Эти грустные дни начала года
Я вышла на работу после каникул и снова не пишу. А знаете почему? Не потому что сильно занята (занята, но не так уж что б очень). Я все время размышляю, что я могу рассказать миру? Мой стори-теллинг хромает на все лапы, а не бежит, потряхивая гривой. Я ведь который день тупо размышляю, что из-за социальных сетей у нас рано или поздно должно измениться отношение к смерти (а может, и уже потихоньку меняется). Очень трудно читать комментарии и сообщения, смотреть фото и относиться к человеку как к неживому. Вот же он - зашифрован в байтах и битах, разложился не на плесень и липовый мёд, как у классика в песне, а на пиксели, можно его видео посмотреть, голос послушать. Грустно, но как-то не так грустно как раньше. У меня электронный ящик в письмах от мертвецов, особенно, если в начало забраться: от Елены Шварц до вредного Максимова. Это хорошо ещё я пароль от контакта не помню и всякие там ICQ удалила сто лет назад. Там же наверняка смайлики от мертвецов, спам от мертвецов, поздравления с Новым годом и глупые стишки на 8 марта от них же. И как их воспринимать после всего этого? У меня мозг просто отказывается скорбеть по-человечески. Так вроде просто поругались и больше не разговариваем, порвали все связи, разъехались по разным континентам.
Такое дело, 21 декабря я получила письмо от своего дипломника с работой, которую он мне обещал. Я решила прочесть после каникул. Говорят, он ещё с одногруппницами по смс переписывался до ночи. А потом пошёл и повесился. Молодой такой, столько порогов оббил, чтобы дописаться в мою группу. Я его в общем-то всего несколько раз видела, хотя прекрасно помню, что в среду 19 декабря видела его в коридоре, и он мне улыбался как обычно. Страшно, что они всегда улыбаются, а потом идут и саморазрушаются. Можно долго думать, кто виноват и как можно было помочь, но мне кажется, что никак. Ты никак не поймёшь, что у человека что-то не так в голове. Порой мне кажется, что даже очень близкие люди не поймут в такой ситуации. Вот мы играли с А. в Имаджинариум и всегда знали карты друг друга, мы часто говорим то, что другой думает про себя, но даже насчёт друг друга я не уверена. Поэтому, дорогие, если у вас что-то плохое случилось или резко тянет все закончить, пожалуйста, обращайтесь к специалисту. Это химия в мозгу ломается, её нужно поправлять таблетками. В этом нет ничего стыдного. Простите за морализаторство, но меня прибило, когда девочки мои с семинара пришли и начали реветь в два ручья, а я никак помочь не могу и только лепечу: пожалуйста, себя берегите. У нас в университете даже есть психолог для студентов, абсолютно бесплатный, абсолютно анонимный. Эх...
А ещё у меня есть на Фейсбуке в хронике миллион записей от моей бывшей преподавательницы по зарубежной литературе, коей я многим обязана. Я её очень любила, хотя это было весьма трудно делать без большого запаса терпения. Знаю, многим от неё несладко пришлось. Но она была замечательная. Пишу "была", потому что она умерла на Рождество, а я теперь могу перечитывать её комментарии и вспоминать. Мне даже как-то не грустно. Спокойно просто. Наверное, потому что ей было немало лет, а в таком возрасте смерть часто избавление от немощного тела. Очень жаль, что она так и не увидит мою вторую книгу. Первую я ей успела прислать. Меня прошлой весной торкнуло, я купила в магазине свою собственную книгу про Шварц и отправила в город на Волге. Человек, открывший для меня Пинчона, Моррисон, Шимборскую, Акройда, был достоин этого. Хотя и книга-то моя - не особо большое сокровище, но мне приятно, что она её успела в руках подержать, полистать и понять, как много она мне дала на своих занятиях.
А ведь дальше только хуже будет. В смысле, больше и больше цифровых следов ушедших людей. Сама я когда-нибудь так же исчезну. И останется от меня старая страница на СамИздате и страница на Академии. И этот ЖЖ, который все равно потом закроют через сколько-то месяцев не использования.