Самолеты
Самолетами становятся по-разному. Кто-то как я - от неуемного желания быть не здесь и не сейчас. Где угодно быть, только не здесь. Кто-то потому, что забывает, каково это - быть человеком и, значит, нет разницы, кем собственно быть. Иногда человек просто просыпается и понимает, что он самолет и вся жизнь осталась где-то там позади, как это случилось самолетом Airbus 330 Джейн. Она все время думает о детях и муже. Ей так хочется их еще раз увидеть. Обнять, сказать, что мама здесь, она никуда не ушла. Но это невозможно. Теперь она - самолет и ее родные никогда ее не узнают.
Нельзя выбрать такую судьбу. Никто из нас этого не выбирал. Мы все однажды очнулись и поняли: «Я-самолет».
А все эти названия, фамилии на бортах - нельзя назвать самолет именем какого-то умершего человека и думать, что теперь самолет это как бы он. Например, самолет Валерий Брумель, заслуженный мастер спорта СССР, олимпийский чемпион, на самом деле просто Витёк, мы с ним часто пересекаемся. Витёк летает с Чернобыля, когда он был маленьким мальчиком, и очень боялся, что его забудут при эвакуации. Я ему не говорил, но думаю, так оно и случилось - где-то там посреди радиоактивных развалин детского сада, в своем шкафчике с вишенками сидит этот мумифицированный мальчик, которым раньше был Витёк.
Только представьте себе - ты просыпаешься и понимаешь, что ты - самолет. И ничего не можешь с этим поделать. И ты катишься по взлетной полосе и тебе надо сейчас взлетать, а ты этого никогда не делал, никогда не был самолетом. И ты думаешь - вдруг сейчас ничего не получится, я не взлечу, что будет дальше. Но ты взлетаешь, летишь, приземляешься. Люди выходят, заходят, они там, где-то внутри тебя. У тебя просто ужас от того какой ты огромный, невозможно. В тебя может уместиться сразу 500 человек или три Камаза. 500 человек в тебе и еще остается место, и просто уму непостижимо, какой ты большой, но потом ты оказываешься в небе и понимаешь, что ты такой же маленький как был раньше. Ты - просто точка в небе. Раньше ты был точкой на земле, а теперь ты стал точкой в небе. Вот и вся разница.
Будучи человеком, я не довел до конца ни одного своего начинания: с трудом закончил школу, бросил универ, уклонился от всех предложений завести семью. Самый мой успешный поступок - поход в супермаркет. И вот теперь я совершаю трансатлантические перелеты с людьми на борту - взлет, разгон, полет со скоростью 870 км/ч, посадка. Не думаю, что кто-то доверил бы мне свою жизнь, когда я был человеком, а теперь люди, не задумываясь, доверяют мне свои жизни.
Когда я проснулся, то первое что я понял - у меня нет ног и я совсем не могу пошевелиться. живешь ты только в воздухе, только в воздухе ты можешь двигаться, менять направление, ускоряться. На земле самолет-ты как будто спишь. Ты стоишь, тебя волокут, ты куда-то катишься. Но это не ты на самом деле. Даже звук твоих работающих турбин кажется тебе отдаленным гулом. Твой первый вздох происходит в воздухе. Иметь крылья это как.. Ну я не знаю. Я летаю не крыльями. Ни один из нас не летает крыльями, мы же не птицы.
Если я - самолёт захочу разбиться, то меня ничего не остановит. Поэтому мы и стараемся как можно быстрее забыть про то, как раньше были людьми. Теперь наше дело летать. Остальное нас не касается. Но есть такие как Джейн - они не могут забыть . Поэтому выходит из строя навигационное оборудование, заклинивает шасси, происходит разгерметизация. Они не хотят быть самолетами, они не хотят лететь. Лучше просто смириться. В конце концов - никто из нас не выбирал родиться человеком. Значит и свою самолетность нужно принять как данность. Есть и есть. Полетели.
Немец Вилли не смог принять нового себя. Может, он боялся летать, а может, не хотел быть самолетом, до смерти, причем. Я не знаю… Но Вилли или SuperJet-100, разбился под горой Салак 9 мая 2012 года. Он даже не успел толком полетать. Он был слишком одержим ненавистью ко всему происходящему.
Среди нас это скорее исключение - как правило у нас нет желаний- все они остались в нашей прошлой человеческой жизни. В новой жизни - мы просто большие машины, способные летать. У нас есть предназначение - перевозить людей, грузы. Работать.
И мы живые. Помните, об этом.
Нельзя выбрать такую судьбу. Никто из нас этого не выбирал. Мы все однажды очнулись и поняли: «Я-самолет».
А все эти названия, фамилии на бортах - нельзя назвать самолет именем какого-то умершего человека и думать, что теперь самолет это как бы он. Например, самолет Валерий Брумель, заслуженный мастер спорта СССР, олимпийский чемпион, на самом деле просто Витёк, мы с ним часто пересекаемся. Витёк летает с Чернобыля, когда он был маленьким мальчиком, и очень боялся, что его забудут при эвакуации. Я ему не говорил, но думаю, так оно и случилось - где-то там посреди радиоактивных развалин детского сада, в своем шкафчике с вишенками сидит этот мумифицированный мальчик, которым раньше был Витёк.
Только представьте себе - ты просыпаешься и понимаешь, что ты - самолет. И ничего не можешь с этим поделать. И ты катишься по взлетной полосе и тебе надо сейчас взлетать, а ты этого никогда не делал, никогда не был самолетом. И ты думаешь - вдруг сейчас ничего не получится, я не взлечу, что будет дальше. Но ты взлетаешь, летишь, приземляешься. Люди выходят, заходят, они там, где-то внутри тебя. У тебя просто ужас от того какой ты огромный, невозможно. В тебя может уместиться сразу 500 человек или три Камаза. 500 человек в тебе и еще остается место, и просто уму непостижимо, какой ты большой, но потом ты оказываешься в небе и понимаешь, что ты такой же маленький как был раньше. Ты - просто точка в небе. Раньше ты был точкой на земле, а теперь ты стал точкой в небе. Вот и вся разница.
Будучи человеком, я не довел до конца ни одного своего начинания: с трудом закончил школу, бросил универ, уклонился от всех предложений завести семью. Самый мой успешный поступок - поход в супермаркет. И вот теперь я совершаю трансатлантические перелеты с людьми на борту - взлет, разгон, полет со скоростью 870 км/ч, посадка. Не думаю, что кто-то доверил бы мне свою жизнь, когда я был человеком, а теперь люди, не задумываясь, доверяют мне свои жизни.
Когда я проснулся, то первое что я понял - у меня нет ног и я совсем не могу пошевелиться. живешь ты только в воздухе, только в воздухе ты можешь двигаться, менять направление, ускоряться. На земле самолет-ты как будто спишь. Ты стоишь, тебя волокут, ты куда-то катишься. Но это не ты на самом деле. Даже звук твоих работающих турбин кажется тебе отдаленным гулом. Твой первый вздох происходит в воздухе. Иметь крылья это как.. Ну я не знаю. Я летаю не крыльями. Ни один из нас не летает крыльями, мы же не птицы.
Если я - самолёт захочу разбиться, то меня ничего не остановит. Поэтому мы и стараемся как можно быстрее забыть про то, как раньше были людьми. Теперь наше дело летать. Остальное нас не касается. Но есть такие как Джейн - они не могут забыть . Поэтому выходит из строя навигационное оборудование, заклинивает шасси, происходит разгерметизация. Они не хотят быть самолетами, они не хотят лететь. Лучше просто смириться. В конце концов - никто из нас не выбирал родиться человеком. Значит и свою самолетность нужно принять как данность. Есть и есть. Полетели.
Немец Вилли не смог принять нового себя. Может, он боялся летать, а может, не хотел быть самолетом, до смерти, причем. Я не знаю… Но Вилли или SuperJet-100, разбился под горой Салак 9 мая 2012 года. Он даже не успел толком полетать. Он был слишком одержим ненавистью ко всему происходящему.
Среди нас это скорее исключение - как правило у нас нет желаний- все они остались в нашей прошлой человеческой жизни. В новой жизни - мы просто большие машины, способные летать. У нас есть предназначение - перевозить людей, грузы. Работать.
И мы живые. Помните, об этом.