ЗВОНИЛИ КОТЫ. НАЛОГ НА УСЫ
-Понимаешь, Мартын. Она кроссовки надевает, и - пошла. Девять вечера-пошла-ужин. Три дня-пошла-обед. 9 утра-пошла-завтрак. Я говорю - ну, по-своему ей говорю, глазами, - как ты можешь? Ты кормила нас сегодня утром всего четыре раза. А она говорит - кончай меня укорять. Я, мол, свободная женщина, а вам не мешает сделать паузу, посмотреть, есть ли жизнь за пределами кухни. Потом, мол, мне нравится, как старые люди здесь на улице улыбаются. Я, говорит, тоже буду такой. А я ей говорю - так потому они и улыбаются, что живут всю жизнь со своими котиками и туда-сюда не шастают. Просто вот сидят и гладят. И когда все эти люди были молоды, они дали себе обед. Обет, perdon. Обедать только дома. Возле своего котика. Потом гладить котика. Потом спать так, чтобы котик мог спать на тебе. И поэтому теперь все эти старые люди уже имеют право выйти на улицу и там улыбаться сколько хочешь. Скажи, Мартын? Смотри, говорю я ей строго, я специально тут, чтобы меня гладить и кормить, а ты все время - шасть за порог, шасть за порог! Ну не хочешь меня гладить, гладь Мартына, а то что он как обделенный. Как сирота. Мы как две сироты. Нам надо легендироваться.
…легендироваться, Мартын, это такое про нас сочинить, чтобы все нас хотели гладить, и хотели гладить только нас. А если мы легендируемся и наша не исправится, то введем налог на усы.
Мартын, что значит «усы же у нас, мы и должны платить налог»? Вот как ты мог сейчас это сказать? С котиками все ровно наоборот. Мучачос рассказывал, он с детства легендированный: хозяин его однажды вышел во двор, а Мучачос сидит на каменном заборе и орет. Мол, Матерь Божья, пресвятая кошачья дева Мария Котолонская, меня, Мучачоса, тебе, Хосе Карлос, послала, бери и благодари эту жизнь, что у тебя есть теперь котик. Ну, Хосе Карлос, мол, сначала не понимал своего счастья и тоже - то на работу, а на кой, кстати, ему эта работа? Как можно между котиком и работой выбрать работу? И вот они все такие, понимаешь. Нет, чтобы спать лечь рядом, я же мурлыкаю, ты мурлыкаешь, Мучачос мурлыкает, прямо ложись и спи, а они посмотрят странно, этак махнут рукой, мол, «работа, работа», некоторые, правда, заплачут или вздохнут, но и - шасть за порог! Не понимают жизнь.
…так вот, Мартын, Мучачос рассказывает: Хосе Карлос не понимал сначала своего счастья, и тогда Мучачос ввел налог на усы.
…ну как «налог на усы» - это такой налог, когда, чтобы наша ни ела, надо к ней молча укоризненно прийти, и тогда она должна или 6%, или 13% от этого отщипнуть и на пол как бы уронить. А когда она на уроненное посмотрит, мол, как же так, ах, я уронила, так на нее в обратку посмотреть, чтобы усы затопорщились. Наши усы, Мартын! Не ее усы. Я слышал, у людей тоже есть усы, но никогда таких людей не видел. Редкая порода, наверное. Хотя нашей бы усы пошли.
…так вот, и только потом, не переставая топорщить усы, пройти к уроненному, строго и внимательно обнюхать и потом начать нехотя есть.
…Мартын, нехотя это значит не торопясь, а не торопливо сожрать и потом сблевать далеко под кроватью в пустынном месте, где не ступала нога человека. Ты уж меня не подводи. Мы сейчас легендироваться будем, а легендированные если и блюют, то на домашних стратегических перекрестках и так, чтобы хозяин в это сразу вступил.
…ах, да, смысл налога на усы, Мартын, в том, что если у тебя есть кто-то, кто умеет топорщить усы, то ты за это должен платить налог. Шесть или 13 там процентов целого, в виде отщипанного. Это как налог на добавленную роскошь, что-то такое. То есть не мы, бестолочь, еще раз говорю, платим, за пользование нашими усами, а наша платит: за роскошь иметь дома кого-то с усами. По 15 усов на каждой щеке. Шесть или 13% это немного за по 15 усов на каждой щеке, всего четыре наших щеки, всего 60 усов.
…так, наша держит дома 60 усов, роняет на пол то шесть, то 13% в виде отщипанного от всего, что она ест, но мы должны легендироваться. Предлагаю такое, Мартын. Я долго вынашивал это в своем сердце, и вот скажу. Инопланетяне послали нас на Землю людям во-первых, в утешение; во-вторых, чтобы иметь возможность негодовать безопасно для сердца и психики каждое утро, когда мы закапываем лоток. Все продумано. Отнегодовал свое хозяин утром, пока мы копали (а встать-то лень, а спать-то нельзя) - и идет на эту их дурацкую работу как новенький. Хе-хе.
…так вот, это значит не на помойке нашего папашу Буковски нашли, и нашу маму взаймы у соседей взяли, а инопланетяне нас послали. Кто это? Говорят в «Неглаженых котиках», что инопланетяне это бывшие котики. У них морда треугольная, мол, и глаза как у нас, желтые. Но усов нет. Чего нет, того нет. Еще Кеша Мягкий говорит, что это хозяева наши легендируются так. Мол, «инопланетяне это будущие мы». Бывшие котики, ага, и будущие люди. То ли эволюция, то ли деградация, замнём.
…Мартын, я тебе потом расскажу, что такое эволюция и деградация. Давай внушать нашей, что мы легендированные. Пусть платит налог на усы. А то вчера ела ветчину, а мне не отщипнула, мол, последний кусок. Ну так ты с последнего-то отщипни, налог есть налог. Мои усы - вот. А где отщипанное?
…Мартын, ты вот наивный. А если она, мол, малину уронит, или оливки, или вареную картошку, или мандаринку, не дай бог? Ты меня видел? Я подхожу, брезгливо нюхаю и ем. Иначе вся легендированность рухнет. Хоть ты лопни, хоть ты тресни, но держи фасон. Наша напевает. Она-то у нас неплохая, так-то. Но могла хотя бы кофе дома пить и ронять нам утренний налог на усы, но она шастает в кофейню, пьет кофе там, мол, тренируюсь стать улыбчивым местным старичком, говорить по-испански, смотреть новости по телевизору. Пошли, Мартын, я тебя пока научу топорщить усы затейливо, четыре уса вверх, девять на угол в 67 градусов, два так. Тогда она, может, и все 26% отщипнет.