Чехонь
#я #мояжизнь
«В эфире программа «Рабочий Полдень ». И начинаем мы её с «Песенки Енота» композитора Владимира Шаинского, на слова Михаила Пляцковского.
«От улыбки хмурый день светлей, От улыбки в небе радуга проснётся, Поделись улыбкою своей, И она ещё не раз к тебе вернётся…»
Мы сидим на балконе и жуём чехонь.
Рыбий жир стекает по пальцам. Периодически мы вытираем руки об огромное, банное полотенце, которое Андрюха приволок из родительской спальни. Точнее об один угол, так на другом углу спит Андрюхин кот, сытый и довольный, разомлевший на осеннем солнце.
Полдень. Сентябрь. Бабье лето, или его предвестник.
Уроков было мало, день прекрасен, а главное вся жизнь впереди.
И так, мы жуём чехонь.
Мы, это Андрюха, который в общем то нас и угощает по праву хозяина, Анвар - добрый толстяк, ну и собственно я, который временно живёт в квартире у Андрюхи.
Это мои родители попросили Андрюхиных приютить меня на пару недель, пока они проводят отпуск в Эстонии.
В открытую балконную дверь доносятся звуки радио… «Всесоюзное радио», «Рабочий полдень». Эдуард Хиль, «Потолок ледяной, дверь скрипучая…».
Мы молча слушаем. Мы вообще сегодня больше молчим, чем говорим. Это видимо из-за солнца, и вкуснейшей чехони. О чём говорить, если всё так прекрасно.
Хиль замолкает…
«А где это Эстония?» - вытирая руки о жирное уже полотенце, прерывает молчание Андрюха.
«Да, фиг её знает… Дальше Москвы?» - отвечаю я, не отрываясь от разделывание рыбы.
«Большой город?» - вновь интересуется Андрюха.
«Это не город, это Республика. Мои поехали в Таллин, в Пярну и ещё куда-то… Названия не помню.» - отвечаю я на вопрос.
«Здорово…» - задумчиво произносит Анвар.
Разговор вновь зависает в воздухе и мы продолжаем жевать чехонь и щуриться но солнце.
«У меня, папа в Пярну, в армии был» - минут через пять молчания ленивым голосом сообщаю я.
«А ты там бывал?» - спрашивает Андрюха.
«Нет ещё… Выросту, съезжу» - отвечаю я.
«Когда ты вырастишь, мы все умрём» - вдруг с тоскливым голосом вклинивается в разговор Анвар.
«Это с чего это?» - возмущаюсь я, - «Я умирать не собираюсь».
«Так война же скоро» - удивляясь, что я этого не знаю, отвечает Анвар.
«Это кто тебе сказал?» - чуть раздражаясь, с долей издёвки в голосе спрашиваю я.
«Папа так сказал. И все говорят…» - оправдывается он.
Мы замолкаем.
Из комнаты доносится: - «…спросите вы у тишины…».
«Американцы на нас атомную бомбу сбросят, и мы все умрём» - чуть помолчав добавил Анвар.
«Эх…» - горестно вздыхает Андрюха.
«А зачем американцам на нас атомную бомбу скидывать?» - спрашиваю я.
«Ну как, что бы нас убить и нашу землю захватить» - удивляется моей глупости Анвар.
«Да ты чё Анвар? После атомного взрыва тут же сгорит всё, и сто лет жить нельзя будет… Да и потом, у американцев есть где жить, зачем им нас захватывать?» - парирую я.
«Не, я думаю, китайцы войну начнут.» - вмешивается Андрюха, - «Их тьмуща, жить негде. Их на каждого из нас миллион будет. Им и бомба не нужна, они по команде, все вместе просто пойдут на нас, и хана нам…»
«А мы стрелять будем» - говорю я.
«Ты чё дурак? Их же миллион на каждого! У нас патронов столько нет. И дула разогреются и их разорвёт…» - горячится Андрюха.
«Ну тогда мы всё равно умрём» - заключаю я, - «Они же как саранча, всё затопчут и всю нашу еду сожрут».
«Ну мы то не умрём. Папка два мешка воблы заготовил, мамка грибов насушила.., да ещё всяких огурцов и варений из деревни привезли. Всё антресоли забиты» - с нескрываемым превосходством сообщает Андрюха.
Анвар вздыхает.
Мы вновь замолкаем, задумавшись каждый о своём.
«Не думай о секундах свысока,
Наступит время, сам поймёшь, наверное,
Свистят они, как пули у виска,
Мгновения, мгновения, мгновения.
Мгновения.» - надрывается радио.
«Я разведчиком стану, буду у китайцев секреты узнавать. Как Штирлиц.» - вдруг сообщает Андрюха.
«Так тебя первым и убьют» - почему то радостно даёт Андрюхиному решению Анвар.
«Это с чего это?» - раздражается Андрюха.
«Ты в зеркало посмотрись. Ты же на китайца не похож, они тебя сразу узнают» - опять радостно констатирует Анвар.
«Эх…» - вздыхаем мы вместе, как то разом.
«Я другие города и страны хотел посмотреть» - вздыхаю я.
«А я хотел выучится на агронома, уехать в деревню, и купить овчарку, немецкую» - вздыхает Анвар
«А я… Я полотенце должен спрятать. Война ещё не началась, а мамка через час придёт, и устроит мне и китайцев и атомный взрыв, если увидит его таким. Пошёл вон» - говорит Андрюха, и стряхивает кота с полотенца.
Ночью мне приснился сон.
Я вижу как море надвигается на меня. И когда это море подходит ближе, то оказывается это не море, а множество китайцев. Каждый из них держит в руках маленькую атомную бомбу. Среди всей этой толпы резко выделяется лицо Андрюхи, одетого в форму эсэсовца , но китайцы этого не видят.
Вдруг мимо меня проносится овчарка, на которой сидит Анвар, словно на лошади… Овчарка скрывается в море китайцев.
И тут я понимаю, что сейчас китайцы возьмут меня в плен…
И не успеваю я подумать об этом, как море китайцев останавливается и смотрит в ужасе за мою спину…
За моей спиной стоит тётя Наташа, Андрюхина мама, с давешним полотенцем в руках, и говорит: «Какая зараза измазало его в рыбе и положила потом между чистых наволочек?»
«Если завтра война, если враг нападёт,
Если тёмная сила нагрянет …» - надрывается старенький приёмник «Турист» в моей голове.
(Фото: Чехонь из интернета)
«В эфире программа «Рабочий Полдень ». И начинаем мы её с «Песенки Енота» композитора Владимира Шаинского, на слова Михаила Пляцковского.
«От улыбки хмурый день светлей, От улыбки в небе радуга проснётся, Поделись улыбкою своей, И она ещё не раз к тебе вернётся…»
Мы сидим на балконе и жуём чехонь.
Рыбий жир стекает по пальцам. Периодически мы вытираем руки об огромное, банное полотенце, которое Андрюха приволок из родительской спальни. Точнее об один угол, так на другом углу спит Андрюхин кот, сытый и довольный, разомлевший на осеннем солнце.
Полдень. Сентябрь. Бабье лето, или его предвестник.
Уроков было мало, день прекрасен, а главное вся жизнь впереди.
И так, мы жуём чехонь.
Мы, это Андрюха, который в общем то нас и угощает по праву хозяина, Анвар - добрый толстяк, ну и собственно я, который временно живёт в квартире у Андрюхи.
Это мои родители попросили Андрюхиных приютить меня на пару недель, пока они проводят отпуск в Эстонии.
В открытую балконную дверь доносятся звуки радио… «Всесоюзное радио», «Рабочий полдень». Эдуард Хиль, «Потолок ледяной, дверь скрипучая…».
Мы молча слушаем. Мы вообще сегодня больше молчим, чем говорим. Это видимо из-за солнца, и вкуснейшей чехони. О чём говорить, если всё так прекрасно.
Хиль замолкает…
«А где это Эстония?» - вытирая руки о жирное уже полотенце, прерывает молчание Андрюха.
«Да, фиг её знает… Дальше Москвы?» - отвечаю я, не отрываясь от разделывание рыбы.
«Большой город?» - вновь интересуется Андрюха.
«Это не город, это Республика. Мои поехали в Таллин, в Пярну и ещё куда-то… Названия не помню.» - отвечаю я на вопрос.
«Здорово…» - задумчиво произносит Анвар.
Разговор вновь зависает в воздухе и мы продолжаем жевать чехонь и щуриться но солнце.
«У меня, папа в Пярну, в армии был» - минут через пять молчания ленивым голосом сообщаю я.
«А ты там бывал?» - спрашивает Андрюха.
«Нет ещё… Выросту, съезжу» - отвечаю я.
«Когда ты вырастишь, мы все умрём» - вдруг с тоскливым голосом вклинивается в разговор Анвар.
«Это с чего это?» - возмущаюсь я, - «Я умирать не собираюсь».
«Так война же скоро» - удивляясь, что я этого не знаю, отвечает Анвар.
«Это кто тебе сказал?» - чуть раздражаясь, с долей издёвки в голосе спрашиваю я.
«Папа так сказал. И все говорят…» - оправдывается он.
Мы замолкаем.
Из комнаты доносится: - «…спросите вы у тишины…».
«Американцы на нас атомную бомбу сбросят, и мы все умрём» - чуть помолчав добавил Анвар.
«Эх…» - горестно вздыхает Андрюха.
«А зачем американцам на нас атомную бомбу скидывать?» - спрашиваю я.
«Ну как, что бы нас убить и нашу землю захватить» - удивляется моей глупости Анвар.
«Да ты чё Анвар? После атомного взрыва тут же сгорит всё, и сто лет жить нельзя будет… Да и потом, у американцев есть где жить, зачем им нас захватывать?» - парирую я.
«Не, я думаю, китайцы войну начнут.» - вмешивается Андрюха, - «Их тьмуща, жить негде. Их на каждого из нас миллион будет. Им и бомба не нужна, они по команде, все вместе просто пойдут на нас, и хана нам…»
«А мы стрелять будем» - говорю я.
«Ты чё дурак? Их же миллион на каждого! У нас патронов столько нет. И дула разогреются и их разорвёт…» - горячится Андрюха.
«Ну тогда мы всё равно умрём» - заключаю я, - «Они же как саранча, всё затопчут и всю нашу еду сожрут».
«Ну мы то не умрём. Папка два мешка воблы заготовил, мамка грибов насушила.., да ещё всяких огурцов и варений из деревни привезли. Всё антресоли забиты» - с нескрываемым превосходством сообщает Андрюха.
Анвар вздыхает.
Мы вновь замолкаем, задумавшись каждый о своём.
«Не думай о секундах свысока,
Наступит время, сам поймёшь, наверное,
Свистят они, как пули у виска,
Мгновения, мгновения, мгновения.
Мгновения.» - надрывается радио.
«Я разведчиком стану, буду у китайцев секреты узнавать. Как Штирлиц.» - вдруг сообщает Андрюха.
«Так тебя первым и убьют» - почему то радостно даёт Андрюхиному решению Анвар.
«Это с чего это?» - раздражается Андрюха.
«Ты в зеркало посмотрись. Ты же на китайца не похож, они тебя сразу узнают» - опять радостно констатирует Анвар.
«Эх…» - вздыхаем мы вместе, как то разом.
«Я другие города и страны хотел посмотреть» - вздыхаю я.
«А я хотел выучится на агронома, уехать в деревню, и купить овчарку, немецкую» - вздыхает Анвар
«А я… Я полотенце должен спрятать. Война ещё не началась, а мамка через час придёт, и устроит мне и китайцев и атомный взрыв, если увидит его таким. Пошёл вон» - говорит Андрюха, и стряхивает кота с полотенца.
Ночью мне приснился сон.
Я вижу как море надвигается на меня. И когда это море подходит ближе, то оказывается это не море, а множество китайцев. Каждый из них держит в руках маленькую атомную бомбу. Среди всей этой толпы резко выделяется лицо Андрюхи, одетого в форму эсэсовца , но китайцы этого не видят.
Вдруг мимо меня проносится овчарка, на которой сидит Анвар, словно на лошади… Овчарка скрывается в море китайцев.
И тут я понимаю, что сейчас китайцы возьмут меня в плен…
И не успеваю я подумать об этом, как море китайцев останавливается и смотрит в ужасе за мою спину…
За моей спиной стоит тётя Наташа, Андрюхина мама, с давешним полотенцем в руках, и говорит: «Какая зараза измазало его в рыбе и положила потом между чистых наволочек?»
«Если завтра война, если враг нападёт,
Если тёмная сила нагрянет …» - надрывается старенький приёмник «Турист» в моей голове.
(Фото: Чехонь из интернета)