Фотобиеннале - Манеж
На удивление народу было не битком. Можно и дышать, и все рассмотреть, и чайку попить Ахмад Арт (гмм)).
Линдберг понравился, с Миллой Йовович во всех ракурсах.
Роверси "Студия". Сопроводительный текст совершенно не соответствует остальной выставке. "Студия - не четыре стены, а начало пути в мой мир, покрытый тайной. Мои фотографии - всегда неожиданны для меня самого, это упть в неизведанное. Мне нравится затеряться в неизведанном. Темнота - это молчание света." А выставка из студийных фотографий: голая Гиневра1, голая Гиневра2, торс Одри, профиль Натальи и тп и тп. Может это гендерная узколобость, но никакой сладостной тайны и размышлений о неизведанном над голыми моделями я не ощутила.
Понравились его цветные фотографии на долгой выдержке. Портрет и профиль на одном кадре) мур
Безукладников.. не знаю.. похоже на вариант фотографий "я и все, что попалось под руку" в чб
Брессон, Франк, Эллиотт - о том, что в Европе когда-то была бедность)
Самое сильное впечатление: Лиля Брик в старости (by Мартина Франк). Боже, как Маяковскому повезло, что он умер молодым! Если бы он из-за нее умер в старости, я бы ему совсем не простила
Линдберг понравился, с Миллой Йовович во всех ракурсах.
Роверси "Студия". Сопроводительный текст совершенно не соответствует остальной выставке. "Студия - не четыре стены, а начало пути в мой мир, покрытый тайной. Мои фотографии - всегда неожиданны для меня самого, это упть в неизведанное. Мне нравится затеряться в неизведанном. Темнота - это молчание света." А выставка из студийных фотографий: голая Гиневра1, голая Гиневра2, торс Одри, профиль Натальи и тп и тп. Может это гендерная узколобость, но никакой сладостной тайны и размышлений о неизведанном над голыми моделями я не ощутила.
Понравились его цветные фотографии на долгой выдержке. Портрет и профиль на одном кадре) мур
Безукладников.. не знаю.. похоже на вариант фотографий "я и все, что попалось под руку" в чб
Брессон, Франк, Эллиотт - о том, что в Европе когда-то была бедность)
Самое сильное впечатление: Лиля Брик в старости (by Мартина Франк). Боже, как Маяковскому повезло, что он умер молодым! Если бы он из-за нее умер в старости, я бы ему совсем не простила