В. Садчиков. Непредвиденный случай
Непредвиденный случай
В первых числах Июля 1919 года в занятом Колчаковскими войсками и учреждениями Екатеринбурге уже чувствовалась лихорадочная напряжённость настроения, как в самих начальниках, таки в их подчинённых. В первых преобладало чувство страха за будущее, а у вторых ожидания чего-то большого, серьёзнаго, изменяющаго их жизнь и положение, так как со стороны Москвы с каждым днём всё новые и новые приходили вести о наступлении красных по всему Колчаковскому фронту, и которое решающее определяло дальнейшее положение Колчака и его приспешников.
В указанное время Екатеринбург в лице рабочих масс уже знал, что ожидает Колчака, и своей пассивностью ещё более усугублял создавшееся положение. Скрывавшиеся в тылу у Колчака коммунисты-большевики, не успевшие отступить в своё время по той или иной причине или добровольно оставшиеся для подпольной работы, стали потихоньку вылезать к массам для налаживания тыловой разрушительной работы Колчаковских банд.
Один из таких подпольщиков, тов. Затонский, до последнего дня царствования Колчаковщины находился в Екатеринбурге. Семья его, состоящая из жены и двух маленьких детей, много претерпела горя за это время от Колчаковских правителей, так как жила в центре города по Покровскому проспекту, ныне ул. Ив. Малышева, недалеко от Костёла. Помочь семье чем-либо тов. Затонский не мог, кроме маленькой материальной поддержки время от времени, так как ему самому приходилось строго следить за своей конспирацией, открытие которой угрожало ему расстрелом, ибо всякая неосторожность могла его выдать в руки Колчаковцев.
Он многим в городе был известен как коммунист-[24]большевик, а таких людей правители Колчака сильно не долюбливали, и разговор с ними у них был короток: "Пошол в этап!" А это значит - пошол к месту последняго своего успокоения.
В ночь на кануне занятия красными войсками Екатеринбурга тов. Затонский перебрался домой к семье. Неспавший под ряд несколько дней, занятый усиленной работой по агитации среди Колчаковских войск с приходом домой в 12 часов ночи он от усталости свалился в постель и уснул, как убитый.
Вдруг часа в 2 ночи его разбудили торжествующие звуки Интернационала, пели его где-то недалеко от его квартиры. Он, как сумашедший, соскочил с постели и закричал не своим голосом от радости: "Пришли! Пришли! Наши пришли! Город наш!" И быстро подскочил к постели, схватил тюфяк и одним рывком разорвал его, где было спрятано знамя одного из учреждений города, каким-то образом забытое при отступлении и после спрятанное тов. Затонским. Быстро приколотив его к заранее приготовленному древку, он выскочил с ним на улицу для встречи дорогих гостей и хозяев. Но не успел он отбежать и десяти-пятнадцати шагов от квартиры, как из-за угла Костёла показалась окружонная казаками колонна со связанными сзади руками электрическими проводами людей, певших, быть может, в последний раз народный гимн, прощаясь с городом и друзьями.
Тов. Затонский, увидав их, понял свою ошибку, кинулся бежать обратно, но было уже поздно. Его заметили и кинулись за ним несколько всадников, не давших ему добежать до квартиры, где, быть может, он бы и скрылся от их преследования. Но его нагнали и ударом нагайки повалили на землю. Били долго и основательно, с озлоблением и бранью:
- А, сволочь! Красных встречать, мать твою и т.д.
Подошедшая колонна в ответ их избиению тоже подняла гвалт:
- Палачи! Бандиты! Всех не перебьёте, красные близко, они за нас рассчитаются с Вами.
Побоище [25] и крики, быть может, и ещё бы долго продолжались, но в предутреннем тумане где-то не далеко за городом послышались одиночные оружейные выстрелы. Конвой заторопился, усиленно стал употреблять нагайки и к колонне арестованных для быстраго движения к месту последняго этапа политзаключённых. Это были они из местной тюрьмы, и с ними полуживой побрёл туда же тов. Затонский.
Чем кончилась судьба всех этих обречённых, читатель сам догадается. Ошибка тов. Затонскаго была роковой. Город красные войска заняли в 5 часов утра.
В. Садчиков. [25об]
ЦДООСО.Ф.41.Оп.2.Д.189.Л.24-25об.
Римско-католическая церковь св. Анны в Екатеринбурге
В первых числах Июля 1919 года в занятом Колчаковскими войсками и учреждениями Екатеринбурге уже чувствовалась лихорадочная напряжённость настроения, как в самих начальниках, таки в их подчинённых. В первых преобладало чувство страха за будущее, а у вторых ожидания чего-то большого, серьёзнаго, изменяющаго их жизнь и положение, так как со стороны Москвы с каждым днём всё новые и новые приходили вести о наступлении красных по всему Колчаковскому фронту, и которое решающее определяло дальнейшее положение Колчака и его приспешников.
В указанное время Екатеринбург в лице рабочих масс уже знал, что ожидает Колчака, и своей пассивностью ещё более усугублял создавшееся положение. Скрывавшиеся в тылу у Колчака коммунисты-большевики, не успевшие отступить в своё время по той или иной причине или добровольно оставшиеся для подпольной работы, стали потихоньку вылезать к массам для налаживания тыловой разрушительной работы Колчаковских банд.
Один из таких подпольщиков, тов. Затонский, до последнего дня царствования Колчаковщины находился в Екатеринбурге. Семья его, состоящая из жены и двух маленьких детей, много претерпела горя за это время от Колчаковских правителей, так как жила в центре города по Покровскому проспекту, ныне ул. Ив. Малышева, недалеко от Костёла. Помочь семье чем-либо тов. Затонский не мог, кроме маленькой материальной поддержки время от времени, так как ему самому приходилось строго следить за своей конспирацией, открытие которой угрожало ему расстрелом, ибо всякая неосторожность могла его выдать в руки Колчаковцев.
Он многим в городе был известен как коммунист-[24]большевик, а таких людей правители Колчака сильно не долюбливали, и разговор с ними у них был короток: "Пошол в этап!" А это значит - пошол к месту последняго своего успокоения.
В ночь на кануне занятия красными войсками Екатеринбурга тов. Затонский перебрался домой к семье. Неспавший под ряд несколько дней, занятый усиленной работой по агитации среди Колчаковских войск с приходом домой в 12 часов ночи он от усталости свалился в постель и уснул, как убитый.
Вдруг часа в 2 ночи его разбудили торжествующие звуки Интернационала, пели его где-то недалеко от его квартиры. Он, как сумашедший, соскочил с постели и закричал не своим голосом от радости: "Пришли! Пришли! Наши пришли! Город наш!" И быстро подскочил к постели, схватил тюфяк и одним рывком разорвал его, где было спрятано знамя одного из учреждений города, каким-то образом забытое при отступлении и после спрятанное тов. Затонским. Быстро приколотив его к заранее приготовленному древку, он выскочил с ним на улицу для встречи дорогих гостей и хозяев. Но не успел он отбежать и десяти-пятнадцати шагов от квартиры, как из-за угла Костёла показалась окружонная казаками колонна со связанными сзади руками электрическими проводами людей, певших, быть может, в последний раз народный гимн, прощаясь с городом и друзьями.
Тов. Затонский, увидав их, понял свою ошибку, кинулся бежать обратно, но было уже поздно. Его заметили и кинулись за ним несколько всадников, не давших ему добежать до квартиры, где, быть может, он бы и скрылся от их преследования. Но его нагнали и ударом нагайки повалили на землю. Били долго и основательно, с озлоблением и бранью:
- А, сволочь! Красных встречать, мать твою и т.д.
Подошедшая колонна в ответ их избиению тоже подняла гвалт:
- Палачи! Бандиты! Всех не перебьёте, красные близко, они за нас рассчитаются с Вами.
Побоище [25] и крики, быть может, и ещё бы долго продолжались, но в предутреннем тумане где-то не далеко за городом послышались одиночные оружейные выстрелы. Конвой заторопился, усиленно стал употреблять нагайки и к колонне арестованных для быстраго движения к месту последняго этапа политзаключённых. Это были они из местной тюрьмы, и с ними полуживой побрёл туда же тов. Затонский.
Чем кончилась судьба всех этих обречённых, читатель сам догадается. Ошибка тов. Затонскаго была роковой. Город красные войска заняли в 5 часов утра.
В. Садчиков. [25об]
ЦДООСО.Ф.41.Оп.2.Д.189.Л.24-25об.
Римско-католическая церковь св. Анны в Екатеринбурге
