С. Кузнецов "Калейдоскоп" - ч.8
Шестидесятые пообещали нам любовь. Семидесятые объяснили, что единственная любовь, которой мы достойны - любовь к насилию и жестокости.
**
- Вы из России?... Я бывал у вас. Знаете, что меня потрясло? Вид из окна. Из иллюминатора. Вот Германия сверху выглядит такой аккуратной - прямые линии, геометрические фигуры, порядок во всем. А в России... когда на подлете к Москве смотришь вниз - там же ни одной прямой! Вот идет дорога и вдруг - хоп! - вихляет в сторону. А потом - назад. Что это было? Там лежал камень, и его было лень сдвинуть? У кого-то дрогнула рука, когда он составлял план?
Я пожала плечами. Было бы трудно объяснить, что у русских нет идеи прямой дороги, - так англичанин 19 века не смог бы объяснить индусу, почему в Англии вдовы не сжинают себя.
- Я думаю, - сказал он, - в этом ваша сила. Вы стремитесь к абсолюту и поэтому пренебрегаете землей. А мы, немцы, хотим гармонии - но, поскольку самая простая гармония - это порядок, мы и упорядочиваем все вокруг нас...
**
Стабильности не осталось... Не то люди стали дольше жить, не то история стала двигаться быстрей. если я хотела одной профессии на всю жизнь - мне надо было жить в Средние века, во времена гильдий, когда строгий регламент сдерживал конкуренцию.Возможно, тогда была возможность всю жизнь заниматься одним и тем же, не волноваться, быть в безопасности - но это время давно прошло. В конце концов, поколение моих родителей добило последние островки стабильности, прикончило своей научно-технической... сексуальной... психоделической революцией...
Раньше в браке женщина чувствовала себя защищенной - а теперь каждый день обречена на гонку, на состязание с теми, кто моложе, умелее, красивее, в конце концов. И наука подстёгивает эту гонку - искусственная грудь, искусственные губы, пластическая хирургия, ботокс, виагра... сексуальное освобождение и научный прогресс превратили любой брак в открытый. Не осталось больше ничего устойчивого. Нас может разлучить любоя херня, нет никакого "пока смерть не разлучить нас".
**
Мы, русские, перемешанный народ: страна наша - между Европой и Азией, видать, потому в каждом из нас европеец и азиат то и дело меняются местами, не замечая друг друга, как не замечают друг друга день и ночь. Я понял, как много в России Европы, когда побывал во Франции. Чтобы распознать Азию, пришлось отправиться в Туркестан.
**
- Вы из России?... Я бывал у вас. Знаете, что меня потрясло? Вид из окна. Из иллюминатора. Вот Германия сверху выглядит такой аккуратной - прямые линии, геометрические фигуры, порядок во всем. А в России... когда на подлете к Москве смотришь вниз - там же ни одной прямой! Вот идет дорога и вдруг - хоп! - вихляет в сторону. А потом - назад. Что это было? Там лежал камень, и его было лень сдвинуть? У кого-то дрогнула рука, когда он составлял план?
Я пожала плечами. Было бы трудно объяснить, что у русских нет идеи прямой дороги, - так англичанин 19 века не смог бы объяснить индусу, почему в Англии вдовы не сжинают себя.
- Я думаю, - сказал он, - в этом ваша сила. Вы стремитесь к абсолюту и поэтому пренебрегаете землей. А мы, немцы, хотим гармонии - но, поскольку самая простая гармония - это порядок, мы и упорядочиваем все вокруг нас...
**
Стабильности не осталось... Не то люди стали дольше жить, не то история стала двигаться быстрей. если я хотела одной профессии на всю жизнь - мне надо было жить в Средние века, во времена гильдий, когда строгий регламент сдерживал конкуренцию.Возможно, тогда была возможность всю жизнь заниматься одним и тем же, не волноваться, быть в безопасности - но это время давно прошло. В конце концов, поколение моих родителей добило последние островки стабильности, прикончило своей научно-технической... сексуальной... психоделической революцией...
Раньше в браке женщина чувствовала себя защищенной - а теперь каждый день обречена на гонку, на состязание с теми, кто моложе, умелее, красивее, в конце концов. И наука подстёгивает эту гонку - искусственная грудь, искусственные губы, пластическая хирургия, ботокс, виагра... сексуальное освобождение и научный прогресс превратили любой брак в открытый. Не осталось больше ничего устойчивого. Нас может разлучить любоя херня, нет никакого "пока смерть не разлучить нас".
**
Мы, русские, перемешанный народ: страна наша - между Европой и Азией, видать, потому в каждом из нас европеец и азиат то и дело меняются местами, не замечая друг друга, как не замечают друг друга день и ночь. Я понял, как много в России Европы, когда побывал во Франции. Чтобы распознать Азию, пришлось отправиться в Туркестан.