(no subject)
Хм, это будет второй пост про смерть, простите меня, больше пока не буду. (я...это...в жизни очень жизнерадостный человек).
Но я не могда не дать ссылку на интересную статью mashenka_sench
Смерть как доказательство от противного
"Если мое бытие не завершается, а имеет выход куда-то Наверх, то мое тление - всего лишь поучительный для какого-то моего брата эпизод.
Вот эта память смертная, живущая только верой и теряющая смысл вне ее, позволяет взглянуть на труп не как на кучку гнили, а как на своего брата. Все там будем. И слава Богу. Потому что если Он есть, то это совсем не конец."
Вот хоть убей меня- воспринимать смерть близкого человека как поучительный эпизод не могу.
Я помню, умерла моя прабабушка. Я, молодая тогда ещё совсем, относилась к ней как к ребёнку, духовному, мудрому, со слабостями, с перепадами настроения- это был мой ребёнок. Маленькие ладошки, поправляющие гребешок. Огромная по сравнению с ней гитара- бабулечка пела народные песни необычно высоким, чистым для пожилого человека голосом.
А потом, когда я уже с ней прощалась, один вопрос был: Как ты там? Не грустно ли тебе?
И эти неподвижные ладошки, и последний гребешок, и весёлых чистых глаз не видно.
и я вообще не знаю, как к этому относится. Вчера ещё разговариваешь с человеком, видишь глаза, чувствуешь запах, прикасаешься, обнимаешь нежно. И в голове не укладывается, почему нельзя больше...
Вера во мне есть. Но с ней капитально конфликтует боль. От того, что теряешь кого-то родного.
Но я не могда не дать ссылку на интересную статью mashenka_sench
Смерть как доказательство от противного
"Если мое бытие не завершается, а имеет выход куда-то Наверх, то мое тление - всего лишь поучительный для какого-то моего брата эпизод.
Вот эта память смертная, живущая только верой и теряющая смысл вне ее, позволяет взглянуть на труп не как на кучку гнили, а как на своего брата. Все там будем. И слава Богу. Потому что если Он есть, то это совсем не конец."
Вот хоть убей меня- воспринимать смерть близкого человека как поучительный эпизод не могу.
Я помню, умерла моя прабабушка. Я, молодая тогда ещё совсем, относилась к ней как к ребёнку, духовному, мудрому, со слабостями, с перепадами настроения- это был мой ребёнок. Маленькие ладошки, поправляющие гребешок. Огромная по сравнению с ней гитара- бабулечка пела народные песни необычно высоким, чистым для пожилого человека голосом.
А потом, когда я уже с ней прощалась, один вопрос был: Как ты там? Не грустно ли тебе?
И эти неподвижные ладошки, и последний гребешок, и весёлых чистых глаз не видно.
и я вообще не знаю, как к этому относится. Вчера ещё разговариваешь с человеком, видишь глаза, чувствуешь запах, прикасаешься, обнимаешь нежно. И в голове не укладывается, почему нельзя больше...
Вера во мне есть. Но с ней капитально конфликтует боль. От того, что теряешь кого-то родного.