по следам 16 февраля. Д. Марков
1.
Д. Марков, 03.07.23
Спрашивают, как обстоят мои дела на профессиональном/международном фронте. Отвечаю: никак. По двум причинам.Во-первых, блудняк, в который попала наша деревня (с), накладывает определенные ограничения. Работая с иностранными галлереями и подаваясь на премии, я рискую получить клеймо иноагента. Товарищу майору не объяснить, что Франция - родина фотографии, а ярмарка в большом дворце Парижа - важнейшее мировое событие. Страшен даже не статус как таковой, а возможные последствия для людей и организаций, с которыми я сотрудничаю.
Впрочем, будем реалистами: если захотят признать - один хуй признают, так что переходим ко второй, более важной причине.
Публикации, выставки и премии за рубежом изрядно надувают паруса и поднимают самооценку. Я благодарен судьбе за каждую встречу на своем профессиональном пути, это был важный этап в творчестве, но, кажется, я его прошел. Международное признание это круто, но всё равно это не сравнится с тем, когда тебя любят и понимают на родине. Серьезно: когда на улицах подходят люди, чтобы пожать руку - это дорогого стоит.
Сведущий человек может грамотно разобрать и автора, и произведение, но для того, чтобы в полной мере прочувствовать то, что происходило в момент съемки, нужен личный контекст. Грубо говоря, чтобы оценить красоту картинки, сделанной в спальном районе, надо пожить в спальном районе - я так считаю. Статистика в соцсетях показывает что большинство подписчиков россияне 30-40 лет, то есть люди с тем же опытом и культурным кодом. 8 из 10 человек не имеют никакого отношения к фотографии - и это, наверно, самые ценные зрители, так как мне выпала честь познакомить их с документальной фотографией.
Когда незнакомый человек говорит, что мои фотографии рифмуются с его чувствами и воспоминаниями, я переживаю, как бы это сказать… соединение с чем-то большим. Это, наверно, и есть чудо искусства: мгновение жизни величиной в 1/30 секунды позволяет двум незнакомым людям понять друг о друге что-то принципиально важное. В конечном итоге эти картинки мои настолько, насколько каждого из тех, кто увидел в них что-то личное. Может, не все смогут оценить композиционные приемы и художественные средства, да и хуй бы с ними - это всего лишь инструменты для того чтобы передать сообщение, - и только оно имеет значение.
Самое простое и, одновременно, самое сложное - понять свое время, место и дело. Кажется, мне это удалось: фотографии привлекают внимание, а книги расходятся так, что каждый год приходится допечатывать тиражи. Поэтому хочется просто продолжать делать то что я делаю так долго, как получится. Здесь.
P.S. Кстати, если раньше по статистике (экстремистского) инстаграмма третьим городом после Москвы и Петербурга был Париж, то сегодня - Челябинск! Это, безусловно, успех.
2.
3.
Он был самородком - человеком, талант в котором родился никому неизвестным способом и по немыслимой логике. Мы знали всего его беды и радовались каждой встрече с ним, живым. Он оставил после себя тысячи кадров подлинной страны - плачущей, смеющейся, отчаявшейся, пьяной, безумной, светлой и чистой в своей любви к несчастному живому человеку. Нет ничего более несправедливого, чем жизнь. И кроме жизни, ничего нет, ничто другое не имеет смысл. Жизнь Димы Маркова - это судьба человека, который каждый день удивлялся тому, что жив. Он смотрел на жизнь вокруг себя и людей в этой жизни как на немыслимое, непостижимое чудо. И оставил это чувство чуда нам.
Мне ни к чему одические рати
И прелесть элегических затей.
По мне, в стихах все быть должно некстати,
Не так, как у людей.
Когда б вы знали, из какого сора
Растут стихи, не ведая стыда,
Как желтый одуванчик у забора,
Как лопухи и лебеда.
Сердитый окрик, дегтя запах свежий,
Таинственная плесень на стене...
И стих уже звучит, задорен, нежен,
На радость вам и мне. (Анна Ахматова, 21 января 1940)
(Л. Шлосберг)
4.
Немытая Россия, подборка от П. Косенко: https://pavel-kosenko.livejournal.com/793505.html
5.
Если бы меня спросили...
Если бы меня спросили сейчас: вот, у тебя пару месяцев, куда бы ты поехала...
Я бы сказала: Питер.
Представляете, Питер. Как страшно ехать в российской город.
Я видела россиян недавно, вот в январе в Грузии. Это тяжело мне. Всё приметное и раньше, вызывавшее усмешку и качание головой, теперь режет все органы чувств. Эта наглость, эти позы, бестактность, хабальство - как яркие одёжки. Не спрятать.
Нет, конечно, не все. Но слишком много, слишком отличительно. И ты, ты всё время думаешь: вот из-за этого всего это вот всё!
Но я бы зажмурилась и поехала в Питер.
Сказала бы: Николай, выручай!
Чтоб от бармена до проводницы увидеть и услышать только тонкое и важное. Увидеть.
О, мои первые послестуденческие вёсны. Все тут и только тут. Свобода и счастье, взрослая жизнь, электрички и Мартышкино, настоящее метро и махровые бары, мосты и безумно крутые музеи, петербуржцы с поджатыми губами и мои родные люди...
Сотни историй со мной, у меня, и какое-то чувство... как будто вот-вот любовь.
Я бы села на поезд и поехала бы в Мурманскую область. С рюкзаком и байдаркой. Поезд мчал бы, а я глядела бы на бесконечные глухие суровые леса.
Рядом бы сидели самые близкие в трикотаже.
Это странно, очень странно, но невыносимо хочется. Года три как.
Я своими глазами вижу реку, огромные валуны и сосны, вижу небо и песок. Сколько ещё карельский рек я хотела бы пройти...
А потом бы я села с рюкзаком и полетела на Байкал.
На Сахалин и обязательно на Камчатку.
В прошлой жизни мои друзья пошли без меня. Я посмотрела всех фото. И потом ходили, но уже нельзя истерзать больше, чем первый раз.
Что там и зачем? К чему? Имея под боком аэропорт еще дальше в Европу, с тоской смотреть на видео и фото с тех мест. С таким чувством, как будто "тянет шов".
Может, моя бабушка, моя русская бабушка... она так любила свою родину... кто зовёт меня туда? На чужой теперь край света...
Если бы осталось время, пусть Дагестан, Чечня, Южная Осетия...
Не время сейчас ехать ни в одну из этих точек.
Но был человек, до сегодняшнего дня, кто примечал важное, человечное, самое сокровенное, путешествуя по самым разным уголкам России.
Он говорил просто и глядел прямо.
В его глазах было много красоты и милосердия. О, это был балабановский гений. Худой, пронзительный, неприкаянный, наркоман. И я смотрела его работы, интервью, и пальцы сами скрещивались за него: а вдруг, возможно счастье, какое-то внутреннее успокоение, защита, опора, что его полюбят так, что он сможет тоже...
Не вышло.
Настолько, что сегодня Дима умер.
Когда-нибудь добро победит. Я сяду на поезд и поеду. Зайду в купе, сяду. За окном побежит страна, я открою инсту Димы Маркова...
Прикрепленное фото его. (Н. Исакова)