Евгений Харлачев о матче Бавария - Локомотив в 1/32 финала Кубка УЕФА 12 сентября 1995 года.
"Победы от нас никто не ждал. В Германии все смеялись - кто это вообще приехал? Во время обсуждения перед матчем на местном радио постоянно включали гудки паровоза - всем весело было, в общем. Так что, наверное, где-то недооценили, но и у нас тогда сильная команда была, с характером.
Когда попали на Баварию, мы прекрасно понимали, что шансов у нас - ноль. Поэтому никакого мандража у меня не было. Знал, что выйду в основе, но готовился к игре совершенно спокойно, наоборот - было даже интересно посмотреть на звездных игроков: Клинсмана, Маттеуса, Кана. Соломатину перед игрой приснилось, что я забью гол. Говорю: «Ну значит - забью». Он мне: «Если забьешь, буду кувыркаться в гостинице». А коридор в гостинице длинный был: если б не забил, пришлось бы кувыркаться мне.
Я до матча пережил перелом руки и играл с повязкой, а тут еще и по больному колену ударили. Адская боль, с поля к перерыву унесли на носилках. Но врачи поколдовали и вернулся в игру. Когда приехали в Москву, меня стали на улице узнавать, автографы просили, репортеры на базу приезжали. Я спокойно к этому относился. Хотелось даже спрятаться - стеснялся. Первые ощутимые премиальные получили тоже именно после победы над Баварией. Тысячи три долларов. На собрании перед игрой Семин спросил у Филатова: «Ну, что - какие премиальные?» - «Юр, да объявляй, какие хочешь - все равно не выиграют». Семин удивился: «Они? Они могут» Победили в Мюнхене и перед ответной встречей понаехали какие-то спонсоры, руководители железных дорог: «Мы вам еще добавим!» Набежало тысяч десять.
С майками на обмен вышла засада. Тогда ведь был некоторый дефицит формы. Когда в Москве несколько игроков поменялись с баварцами майками, наши администраторы были в шоке. Ругались в раздевалке: «Формы больше нет! В чем играть следующую игру?» Администраторов можно понять - это нам нужны были майки Баварии, а им-то - разве что для экзотики. Тем более даже по тем временам у наших маек был довольно смешной дизайн. Большие воротники до пуза, широкие. Бежишь - а сзади у тебя как будто парашют" (c)
Когда попали на Баварию, мы прекрасно понимали, что шансов у нас - ноль. Поэтому никакого мандража у меня не было. Знал, что выйду в основе, но готовился к игре совершенно спокойно, наоборот - было даже интересно посмотреть на звездных игроков: Клинсмана, Маттеуса, Кана. Соломатину перед игрой приснилось, что я забью гол. Говорю: «Ну значит - забью». Он мне: «Если забьешь, буду кувыркаться в гостинице». А коридор в гостинице длинный был: если б не забил, пришлось бы кувыркаться мне.
Я до матча пережил перелом руки и играл с повязкой, а тут еще и по больному колену ударили. Адская боль, с поля к перерыву унесли на носилках. Но врачи поколдовали и вернулся в игру. Когда приехали в Москву, меня стали на улице узнавать, автографы просили, репортеры на базу приезжали. Я спокойно к этому относился. Хотелось даже спрятаться - стеснялся. Первые ощутимые премиальные получили тоже именно после победы над Баварией. Тысячи три долларов. На собрании перед игрой Семин спросил у Филатова: «Ну, что - какие премиальные?» - «Юр, да объявляй, какие хочешь - все равно не выиграют». Семин удивился: «Они? Они могут» Победили в Мюнхене и перед ответной встречей понаехали какие-то спонсоры, руководители железных дорог: «Мы вам еще добавим!» Набежало тысяч десять.
С майками на обмен вышла засада. Тогда ведь был некоторый дефицит формы. Когда в Москве несколько игроков поменялись с баварцами майками, наши администраторы были в шоке. Ругались в раздевалке: «Формы больше нет! В чем играть следующую игру?» Администраторов можно понять - это нам нужны были майки Баварии, а им-то - разве что для экзотики. Тем более даже по тем временам у наших маек был довольно смешной дизайн. Большие воротники до пуза, широкие. Бежишь - а сзади у тебя как будто парашют" (c)
Click to view