Иван Солоневич: Акция генерала Власова
Оригинал взят у nngan в Иван Солоневич: Акция генерала Власова
"Я не верю в бывших коммунистов, ибо принадлежность к коммунистической партии вовсе не ограничивается наличием партийного билета, она определяется наличием партийных навыков, от которых отвязаться не так уж просто…"
Задача редакции - иметь перед нашими глазами возможно более верную картину действительности. То есть картину, очищенную от легенд, вранья и всего того, что нынче носит сравнительно приличное наименование пропаганды....
Изучение истории власовского движения имеет для нас совершенно реальное практическое (здесь и далее - выделено И. С.) значение, и всю власовскую акцию можно рассматривать с трех точек зрения:
а) Ген. А. А. Власов есть изменник Родине.
б) Ген. А. А. Власов есть герой.
в) Ген. А. А. Власов есть жертва катастрофически сложившихся обстоятельств.
Я лично стою на третьей точке зрения. И, стоя на этой точке зрения, я считаю совершенно необходимым самым тщательным образом изучить те обстоятельства, которые - уже не в первый раз - привели к кровавой катастрофе. Следовательно - ни легенды, ни поношения.
Я очень хорошо знаю, что легенда - она уже "творится", почти по соллогубовскому рецепту. Я, конечно, отдаю себе достаточно ясный отчет в существовании некоего слоя людей, для умственного уровня которых приемлема только легенда: она проста, ясна, необременительна для серого вещества мозга и она "подымает дух". На этот круг людей "Наша Страна" не рассчитана. Она, конечно, не рассчитана и на советских патриотов, хотя, может быть, наиболее умные из них здесь что-то полезное все-таки найдут. Хотя бы совет - вовремя перековаться.
Об "акции" в ее целом сейчас - что и говорить? Если исследование власовской акции мы начнем с конца, то есть с результатов, то мы увидим следующее:
а) расчет ген. Власова на немцев не оправдался.
б) расчет ген. Власова на переход красных частей не оправдался.
в) расчет ген. Власова на поддержку союзников не оправдался.
г) расчет ген. Власова на поддержку эмиграции не оправдался.
Словом - по всем четырем направлениям компаса - полный провал. Можно, конечно, сказать, что виноваты: а) немцы, б) красноармейцы, в) союзники и даже г) эмиграция - но всякий разумный человек поймет, что это не оправдание: "вся рота не в ногу, только я один в ногу". Ген. А. Хольмстон, один из немецких генералов, руководивших немецкой контрразведкой на востоке, в своей книге "На магических путях" пишет о ген. Власове очень скупо: "он был, конечно, хороший солдат, но до своей новой политической роли он никак не дорос".
И это - тоже не объяснение: до этой роли никто не мог "дорасти", ибо роль была заранее и заведомо безнадежной, что я в свое время и пытался доказать Власову - мои доказательства, конечно, не помогли.
Здесь я хочу сделать одну существенную оговорку: если бы я одновременно с ген. Власовым попал бы прямо, без пересадки, из СССР в Германию, то я сделал бы или постарался бы сделать примерно то же, что сделал и старался сделать ген. Власов - и решительно с такими же результатами. Мое преимущество перед Власовым заключалось в том, что я Германию уже знал, а ген. Власов не имел о ней решительно никакого представления. Но у ген. Власова не было также решительно никаких оснований верить мне. И еще меньше - ген. Бискупскому, которого Власов подозревал в чувстве конкуренции.
Во всей этой акции пресловутая "роль личности в истории" выступает во всем ее жалобном виде: сталкивались чудовищные мировые силы - Германия и Россия, всякая Германия и всякая Россия, коммунизм и социализм, мировые аппетиты германской бюрократии и такие же мировые аппетиты советской бюрократии, инстинкт защиты родины, и немецкой и русской, старая борьба Англии против "сильнейшей державы па континенте Европы" и мировой ужас перед подвигами Гестапо - подвиги ОГПУ в этот период замалчивались начисто. Что мог сделать любой Цезарь Соломонович в этом чудовищном переплете инстинктов, традиций, интересов и вожделений - о которых он, Власов, кроме того и понятия не имел. Ген. Власов пал жертвой собственных иллюзий. И на его трагической могиле умные люди эмиграции строят еще одну... Может быть - хватит?..
Нам очень везло на всякое железо. Выл железный нарком - Троцкий. Был железный адмирал Колчак. Был железный генерал Деникин. Был еще один столь же железный генерал Власов. И в результате всего этого даже самая бумажная виза в Венесуэлу оказывается почти недостижимой мечтой. Но когда я, лет десять тому назад, воздавая должное к патриотическим мотивам ген. Деникина и его воинской доблести, писал, что у него в тылах господствовал форменный политический кабак, и что именно этот кабак обусловил собою поражения Белой Армии (помещичьи карательные экспедиции, кстати, повторенные еще раз и в 1941-1943 годах со стороны целого ряда русских "патриотов"), то меня, естественно, обвинили в большевицкой провокации - как же иначе? Вероятно, будут обвинять и сейчас. Все это не остановило меня десять лет тому назад, не остановит, конечно, и сейчас.
* * *
Иностранная печать в годы медовых месяцев, буйно отпразднованных всеми союзниками, объявила ген. Власова просто-напросто предателем и "кислингом". Сейчас медовый месяц зашел в некоторые тучи. Сейчас пора бы сказать, что ни Власов, ни Кислинг, ни Петен никакими предателями не были - хотя, конечно, на немецкой стороне работали и кое-какие реальные предатели - продажные души. Мы, вся эмиграция, и старая и новая, можем заслуженно гордиться тем, что продажные души были, конечно, и среди нас, но что среди нас их было безмерно меньше, чем в какой-либо иной среде - даже и не попавшей в такую страшную переделку, в какую попали мы. И еще, что какие бы ошибки мы, вся русская эмиграция вместе взятая, ни делали за эти страшные годы, то и ошибок мы сделали меньше, чем кто бы то ни было иной в мире - кроме пока что товарища Сталина - его ошибки мы уж будем по осени считать. Да, продажные души есть и среди нас. Однако сидят они вовсе не там, где их принято искать...
* * *
Из всей русской публицистики зарубежья только один лагерь (не считая, конечно, советского) предъявил ген. Власову обвинения в национальной измене. Это милюковский лагерь. Сейчас в нем люди пишут и о каких-то "заветах П. Н. Милюкова", каковые "заветы" милюковские душеприказчики должны-де нести в мир и в века. Позвольте мне по этому поводу привести фактическую и фактически абсолютно бесспорную иллюстрацию о реализации некоторых заветов на практике.
• В конце 1916 и начало 1917 года профессор Павел Николаевич Милюков вел неистовую атаку на проклятый старый режим - не стесняясь никакой "изменой" и базируясь на любую ''глупости'' - во имя победы западных демократий в союзе с русской революцией - над "реакционными режимами Вильгельма и Николая". Когда проклятый кровавый старый режим был свергнут и когда великая и бескровная простерла ризы свои над Россией, профессора П. Н. Милюкова она выперла вон.
• Тогда профессор Милюков вынырнул в немецком Киеве и предложил немецкому генералу Эйхгорну борьбу: против западных демократий, против великой и бескровной русской революции - в союзе с вильгельмовской реакцией. Ген. Эйхгорн вышиб профессора Милюкова вон.
• Тогда профессор Милюков вынырнул в деникинском Ростове и предложил ген. Деникину новую комбинацию: борьбу русской реакции против русской революции и против германского милитаризма - в союзе с западными демократиями. Ген. Деникин вышиб профессора Милюкова вон.
• Тогда профессор Милюков очутился в Париже, где предложил западным демократиям: борьбу против русской реакции генерала Деникина, борьбу против немецкой реакции Вильгельма, борьбу против великой и бескровной - за демократию, за заветы и гонорары профессора Милюкова. Западные демократии вышибли профессора Милюкова вон.
• Отвергнутый по очереди русской революцией, немецким милитаризмом, русской реакцией и западными демократиями - оставшись без гонораров и пробавляясь бенешевскими и прочими субсидиями - профессор Павел Николаевич Милюков стал промышлять теориями эволюции советской власти: если для ниспровержения этой власти профессору Милюкову никто не дал ни копейки, нужно было сосать эти копейки из эволюции, национализации и нормализации ленинско-сталинской власти.
Деньгами профессора Милюкова снабжало, в частности, то чешское правительство, которое продало адм. Колчака и предало ген. Тухачевского: Бенеш, как известно, был самым истинным другом России. И помимо всего прочего, профессор Милюков -зовя русскую эмиграцию к возвращению в СССР - сам туда, конечно, не поехал. А ген. Власов, ловя русских людей на борьбу со Сталиным, сам вел эту борьбу и сам в ней погиб.
И вот теперь душеприказчики милюковских заветов обзывают ген. А. Власова национальным изменником. М. Ю. Лермонтов когда-то утверждал: "Бесстыдству тоже мера есть".
Нет, нет никакой меры. Если когда-то была, то вся вышла.
* * *
…Именно сейчас солидаристы - истинно эклектическая партия - подбирает в суму свою все, что только попадает на их партийном пути: и православие, и Сартра, и лагеря ИРО, и философию ''дирижизма", и кое-как сбежавшую советскую бюрократию, которая просчиталась на Гитлере и теперь - вероятно, но милюковским заветам - пытается словчить на демократиях. Подобрали они и "власовскую идею". В их партийных листах есть вещи, истинно нестерпимые.
В "Посеве" №. 24(107) есть статья некоего А. К. в которой сказано:
"Национально Трудовой Союз (солидаристы) сыграли в этом периоде исключительно важную роль. Эта организации, как и все эмигрантские организации в гитлеровской Европе, сохранила, уйдя в подполье, свою структуру... На основах их идеологии была написана позднее программная часть "Манифеста"... Почти все руководство солидаристов было брошено в тюрьмы и концлагеря (немецкие. - И. С.), многие там и погибли..."
Здесь в каждой строчке по вранью: никакие эмигрантские организации не были запрещены - ни РСДНП полк. Скалона, ни РОВС ген. Лампе, ни РСНУВ ген. Туркула - не были запрещены и солидаристы. Наше движение было запрещено в Германии через неделю после моего приезда в Берлин - в 1938 году, то есть за три года до советской войны. Солидаристы ни в какое подполье не уходили: статьи их вождей под их, вождей, полными именами печатались в берлинском "Новом Слове" - тоже, подумаешь, подполье! Солидаристы просто-напросто были единственной эмигрантской партией, которая с немцами пошла - я никак не считаю это изменой, как не считаю изменником ген. Власова. Таким образом, солидаристам удалось закрепить за собою монополию немецкой поддержки, каковой монополией они пытались воспользоваться для того, чтобы устранить всех конкурентов - в том числе и ген. Власова. Основные пункты "Манифеста" ничего общего с тогдашним солидаризмом не имели: эти пункты явились результатом немецкого политического расчета на советскую бюрократию, без которой немцы - они это понимали достаточно хорошо - с оккупированной территорией справиться не могли. Эти пункты подвергали обсуждению на совещаниях, на которых никакими солидаристами не пахло.
Дальше: никто из антигерманских русских эмигрантов в Германии, кроме меня - не подвергся никаким преследованиям за свою антигерманскую деятельность. Да и я никак не собираюсь лезть на пост "жертвы фашизма": в любой иной стране мне бы отрубили голову и за мои прогнозы, и за мои разговоры - хотя бы с тем же ген. Власовым. Со мной обращались вполне вежливо - во всяком случае, вежливее, чем наши западные друзья. Не подвергся преследованиям и не был "брошен в концлагеря" никто из власовской армии - а немцы не могли не знать власовского расчета на разгром Германии и на союз с союзниками. Солидаристы попали в тюрьму вовсе не за их антигерманскую линию, а за совсем другие вещи, которые еще нуждаются в историческом исследовании.
Я повторяю еще раз: всю эту трагическую эпопею нам нельзя ни канонизировать, ни обливать грязью. Она оказалась неудачной - не по вине Власова. Она привели к гибели многих тысяч русских людей - тоже не но их вине. Ее единственный положительный результат - это те пропагандные возможности, которые она нам предоставила и которые, конечно, нужно использовать полностью: вот, видите, даже советские генералы, полковники и красноармейцы - и те в конце концом пошли против Сталина. Полагаю, что англо-американские разведки лучше нас знают, кто именно пошел и по каким именно соображениям. Но, используя эту пропагандную возможность, мы не имеем права закрывать глаза на впечатление, которое не могла не произвести власовская акция на подсоветскую массу и на советских генералов.
Согласитесь сами, что после власовского опыта любой советский генерал очень сильно подумает, прежде чем снова "изменить Родине и Сталину": "вот перейду - и меня продадут, как продали Власова". Любой красноармеец, знающий судьбы власовской армии и ее выданных бойцов - тоже не станет перебегать на вражескую сторону так, как это делали миллионы людей летом и осенью 1941 года. И вся ''советская общественность", даже и самая антисоветская, не может не задуматься над еще одним провалом: ну вот, еще одного противника Сталин съел - да еще как! Есть совершенно реальная опасность дальнейшего развития такой психологии: при Сталине, конечно, отвратительно, но тут мы, по крайней мере, "дома", мы уже на привычной каторге, что будет у союзников? Вот договорятся в какой-нибудь очередной Ялте - и выдадут всех нас скопом, оптом, и нетто, и брутто. После выдачи Власова и его сотрудников такой точки зрения не может не быть. И опять-таки - власовской вины тут нет никакой. И я, и ген. Бискупский знали иностранную обстановку несколько лучше, чем ее знал Власов, но ни я, ни ген. Бискупский выдачи Власова не могли себе представить никак. Чего еще даже и сейчас все мы "не можем себе представить"?
Основной довод защитников власовской акции формулируется так: "а было бы лучше, если бы власовской армии и вовсе не существовало?" Я не знаю, было ли бы лучше. Хуже не было бы во всяком случае. Полагаю, что если западный блок возьмется за "русскую акцию", то он возьмется за нее независимо от того, какие русские массы стоят или не стоят за Сталина: немцы, оплачивая Ленина и Троцкого, вовсе не занимались учетом числа их сторонников в России. Устраивая "пронунциаменто" где-нибудь в Эквадоре, "финансовый капитал" очень мало интересуется наличием или отсутствием "массы" за очередным кандидатом в очередные "президенты". Если западному блоку нужны будут "русские вожди", то они будут назначены, они будут снабжены достаточным количеством всяких прилагательных и для них будет разыскана соответствующая "масса". Ведь, начиная от Корниловского похода и кончая сегодняшними восстаниями, тридцатилетняя история нашей великой и бескровной дала вполне достаточную статистику антисоветских настроений в СССР. Вот и сейчас американская печать оперирует пятнадцатью миллионами заключенных в концлагерях: какая статистика нужна еще? И кроме того, власовской статистикой американцам и оперировать не очень уж удобно: вот, действительно, были "массы", которые за Власовым пошли - а мы и Власова и эти массы выдали на суд и расправу НКВД. Согласитесь опять-таки сами - всем этим хвастаться вовсе нечего...
За всеми этими соображениями стоит еще одно соображение - наименее приемлемое и для некоторых власовцев в частности, и для некоторой части новой эмиграции вообще. Оно заключается вот в чем.
От внимания эмигрантской общественности, по-видимому, начисто ускользнул тот факт, что немцы боролись против России, но ЗА большевизм. Это, я знаю, звучит очень парадоксально: обычно считалось, что Германия боролась то ли против большевизма - но кое-как и за Россию, то ли и против большевизма, и против России.
Маленькая историческая справка.
Германия Вильгельма Второго оплачивала и поддерживала Ленина и Троцкого, первой признала советскую власть и послала туда своего первого посла.
Германия Веймара и Гинденбурга делала то же самое: снабжала советы дипломатической поддержкой и промышленными кредитами, помогала военной промышленности - как потом оказалось, на свою собственную голову - и наводняла СССР своими специалистами, инженерами и техниками - тоже на свою собственную голову.
Германия Гитлера делала то же самое: кредиты, дипломатическая поддержка, пакт о дружбе. У меня есть довольно туманные данные о двух покушениях на Сталина, ликвидированных на корню одной из разновидностей Гестапо. Донос на Тухачевского был организован немцами, которые подсунули Бенешу соответствующие данные, и Бенеш понес их в Москву - тоже на свою собственную голову.
Немецкий расчет был в общем правилен - но не до конца - как и все немецкие расчеты! Строится бесконечная фраза со всякими вводными, и прочими предложениями, запутанно точная и пытающаяся между двумя занятыми объять необъятное. И потом, где-то в самом конце страницы, все это заканчиваемся роковым "нихт" - ах, значит, все это оказывается совсем наоборот. Так, совсем наоборот, кончились и все немецкие политические расчеты. Но вот до этого рокового "нихт" все шло "планмэсиг" - действительно, ни при какой иной власти, кроме сталинской, немцы до Волги дойти бы не смогли. Но чем помог им этот поход до Волги? Только липшие две-три тысячи верст туда и обратно - две-три тысячи верст, заваленных немецкими трупами. Только и всего. Нихт.
Дальше идет вещь более трудно доказуемая. Итак: вот пришел партайгеноссе Кох на некую Украину - на одну из русских украин. Ему, Коху, нужно здесь делать все то же, что здесь делали товарищи большевики: драть с мужика хлеб и кур, гонять его на дорожную и подводную повинность, вообще организовывать "администрацию". Совершенно ясно, что немецких зондерфюреров для этого никак не могло хватить. Нужно, значит, опираться на "местные силы" - на какие? Немцы подбирали туземный административный аппарат почти исключительно из бывших коммунистов и объясняли это так: только бывшие коммунисты имеют достаточный административный опыт. Это было верно. Немцы не договаривали только того, что административный опыт бывших коммунистов был папашей и мамашей административного опыта той же национал-социалистической партии: цели были чуть-чуть различны, но методы ущемления имели истинно братское сходство - какой-нибудь бауернфюрер из Померании был тренирован на те же методы, как какой-нибудь предколхоза на Волыни: свой своему поневоле брат.
В силу этих обстоятельств советско-германская война приобрела, в частности, характер внутрипартийной резни - нечто вроде борьбы Троцкого со Сталиным. В этой последней борьбе и Троцкий, и Сталин опирались только на партийные силы - пусть и враждебные друг другу, но только партийные. Гитлер в некотором отношении повторил пути Троцкого: он тоже опирался на партийные силы - и немецкие, и советские. Нельзя же в самом деле объяснить простой случайностью тот факт, что к руководству власовской армии были допущены одни коммунисты, которые в 1943 и 1948 годах называли себя "бывшими коммунистами".
Я не верю в "бывших коммунистов", ибо принадлежность к коммунистической партии вовсе не ограничивается наличием партийного билета, она определяется наличием "партийных навыков", от которых отвязаться не так уж просто.
Говорилось и писалось, что немцы-де уничтожают "комиссаров" - но ни комиссара Зыкова, ни чекиста Жиленкова они не уничтожали - и именно Жиленков был поставлен на поет политкома при Власове. Что ж, не могли немцы найти никого другого? Русская эмиграция в Германии ни на какую немецкую акцию не пошла. Но вне Германии были русские эмигранты, которые НЕ ЗНАЛИ, что и как делается в Германии и которые предлагали свои услуги немцам, и Гитлер их никуда, кроме задворков, не пустил. Одному очень известному и очень боевому генералу эмиграции было сказано: "перемените фамилию - дадим батальон". Мою книжку "Большевизм и крестьянство", которую я не под своим именем пытался выпустить в Праге, власовская цензура запретила за критику "ликвидации кулака как класса". Об этой ликвидации русского мужика мне Жиленков рассказывал в тонах искреннего партийного энтузиазма. Некоторый церковный уклон на закате власовской акции объясняется просто "давлением масс" - но ни Власов, ни тем более Жиленков ни в Бога, ни в черта не верили ни на одну копейку. Были ведь люди, которые всерьез поверили даже и в религиозное возрождение, товарища Сталина...
И здесь еще раз разыгралась очередная трагедия между линией советской армии - олицетворенной во Власове, и линией советской партии, олицетворенной в Жиленкове. Что ж? На пост политического комиссара при Власове не могли немцы найти никого другого, кроме вчерашнего коммунистического комиссара?
Если толково и без всяких там энтузиазмов взвесить те возможности, которые возникли бы в результате победы Гитлера на востоке, то, по моему глубокому убеждению, эта победа привела бы просто-напросто к тому, что вместо ВЧК, ОГПУ, НКВД с его Дзержинскими, Ягодами и Бериями, возникла бы новая помесь под руководством товарища Гиммлера и его подставных лиц. Остался бы точно тот же "аппарат власти", только усиленный немецкой поддержкой. Этот аппарат родился в России и немцы только скопировали его. У себя дома они на практике убедились: аппарат работает без отказа и даже без перебоев. В России он работал с перебоями, но все-таки работал. Рядовые винтики этого аппарата, оставшиеся у немцев, очень скоро убедились в том, что при немцах даже и воровать гораздо проще, чем при Сталине: такого контроля, какой был при ОГПУ, при Гестапо еще не было.
Рядовым винтикам было все равно: чи Сталин, чи Гитлер - были бы власть, портфель и пост. Это не новое открытие. Те люди, которые еще помнят мою "Россию в Концлагере", вероятно, вспомнят и тот прогноз, который был сделан там: идет борьба между старыми идеалистами коммунизма (тов. Шац, Королев, Чекалин и пр.) и ''молодой сволочью'' (Успенский, Якиемнко, Видеман) - и молодая сволочь старую гвардию съест. Прогноз был сделан в 1934 году. И в нем было сказано: товарищи Шац - уроды и недоноски, но какая-то идея у них все-таки есть, у ''молодой сволочи" никакой идеи и в заводе нет. Вот на нее и делали свою ставку и ОГПУ, и Гестапо: это самый подходящий человеческий материал. Единственный человеческий материал, готовый жечь, вешать и пытать во имя портфеля - все равно какого, сталинского или гитлеровского.
При истинно вопиющем запасе оптимизма можно было бы утверждать, что и Гиммлера и Жиленкова Власов шапками бы закидал, придя в Москву. Но, вот уже тридцать лет мы закидываем шапками Сталина. Какие были бы шансы у русского мужика справиться с аппаратом ОГПУ и Гестапо, спаянными в один кулак? И еще: стали ли бы союзники продолжать войну при том условии, что Гитлер насытился Россией, что он на сотни лет увяз в России и что при этой комбинации обстоятельств десант в Нормандии потребовал бы кровавых потерь в масштабах миллионов солдат и офицеров? Не проще ли было бы им вернуться к старой, веками испытанной политике "see and wait", посидеть и подождать, как это там в России развивается новое татарское иго, на этот раз пришедшее не из Азии, а из Европы?
Я очень боюсь, что рядовому энтузиасту эти мысли в голову не приходили. Боюсь, что это наша национальная болезнь: избыток всяческих энтузиазмов при явном недостатке элементарной трезвости: вспомните, пожалуйста, какими лошадиными порциями энтузиазма оперировали наши фурьеристы, сен-симонисты, народовольцы, эсэры, зсдеки, коммунисты и даже анархисты. И что же из всего этого получилось? Корниловская армия по своему личному составу была, вероятно, лучшей армией мировой истории - что получилось? Во власовскую армию собрались, по моим данным, бойцы совершенно первого сорта - ну и что? Давайте, постараемся как-нибудь рационировать и производство, и потребление нашего энтузиазма - иначе опять получится такая история, как с Корниловской армией: Орел - потом Галлиполи, потом Париж - и в Париже во главе Корниловской дивизии - генерал Скоблин...
Мы находимся в катастрофическом положении - вероятно, лучшем, чем после битвы на Калке, но, кажется, худшем, чем в Смутное время. Если будет война - а она, конечно, будет - то западный блок все равно организует русскую акцию. И при этом будет прежде всего исходить из соображений, так сказать, политической экономии: зачем воевать своей кровью, если можно будет воевать русской. Немцы не жалели чужой крови, но они не жалели и своей. Демократии в этом отношении гораздо более хозяйственны.
Иван Солоневич
"Наша Страна", № 2, 1948 (текст полностью)
____________________
После некоторых колебаний счел необходимым все-таки дать краткий комментарий.
Позиция И. Л. Солоневича по рассматриваемому вопросу и главные отличия от позиции ген. Смысловского (см. предыдущие статьи по теме) определяются "генетической" схожестью двух по большому счету братских партий с характерной для всех подобных политических образований лютой - поистине пролетарской - дружбой между ними.
Ведь посудите сами: что еще могло надоумить Адольфа Гитлера назвать свою партию именно "социалистической", "рабочей" и, конечно, как водится, "демократической". Пример у НСДРП в то время был один единственный - известная всем РСДРП, как ее впоследствии ни называй. Различия между двумя родственными партиями были не стратегическими, а всего лишь тактическими: "невыразимо прекрасное будущее" в Германии должно было стать не интернациональным, как в совдепии, а германским - сугубо национальным. Здесь же коренится схожесть всех повадок тех и других вождей, так как они в первую очередь "определяются наличием партийных навыков, от которых отвязаться не так уж просто…" - как ту или иную партию ни именуй.
Попутно замечу, что здесь Иван Солоневич имеет в виду прежде всего окружение ген. Власова, а не его самого. Остается только добавить, что сказанное - "партийные навыки" - в не меньшей, а может быть даже в куда большей степени справедливо и в отношении нынешних правителей РФ.
"Я не верю в бывших коммунистов, ибо принадлежность к коммунистической партии вовсе не ограничивается наличием партийного билета, она определяется наличием партийных навыков, от которых отвязаться не так уж просто…"
Задача редакции - иметь перед нашими глазами возможно более верную картину действительности. То есть картину, очищенную от легенд, вранья и всего того, что нынче носит сравнительно приличное наименование пропаганды....
Изучение истории власовского движения имеет для нас совершенно реальное практическое (здесь и далее - выделено И. С.) значение, и всю власовскую акцию можно рассматривать с трех точек зрения:
а) Ген. А. А. Власов есть изменник Родине.
б) Ген. А. А. Власов есть герой.
в) Ген. А. А. Власов есть жертва катастрофически сложившихся обстоятельств.
Я лично стою на третьей точке зрения. И, стоя на этой точке зрения, я считаю совершенно необходимым самым тщательным образом изучить те обстоятельства, которые - уже не в первый раз - привели к кровавой катастрофе. Следовательно - ни легенды, ни поношения.
Я очень хорошо знаю, что легенда - она уже "творится", почти по соллогубовскому рецепту. Я, конечно, отдаю себе достаточно ясный отчет в существовании некоего слоя людей, для умственного уровня которых приемлема только легенда: она проста, ясна, необременительна для серого вещества мозга и она "подымает дух". На этот круг людей "Наша Страна" не рассчитана. Она, конечно, не рассчитана и на советских патриотов, хотя, может быть, наиболее умные из них здесь что-то полезное все-таки найдут. Хотя бы совет - вовремя перековаться.
Об "акции" в ее целом сейчас - что и говорить? Если исследование власовской акции мы начнем с конца, то есть с результатов, то мы увидим следующее:
а) расчет ген. Власова на немцев не оправдался.
б) расчет ген. Власова на переход красных частей не оправдался.
в) расчет ген. Власова на поддержку союзников не оправдался.
г) расчет ген. Власова на поддержку эмиграции не оправдался.
Словом - по всем четырем направлениям компаса - полный провал. Можно, конечно, сказать, что виноваты: а) немцы, б) красноармейцы, в) союзники и даже г) эмиграция - но всякий разумный человек поймет, что это не оправдание: "вся рота не в ногу, только я один в ногу". Ген. А. Хольмстон, один из немецких генералов, руководивших немецкой контрразведкой на востоке, в своей книге "На магических путях" пишет о ген. Власове очень скупо: "он был, конечно, хороший солдат, но до своей новой политической роли он никак не дорос".
И это - тоже не объяснение: до этой роли никто не мог "дорасти", ибо роль была заранее и заведомо безнадежной, что я в свое время и пытался доказать Власову - мои доказательства, конечно, не помогли.
Здесь я хочу сделать одну существенную оговорку: если бы я одновременно с ген. Власовым попал бы прямо, без пересадки, из СССР в Германию, то я сделал бы или постарался бы сделать примерно то же, что сделал и старался сделать ген. Власов - и решительно с такими же результатами. Мое преимущество перед Власовым заключалось в том, что я Германию уже знал, а ген. Власов не имел о ней решительно никакого представления. Но у ген. Власова не было также решительно никаких оснований верить мне. И еще меньше - ген. Бискупскому, которого Власов подозревал в чувстве конкуренции.
Во всей этой акции пресловутая "роль личности в истории" выступает во всем ее жалобном виде: сталкивались чудовищные мировые силы - Германия и Россия, всякая Германия и всякая Россия, коммунизм и социализм, мировые аппетиты германской бюрократии и такие же мировые аппетиты советской бюрократии, инстинкт защиты родины, и немецкой и русской, старая борьба Англии против "сильнейшей державы па континенте Европы" и мировой ужас перед подвигами Гестапо - подвиги ОГПУ в этот период замалчивались начисто. Что мог сделать любой Цезарь Соломонович в этом чудовищном переплете инстинктов, традиций, интересов и вожделений - о которых он, Власов, кроме того и понятия не имел. Ген. Власов пал жертвой собственных иллюзий. И на его трагической могиле умные люди эмиграции строят еще одну... Может быть - хватит?..
Нам очень везло на всякое железо. Выл железный нарком - Троцкий. Был железный адмирал Колчак. Был железный генерал Деникин. Был еще один столь же железный генерал Власов. И в результате всего этого даже самая бумажная виза в Венесуэлу оказывается почти недостижимой мечтой. Но когда я, лет десять тому назад, воздавая должное к патриотическим мотивам ген. Деникина и его воинской доблести, писал, что у него в тылах господствовал форменный политический кабак, и что именно этот кабак обусловил собою поражения Белой Армии (помещичьи карательные экспедиции, кстати, повторенные еще раз и в 1941-1943 годах со стороны целого ряда русских "патриотов"), то меня, естественно, обвинили в большевицкой провокации - как же иначе? Вероятно, будут обвинять и сейчас. Все это не остановило меня десять лет тому назад, не остановит, конечно, и сейчас.
* * *
Иностранная печать в годы медовых месяцев, буйно отпразднованных всеми союзниками, объявила ген. Власова просто-напросто предателем и "кислингом". Сейчас медовый месяц зашел в некоторые тучи. Сейчас пора бы сказать, что ни Власов, ни Кислинг, ни Петен никакими предателями не были - хотя, конечно, на немецкой стороне работали и кое-какие реальные предатели - продажные души. Мы, вся эмиграция, и старая и новая, можем заслуженно гордиться тем, что продажные души были, конечно, и среди нас, но что среди нас их было безмерно меньше, чем в какой-либо иной среде - даже и не попавшей в такую страшную переделку, в какую попали мы. И еще, что какие бы ошибки мы, вся русская эмиграция вместе взятая, ни делали за эти страшные годы, то и ошибок мы сделали меньше, чем кто бы то ни было иной в мире - кроме пока что товарища Сталина - его ошибки мы уж будем по осени считать. Да, продажные души есть и среди нас. Однако сидят они вовсе не там, где их принято искать...
* * *
Из всей русской публицистики зарубежья только один лагерь (не считая, конечно, советского) предъявил ген. Власову обвинения в национальной измене. Это милюковский лагерь. Сейчас в нем люди пишут и о каких-то "заветах П. Н. Милюкова", каковые "заветы" милюковские душеприказчики должны-де нести в мир и в века. Позвольте мне по этому поводу привести фактическую и фактически абсолютно бесспорную иллюстрацию о реализации некоторых заветов на практике.
• В конце 1916 и начало 1917 года профессор Павел Николаевич Милюков вел неистовую атаку на проклятый старый режим - не стесняясь никакой "изменой" и базируясь на любую ''глупости'' - во имя победы западных демократий в союзе с русской революцией - над "реакционными режимами Вильгельма и Николая". Когда проклятый кровавый старый режим был свергнут и когда великая и бескровная простерла ризы свои над Россией, профессора П. Н. Милюкова она выперла вон.
• Тогда профессор Милюков вынырнул в немецком Киеве и предложил немецкому генералу Эйхгорну борьбу: против западных демократий, против великой и бескровной русской революции - в союзе с вильгельмовской реакцией. Ген. Эйхгорн вышиб профессора Милюкова вон.
• Тогда профессор Милюков вынырнул в деникинском Ростове и предложил ген. Деникину новую комбинацию: борьбу русской реакции против русской революции и против германского милитаризма - в союзе с западными демократиями. Ген. Деникин вышиб профессора Милюкова вон.
• Тогда профессор Милюков очутился в Париже, где предложил западным демократиям: борьбу против русской реакции генерала Деникина, борьбу против немецкой реакции Вильгельма, борьбу против великой и бескровной - за демократию, за заветы и гонорары профессора Милюкова. Западные демократии вышибли профессора Милюкова вон.
• Отвергнутый по очереди русской революцией, немецким милитаризмом, русской реакцией и западными демократиями - оставшись без гонораров и пробавляясь бенешевскими и прочими субсидиями - профессор Павел Николаевич Милюков стал промышлять теориями эволюции советской власти: если для ниспровержения этой власти профессору Милюкову никто не дал ни копейки, нужно было сосать эти копейки из эволюции, национализации и нормализации ленинско-сталинской власти.
Деньгами профессора Милюкова снабжало, в частности, то чешское правительство, которое продало адм. Колчака и предало ген. Тухачевского: Бенеш, как известно, был самым истинным другом России. И помимо всего прочего, профессор Милюков -зовя русскую эмиграцию к возвращению в СССР - сам туда, конечно, не поехал. А ген. Власов, ловя русских людей на борьбу со Сталиным, сам вел эту борьбу и сам в ней погиб.
И вот теперь душеприказчики милюковских заветов обзывают ген. А. Власова национальным изменником. М. Ю. Лермонтов когда-то утверждал: "Бесстыдству тоже мера есть".
Нет, нет никакой меры. Если когда-то была, то вся вышла.
* * *
…Именно сейчас солидаристы - истинно эклектическая партия - подбирает в суму свою все, что только попадает на их партийном пути: и православие, и Сартра, и лагеря ИРО, и философию ''дирижизма", и кое-как сбежавшую советскую бюрократию, которая просчиталась на Гитлере и теперь - вероятно, но милюковским заветам - пытается словчить на демократиях. Подобрали они и "власовскую идею". В их партийных листах есть вещи, истинно нестерпимые.
В "Посеве" №. 24(107) есть статья некоего А. К. в которой сказано:
"Национально Трудовой Союз (солидаристы) сыграли в этом периоде исключительно важную роль. Эта организации, как и все эмигрантские организации в гитлеровской Европе, сохранила, уйдя в подполье, свою структуру... На основах их идеологии была написана позднее программная часть "Манифеста"... Почти все руководство солидаристов было брошено в тюрьмы и концлагеря (немецкие. - И. С.), многие там и погибли..."
Здесь в каждой строчке по вранью: никакие эмигрантские организации не были запрещены - ни РСДНП полк. Скалона, ни РОВС ген. Лампе, ни РСНУВ ген. Туркула - не были запрещены и солидаристы. Наше движение было запрещено в Германии через неделю после моего приезда в Берлин - в 1938 году, то есть за три года до советской войны. Солидаристы ни в какое подполье не уходили: статьи их вождей под их, вождей, полными именами печатались в берлинском "Новом Слове" - тоже, подумаешь, подполье! Солидаристы просто-напросто были единственной эмигрантской партией, которая с немцами пошла - я никак не считаю это изменой, как не считаю изменником ген. Власова. Таким образом, солидаристам удалось закрепить за собою монополию немецкой поддержки, каковой монополией они пытались воспользоваться для того, чтобы устранить всех конкурентов - в том числе и ген. Власова. Основные пункты "Манифеста" ничего общего с тогдашним солидаризмом не имели: эти пункты явились результатом немецкого политического расчета на советскую бюрократию, без которой немцы - они это понимали достаточно хорошо - с оккупированной территорией справиться не могли. Эти пункты подвергали обсуждению на совещаниях, на которых никакими солидаристами не пахло.
Дальше: никто из антигерманских русских эмигрантов в Германии, кроме меня - не подвергся никаким преследованиям за свою антигерманскую деятельность. Да и я никак не собираюсь лезть на пост "жертвы фашизма": в любой иной стране мне бы отрубили голову и за мои прогнозы, и за мои разговоры - хотя бы с тем же ген. Власовым. Со мной обращались вполне вежливо - во всяком случае, вежливее, чем наши западные друзья. Не подвергся преследованиям и не был "брошен в концлагеря" никто из власовской армии - а немцы не могли не знать власовского расчета на разгром Германии и на союз с союзниками. Солидаристы попали в тюрьму вовсе не за их антигерманскую линию, а за совсем другие вещи, которые еще нуждаются в историческом исследовании.
Я повторяю еще раз: всю эту трагическую эпопею нам нельзя ни канонизировать, ни обливать грязью. Она оказалась неудачной - не по вине Власова. Она привели к гибели многих тысяч русских людей - тоже не но их вине. Ее единственный положительный результат - это те пропагандные возможности, которые она нам предоставила и которые, конечно, нужно использовать полностью: вот, видите, даже советские генералы, полковники и красноармейцы - и те в конце концом пошли против Сталина. Полагаю, что англо-американские разведки лучше нас знают, кто именно пошел и по каким именно соображениям. Но, используя эту пропагандную возможность, мы не имеем права закрывать глаза на впечатление, которое не могла не произвести власовская акция на подсоветскую массу и на советских генералов.
Согласитесь сами, что после власовского опыта любой советский генерал очень сильно подумает, прежде чем снова "изменить Родине и Сталину": "вот перейду - и меня продадут, как продали Власова". Любой красноармеец, знающий судьбы власовской армии и ее выданных бойцов - тоже не станет перебегать на вражескую сторону так, как это делали миллионы людей летом и осенью 1941 года. И вся ''советская общественность", даже и самая антисоветская, не может не задуматься над еще одним провалом: ну вот, еще одного противника Сталин съел - да еще как! Есть совершенно реальная опасность дальнейшего развития такой психологии: при Сталине, конечно, отвратительно, но тут мы, по крайней мере, "дома", мы уже на привычной каторге, что будет у союзников? Вот договорятся в какой-нибудь очередной Ялте - и выдадут всех нас скопом, оптом, и нетто, и брутто. После выдачи Власова и его сотрудников такой точки зрения не может не быть. И опять-таки - власовской вины тут нет никакой. И я, и ген. Бискупский знали иностранную обстановку несколько лучше, чем ее знал Власов, но ни я, ни ген. Бискупский выдачи Власова не могли себе представить никак. Чего еще даже и сейчас все мы "не можем себе представить"?
Основной довод защитников власовской акции формулируется так: "а было бы лучше, если бы власовской армии и вовсе не существовало?" Я не знаю, было ли бы лучше. Хуже не было бы во всяком случае. Полагаю, что если западный блок возьмется за "русскую акцию", то он возьмется за нее независимо от того, какие русские массы стоят или не стоят за Сталина: немцы, оплачивая Ленина и Троцкого, вовсе не занимались учетом числа их сторонников в России. Устраивая "пронунциаменто" где-нибудь в Эквадоре, "финансовый капитал" очень мало интересуется наличием или отсутствием "массы" за очередным кандидатом в очередные "президенты". Если западному блоку нужны будут "русские вожди", то они будут назначены, они будут снабжены достаточным количеством всяких прилагательных и для них будет разыскана соответствующая "масса". Ведь, начиная от Корниловского похода и кончая сегодняшними восстаниями, тридцатилетняя история нашей великой и бескровной дала вполне достаточную статистику антисоветских настроений в СССР. Вот и сейчас американская печать оперирует пятнадцатью миллионами заключенных в концлагерях: какая статистика нужна еще? И кроме того, власовской статистикой американцам и оперировать не очень уж удобно: вот, действительно, были "массы", которые за Власовым пошли - а мы и Власова и эти массы выдали на суд и расправу НКВД. Согласитесь опять-таки сами - всем этим хвастаться вовсе нечего...
За всеми этими соображениями стоит еще одно соображение - наименее приемлемое и для некоторых власовцев в частности, и для некоторой части новой эмиграции вообще. Оно заключается вот в чем.
От внимания эмигрантской общественности, по-видимому, начисто ускользнул тот факт, что немцы боролись против России, но ЗА большевизм. Это, я знаю, звучит очень парадоксально: обычно считалось, что Германия боролась то ли против большевизма - но кое-как и за Россию, то ли и против большевизма, и против России.
Маленькая историческая справка.
Германия Вильгельма Второго оплачивала и поддерживала Ленина и Троцкого, первой признала советскую власть и послала туда своего первого посла.
Германия Веймара и Гинденбурга делала то же самое: снабжала советы дипломатической поддержкой и промышленными кредитами, помогала военной промышленности - как потом оказалось, на свою собственную голову - и наводняла СССР своими специалистами, инженерами и техниками - тоже на свою собственную голову.
Германия Гитлера делала то же самое: кредиты, дипломатическая поддержка, пакт о дружбе. У меня есть довольно туманные данные о двух покушениях на Сталина, ликвидированных на корню одной из разновидностей Гестапо. Донос на Тухачевского был организован немцами, которые подсунули Бенешу соответствующие данные, и Бенеш понес их в Москву - тоже на свою собственную голову.
Немецкий расчет был в общем правилен - но не до конца - как и все немецкие расчеты! Строится бесконечная фраза со всякими вводными, и прочими предложениями, запутанно точная и пытающаяся между двумя занятыми объять необъятное. И потом, где-то в самом конце страницы, все это заканчиваемся роковым "нихт" - ах, значит, все это оказывается совсем наоборот. Так, совсем наоборот, кончились и все немецкие политические расчеты. Но вот до этого рокового "нихт" все шло "планмэсиг" - действительно, ни при какой иной власти, кроме сталинской, немцы до Волги дойти бы не смогли. Но чем помог им этот поход до Волги? Только липшие две-три тысячи верст туда и обратно - две-три тысячи верст, заваленных немецкими трупами. Только и всего. Нихт.
Дальше идет вещь более трудно доказуемая. Итак: вот пришел партайгеноссе Кох на некую Украину - на одну из русских украин. Ему, Коху, нужно здесь делать все то же, что здесь делали товарищи большевики: драть с мужика хлеб и кур, гонять его на дорожную и подводную повинность, вообще организовывать "администрацию". Совершенно ясно, что немецких зондерфюреров для этого никак не могло хватить. Нужно, значит, опираться на "местные силы" - на какие? Немцы подбирали туземный административный аппарат почти исключительно из бывших коммунистов и объясняли это так: только бывшие коммунисты имеют достаточный административный опыт. Это было верно. Немцы не договаривали только того, что административный опыт бывших коммунистов был папашей и мамашей административного опыта той же национал-социалистической партии: цели были чуть-чуть различны, но методы ущемления имели истинно братское сходство - какой-нибудь бауернфюрер из Померании был тренирован на те же методы, как какой-нибудь предколхоза на Волыни: свой своему поневоле брат.
В силу этих обстоятельств советско-германская война приобрела, в частности, характер внутрипартийной резни - нечто вроде борьбы Троцкого со Сталиным. В этой последней борьбе и Троцкий, и Сталин опирались только на партийные силы - пусть и враждебные друг другу, но только партийные. Гитлер в некотором отношении повторил пути Троцкого: он тоже опирался на партийные силы - и немецкие, и советские. Нельзя же в самом деле объяснить простой случайностью тот факт, что к руководству власовской армии были допущены одни коммунисты, которые в 1943 и 1948 годах называли себя "бывшими коммунистами".
Я не верю в "бывших коммунистов", ибо принадлежность к коммунистической партии вовсе не ограничивается наличием партийного билета, она определяется наличием "партийных навыков", от которых отвязаться не так уж просто.
Говорилось и писалось, что немцы-де уничтожают "комиссаров" - но ни комиссара Зыкова, ни чекиста Жиленкова они не уничтожали - и именно Жиленков был поставлен на поет политкома при Власове. Что ж, не могли немцы найти никого другого? Русская эмиграция в Германии ни на какую немецкую акцию не пошла. Но вне Германии были русские эмигранты, которые НЕ ЗНАЛИ, что и как делается в Германии и которые предлагали свои услуги немцам, и Гитлер их никуда, кроме задворков, не пустил. Одному очень известному и очень боевому генералу эмиграции было сказано: "перемените фамилию - дадим батальон". Мою книжку "Большевизм и крестьянство", которую я не под своим именем пытался выпустить в Праге, власовская цензура запретила за критику "ликвидации кулака как класса". Об этой ликвидации русского мужика мне Жиленков рассказывал в тонах искреннего партийного энтузиазма. Некоторый церковный уклон на закате власовской акции объясняется просто "давлением масс" - но ни Власов, ни тем более Жиленков ни в Бога, ни в черта не верили ни на одну копейку. Были ведь люди, которые всерьез поверили даже и в религиозное возрождение, товарища Сталина...
И здесь еще раз разыгралась очередная трагедия между линией советской армии - олицетворенной во Власове, и линией советской партии, олицетворенной в Жиленкове. Что ж? На пост политического комиссара при Власове не могли немцы найти никого другого, кроме вчерашнего коммунистического комиссара?
Если толково и без всяких там энтузиазмов взвесить те возможности, которые возникли бы в результате победы Гитлера на востоке, то, по моему глубокому убеждению, эта победа привела бы просто-напросто к тому, что вместо ВЧК, ОГПУ, НКВД с его Дзержинскими, Ягодами и Бериями, возникла бы новая помесь под руководством товарища Гиммлера и его подставных лиц. Остался бы точно тот же "аппарат власти", только усиленный немецкой поддержкой. Этот аппарат родился в России и немцы только скопировали его. У себя дома они на практике убедились: аппарат работает без отказа и даже без перебоев. В России он работал с перебоями, но все-таки работал. Рядовые винтики этого аппарата, оставшиеся у немцев, очень скоро убедились в том, что при немцах даже и воровать гораздо проще, чем при Сталине: такого контроля, какой был при ОГПУ, при Гестапо еще не было.
Рядовым винтикам было все равно: чи Сталин, чи Гитлер - были бы власть, портфель и пост. Это не новое открытие. Те люди, которые еще помнят мою "Россию в Концлагере", вероятно, вспомнят и тот прогноз, который был сделан там: идет борьба между старыми идеалистами коммунизма (тов. Шац, Королев, Чекалин и пр.) и ''молодой сволочью'' (Успенский, Якиемнко, Видеман) - и молодая сволочь старую гвардию съест. Прогноз был сделан в 1934 году. И в нем было сказано: товарищи Шац - уроды и недоноски, но какая-то идея у них все-таки есть, у ''молодой сволочи" никакой идеи и в заводе нет. Вот на нее и делали свою ставку и ОГПУ, и Гестапо: это самый подходящий человеческий материал. Единственный человеческий материал, готовый жечь, вешать и пытать во имя портфеля - все равно какого, сталинского или гитлеровского.
При истинно вопиющем запасе оптимизма можно было бы утверждать, что и Гиммлера и Жиленкова Власов шапками бы закидал, придя в Москву. Но, вот уже тридцать лет мы закидываем шапками Сталина. Какие были бы шансы у русского мужика справиться с аппаратом ОГПУ и Гестапо, спаянными в один кулак? И еще: стали ли бы союзники продолжать войну при том условии, что Гитлер насытился Россией, что он на сотни лет увяз в России и что при этой комбинации обстоятельств десант в Нормандии потребовал бы кровавых потерь в масштабах миллионов солдат и офицеров? Не проще ли было бы им вернуться к старой, веками испытанной политике "see and wait", посидеть и подождать, как это там в России развивается новое татарское иго, на этот раз пришедшее не из Азии, а из Европы?
Я очень боюсь, что рядовому энтузиасту эти мысли в голову не приходили. Боюсь, что это наша национальная болезнь: избыток всяческих энтузиазмов при явном недостатке элементарной трезвости: вспомните, пожалуйста, какими лошадиными порциями энтузиазма оперировали наши фурьеристы, сен-симонисты, народовольцы, эсэры, зсдеки, коммунисты и даже анархисты. И что же из всего этого получилось? Корниловская армия по своему личному составу была, вероятно, лучшей армией мировой истории - что получилось? Во власовскую армию собрались, по моим данным, бойцы совершенно первого сорта - ну и что? Давайте, постараемся как-нибудь рационировать и производство, и потребление нашего энтузиазма - иначе опять получится такая история, как с Корниловской армией: Орел - потом Галлиполи, потом Париж - и в Париже во главе Корниловской дивизии - генерал Скоблин...
Мы находимся в катастрофическом положении - вероятно, лучшем, чем после битвы на Калке, но, кажется, худшем, чем в Смутное время. Если будет война - а она, конечно, будет - то западный блок все равно организует русскую акцию. И при этом будет прежде всего исходить из соображений, так сказать, политической экономии: зачем воевать своей кровью, если можно будет воевать русской. Немцы не жалели чужой крови, но они не жалели и своей. Демократии в этом отношении гораздо более хозяйственны.
Иван Солоневич
"Наша Страна", № 2, 1948 (текст полностью)
____________________
После некоторых колебаний счел необходимым все-таки дать краткий комментарий.
Позиция И. Л. Солоневича по рассматриваемому вопросу и главные отличия от позиции ген. Смысловского (см. предыдущие статьи по теме) определяются "генетической" схожестью двух по большому счету братских партий с характерной для всех подобных политических образований лютой - поистине пролетарской - дружбой между ними.
Ведь посудите сами: что еще могло надоумить Адольфа Гитлера назвать свою партию именно "социалистической", "рабочей" и, конечно, как водится, "демократической". Пример у НСДРП в то время был один единственный - известная всем РСДРП, как ее впоследствии ни называй. Различия между двумя родственными партиями были не стратегическими, а всего лишь тактическими: "невыразимо прекрасное будущее" в Германии должно было стать не интернациональным, как в совдепии, а германским - сугубо национальным. Здесь же коренится схожесть всех повадок тех и других вождей, так как они в первую очередь "определяются наличием партийных навыков, от которых отвязаться не так уж просто…" - как ту или иную партию ни именуй.
Попутно замечу, что здесь Иван Солоневич имеет в виду прежде всего окружение ген. Власова, а не его самого. Остается только добавить, что сказанное - "партийные навыки" - в не меньшей, а может быть даже в куда большей степени справедливо и в отношении нынешних правителей РФ.