Старуха Изергиль. Новые, ранее неопубликованные главы
III. Новые похождения нацлидера.
...
- Вы сказали: «Веди!» - и я повел! - крикнул Пукин, становясь против них чахлой грудью.- Во мне есть мужество вести, вот потому я повел вас! Хотя, если честно, я просто смог понравиться Борису Абгамовичу и большому Боре, а потом наебать одного и обосрать другого. Знали бы, как это было не просто! А вы? Что сделали вы в помощь себе? Вы только шли и не умели сохранить свои карманы и кошельки на путь более долгий! Их ебут, они крепчают! Вы только шли и шли, как стадо овец!
Но эти слова разъярили их еще более.
- Ты умрешь! Ты умрешь! - ревели они.
- А вот хрен вам всем! Землю есть будете! В сортире замочу, сукины дети!- бесновался лидер.А лес все гудел и гудел, вторя их крикам, и молнии разрывали тьму в клочья. Пукин смотрел на тех, ради которых он как раб столько нагреб на галерах, и видел, что они - как звери. Много людей стояло вокруг него, но не было на лицах их благородства, и нельзя было ему ждать пощады от них. Все эти Абгамовичи и Вроттенберги, Тимченки и Дерибаски, ничего человеческого не было их жадных жирных глазках.
...
Глава IV. Порву за Пукина!
...
Дунул ветер и соблазнительно обнажил из-под лохмотьев сухую грудь старухи Изергиль, засыпавшей все крепче. Я раскрыл ее старое тело и сам лег на землю около нее.
...
Глава V. Как тузик грелку...
...
Глава VI. Плачь Ярославны Изергяле
...
Не лепо ли ны бяшет, братие, начяти старыми словесы трудных повестий о шайке Петирскай, Володимера Володимеровеча! Начати же ся той песни по былинамь сего педрильска и блядска времени, а не по замышлению Бояню! Боян бо вещий и ссущий, аще кому хотяше песнь творити, пизобол тот ишшо, то растекашется мысию по древу, серым волком по земли, стоячим писюном по столу, шизым орлом под облакы. Помняшеть бо речь первых времен усобице, - тогда пущашеть 10 еблявых соколовь на стадо болядей; который дотечаше, та преди песнь пояше старому муделю, трусоватаму чурбану, иже зареза великия тыща человеков, чорнаму Чурбану Чурбановичу. Боян же, братие, не 10 соколовь на стадо беледей пущаше, но своя вещиа персты на живая члены воскладаше, яйки чеша; они же сами князем славу пиздети.
Почнем же, братие, повесть сию от стараго Воладимера до ныняшнего Топтыговича, иже истягну умь крепостию своею и поостри сердца своего мужеством, постигша подлыя железу айпадовыя и айхвонавыя, наполнився всяка духа ратнаго, наведе своя обосратыя полкы на землю сосецькую за землю Пруськую.
...
А что вы готовы порвать за iPad? за Пукина?
...
- Вы сказали: «Веди!» - и я повел! - крикнул Пукин, становясь против них чахлой грудью.- Во мне есть мужество вести, вот потому я повел вас! Хотя, если честно, я просто смог понравиться Борису Абгамовичу и большому Боре, а потом наебать одного и обосрать другого. Знали бы, как это было не просто! А вы? Что сделали вы в помощь себе? Вы только шли и не умели сохранить свои карманы и кошельки на путь более долгий! Их ебут, они крепчают! Вы только шли и шли, как стадо овец!
Но эти слова разъярили их еще более.
- Ты умрешь! Ты умрешь! - ревели они.
- А вот хрен вам всем! Землю есть будете! В сортире замочу, сукины дети!- бесновался лидер.А лес все гудел и гудел, вторя их крикам, и молнии разрывали тьму в клочья. Пукин смотрел на тех, ради которых он как раб столько нагреб на галерах, и видел, что они - как звери. Много людей стояло вокруг него, но не было на лицах их благородства, и нельзя было ему ждать пощады от них. Все эти Абгамовичи и Вроттенберги, Тимченки и Дерибаски, ничего человеческого не было их жадных жирных глазках.
...
Глава IV. Порву за Пукина!
...
Дунул ветер и соблазнительно обнажил из-под лохмотьев сухую грудь старухи Изергиль, засыпавшей все крепче. Я раскрыл ее старое тело и сам лег на землю около нее.
...
Глава V. Как тузик грелку...
...
Глава VI. Плачь Ярославны Изергяле
...
Не лепо ли ны бяшет, братие, начяти старыми словесы трудных повестий о шайке Петирскай, Володимера Володимеровеча! Начати же ся той песни по былинамь сего педрильска и блядска времени, а не по замышлению Бояню! Боян бо вещий и ссущий, аще кому хотяше песнь творити, пизобол тот ишшо, то растекашется мысию по древу, серым волком по земли, стоячим писюном по столу, шизым орлом под облакы. Помняшеть бо речь первых времен усобице, - тогда пущашеть 10 еблявых соколовь на стадо болядей; который дотечаше, та преди песнь пояше старому муделю, трусоватаму чурбану, иже зареза великия тыща человеков, чорнаму Чурбану Чурбановичу. Боян же, братие, не 10 соколовь на стадо беледей пущаше, но своя вещиа персты на живая члены воскладаше, яйки чеша; они же сами князем славу пиздети.
Почнем же, братие, повесть сию от стараго Воладимера до ныняшнего Топтыговича, иже истягну умь крепостию своею и поостри сердца своего мужеством, постигша подлыя железу айпадовыя и айхвонавыя, наполнився всяка духа ратнаго, наведе своя обосратыя полкы на землю сосецькую за землю Пруськую.
...
А что вы готовы порвать за iPad? за Пукина?