"Девочка и Пустыня". Глава 4. Мужчина под тяжестью мифа
Вот когда ты становишься популярной в Интернете или где-то еще фигурой, то замечаешь, что твои читатели наделяют тебя почти мифическими свойствами. Мифическими, мистическими, теми, которых у тебя нет, теми, которые они хотели бы видеть. Тебя лишают права на слабость и ошибку, на дурное настроение и совершенно бабское «хи-хи». В тебя словно прячутся, найдя наконец волшебное убежище. Твое слово обретает силу взмаха волшебной палочки. Тебе страшно и хочется закрыть голову руками, и еще более страшно ответственности и хочется всем сказать: «Ой, я обычная, обычная, пожалуйста, не глядите на меня ТАК!» А уж если угораздит умереть во цвете лет - все, приплыли. Считай, что ты и не жил, не ковырял в носу, не прогуливал работу, и посуда всегда у тебя была чистая, и живот идеальный. И напишут это все где-нибудь, и тебе сверху будет неловко.
Точно так же становится мифом любимый человек - поначалу, когда влюбляешься. Об этом говорят тонны гениальных и идиотских стихов, романов и просто туманных вензелей на стекле. Наверное, когда ты уже развлюбился и сердце не замирает, но ты все равно считаешь, что для тебя он лучший, невзирая на и благодаря тому, - тогда вот, наверное, ты его любишь, я не знаю.
Но я знаю, что никого мы не наделяем такими мифическими свойствами, как ушедшего от нас человека. Вроде бы вот только жил, ел, пил, спал, чавкал, между прочим, за столом и устраивал некрасивые сцены, не зарабатывал денег и изменял, но ушел, захлопнул дверь - и тут же превратился в кудесника, хранящего в шляпе кое-что, что нам ужасно необходимо и совершенно без него недоступно.
Семейная жизнь разволшебнивается довольно быстро, а драматический уход мужчины, равно как и женщины, вгоняет ее снова в рамки тех явлений, где возможно наступление чуда. Вслед ушедшему мы смотрим с мольбой и тоской, с надеждой и верой, мы горим любовью и падаем ниц, - чего никогда не делали с тех пор, как нам исполнилось тринадцать. Мы храним забытые им вещи, его смски, мы клянемся себе в чем попало страшными клятвами, и внутри нас поселяется бледное существо с горящим лихорадкой взором и прижатыми к груди руками. Даже если снаружи я толстая, флегматичная и в любых обстоятельствах помню рецепт пирога с капустой, внутри тощая девица мечется и шепчет пересохшими губами: «Вернись!», и непременно с «о» - «О, вернись!».
Черт его знает, какими чертами меня наделяли мужчины, которых я бросала или которым не оставляла надежды. Один из них признался, что проклинал меня всю жизнь, а это, согласитесь, не обыденное чувство. Но главное, что при любом болезненном, особенно внезапном, разрыве возникает чувство потерянного рая, где оставивший нас имеет волю и возможность сделать нас снова счастливыми.
Мне кажется, что уход мужчины тут же обеспечивает его в наших глазах всеми архетипическими чертами принцев, королей и всемогущего справедливого милосердного божества. Пусть вы уже убедились, что благородство и великодушие ему не присущи, он слаб, врунлив и неряшлив, но, когда внезапно, по его велению, между вами возникает пропасть, его пивной живот сквозь дымку трагедии начинает казаться стройной талией юного принца.
Если бы они знали, они бы, наверное, воскликнули: «Не воскладывай на меня!» И правда: наша женская жажда видеть в мужчине рыцаря, опору и защиту в моменты расставания обостряется до предела. А у него, живого и настоящего, нет никаких доспехов, и копья нет, и коня нет, а есть замученная тяжелой неволей, сама не знающая, что хочет, его обыкновенная человеческая душа. Которая, точно так же, как и наша, жаждет спасения или хотя бы равновесия.
Ушедший мужчина обрастает мифами, как репьями. Любое его движение в нашу сторону воспринимается как Знак. Ошалевшие от личной драмы женщины в этот момент готовы на что угодно, но абсолютно не способны трезво взглянуть на оставившего их мужчину. Когда я сама варилась в этом соку, мне рассказали довольно некрасивую, покоробившую меня историю. От жены ушел муж к другой женщине, и она не видела его почти полгода. За эти полгода он мифологизировался у нее в сознании до последней степени, почти до уровня олимпийских богов. Из его случайно оставшихся вещей она создала мемориал, в котором были даже трамвайные билетики их молодости, и оплакивала эти фетиши с завидной регулярностью.
Однажды ночью, спустя месяцев семь после его ухода, раздался звонок в дверь и в прихожую к ней ввалилось это божество. Божество было пьяным в сосиску и не вязало лыка, но успело в последнем падении схватить даму за грудь.
Дама немедленно сделалась счастливой, втащила бывшего мужа в комнату и свалила на ковер. При этом у нее замирало сердце - что означало сие явление? Да, конечно же, только одно: он все понял и раскаялся! Вот спит он раскаянный, а она хлопочет вокруг: раздела догола, укрыла покрывалом и села рядом, таращить глаза в предрассветных сумерках и мечтать, как дальше все образуется.
А теперь неприглядная анатомическая подробность. Возлюбленный ее спал на животе, храпел, и вокруг него стояло облако густого перегара. Она же умилилась в очередной раз и захотела поцеловать ему спинку. Откинула покрывало и увидела в его попе геморрой. Обыкновенный геморрой, красновато-синеватую шишечку сверху ануса.
А раньше, говорит, не видела. Ну да дело не в этом. Дело в том, что дама пришла в себя моментально. Она не скривилась от отвращения, нет. Все же муж был родной и любимый. Она просто поняла, что геморрой в заднице - чисто человеческая особенность, а никак не божественная. Она хладнокровно тогда себе сказала: так, ты чего про него навыдумывала? Вот он тут, валяется на ковре и воняет перегаром. Он обычный мужик, с вялой, между прочим, потенцией, с невыносимым характером и склонный к вранью. Дама снова накрыла его покрывалом, встала и пошла чистить ящик стола от мемориала с трамвайными билетиками. А когда он проспался, она была уже совершенно в себе, чего с ней не случалось давненько, разговаривала с ним хладнокровно и не лезла целовать ручки.
Я не знаю, чем там кончилось, потому что потеряла ее из виду. Но вот это моментальное отрезвление мне запомнилось.
И давайте не будем путать отрезвление с разочарованием. Чтобы разочароваться в человеке, надо сначала охренительно очароваться. В частности, ждать от него того, чего он дать, не исключено, что и не может. Точно знать, что и как он должен делать, говорить, и вообще - каким он должен быть, чтобы не разрушать очарования. А потом наблюдать за объектом страсти прищурившись, когда он попадает в трудные ситуации, как-то там лажается, и горевать - «не сдюжил, зараза!». Ну и геморроя у очаровавших нас тоже быть не должно ни в коем разе.
Но в семейной жизни этому нет места. Ты лежишь в соплях и болеешь, почти оглохшая и охрипшая, а в ушах у тебя трубочки с прополисом, и ты похожа не на принцессу, а на чебурашку-мутанта. Ты беременная и не можешь наклониться, чтобы завязать шнурки на своих слоновьих опухших щиколотках. Ты не гламурная, не стильная, не сильная и не можешь заниматься сексом, потому что очень болит спина, потому что ты упала на лед и повредила позвоночник. У вас маленький ребенок, и ты не досыпаешь, ты срываешься на мужа и на окружающих. Ты неконкурентоспособна во многие моменты своей семейной жизни.
Наверное, в эти моменты твой муж далек от того, чтобы быть очарованным, и, наверное, он очень трезво способен на тебя взглянуть. Но если он, как идиот, будет делать искательные движения руками и глазами, чтобы обнаружить пропавшую куда-то богиню, то вполне заслужит отрезвляющего удара кастрюлей по голове.
Так же и с нашими мужчинами - ради бога, вы можете до посинения хотеть их вернуть, но не делайте из них зевсов и гераклов. И помните, что в их заднице всегда может обнаружиться банальный геморрой, во всех смыслах этого слова, как знак того, что они вовсе не божественного, а вполне себе человеческого происхождения.
Я думаю, что это справедливо для всех, а не только для женщин, потерявших мужа. Я наблюдала, как женщины от 15 до 55 нагружают своих любимых мужчин героической атрибутикой, а мужчины не знают, куда деваться от этого почетного груза. Девочки 17 лет и 40-летние женщины по ночам стоят под окнами объекта страсти, представляя себе все самое красивое, все как в фильмах. В их воображении недоступные им мужчины существует в вихрях бури, в отсветах белых парусов и яхт, в дымке каких-то дальних гор и морей, в отблесках какой-то неведомой, притягательной жизни. А в это время несчастный объект страсти сидит на диване перед телевизором, клюя носом и всхрапывая, не в силах раздеться и умыться, но зато обремененный всеми возможными мифологическими чертами и даже не подозревающий об этом.
Я знаю, что и мужчины крепко закрывают глаза в период влюбленности, видя объект своей любви сквозь тонкую романтическую вуаль. И блестки, и отблески, и звуки арфы тоже присутствуют. И это хорошо, и это прекрасно. Только в семье, где супруги живут не в разных крылах замка, вуаль и божественные искры сохранить очень трудно. Трезво видеть партнера и все равно хотеть с ним быть - такая простая и так редко воплощаемая в жизнь формула, а тем не менее на нее опирается вся семейная жизнь.
Может быть, поэтому, стоит только обычному земному мужику или обычной земной женщине, которых партнеры знают как облупленных, покинуть общий дом, как тут же в глазах оставленных возникает мерцание, создающее негасимый ореол вокруг непутевой головы их бывших спутников. И если дать этому мерцанию вас ослепить, то вернувшийся в семью супруг неизбежно вас разочарует. От его божественного происхождения при ближайшем рассмотрении не останется и следа, и вы будете долго удивляться, из-за чего вы так убивались.
Поэтому - не воскладывайте, да не разочаруемы будете. Как-то так. От вас ушел и к вам вернется (или не вернется) вполне земной мужчина. Не превратившийся благодаря вашей личной драме в царевича-королевича, а даже, возможно, более поистасканный, потрепанный жизнью и мелкий, чем прежде. И он не наделен волшебным могуществом сделать вас снова счастливой. Тем более если вы отдали свою жизнь в заложники его возвращения. Подумайте о том, что будет, если у вас появится возможность, образно говоря, откинуть покрывало, и выдержит ли ваша свежесозданная трагическая любовь вид его задницы. Может случиться и так, что вы простите «изменщику и подлецу» все, но не простите потерю сияющего нимба, обнаружив, что тот, кто заставил вас так страдать, отнюдь не тянет на драматического героя. И он в этом будет совершенно не виноват.
Потому так необходим трезвый взгляд вслед ушедшему. Особенно если вам мерещится, что у него на поясе висят ключи от вашего утраченного счастья.
Эта часть написана специально для тех, кто исступленно ждет возвращения ушедшего мужчины, а также для тех, кто уже не ждет, но все еще смотрит вслед ушедшему сквозь собственноручно созданный миф.