в Тае
Дорогая мама!
Пишу тебе прямо сюда: я живу хорошо, по утрам на завтрак даже не пытаюсь ходить. В море провожу в среднем до трех часов в день, абсолютно бездуховно и бессмысленно болтаясь в волнах, иногда катаясь на веревочке между буйками. Например, на нее можно сесть как на качели и раскачиваться, можно представить, что ты ходишь по канату как в цирке и все время то справа, то слева от веревочки молча падать в воду. Можно лечь на нее спиной, как боксер на канаты, и смотреть в небо. Столько радости от веревочки можно получить, я даже и не знала.
На пляже лежать, как и в детстве, не могу: тянет вскакивать и бежать. Иногда смотрю в небо, но там в последнее время нет облаков и я засыпаю от недостатка впечатлений, а на солнце спать опасно.
В море существуют крошечные медузы, они меня иногда жалят в руки и щеки, я и чувствую, что это может быть косметологически очень и очень полезно. Я ни разу их не видела, и, может быть, это не они.
Я также часто купаюсь ночью и утром. Ночью страшно и это оправдано эволюционно: мало ли кто за спиной в море ночью к тебе подплывет. Я не думаю, что тут есть акулы. Утром отлично купаться. Ничего не страшно. Иногда меня пугаются мальчики-уборщики, они в шесть выходят мести пляж большими метлами, похожими на соломенные гигантские веера, все спят, а я сижу, как вурдалак, в простыне и молчу. Между пятью и шестью утра тут ласковые серые с розовым сумерки.
Я завела себе большую черную собаку. Она приходит по вечерам, когда я сижу одна на террасе ресторана и читаю про кладбища, призраков и вурдалаков. Спит возле моих ног. Горит свечка от москитов, и в ее свете собака иногда приподнимает голову: тогда ее уши похожи на рога черта, и я успокаиваюсь. Свой, дружелюбный, черт не страшен и возможно даже, как-то лоббирует меня в тех местах, где я не своя. Я убеждена, что животные там все свои. Собака ходит со мной купаться и караулит на пустом утреннем пляже полотенце, а потом возвращается за мной опять в ресторан, где у меня уголок с ноубуком, свечкой и бутылкой воды.
Завтра мне уже уезжать и я очень довольна тем, как я провела отпуск. Я не делала ничего полезного и значительного, я смотрела очень хорошие, совершенно бездуховные сериалы, заставляющие бояться или хохотать, но никак не думать и не страдать. Я купила на тысячу рублей миллион разноцветных побрякушек для всех подружек и для твоей внучки. Я еще немного похудела, потому что здесь в девять вечера все вымирает, ресторан закрывается и я утром, в два часа дня, встаю с впавшими от голода щеками, не евшая 17 часов.
Самое главное, что я тут делала все, что хотела, - не спала когда не хочется и наконец-то меня никто не загонял в постель, не ела вовремя, ела все время одно и то же, не ела полезные фрукты и витамины, не ела противный йогурт и овсянку, не принимала солнечные ванны по утрам, не осматривала достопримечательности (если не считать одного моего приятеля, который ненадолго заехал в гости), не ездила на корабле, полном людей, на дальние острова, вообще старалась от людей держаться подальше, не ездила смотреть Будду и вообще о нем не думала, но уверена, он бы меня одобрил. Почти не разговаривала вслух, не мазалась кремом от загара с защитой 50, которым я мажусь в Тель-Авиве, а мазалась маслом для загара с защитой 5, не прятала лицо под шляпу, хотя ее купила, не расчесывалась. Честно, мама, тебе признаюсь: не расчесывалась ни разу. Более того, я уже успела облезть носом и плечами, регенерироваться и новенькой кожей снова загореть. Я знаю, что при виде меня ты до сих пор хочешь меня немедленно расчесать и надеть мне что-то на голову, но я от тебя далеко, ты не можешь пригладить мне челку набок и не можешь меня загнать спать. Но я до сих пор привыкла все сочинения про лето заканчивать так, как ты меня когда-то учила:
Хорошо летом!
