоровье. В марте месяце с [1918] года я с семьёй поехал в Западную Сибирь в г. Петропавловск, где жизнь была насчет продуктов [23] не плохая. По прибытию в Петропавловск местные власти, зная меня по партийной работе 1904- 1505 годов, стали мне предлогать разные ответственные посты. Но я отказался всилу того, что рабочие ж.д. депо очень были настроены даже враждебно к Петропавловской Красной гвардии.
Действительно, в то время Красная Гвардия в Петропавловске играла долимирующую роль, даже не хотела подчиняться постановлениям и решениям Горисполкома. Чтобы выявить все такие вредные отношения, существовавшие в то время в Петропавловской организации, для пользы дела я поступил слесарем в депо.
И ежедневно рабочие депо, со всевозможными вопросами обращались ко мне, завсегда у места моей работы толпились рабочие и поездные бригады. Идейно воспитательной партийной работы в то время не было, и всё как то происходило стихийно. Приходилось мне выступать на собраниях паровозных бригад, кондукторских бригад и общих собраниях Красной гвардии.
Поездные бригады паровозники в то время были весьма настроены консервативно. Я помню, один из машинистов заявил при своём выступлении, что мы все социалисты. Но я знал, что большинство из них были шкурники, подхалимы. После такого выступления я взял слово, и раз"яснил, что такое социализм, и каким должен быть социалист. Социализм это не кокарда, которую взял и прилепил к фуражке, и стал социалистом. Социалистом надо быть в душе, социалист опознаётся по его делам и пр.
Выступал на общих партсобраниях, где присутствовали и красногвардейцы. Начальник Красной Гвардии, фамилия его Гапон, который от имени Красной гвардии издавал приказы и разного рода распоряжения, вывешивал их в депо по делам, совершенно не находящихся в его конпетенции, но мимо решений исполнительного комитета городского Совета и пр.
При выступлениях приходилось раз"яснять товарищам, что Красная гвардия не должна быть у совета калпаком, а лишь только башмаком.
Кондукторские бригады как были черносотенцы в 1905 году, такими я их встретил и в [1918] году.
Побывши в Петропавловске только 26 дней, началось востание Чехословаков. Их в это время одиннадцать эшелонов на ст. Петропавловск, и главный штаб Чехословаков был организован в Петропавловске.
Главный штаб Красной Гвардии находился в здании консервного завода между ст. Петроп. и городом. В одну из ночей Чехославаки пошли на Штаб Красной Гвардии, где спокойно спали красногвардейцы, были обезоружены и арестованы. В руки Чехословаков попали сотни винтовок и штук пять пулемётов. А наступали Чехословаки только с ручными гранатами, которые у них хранились между обшивок отеплённых вагонов.
Начались аресты всех партийцев по квартирам. На третий день после общих арестов в депо состоялся митинг. Я присутствовал на этом митинге, и вот один из выступающих машинист Сонцев выступил со следующими словами: "Товарищи, я думаю таким, как Анучин, среди нас не место, к нему все большевики обращаются за советами и т.д., и пр." [23об]
После его выступления выступил я со следующими словами: "Товарища железнодорожники, Христа распяли один только раз, а меня Вы хотите разпять второй раз" (т.к. в 1905 году в этом же Петропавловске я был арестован и просидел в тюрьме три месяца).
По донесению одной женщины, жены партийца Фамильцевой, я был арестован. Свидетели [следователи?] у ней арестовали мужа, а вот Анучин живет у машиниста Лядова не арестован. После её заявления тут же Чехословаки заехали за грузовым автомобилем и арестовали меня. И вот через четырнадцать лет я попал в ту же тюрьму и в ту же тринадцатую камеру, в которой сидел в 1905 году.
Когда тюремная стража втолкнули меня в камеру, камера была расчитана на десять человек, а меня втолкнули в её, где уже было восемьнадцать человек, я был девятнадцатым. Тов. коммунисты мне сказали, что мы знали, что ты будешь с нами. Я им сказал: "Вот, товарищи, прошло четырнадцать лет, как я сидел в этой камере, посмотрите вот над этим окном есть нацарапаная моя фамилия". И верно, хотя произведена, наверное, несколько раз побелка стен, но глубокая в штукатурке моя фамилия была ясна.
За время моего нахождения в тюрьме в течении трёх месяцев многих арестованных выводили из тюрьмы пачками, судили их военным судом подгорное казачество, возглавляемое атаманом Волковым. В течении трёх месяцев мы не имели никаких сношений с внешним миром.
Через три месяца я был из тюрьмы комиссией по делу большевиков переведён в констрационный лагерь. Через неделю из лагеря я бежал в степи, и у одних богатых казаков Рогачёвых нанялся машинистом на локомобиль по обмолотке хлеба. Во время моей этой работы Красная армия взяла Екатеринбург, потом Челябинск, когда уже приближались к Кургану, мои хозяева смотали удочки, прекратили молотьбу, и я стал безработным.
Белые карательные отряды начали устраивать по заимкам облавы и гнать на фронт или на рытьё троншей. Я бежал в Омск и в Омске у одного большевика Эйхлера скрывался, и там дождался Красной Армии.
После взятия Омска Красными войсками я был назначен в Петропавловск начальником оперативного отдела Учека. Назначение получил от члена ВЧК тоз. Уралова. В этоГ должности я проработал шесть месяцев, потом был Предучека. В 1922 году был отозван на транспорт. Но в 1923 г. работал в Омских паровозных мастерских начальником прогоночного цеха.
В 1924 году был назначен в Петропавловск нач. экономического отдела управления промышленностью губернии. В 1924 году в конце выехал в Москву в Центр. контрольную ком. по восстановлению подпольного партстажа, т.к. партдокумент во время моего ареста был захвачен чехословаками.
При заседании ЦКК присутствовал сам, и партстаж ЦКК востановили мне с 1904 года. И по моей личной просьбе через ЦК я был переброшен на Урал, т.е. в г. Свердловск в распоряжение Обкома ВКП(б). Был назначен на Перьмскую ж.дор. в распоряжение нач. Перьмской ж.д. бывш. нач. Емшанова.
На транспорте в Свердловске с 1924 г. по 1932 год я работал зам. нач. уч.тяги, старшим ревизором сл.тяги, а потом нач. отдела изобретательства и рационализации. [24]
В 1933 году был отозван в НКПС. По прибытии в распоряжение НКПС был назначен нач. технической инспекции в трест Трансзаводстрой.
После расформирования треста был назначен начальником полит отдела штаба бригады Военспецчастей Особого назначения в г. Читу. Этим контигентом проводили второй путь от Иркутска до Владивостока.
По окончании этой работы я был назначен нач.группы главной инспекции НКПС.
После чего заболел туберкулезом и по болезни вышел на пенсию в 1936 г., пенсию получал персональную республиканского значения.
За период моей работы с 1917 года по 1936 год я не имел никаких взысканий. А так-же и находясь в рядах партии с 1904 года по 1949 года, я не имел и не имею никаких партвзысканий и замечаний.
14 марта 1949 года мне исполнится семьдесят лет и сорок пять лет в рядах Славной Партии ВКП(б).
АНУЧИН-ПОНКРАТОВ [24об]
ЦДООСО.Ф.41.Оп.2.Д.121.Л.16-24об.
Евгений Абрамович Анучин-Панкратов
В конце 1906 г. я приехал в Н-Тагил на свою родину. Товарищами Тагильцами я хорошо и радушно был встречен. На первом же при мне общем собрании я был избран председателем этого собрания. На этом собрании было поставлено два вопроса:
1-й вопрос: "Отчёт партийного комитета за известный период его работы".
2-м вопросом: Довыборы в парткомитет.
На этом собрании я был избран в члены партийного комитета. Собрание проходило на Гальянке у тов. Добродеева.
Когда я приезжал в Тагил из Сибири за динамитом и вернулся в Тагил, меня товарищи называли сибиряком, так до конца подпольной работы я носил эту кличку "Сибиряк".
Товарища партийцы из интиллегентов устраивали меня на разные должности, но я настоял спуститься в гущу рабочей среды - поступил слесарем в депо Демидовской жел.дор. при Н-Тагальском заводе.
С первых же дней я связался товарищами партийцами по цехам завода. Первым долгом взялся организовать цеховые библиотеки.
Вторым - кассу взаимопомощи.
Третье - полулегальный профсоюз.
Четвертым - избрание цеховых старост.
В каждом цехе был избран цеховой староста общим собранием рабочих. Цеховые старосты на своих общих заседаниях решали все вопросы, касающиеся разных нужд рабочих в улучшении их бытовых условий. Выработывались петиции и пред"являлись требования заводской администрации.
Первым вопросом требований, был поставлен вопрос о выделении в каждом цехе помещений для обеденных перерывов и отдыха. Вторым вопросом было поставлено требование, об отмене обысков [20] при выходе с завода через проходную, где каждый рабочий при выходе с завода обыскивался с ног до головы. И прочие разные требования.
Цеховой старостат так же обсуждал вопросы об увольнении рабочих администрацией за те или иные проступки рабочих или просто не нравилась физиономия, то старостат вставал на защиту последних и требование старосты администрацией выполнялось.
Борьба старосты с клёпками.
Клёпка - это было заведено среди рабочих, для вновь поступающих рабочих устраивались клёпки в виде вина и пива с каждого поступающего на завод или в цех.
Борьба с любимчиками, подхалимами к администрации в преподношении разных подарков, общей подпиской в день ихних именин.
Насколько мне помнится то, что в старостат цеховых старост входили следующие товарищи: Механический цех - Шабалин Григорий, токарь. От мартеновского цеха - Палаев Дмитрий. От литейного цеха - Муренёв Павел. От паровозного депо - Мокров Анисим. От доменного цеха - Кайгородов. От кузнечного - Корягин Александр и пр. т.т.
В 1908 году было проведено празднование 1-го МАЯ. Не только было проведено прекращение работ в вспомогательных цехах, но и были приостановлены работы в мартеновском цехе и доменных печей.
Маёвка происходила на Магнитной горе. По пути к Магнитной горе были расставлены патрули из рабочих на случай ограждения от набега полиции.
На первомайском митинге выступали с речью Петров Алексей Лукич - студент Политехнического института, в то время он был меньшевиком, а в последнее время с 1918 г. стал большевиком, через его сестру я узнал, что он проживает в Ленинграде.
Во время нашего митинга каким то образом явились двое видных в то время Анархистов: общеизвестный Кант и его соратник учитель из женской прогимназии (фамилию его не помню) в сопровождении трёх или четырёх рабочих.
К какой категории или группе принадлежал в то время Кант, не помню, то ли индивидуалист или синдикалист или коммунар. Но только помню его слова, что он говорил рабочим и предупреждал, что де социал-демократы Вас будут расстреливать, так же как расстреливает Вас царское правительство и пр. В общем, хотелось им сорвать наше торжественное собрание, но это им не удалось, и они поспешили ретироваться.
В бытность моей работы слесарем паровозного депо заводских жел.дор. был мастером депо Овчинников Александр - это был зверь, а не человек, узурпатор высшей марки. Издевался над рабочими до всякого предела. При поступлении меня в депо он сразу узнал, с кем имеет дело, а я тоже узнал, что это хороший узурпатор. Отношения наши всё время были натянуты. Он мне делал разные мелочные придирки, я ему не уступал и, в конце концов, вошел с ним в конфликт, он мне пригрозил увольнением. Я собрал старостат, объяснил причину нашего конфликта и цеховые старосты постановили Овчинникова вывести из завода на тачке. В механическом цехе была приготовлена тачка и мешок. Но один подхалим рабочий сообщил это Овчинникову. Овчинников взял ключи от материального склада, пошёл в контору к главному [20об] инженеру Зворыкину и инженеру Колышкину, положил на стол принесённые им ключи и в котегорической форме им поставил вопрос - или я, или Понкратовы. (Со мной тут-же работал мой младший брат Александр, который в последствии был убит в 1919 году в Кушве).
Но Зворыкин - Колышкин, зная, что среди рабочих имел большую популярность и авторитет, не рискнули уволить меня и брата, а предложили Овчинникову подать заявление об увольнении. А чтоб были волки сыты и овцы целы, дали ему рекомендацию начальником депо Тагил инженеру Бехтереву, который принял его мастером депо Перьмской железной дороги. Но и там Овчинникова постигла та же участь. В последствии этот твердолобый узурпатор покончил с собой самоубийством. Собрал все свои пожитки в одну кучу, облил их керосином, лёг на их и поджог и вместе с пожитками и сам сгорел.
Главное начальство в лице инженеров Зворыкина и Колышкина всеми силами старались избавиться меня. Нарочно, то вызывали на разные конфликты, что отражалось на моём заработке. В конце концов уволили меня с работы и двух товарищей Мокрова Анисима и Кокорина Александра, и заводской страже было приказано в завод нас не пропускать. Две недели мы были без работы. После этого время рабочие всех цехов бросили работу, вышли на заводский двор и потребовали управляющего заводами Нижне-Тагильского округа Маркова. Марков сейчас же приехал на завод, рабочие ему об"яснили в чём дело. Марков спросил, где ваши уволенные товарищи. (Мы все трое находились на мосту недалеко от заводских ворот). Рабочие Маркову сказали, что мы у заводских ворот. Марков дал распоряжение позвать нас.
Когда я вошёл в гущу рабочих, где стоял управляющий Марков, Марков обратился ко мне и задал мне вопрос: "Вы агитатор?" Я ему на это ответил, что я не агитатор, а рабочий депо, как и все рабочие. Он разсыпался в любезностях, что почему мы не обратились к нему лично, не об"яснили в чём дело. Мой кабинет всегда вашим услугам и даже дома, т.е. в своей квартире, для вас завсегда двери открыты, приходите ко мне в любое время побеседовать.
А рабочим прочёл целую тираду, что многие из них приходили к нему и торговались своим рабочим принципом, ставили в условие работать 1-го МАЯ, если Вы нам оплатите двойную плату за этот день. Вы торговались своим принципом, тогда как за границей рабочие всегда празднуют этот праздник. После этого обратился к нам и сказал, чтоб мы пришли к нему в кабинет в главное управление заводами.
На другой день мы трое пришли к Маркову и пригласили с собой всех цеховых старост. В кабинете у Маркова присутствовали инженеры Зворыкин и Колышкин. Разговоров было много, всё не припомнишь, но только помню, что мне было предложено двух месячный заработок уплатить мне в период, лишь бы я ушёл с завода. Я им на это ответил, что товарищи хотят, чтобы я остался на заводе, и я должен остаться. За вынужденный наш прогул нам всем троим было оплочено. И мы продолжали работать. [21]
В 1907 году Нижнетагильская парторганизация находилась в наилучшем состоянии. От гектографа печать была переведена на печатный станок. В каждой районе, их пять, были парторганизаторы. Мне был поручен 1-й район, т.е. первая часть города. Парторги входили в партгруппу, т.е. парткомитет.
В 1907 г. происходила Уральская партконференция, на которой избирался делегат на Лондонский с"езд. На этой конференции я председательствовал, и моя кандидатура была выдвинута на Лондонский с"езд. Мою кандидатуру поддерживали и меньшевики, но в силу того, что я находился под гласным надзором жандармерии, и переходить на нелегальное положение, имея семью в семь человек, по этим мотивам я снял свою кандидатуру, и вместо меня был делегирован Яков Михайлович СВЕРДЛОВ.
По брошюре испарта революционного движения по Нижнетагильскому округу идёт спор, что будто бы Я.М. Свердлов в это время сидел в тюрьме. Я лично в то время на конференции Я.М. Свердлова не видел. Но в Тагиле сейчас есть живые свидетели, которые выдавали деньги из парткома лично т. Свердлову. В то время финансистом группы был ПОСТЫЛЯКОВ Александр Андреевич, который в данное время проживает в Н-Тагиле, и ряд других товарищей.
В 1908 году некоторые товарищи из активистов большевиков без санкции партийного комитета поддались на агитацию анархистов братьев Колеватовых, проживающих в Н-Тагиле в Тагильской улице. Они говорили товарищам большевикам, что ваша организация соц. демократов находится в нищенском положении, собирая гроши со своих членов, и доведёшь пострадать кому-либо из товарищей, то семья этого товарища остаётся голодной, ибо обеспечить её у вас средств нет. А у нас существует на это известный фонд из средств экспроприаций.
При этом сообщили товарищам большевикам, что вот на днях в одном из поездов, следующих из Петрограда через Н-Тагил, в котором будет провозиться крупная сумма денег, и вот порешили напасть на этот поезд и экспроприировать деньги. Но ведь прежде чем сделать экспроприацию, нужно было оружие, а его-то и не было. Кто-то сообщил им, что в магазине братьев Ляпцевых поступила партия оружия, и вот это оружие решили экспроприировать.
Организационное собрание боевой дружины происходило на Магнитной горе, в нём принимали участие т.т. профессионал под кличкой "Бутуз" Асенин, Корюкин, ученик горнозаводского училища, Посталяков А.А., Прохоров Алексей и пр. т.т. На это собрание пришёл я и Петров Алексей.
Я всячески отговаривал товарищей воздержаться от этой эксы, что это сделает большой вред нашей организации и пр. Но товарищи меня не послушали, стали настаивать на своём, я вынужден был с собрания удалиться, и со мной пошёл и т. Петров. Я помню, как Корюкин нам бросил вслед, что между нами кадетов нет Я ему на ходу ответил: "К сожалению, остались все аппартунисты".
Экспроприация состоялась зимой в 1908 г. и очень неудачно. Человек 5 было схвачено, судились и были повешаны. Один из них, Прохоров, был сильно изрублен шашкой урядником. Ему было дано 20 лет каторги. В 1917 году вернулся из каторги и [21об] стал меньшевиком. Не так давно он был директором Верхне-салдинского завода, а сейчас где находится, не знаю, т.к. я лет 15 в Тагиле не был.
После этого из партийцев в особенности из интеллигенции напала паника. Партийная типография хранилась у тов. Самойлова на Вые (под кличкой Иоганн), он тоже стрейфил, стал просить, чтоб от него типографию взяли. Мне пришлось взять лошадь у тов. Муренёва (литейщика) поехать за типографией. С этой типографией я об"ездил многих товарищей, но никто типографии от меня не принял. К себе её везти не мог, т.к. находился под гласным надзором полиции. В конце концов привёз ее на Большерудянскую улицу тов. Губину А.Н., он у меня её принял. В последствии эту типографию нашли зарытою в землю на Гальянке, а последняя в данное время находится будто-бы в Н-Тагильском музее.
В 1917 году февральская революция меня застала в Н-Тагильском депо, я ездил машинистом на товарных паровозах с поездами. В первые дни революции я добровольно оставил паровоз и сразу же принялся за партийную работу. Принимал горячее участие в организации комитета общественной безопасности, в организации Советов. Был избран секретарём об"единённой парторганизации. Но после похода Корнилова на Петроград я во главе тринадцати человек вышел из об"единённой организации и организовал полулегальную большевистскую организацию, и продолжая в ней секретарствовать.
Несмотря на травлю, которая была против большевиков со стороны меньшевиков, эссеров, началась борьба за массы. В течении трёх месяцев мы большевики завоевали авторитет среди рабочих масс. В то время меньшевистская организация имела четыре тысячи членов, такое же количество членов было и у эсеров.
В конце октября [1917] года мы уже имели большинство, и переизбран был Совет, и мы большевики в блоке с левыми эссерами были избраны в президиум Исполнительного комитета. Предисполкома был избран Добрынин, а я был зампредисполкома.
После чего меньшевики и правые эссеры заявили, что мы в совете присутствовать будем, но всякую ответственность с себя снимаем за дальнейший ход революции.
Вскоре после этого были назначены выборы на уездный земский с"езд, который состоялся в г. Верхотурье. От Н-Тагильской парторганизации в списки избирателей была выставлена моя кандидатура, и при участии всего Н-Тагильского населения при тайном голосовании я был избран делегатом на вышеуказанный с"езд.
Единовременно с этим был назначен Уездный с"езд Советов тоже в гор. Верхотурье. Делегатом на Уездный с"езд. Советов тоже был я. На Уездном с"езде Советов я был избран в Исполнительный комитет. Председателем Исполкома был избран Дитковский, геолог. Заместителем его был избран Киляков. Где эти товарищи находятся в данное время, не знаю. [22] Но недавно в 1948 году я повстречался с тов. Сушковым Николаем Павловичем, участником этого с"езда, в больнице специального назначения. Сушков в данное время проживает в г.Ирбите ул. Карла-Либкнехта, дом №24 - юрист консульт, большевик подпольщик.
Работать в Уездном Исполкоме не пришлось, т.к. руководящие силы в Н-Тагиле были в то время слабы, и парторганизация меня из Тагила не отпустила.
Вскоре после вышеизложенного в Н-Тагиле в одно из воскресений возник стихийно митинг, устроенный кулачеством и разной шпаной, хотели устроить погром - пограбить магазины. Но прежде чем сделать погром, кулачество решило обезоружить Красную Гвардию, штаб которой находился в доме Уткина. Вся эта толпа было хлынула к дому Уткина, но Красная Гвардия была на готове. Долго пришлось уговаривать, просить, чтоб эта толпа разошлась, зная, что большинство из этой толпы были только зеваки, и применять оружие мы воздержались, но это не помогло. В первых рядах этой толпы были главные закопёрщики и наседали на отряд Красной гвардии. Вынуждены были дать залп вверх. После этого толпа в панике бросилась бежать в рассыпную. Ну, конечно, некоторые были взяты и на мушку, и человек пять было положено на повал.
На другой день после этого состоялся сход волостной в 5-й части на Вые, где избраны были депутаты от волостного схода, в котором главную роль выполнили тоже кулаки.
Депутация явилась в Исполком с требовавшем дачи отчёта об убийстве некоторых из толпы. Возглавлял эту депутацию Троник, считающий себя С.Д. меньшевиком. Эту депутацию нужно было арестовать, но Предисполкома Добрынин от этого воздержался и в эту ночь застрелился.
После смерти Добрынина я как его заместитель, председательствовать пришлось мне. [22об]
После этого инцидента приказом горисполкома были запрещены волостные сходы. На активе парторганизации большевиков было вынесено постановление об обезоруживании меньшевиков и правых эсеров, т.к. до этого времени меньшевики и эсеры были в Красной гвардии и имели на руках оружие - винтовки, наганы.
Пришлось обратиться к товарищам большевикам Невьянского завода за оказанием помощи нам в этом деле. Наша просьба Невьянцами была исполнена, и в одну из ночей отрядом красногвардейцев по квартирам меньшевиков и правых эсеров отобрано было оружие. Один из меньшевиков, бывший фронтовик империстической войны, оказал сопротивление и был убит на месте.
Обо всём ходе борьбы с меньшевиками и эсерами я рапортовал В.И. Ленину и получил от него ответ из трёх слов: "Действуйте в томже духе. Ленин".
В 1920 году ещё имел переписку с В.И. по поводу расстрела Князя Шеховского в Петропавловске (Зап.Сиб.) во время [22а] нахождения меня на посту предчека.
В одно время промелькнула заметка в центральных газетах, что прекратить вынесение меры высшей наказания. Но после этой заметки я получил шифрованную телеграмму от тов. Дзержинского, что высшую меру наказания продолжить.
Жена князя Шеховского, бывшая сестра бр. Каменских, которые имели на реке Каме своё пароходство, после этой заметки в газетах написала жалобу на имя В.И. Ленина.
Ещё была кое какая переписка с тов. Лениным и по просьбе Института Ленина при ЦК ВКП(б) выслана в Москву, копии у себя не оставил. [22аоб]
Перед этим Добрыниным была наложена контребуция на местных торгошей и капиталистов через торговый комитет. Назначен был срок внесения контрибуции в банк. Но торговый комитет этого не выполнил во время. После чего всех торгошей и капиталистов я повестками вызвал в Горисполком. Наказал начальнику Красной Гвардии Григорьеву впускать всех приходящих, но никого не выпускать из Исполкома.
Когда вся эта братва собралась, и если некоторых повестки не застали дома, были вызваны ихние жёны. Когда они собрались, я им об"явил, что ваш торговый комитет не выполнил в срок внесение контрибуции в банк. Я увеличиваю ставку, наложенною на вас бывшим предисполкомом Дорыниным, в десять раз и об"являю Вас арестованными. В течении трёх дневного срока, если будет это не выполнено, вы будите отправлены в Екатеринбург, а там матросы поступят с вами, как пологается, и под конвоем всех отправил под собор в предварилку. На другой день их родственники стояли в очереди у банка, вносили деньги.
Национализация Демидовских заводов Н-Тагильского округа была проведена постановлением ЦИК"а в Петрограде, но мы Тагильчане никем не были поставлены в известность. Узнали лишь только тогда, когда из Петрограда приехал Главный Управляющий Демидовскими заводами и сообщил, что заводы национализированы. [22об]
После этого мы запросили Екатеринбург, в Екатеринбурге тоже об этом не знали. Запросили Петроград, от-туда сообщили, что заводы национализированы.
После этого сообщения пришлось организовать оргбюро для выработки схема главного управления заводами в Н-Тагиле. В разработке схемы управления деятельное участие приняли руководящие головки профсоюза.
Исполнительным комитетом Совета в это оргбюро председателем был назначен я. Была выработана схема управления и дано распоряжение администрации завода и служащим быть на своих местах до особого распоряжения.
На первой сводной партийной Уральской конференции, происходившей в гор. Екатеринбурге под руководством Якова Михайловича Свердлова, делегатами от Н-Тагильской парторганизации были: Козлов - меньшевик, Штагер - меньшевик. Я был от фракции большевиков.
После этой конференции некоторые из товарищей большевиков стали наездом в Н-Тагиле помогать нам в борьбе с меньшевиками и правыми эсерами. Приезжала Клавдия Завьялова, Малышев и Войков (бывший полпред в Польше и потом убит там же). Он выступал как от меньшевиков интернационалистов. Своими выступлениями он нам большевикам оказал большую помощь в деле борьбы за рабочие массы.
Воспоминание одного эпизода.
Проведя несколько собраний и митингов в Н-Тагиле, мы с товарищем Войковым поехали в Нижнею Салду, остановились на квартире тов. Волкова, нач.милиции, это был единственный большевик подпольщик по Н-Салде.
Вечерами мы проводили рабочие собрания, а днём, когда рабочие были на работе, мы с тов. Войковым занимались рыбалкой. Волков имел квартиру на берегу пруда. Там взяли худую лодку, и вот на ней мы занималась удением рыбы. Если один рыбачит, другой безперестанно отливает воду, так очередовались.
Потом в один из воскресных дней мы устроили митинг в заводском клубе. Меньшевики и правые эсеры сорвали у нас этот митинг и чуть нам с тов. Волковым не всыпали. Мы вынуждены были пешими десять километров перекачевать в Верхнею Салду. По приезду мы хотели устроить митинг. Но меньшевики и эсеры приехали туда на лошадях и опять устроили нам абструкцию.
По приезду в Тагил я посоветовал тов. Войкову сменить свой костюм, заменить фрак и сорочку с галстуком на рабочий скромный костюм, т.к. такой костюм был не принят в то время.
Но в следующие наши поездки по заводам дали положительные результаты, двигать рабочих в нашу сторону.
Эффект выступлений тов. Войкова заключался в том, что он от имени меньшевиков интернационалистов выступил против меньшевиков оборонцев.
В [1918] году в феврале месяце я заболел нервным растройством от переутомления. День и ночь на работе, борьба с меньшевиками и эссерами, а отчасти и на заседаниях в конец расшатали моё здоровье. В марте месяце с [1918] года я с семьёй поехал в Западную Сибирь в г. Петропавловск, где жизнь была насчет продуктов [23] не плохая. По прибытию в Петропавловск местные власти, зная меня по партийной работе 1904- 1505 годов, стали мне предлогать разные ответственные посты. Но я отказался всилу того, что рабочие ж.д. депо очень были настроены даже враждебно к Петропавловской Красной гвардии.
Действительно, в то время Красная Гвардия в Петропавловске играла долимирующую роль, даже не хотела подчиняться постановлениям и решениям Горисполкома. Чтобы выявить все такие вредные отношения, существовавшие в то время в Петропавловской организации, для пользы дела я поступил слесарем в депо.
И ежедневно рабочие депо, со всевозможными вопросами обращались ко мне, завсегда у места моей работы толпились рабочие и поездные бригады. Идейно воспитательной партийной работы в то время не было, и всё как то происходило стихийно. Приходилось мне выступать на собраниях паровозных бригад, кондукторских бригад и общих собраниях Красной гвардии.
Поездные бригады паровозники в то время были весьма настроены консервативно. Я помню, один из машинистов заявил при своём выступлении, что мы все социалисты. Но я знал, что большинство из них были шкурники, подхалимы. После такого выступления я взял слово, и раз"яснил, что такое социализм, и каким должен быть социалист. Социализм это не кокарда, которую взял и прилепил к фуражке, и стал социалистом. Социалистом надо быть в душе, социалист опознаётся по его делам и пр.
Выступал на общих партсобраниях, где присутствовали и красногвардейцы. Начальник Красной Гвардии, фамилия его Гапон, который от имени Красной гвардии издавал приказы и разного рода распоряжения, вывешивал их в депо по делам, совершенно не находящихся в его конпетенции, но мимо решений исполнительного комитета городского Совета и пр.
При выступлениях приходилось раз"яснять товарищам, что Красная гвардия не должна быть у совета калпаком, а лишь только башмаком.
Кондукторские бригады как были черносотенцы в 1905 году, такими я их встретил и в [1918] году.
Побывши в Петропавловске только 26 дней, началось востание Чехословаков. Их в это время одиннадцать эшелонов на ст. Петропавловск, и главный штаб Чехословаков был организован в Петропавловске.
Главный штаб Красной Гвардии находился в здании консервного завода между ст. Петроп. и городом. В одну из ночей Чехославаки пошли на Штаб Красной Гвардии, где спокойно спали красногвардейцы, были обезоружены и арестованы. В руки Чехословаков попали сотни винтовок и штук пять пулемётов. А наступали Чехословаки только с ручными гранатами, которые у них хранились между обшивок отеплённых вагонов.
Начались аресты всех партийцев по квартирам. На третий день после общих арестов в депо состоялся митинг. Я присутствовал на этом митинге, и вот один из выступающих машинист Сонцев выступил со следующими словами: "Товарищи, я думаю таким, как Анучин, среди нас не место, к нему все большевики обращаются за советами и т.д., и пр." [23об]
После его выступления выступил я со следующими словами: "Товарища железнодорожники, Христа распяли один только раз, а меня Вы хотите разпять второй раз" (т.к. в 1905 году в этом же Петропавловске я был арестован и просидел в тюрьме три месяца).
По донесению одной женщины, жены партийца Фамильцевой, я был арестован. Свидетели [следователи?] у ней арестовали мужа, а вот Анучин живет у машиниста Лядова не арестован. После её заявления тут же Чехословаки заехали за грузовым автомобилем и арестовали меня. И вот через четырнадцать лет я попал в ту же тюрьму и в ту же тринадцатую камеру, в которой сидел в 1905 году.
Когда тюремная стража втолкнули меня в камеру, камера была расчитана на десять человек, а меня втолкнули в её, где уже было восемьнадцать человек, я был девятнадцатым. Тов. коммунисты мне сказали, что мы знали, что ты будешь с нами. Я им сказал: "Вот, товарищи, прошло четырнадцать лет, как я сидел в этой камере, посмотрите вот над этим окном есть нацарапаная моя фамилия". И верно, хотя произведена, наверное, несколько раз побелка стен, но глубокая в штукатурке моя фамилия была ясна.
За время моего нахождения в тюрьме в течении трёх месяцев многих арестованных выводили из тюрьмы пачками, судили их военным судом подгорное казачество, возглавляемое атаманом Волковым. В течении трёх месяцев мы не имели никаких сношений с внешним миром.
Через три месяца я был из тюрьмы комиссией по делу большевиков переведён в констрационный лагерь. Через неделю из лагеря я бежал в степи, и у одних богатых казаков Рогачёвых нанялся машинистом на локомобиль по обмолотке хлеба. Во время моей этой работы Красная армия взяла Екатеринбург, потом Челябинск, когда уже приближались к Кургану, мои хозяева смотали удочки, прекратили молотьбу, и я стал безработным.
Белые карательные отряды начали устраивать по заимкам облавы и гнать на фронт или на рытьё троншей. Я бежал в Омск и в Омске у одного большевика Эйхлера скрывался, и там дождался Красной Армии.
После взятия Омска Красными войсками я был назначен в Петропавловск начальником оперативного отдела Учека. Назначение получил от члена ВЧК тоз. Уралова. В этоГ должности я проработал шесть месяцев, потом был Предучека. В 1922 году был отозван на транспорт. Но в 1923 г. работал в Омских паровозных мастерских начальником прогоночного цеха.
В 1924 году был назначен в Петропавловск нач. экономического отдела управления промышленностью губернии. В 1924 году в конце выехал в Москву в Центр. контрольную ком. по восстановлению подпольного партстажа, т.к. партдокумент во время моего ареста был захвачен чехословаками.
При заседании ЦКК присутствовал сам, и партстаж ЦКК востановили мне с 1904 года. И по моей личной просьбе через ЦК я был переброшен на Урал, т.е. в г. Свердловск в распоряжение Обкома ВКП(б). Был назначен на Перьмскую ж.дор. в распоряжение нач. Перьмской ж.д. бывш. нач. Емшанова.
На транспорте в Свердловске с 1924 г. по 1932 год я работал зам. нач. уч.тяги, старшим ревизором сл.тяги, а потом нач. отдела изобретательства и рационализации. [24]
В 1933 году был отозван в НКПС. По прибытии в распоряжение НКПС был назначен нач. технической инспекции в трест Трансзаводстрой.
После расформирования треста был назначен начальником полит отдела штаба бригады Военспецчастей Особого назначения в г. Читу. Этим контигентом проводили второй путь от Иркутска до Владивостока.
По окончании этой работы я был назначен нач.группы главной инспекции НКПС.
После чего заболел туберкулезом и по болезни вышел на пенсию в 1936 г., пенсию получал персональную республиканского значения.
За период моей работы с 1917 года по 1936 год я не имел никаких взысканий. А так-же и находясь в рядах партии с 1904 года по 1949 года, я не имел и не имею никаких партвзысканий и замечаний.
14 марта 1949 года мне исполнится семьдесят лет и сорок пять лет в рядах Славной Партии ВКП(б).
АНУЧИН-ПОНКРАТОВ [24об]
ЦДООСО.Ф.41.Оп.2.Д.121.Л.16-24об.
Евгений Абрамович Анучин-Панкратов
