Дети: удобные и неудобные
Вчера мы проводили два детских утренника на летнем книжном фестивале. Я видела много живых настоящих детей и общалась с ними. Дети были хорошие и нормальные - то есть, слухи о детях-индиго сильно преувеличены, никаких маленьких инопланетян среди нас не бродит.
Зато среди нас бродил поэт Евгений Лесин, слегка очень сильно пьяный. Когда он вошел в павильон, где дети, под управлением Наташи, придумывали учителей всякой всячины, я поняла, что нас всех посадят за растление. "А это - знаменитый поэт Евгений Лесин!" - сказала Наташа, и все стали хлопать. И Лесин сел на скамеечку, и сидел там, в лучах славы, и никакого растления не было, всё закончилось хорошо.
Обнаружила в себе то, что мне не нравилось в моих учителях: я тоже больше люблю "удобных" детей - весёлых или грустных, хулиганистых или послушных, но предсказуемых. Странный ребёнок со странными идеями, старающийся любыми силами быть оригинальнее всего самого оригинального - для меня это утомительно.
У нас в классе был один такой мальчик, Даня, который всё делал наперекор учителям, не потому, что ему так было удобно, а чтобы наперекор. Когда мы писали "изложение по картине" (репродукции картин были в конце учебника, кажется, чтения), учительница объяснила, как это делается, и добавила, что в конце надо написать "Картина мне понравилась". Кто-то писал, кто-то не писал. А Даня написал в своём сочинении: "Картина мне не понравилась." Что тут началось! Думали - к директору его вести или сразу в детскую комнату милиции сдавать? Хотя - подумаешь, чего такого - ну не понравились человеку "Грачи прилетели", у него другие любимые авторы, ему, может, Кандинский ближе. Но никто не стал выяснять, почему Дане не понравилась картина, все знали, что на картину ему наплевать, он хочет позлить училку, и училка повелась. А что ей было ещё делать? Я бы вот, наверное, на её месте развела полную демократию - меня хлебом не корми, дай раздать всем свободу и не объяснить, с чем её едят, а потом наблюдать за моральным разложением в массах, и ждать, пока придёт кто-то с ружьём, всех расстреляет, наведёт порядок, а я буду белой и пушистой.
Зато среди нас бродил поэт Евгений Лесин, слегка очень сильно пьяный. Когда он вошел в павильон, где дети, под управлением Наташи, придумывали учителей всякой всячины, я поняла, что нас всех посадят за растление. "А это - знаменитый поэт Евгений Лесин!" - сказала Наташа, и все стали хлопать. И Лесин сел на скамеечку, и сидел там, в лучах славы, и никакого растления не было, всё закончилось хорошо.
Обнаружила в себе то, что мне не нравилось в моих учителях: я тоже больше люблю "удобных" детей - весёлых или грустных, хулиганистых или послушных, но предсказуемых. Странный ребёнок со странными идеями, старающийся любыми силами быть оригинальнее всего самого оригинального - для меня это утомительно.
У нас в классе был один такой мальчик, Даня, который всё делал наперекор учителям, не потому, что ему так было удобно, а чтобы наперекор. Когда мы писали "изложение по картине" (репродукции картин были в конце учебника, кажется, чтения), учительница объяснила, как это делается, и добавила, что в конце надо написать "Картина мне понравилась". Кто-то писал, кто-то не писал. А Даня написал в своём сочинении: "Картина мне не понравилась." Что тут началось! Думали - к директору его вести или сразу в детскую комнату милиции сдавать? Хотя - подумаешь, чего такого - ну не понравились человеку "Грачи прилетели", у него другие любимые авторы, ему, может, Кандинский ближе. Но никто не стал выяснять, почему Дане не понравилась картина, все знали, что на картину ему наплевать, он хочет позлить училку, и училка повелась. А что ей было ещё делать? Я бы вот, наверное, на её месте развела полную демократию - меня хлебом не корми, дай раздать всем свободу и не объяснить, с чем её едят, а потом наблюдать за моральным разложением в массах, и ждать, пока придёт кто-то с ружьём, всех расстреляет, наведёт порядок, а я буду белой и пушистой.