(no subject)
Работай, белая женщина, солнце еще высоко рассвет еще нескоро.
Утром на улице зацепилась взглядом за проходящего мимо мужчину с излишне густой растительностью на лице, которое показалось странно знакомым. И только когда его догнал второй, низкорослый, в кепке и с рыжеватой бородкой клинышком, дошло. Пушкин и Ленин, оживленно беседуя, скрылись за мусорным баком.
Добавлю к увиденному девочку в метро, со вкусом одетую, на шпильках. И с барабанными палочками, торчащими из сумки.
И еще чуть-чуть. У соседей две девчонки, мелкие, еще, по-моему, в садик ходят. И вот приползаю я домой в пол-двенадцатого, от усталости в глазах темнеет. А из-за их двери - задорный детский хохот, вскрики, топотушки. Я стою, прислонившись к стене, и улыбаюсь. Такое счастье все-таки. Счастье жить.
Обнимаю, люблю.
Ваша Л.
Утром на улице зацепилась взглядом за проходящего мимо мужчину с излишне густой растительностью на лице, которое показалось странно знакомым. И только когда его догнал второй, низкорослый, в кепке и с рыжеватой бородкой клинышком, дошло. Пушкин и Ленин, оживленно беседуя, скрылись за мусорным баком.
Добавлю к увиденному девочку в метро, со вкусом одетую, на шпильках. И с барабанными палочками, торчащими из сумки.
И еще чуть-чуть. У соседей две девчонки, мелкие, еще, по-моему, в садик ходят. И вот приползаю я домой в пол-двенадцатого, от усталости в глазах темнеет. А из-за их двери - задорный детский хохот, вскрики, топотушки. Я стою, прислонившись к стене, и улыбаюсь. Такое счастье все-таки. Счастье жить.
Обнимаю, люблю.
Ваша Л.