Иск Фарида Махмудова к Ю. Латыниной о защите чести и достоинства
Подан иск от Фарида Махмудова к Юлии Латыниной о защите чести и достоинства.
Поводом для подачи иска послужили высказывания Ю. Латыниной о причастности Фарида Махмудова к поджогу "Пассажа" в Ухте, когда погибли 25 человек.
Видео (смотреть с 29 минуты).
Видео: "Код доступа" с Юлией Латыниной (+ кардиограмма)
Ю.ЛАТЫНИНА: Добрый вечер, в эфире Юлия Латынина, +7 985 970-45-45 - это смски, и я говорила об английской системе правосудия и о том, что, судя по всему, то беззаконие, которое царит в российских судах, плохо оборачивается для России на Западе, потому что оно создает прецедент для того, чтобы подобного рода иски российских бизнесменов к российским бизнесменам рассматривались на Западе же.
И, вот, собственно, я на прошлой неделе говорила о том, как плоха континентальная система правосудия, в частности, Страсбург по сравнению с английской системой, системой, которая называется системой «common law», системой обычного права и которую я бы предпочла называть «системой здравого права» по аналогии со здравым смыслом.
И на этот раз я не могу не сравнить английскую систему правосудия с нашей, отечественной на примере нескольких процессов, в частности, процесса о поджоге Пассажа в городе Ухте в 2005 году. Я уже говорила, по-моему, пару месяцев назад об этой истории, которая, на мой взгляд, абсолютно знаковая, такая же как Кущевка или Сагра, потому что это история беспрецедентной наглости людей, запугавших и купивших все и вся вокруг. И после того как я об этом говорила, я с удивлением обнаружила в СМИ, что ко мне подан иск и даже рассмотрение его в неком московском суде, неизвестно каком назначено на 10 октября. Иск подан бизнесменом Фаридом Махмудовым, который все время в СМИ изображался как честный предприниматель, бизнес которого поделили менты. И Фарид Махмудов сейчас находится под стражей по обвинению в поджоге Пассажа. Суд, насколько я понимаю, состоится в какое-то достаточно близкое время. И я очень удивилась, потому что то, что я говорила на «Эхе Москвы», мы до сих пор не получали здесь никакого иска. Рассмотрение, якобы, назначено на 10-е, значит, это либо просто пиар-ход, либо... Мне очень трудно понять, каким образом можно рассмотреть будет 10-го октября иск и в каком суде города Москвы, не ставя в известность Юлию Латынину и «Эхо Москвы».
Но очень благодарна людям, подавшим или, по крайней мере, подавшим как они пишут, этот иск, потому что это заставляет меня возвратиться к абсолютно ключевой для России истории Пассажа. Напомню, что этот торговый центр... Ну, этот торговый центр как? Это такой был двухэтажный барак. Сгорел полностью в 2005 году. Преступление было беспрецедентной наглости и отмороженности, потому что 2 молодых человека, Антон Коростелев и Алексей Пулялин просто на глазах десятков свидетелей разлили 25 литров газолина на центральном входе и подожгли. Убежали, пробежали мимо камер магазина Строймаркет, принадлежавшего тому самому Фариду Махмудову. Камеры Строймаркета зафиксировали, и служба безопасности Строймаркета стерла видеосъемку, которая привела бы к мгновенному раскрытию преступления.
После этого один из этих молодых людей, господин Коростелев отправился домой к своему приятелю, который жил в нескольких метрах от Пассажа, потому что у него были обожжены руки и он... После этого они там вместе играли в компьютерные игры. А другой (Пулялин), судя по всему, остался на месте преступления и потом рассказывал своему приятелю Кислову, как он видел, как горел Пассаж, как дергали решетки с окон.
В конце концов, эти ребята попались по другому, но связанному преступлению, тут же очень быстро раскололись. Рассказали, что поджог Пассажа им заказал, якобы, Фарид Махмудов. Очень боялись, опять же со слов ментов, что Фарид Махмудов что-то с ними сделает за эти показания. И Махмудову сначала предъявили это обвинение, потом отозвали, в 2009 году опять задержали Махмудова и его братьев.
И как я уже сказала, я вот почему рада, что подан иск (или не подан, не знаю). А потому что это дело оставлять нельзя. Я просто прошу блогеров известных обращать внимание на эту историю как они обращают внимание на Кущевку или Сагру, потому что так получилось, что я не общалась до своего рассказа с кем-либо из живых свидетелей - я общалась только с адвокатами Махмудовых. Адвокат Махмудова пришел ко мне и стал рассказывать, что, дескать, не было никакого поджога - это сами менты сделали, чтобы отобрать бизнес Махмудова. И когда я залезла в интернет и нашла обвинительный и оправдательный приговоры по этому делу, то из этих приговоров все было ясно.
Я до сих пор не общалась со следователями по этому делу. Это принципиально. Не потому, что я не доверяю следователям, но, вот, я поставила себе такой рубеж, что ни одному следователю, ни одному представителю силовиков я до сих пор не звонила. Сначала я читала только материалы, обвинительный и оправдательный приговор. Теперь уже после моего выступления со мной даже, скорее, связались, со мной связались сначала именно потерпевшие, матери Ухты. По аналогии с матерями Беслана. Об их роли в этом деле я еще буду говорить.
И, вот, одна из них мне плачет и говорит: «Это то, что меня перевернуло». Я говорю: «Спасибо, что вы позвонили. Дайте мне, пожалуйста, дело, потому что я хочу изучить дело». Она говорит: «У нас нет дела». Я говорю: «Ну, дайте, пожалуйста, адвоката, имя вашего адвоката - я у него возьму дело». И она плачет и говорит: «У нас нет никаких адвокатов, мы сами изучаем материалы. У нас маленький город - никто за это дело не возьмется, потому что все боятся Махмудовых». И я спрашиваю эту женщину (а у нее дочь умерла у нее на руках), я говорю: «Когда она впервые услышала, что Пассаж подожгли, якобы, именно Махмудов?» И цитирую ответ: «Говорили сразу, как пошел поджог, что это дело рук Махмудовых. Я все думала, кто же такой Фарид, настолько недосягаемый господин».
Вот, просто я хочу, чтобы слушатели мои представляли, о чем идет речь. На стороне Махмудовых в разное время выступали начальник криминальной полиции города Ухты господин Краснов, который потом основал коммерческую фирму, расположившуюся в положении, предоставленном Фаридом Махмудовым. Зампрокурор Ухты Григорий Чекалин, который стал партнером Краснова. Майор Евсеев, бывший начальник УФСБ по Коми господин Пиюков, из двоих подчиненных которого один, Жойкин ушел к Махмудову замом, а у другого, Орлова жена работала у Махмудова завхозом. Кстати, Жойкин стал замом Махмудова после того, как УФСБ подала докладную записку о том, что Пассаж сожгла дагестанская преступная группировка.
Вопрос: как же вот эти люди, которые стоящие на его стороне, характеризуют господина Махмудова? Ответ. На суде над Чекалиным бывший глава УФСБ вот тот самый Пиюков говорит, что враги Махмудова, цитирую, «хотели спихнуть на дагестанскую группировку всевозможные грехи». А Чекалин в разговоре с гособвинителем, который он сам выложил в сеть, говорит, цитируя, о дагестанцах, признается: «Я вот сейчас общаюсь с достаточно близким с Фаридом», и говорит, цитирую: «Для всех Махмудов - заказчик и самый страшный бандит города, устроил поджог как акцию устрашения».
Я хочу рассказать только одну историю из многих, которые всплыли на суде над Чекалиным, которая свидетельствует о той власти, которую Фарид Махмудов имел в Ухте. После поджога Пассажа племянник Фарида Махмудова избил сына одного из сотрудников ФСБ, Ноговицына. Ну, тот, естественно, как у нас водится, начал разбираться с дагестанцами. За дагестанцев вступается следователь Чекалин. Тогда прокурор города Ухты Санаев написал вверх по инстанции бумагу, из которой следовало, что Чекалин куплен, что он пьянствует с Махмудовыми в ресторане «Белая ночь», что он ушел из семьи, бросил жену, живет с женщиной, которая числится у Махмудова. После этого прокурора Ухты увольняют, а прокурор Чекалин на очередном совещании встает и говорит: «Кто тут за моей спиной говорит, что я дружу с Фаридом? Да, дружу. И друзей не бросаю».
И вот к вопросу о судах. Я сейчас поговорю только об одном суде и хочу, чтобы этот суд был сравнен с теми 32-мя страницами в английском суде, о которых я только что упоминала. Это оправдательный процесс 2007-2008 года, закончившийся оправданием впоследующем осужденных Коростелева и Пулялина. И я благодарна моим коллегам-журналистам, которые мне прислали, еще раз, не материалы дела, но материалы этого процесса. Я не буду говорить о них всех - я расскажу вам несколько потрясающих фактов. Следите и сличайте с лондонским судом.
Во-первых, в лондонском суде - 32 страницы, в этом процессе - несколько тысяч их. Вот, буквально я читала несколько тысяч страниц, из которых первые несколько сот заняты абсолютно бесполезными свидетелями, которые говорят «Ну вот я видел, как Пассаж горел». То есть это такое забалтывание правосудия. Дальше - больше.
Как я уже сказала, что 2-х молодых людей, которые стояли около входа в Пассаж с клетчатыми баулами (это странное зрелище, такие сумки, которые распирают емкости с газолином), их видело 2 десятка свидетелей. Свидетели Коснырева, Рочева, Хапсаев, Сладкоштиева, Журавлева, Калин, Серебряков, Крохмалев, Симонян, Коклюшкин, Донцу, Баринова, Моок, Акинина и так далее. Запомнили их очень хорошо. Например, свидетель Журавлева замечает на суде, что у одного из подростков волосы не просто светлые, а осветленные, крашеные. Вот, как вы понимаете, для этого надо очень хорошо рассмотреть человека.
Все они подробно описывают подростков на предварительном следствии. Опознать их решилось только 2 свидетеля - Яговкина и милиционер Хозяинов, которого за это уволили с работы. Еще, кстати, несколько свидетелей потребовали себя засекретить.
Возникает вопрос. Ну вот какая всесильная в городе фигура способна запугать десятки свидетелей? Вот, кто способен запугать женщину, с чьих слов рисовался фоторобот поджигателей? Как же менты свидетелей не запугали, если вот это все менты устроили, чтобы отобрать бизнес у честного бизнесмена Махмудова? Это еще не все. Свидетели молчат. Но есть еще друзья Пулялина и Коростелева (это те ребята, которые поджигали Пассаж). И ключевым моментом для установления обстоятельств, почему они это сделали, - это драка, которая случилась 8 марта у клуба Домино между Пулялиным и Коростелевым и кавказцами. Потому что именно после этой драки Пулялина и Коростелева вывезли в лес, повесили на них долг в 500 тысяч рублей, и чтобы отработать этот долг, Пулялин и Коростелев по их первоначальным показаниям и подожгли Пассаж.
И, вот, на процессе 2007-2008 года удивительная происходит вещь: ни один из десятков друзей и родственников подсудимых не может вспомнить, с кем же была драка. Вот, Ирина Коростелева, мать поджигателя. Ее спрашивают: «Когда и где происходила драка?» - «Не могу сказать». Вот, Александра Ботт, их приятельница, которая вместе с ними пивко пила, в компьютеры играла: «С кем дрались подсудимые? Можете пояснить?» - «Я не знаю». Ну, я понимаю, когда подсудимых снабжали фальшивыми алиби, радели о близком человеке. Тут-то что за проблема? Пулялина и Коростелева, двух подростков 17-ти лет вывезли в лес, искалечили, чуть не убили. Они оба перепугались до такой степени, что оба купили себе краску и перекрасили волосы. Вот, как часто нормальные, здоровые пацаны, которые по части пивка и компьютеров, и мелкого воровства, красят волосы как бабы? Вот, вы можете себе представить, чтобы эта компания любителей пивка не запомнила самое страшное и важное событие в своей жизни, драку 8-го марта? Вопрос: почему же родственники и друзья Пулялина выгораживают тех, кто избил их близких? С кем подрались подсудимые, что имена их даже боятся называть на процессе?
Более того. Еще не все. Драка 8 марта была столь масштабной, что на место ее было вызвано несколько патрулей. И, вот, из всех ментов, приехавших по вызову, показания дать решился один, некто Могилевич. У всех остальных ментов тоже отшибло память. Вот, сотрудник УВД Денис Агеев. Его спрашивают: «Кто-нибудь кроме сотрудников подъезжал туда?» - «Ну, вот, да, подъезжали лица кавказской национальности, но кто - я не помню». Вот свидетель Майоров Александр. «Кто там был?» - «Я не обращал внимания». Вот ППСник Роман Шахтаров. «Нас интересуют события 8-го марта», - спрашивает суд. Отвечает: «Я не помню». Как? Неужели можно поверить, что менты, приехавшие разнимать крупную драку, в которой стенка на стенку дрались русские на кавказцев, не помнят, кто с кем дрался?
Опять же, кто же тот всемогущий человек, из-за которого у ментов отшибло память? И это еще не все. Есть заключенные. Когда Пулялина и Коростелева арестовали, к ним в камеру подсаживали наседок, которые там лезли в душу, выслушивали признания, потом давали на предварительном следствии показания, что заключенные признавались им в поджоге. И, вот, у всех у них, этих людей - это Дементьев, Андрейченко, Боровиков, Казаков - я читала внимательно их показания на открытом процессе, у них тоже всех отшибло память. Вот, господин Дементьев сидит в колонии, его спрашивают: «Вот, вы помните, что вам говорил Коростелев по поводу своего преступления?» - «Не знаю». Вот, Казаков. «Говорил ли вам Коростелев, что совершал преступление?» - «Разговор был, но я его не помню - это было 1,5 года назад». Одну секундочку. Как я могу в это поверить? Поджог Пассажа - преступление №1 в республике Коми, люди горели заживо, 25 человек. Заключенные не помнят, признавались им Пулялин и Коростелев?
Теперь смотрите, получается, что процесс открытый. Почти у всех, кто видел поджигателей, отшибло память. У ментов, которые приехали по вызову на драку, отшибло память. У заключенных отшибло память. Кто ж надавил на десятки свидетелей? На людей. на ментов, на случайных прохожих?
Вот, адвокат Кулиев мне заявлял, что никакого поджога не было, что все это была провокация ментов с целью отнять бизнес у честного бизнесмена. Так, кто же надавил там на Боровикова, Казакова, Андрейченко, Дементьева, Редько, Шахтарова, Булдакова, Кислова, Зайцева, Сладкоштиева, Косныреву, Родчеву? Десятки самых разных людей разных возрастов, положений и сословий, от заключенных до случайных прохожих. Кто так безраздельно контролирует Ухту, что может заткнуть рот самым разным людям?
Обращаемся к показаниям единственного милиционера Могилевича, который таки называет причину драки. По его словам 8 марта подростки Пулялин и Коростелев, мелкие уголовники, воришки, уже сидевшие за воровство, подрались с Давидом Махмудовым, племянником Фарида, вот тем самым, который, помните, у фсбшника Ноговицына. Потом, по словам мента, подъехали дядя Давида Алик и другие дагестанцы. Вопрос прокурора: «Какова была причина нескромного поведения Давида в баре Домино?» Ответ: «Наверное, он чувствует поддержку дяди». Вопрос прокурора: «Откуда и как осуществлялась эта поддержка?» Ответ: «Махмудов Фарид является смотрящим в городе - он ходит в любое заведение, к нему всегда подъезжают на помощь дагестанцы».
Да! А вот еще одно свидетельство девушки Пулялина Насти Олениной. Она рассказывает об истории, она все это рассказывает на процессе, напомню, закончившемся оправданием, которое имело место в апреле 2006 года сразу после того, как находившийся на свободе Пулялин дает первые показания и рассказывает по смежному делу, что грабеж магазина Сотовик, того самого, который тоже сгорел в Пассаже, заказал ему брат Махмудова Магомед Махмудов. Сразу после этого Пулялина привозят в контору адвоката Молчанова, который представлял интересы и Фарида Махмудова, и его брата, и там с Пулялиным говорит Фарид Махмудов. И слова Пулялина, неоднократно повторенные на суде: «Он не знал, выйдет ли он оттуда или нет». То есть оцените вообще: подросток дает показания по уголовному делу, после чего его привозят в контору адвокатов, где с ним встречается брат человека, на которого он дал показания. После чего тот адвокат, в контору которого его привезли, который защищал интересы этого человека, вдруг начинает защищать Пулялина.
Третий эпизод. Собственно, те явки с повинной, которые пишут и Коростелев, и Пулялин в мае-апреле 2006 года. И их принимают, эти явки несколько оперов, и вот один из этих оперов, Ринат Алехин показывает на суде. «Назывались ли Пулялиным фамилии, имена лиц, которые просили их исполнить поджог?» - «Да, имя Фарид». Еще один фрагмент показания Алехина на суде: «Они говорили, почему опасаются заказчиков?» - «Да, говорили. Потому что если они будут давать показания, то им не жить».
Это просто некоторые из показаний ментов, но я сейчас хочу сказать о другом. Это еще не все. Еще раз повторяю, я говорю сейчас не только об Ухте и не только о поджоге Пассажа - я говорю о системе российского правосудия, которая отличается от английской прежде всего тем, что когда англичане расследуют дело, мы видим, что они расследуют собственно дело. А когда в России описывается уголовное дело, то сначала надо рассказывать, как произошло это уголовное дело, потом надо рассказывать, как его фальсифицировали, потом надо рассказывать, как его не расследовали.
И вот еще несколько мелких историй, которые произошли, еще раз повторяю, на глазах у всей России, на суде, который никто не видел.
10 декабря 2007 года в суде допрашивается некто Руслан Марков - это тот самый опер, который после пожара опрашивал одного из подсудимых, Коростелева. Должен был его таскать, нашел, спустя несколько дней, допросил, отпустил. Марков говорит, что «да, я видел, что он подходит по приметам, но я его отпустил». А 22 апреля 2008 года, через 9 месяцев Маркова снова вызывают в суд и говорят: «А вы ничего не хотите добавить?» Тогда выясняется маленькая деталь, которую опер Марков забыл упомянуть. А именно то, что он лично своими глазами видел видеозапись, на которую сняты поджигатели, вот ту самую видеозапись, которая снята камерами магазина Строймаркет, принадлежащего Фариду Махмудову и расположенного непосредственно за Пассажем. И кроме свидетелей Маркова и Семенова эту запись видел начальник Маркова, глава криминальной полиции Краснов, тот самый, который потом создает вместе с прокурором Чекалиным фирму, сидевшую в помещении Фарида Махмудова. Запись милиции не была изъята и была уничтожена. И начальник службы безопасности Строймаркета заявляет, что запись сама случайно стерлась на следующий день: «Ну, вот, знаете, всегда у нас запись хранилась 4 дня, а вот теперь стерлась через сутки». И суд глотает это.
И это еще не все. Как я уже сказала, вот, всех свидетелей на этом процессе поразила болезнь амнезия - никто ничего не помнит. Еще более удивительная болезнь поразила судью: свидетели ничего не помнят, а судье ничего не интересно. Вот самый простой... Тут я должна сказать о роли, которую играли пострадавшие на этом процессе, потому что самое страшное, самое тяжелое впечатление на этом процессе и вместе с тем самое духоподъемное - это вот эти матери Ухты по аналогии с матерями Беслана, которые ходят на каждое заседание без адвоката. И которые спрашивают, выносят ходатайства, в которых отказывают. И видно, как от заседания к заседанию растет юридический уровень этих женщин, которые понимают, что никто их не спасет и никто не отомстит за их детей кроме них самих. И вот они спрашивают: «Ну вот, вы знаете, была драка в марте 2005 года, после которой на Пулялина и Коростелева навесили долг. Ведь, очень же просто проверить, кто с кем дрался - надо взять детализацию сотовых телефонов и проверить братьев Махмудовых и племянника вот этого, Давида». А суд им говорит: «Отказать».
Потерпевшие просят приобщить к делу вот тот самый жесткий диск со стертыми записями из магазина Строймаркет - вдруг там что-нибудь сохранилось. Судья говорит: «Отказать». Потерпевшие приносят важнейшее ходатайство. На предварительном следствии один из подсудимых, Пулялин дает показания о том, что после того как он открыл бутылку с газолином, разлил жидкость и поджег, он бросил пробку в сумку, которую оставил тут же. И, вот, потерпевшие просят провести экспертизу на предмет того, цитирую, «есть ли в остатках расплавленной пластмассы фрагменты пробки». Судья Кунторовский уточняет: «Правильно я понял сторону обвинения, что вот 2 фрагмента бесформенной массы, которые были найдены там прямо на поджоге еще в момент, когда все горело, вытащено вот из этой страшной смеси воды и грязи, что они не были 2 года предметом достаточного рассмотрения?» Прокурор говорит: «Да». Судья Кунторовский: «Отказать в требовании».
Вот это несколько вещей. Я не могу долго рассказывать, хотя я, бесспорно, буду возвращаться к истории с Пассажем. Это такая история, которая дерет за душу. Я вам предлагаю представить себя на месте этих женщин, которые, в конце концов, говорят. «Прошу выслушать меня, - говорит потерпевшая Стражникова. - Я прошу сторону защиты вести себя достойно в процессе. Мы устали смотреть на ухмыляющиеся физиономии подсудимых, на веселье среди защитников. Щадите наши чувства». «Я поддерживаю это заявление, - говорит другая потерпевшая. - Ищенко смотрит нам в глаза и нагло смеется». Вот, представьте себе то, что происходило в городе Ухте тогда, на процессе, на котором были Коростелев и Пулялин оправданы, они через год были снова судимы и осуждены и что будет происходить в городе Ухте сейчас, когда там будет суд над Махмудовыми. Я призываю всех следить за этим процессом внимательно. У меня есть совет к матерям Ухты, которого я не сказала госпоже Стражниковой, когда мы беседовали: завести интернет-сайт. Потому что она говорила, что они не могли пробиться никуда - ни в радио, ни в эфир, ни на телевидение, потому что, ну, вот, хорошо организованный пиар той стороны всем рассказывал о бизнесмене, у которого проклятые менты отобрали бизнес. И я советую матерям Ухты по аналогии с матерями Беслана завести сайт, на котором они будут выкладывать все об этом процессе, и я обещаю за этим процессом следить. Всего лучшего, до встречи через неделю.
БНКоми
Вчера в эфире радиостанции «Эхо Москвы» в авторской передаче «Код доступа» известный журналист Юлия Латынина призвала родственников погибших на пожаре в ухтинском торговом центре «Пассаж» по аналогии с матерями Беслана создать свой сайт и подробно освещать все происходящее по делу. Ведущая также просила всех известных блогеров внимательно отнестись к уголовному процессу. Историю «Пассажа» журналист называет историей беспрецедентной наглости людей, запугавших и купивших все и вся вокруг.
Подробнее »
Предварительное судебное заседание по иску Фахрудина Махмудова к Юлии Латыниной о защите чести и достоинства состоится 10 октября 2011 года в 15 ч. 40 мин. в Пресненском районном суде г. Москвы под председательством федерального судьи Садововой.
Поводом для подачи иска послужили высказывания Ю. Латыниной о причастности Фарида Махмудова к поджогу "Пассажа" в Ухте, когда погибли 25 человек.
Видео (смотреть с 29 минуты).
Видео: "Код доступа" с Юлией Латыниной (+ кардиограмма)
Ю.ЛАТЫНИНА: Добрый вечер, в эфире Юлия Латынина, +7 985 970-45-45 - это смски, и я говорила об английской системе правосудия и о том, что, судя по всему, то беззаконие, которое царит в российских судах, плохо оборачивается для России на Западе, потому что оно создает прецедент для того, чтобы подобного рода иски российских бизнесменов к российским бизнесменам рассматривались на Западе же.
И, вот, собственно, я на прошлой неделе говорила о том, как плоха континентальная система правосудия, в частности, Страсбург по сравнению с английской системой, системой, которая называется системой «common law», системой обычного права и которую я бы предпочла называть «системой здравого права» по аналогии со здравым смыслом.
И на этот раз я не могу не сравнить английскую систему правосудия с нашей, отечественной на примере нескольких процессов, в частности, процесса о поджоге Пассажа в городе Ухте в 2005 году. Я уже говорила, по-моему, пару месяцев назад об этой истории, которая, на мой взгляд, абсолютно знаковая, такая же как Кущевка или Сагра, потому что это история беспрецедентной наглости людей, запугавших и купивших все и вся вокруг. И после того как я об этом говорила, я с удивлением обнаружила в СМИ, что ко мне подан иск и даже рассмотрение его в неком московском суде, неизвестно каком назначено на 10 октября. Иск подан бизнесменом Фаридом Махмудовым, который все время в СМИ изображался как честный предприниматель, бизнес которого поделили менты. И Фарид Махмудов сейчас находится под стражей по обвинению в поджоге Пассажа. Суд, насколько я понимаю, состоится в какое-то достаточно близкое время. И я очень удивилась, потому что то, что я говорила на «Эхе Москвы», мы до сих пор не получали здесь никакого иска. Рассмотрение, якобы, назначено на 10-е, значит, это либо просто пиар-ход, либо... Мне очень трудно понять, каким образом можно рассмотреть будет 10-го октября иск и в каком суде города Москвы, не ставя в известность Юлию Латынину и «Эхо Москвы».
Но очень благодарна людям, подавшим или, по крайней мере, подавшим как они пишут, этот иск, потому что это заставляет меня возвратиться к абсолютно ключевой для России истории Пассажа. Напомню, что этот торговый центр... Ну, этот торговый центр как? Это такой был двухэтажный барак. Сгорел полностью в 2005 году. Преступление было беспрецедентной наглости и отмороженности, потому что 2 молодых человека, Антон Коростелев и Алексей Пулялин просто на глазах десятков свидетелей разлили 25 литров газолина на центральном входе и подожгли. Убежали, пробежали мимо камер магазина Строймаркет, принадлежавшего тому самому Фариду Махмудову. Камеры Строймаркета зафиксировали, и служба безопасности Строймаркета стерла видеосъемку, которая привела бы к мгновенному раскрытию преступления.
После этого один из этих молодых людей, господин Коростелев отправился домой к своему приятелю, который жил в нескольких метрах от Пассажа, потому что у него были обожжены руки и он... После этого они там вместе играли в компьютерные игры. А другой (Пулялин), судя по всему, остался на месте преступления и потом рассказывал своему приятелю Кислову, как он видел, как горел Пассаж, как дергали решетки с окон.
В конце концов, эти ребята попались по другому, но связанному преступлению, тут же очень быстро раскололись. Рассказали, что поджог Пассажа им заказал, якобы, Фарид Махмудов. Очень боялись, опять же со слов ментов, что Фарид Махмудов что-то с ними сделает за эти показания. И Махмудову сначала предъявили это обвинение, потом отозвали, в 2009 году опять задержали Махмудова и его братьев.
И как я уже сказала, я вот почему рада, что подан иск (или не подан, не знаю). А потому что это дело оставлять нельзя. Я просто прошу блогеров известных обращать внимание на эту историю как они обращают внимание на Кущевку или Сагру, потому что так получилось, что я не общалась до своего рассказа с кем-либо из живых свидетелей - я общалась только с адвокатами Махмудовых. Адвокат Махмудова пришел ко мне и стал рассказывать, что, дескать, не было никакого поджога - это сами менты сделали, чтобы отобрать бизнес Махмудова. И когда я залезла в интернет и нашла обвинительный и оправдательный приговоры по этому делу, то из этих приговоров все было ясно.
Я до сих пор не общалась со следователями по этому делу. Это принципиально. Не потому, что я не доверяю следователям, но, вот, я поставила себе такой рубеж, что ни одному следователю, ни одному представителю силовиков я до сих пор не звонила. Сначала я читала только материалы, обвинительный и оправдательный приговор. Теперь уже после моего выступления со мной даже, скорее, связались, со мной связались сначала именно потерпевшие, матери Ухты. По аналогии с матерями Беслана. Об их роли в этом деле я еще буду говорить.
И, вот, одна из них мне плачет и говорит: «Это то, что меня перевернуло». Я говорю: «Спасибо, что вы позвонили. Дайте мне, пожалуйста, дело, потому что я хочу изучить дело». Она говорит: «У нас нет дела». Я говорю: «Ну, дайте, пожалуйста, адвоката, имя вашего адвоката - я у него возьму дело». И она плачет и говорит: «У нас нет никаких адвокатов, мы сами изучаем материалы. У нас маленький город - никто за это дело не возьмется, потому что все боятся Махмудовых». И я спрашиваю эту женщину (а у нее дочь умерла у нее на руках), я говорю: «Когда она впервые услышала, что Пассаж подожгли, якобы, именно Махмудов?» И цитирую ответ: «Говорили сразу, как пошел поджог, что это дело рук Махмудовых. Я все думала, кто же такой Фарид, настолько недосягаемый господин».
Вот, просто я хочу, чтобы слушатели мои представляли, о чем идет речь. На стороне Махмудовых в разное время выступали начальник криминальной полиции города Ухты господин Краснов, который потом основал коммерческую фирму, расположившуюся в положении, предоставленном Фаридом Махмудовым. Зампрокурор Ухты Григорий Чекалин, который стал партнером Краснова. Майор Евсеев, бывший начальник УФСБ по Коми господин Пиюков, из двоих подчиненных которого один, Жойкин ушел к Махмудову замом, а у другого, Орлова жена работала у Махмудова завхозом. Кстати, Жойкин стал замом Махмудова после того, как УФСБ подала докладную записку о том, что Пассаж сожгла дагестанская преступная группировка.
Вопрос: как же вот эти люди, которые стоящие на его стороне, характеризуют господина Махмудова? Ответ. На суде над Чекалиным бывший глава УФСБ вот тот самый Пиюков говорит, что враги Махмудова, цитирую, «хотели спихнуть на дагестанскую группировку всевозможные грехи». А Чекалин в разговоре с гособвинителем, который он сам выложил в сеть, говорит, цитируя, о дагестанцах, признается: «Я вот сейчас общаюсь с достаточно близким с Фаридом», и говорит, цитирую: «Для всех Махмудов - заказчик и самый страшный бандит города, устроил поджог как акцию устрашения».
Я хочу рассказать только одну историю из многих, которые всплыли на суде над Чекалиным, которая свидетельствует о той власти, которую Фарид Махмудов имел в Ухте. После поджога Пассажа племянник Фарида Махмудова избил сына одного из сотрудников ФСБ, Ноговицына. Ну, тот, естественно, как у нас водится, начал разбираться с дагестанцами. За дагестанцев вступается следователь Чекалин. Тогда прокурор города Ухты Санаев написал вверх по инстанции бумагу, из которой следовало, что Чекалин куплен, что он пьянствует с Махмудовыми в ресторане «Белая ночь», что он ушел из семьи, бросил жену, живет с женщиной, которая числится у Махмудова. После этого прокурора Ухты увольняют, а прокурор Чекалин на очередном совещании встает и говорит: «Кто тут за моей спиной говорит, что я дружу с Фаридом? Да, дружу. И друзей не бросаю».
И вот к вопросу о судах. Я сейчас поговорю только об одном суде и хочу, чтобы этот суд был сравнен с теми 32-мя страницами в английском суде, о которых я только что упоминала. Это оправдательный процесс 2007-2008 года, закончившийся оправданием впоследующем осужденных Коростелева и Пулялина. И я благодарна моим коллегам-журналистам, которые мне прислали, еще раз, не материалы дела, но материалы этого процесса. Я не буду говорить о них всех - я расскажу вам несколько потрясающих фактов. Следите и сличайте с лондонским судом.
Во-первых, в лондонском суде - 32 страницы, в этом процессе - несколько тысяч их. Вот, буквально я читала несколько тысяч страниц, из которых первые несколько сот заняты абсолютно бесполезными свидетелями, которые говорят «Ну вот я видел, как Пассаж горел». То есть это такое забалтывание правосудия. Дальше - больше.
Как я уже сказала, что 2-х молодых людей, которые стояли около входа в Пассаж с клетчатыми баулами (это странное зрелище, такие сумки, которые распирают емкости с газолином), их видело 2 десятка свидетелей. Свидетели Коснырева, Рочева, Хапсаев, Сладкоштиева, Журавлева, Калин, Серебряков, Крохмалев, Симонян, Коклюшкин, Донцу, Баринова, Моок, Акинина и так далее. Запомнили их очень хорошо. Например, свидетель Журавлева замечает на суде, что у одного из подростков волосы не просто светлые, а осветленные, крашеные. Вот, как вы понимаете, для этого надо очень хорошо рассмотреть человека.
Все они подробно описывают подростков на предварительном следствии. Опознать их решилось только 2 свидетеля - Яговкина и милиционер Хозяинов, которого за это уволили с работы. Еще, кстати, несколько свидетелей потребовали себя засекретить.
Возникает вопрос. Ну вот какая всесильная в городе фигура способна запугать десятки свидетелей? Вот, кто способен запугать женщину, с чьих слов рисовался фоторобот поджигателей? Как же менты свидетелей не запугали, если вот это все менты устроили, чтобы отобрать бизнес у честного бизнесмена Махмудова? Это еще не все. Свидетели молчат. Но есть еще друзья Пулялина и Коростелева (это те ребята, которые поджигали Пассаж). И ключевым моментом для установления обстоятельств, почему они это сделали, - это драка, которая случилась 8 марта у клуба Домино между Пулялиным и Коростелевым и кавказцами. Потому что именно после этой драки Пулялина и Коростелева вывезли в лес, повесили на них долг в 500 тысяч рублей, и чтобы отработать этот долг, Пулялин и Коростелев по их первоначальным показаниям и подожгли Пассаж.
И, вот, на процессе 2007-2008 года удивительная происходит вещь: ни один из десятков друзей и родственников подсудимых не может вспомнить, с кем же была драка. Вот, Ирина Коростелева, мать поджигателя. Ее спрашивают: «Когда и где происходила драка?» - «Не могу сказать». Вот, Александра Ботт, их приятельница, которая вместе с ними пивко пила, в компьютеры играла: «С кем дрались подсудимые? Можете пояснить?» - «Я не знаю». Ну, я понимаю, когда подсудимых снабжали фальшивыми алиби, радели о близком человеке. Тут-то что за проблема? Пулялина и Коростелева, двух подростков 17-ти лет вывезли в лес, искалечили, чуть не убили. Они оба перепугались до такой степени, что оба купили себе краску и перекрасили волосы. Вот, как часто нормальные, здоровые пацаны, которые по части пивка и компьютеров, и мелкого воровства, красят волосы как бабы? Вот, вы можете себе представить, чтобы эта компания любителей пивка не запомнила самое страшное и важное событие в своей жизни, драку 8-го марта? Вопрос: почему же родственники и друзья Пулялина выгораживают тех, кто избил их близких? С кем подрались подсудимые, что имена их даже боятся называть на процессе?
Более того. Еще не все. Драка 8 марта была столь масштабной, что на место ее было вызвано несколько патрулей. И, вот, из всех ментов, приехавших по вызову, показания дать решился один, некто Могилевич. У всех остальных ментов тоже отшибло память. Вот, сотрудник УВД Денис Агеев. Его спрашивают: «Кто-нибудь кроме сотрудников подъезжал туда?» - «Ну, вот, да, подъезжали лица кавказской национальности, но кто - я не помню». Вот свидетель Майоров Александр. «Кто там был?» - «Я не обращал внимания». Вот ППСник Роман Шахтаров. «Нас интересуют события 8-го марта», - спрашивает суд. Отвечает: «Я не помню». Как? Неужели можно поверить, что менты, приехавшие разнимать крупную драку, в которой стенка на стенку дрались русские на кавказцев, не помнят, кто с кем дрался?
Опять же, кто же тот всемогущий человек, из-за которого у ментов отшибло память? И это еще не все. Есть заключенные. Когда Пулялина и Коростелева арестовали, к ним в камеру подсаживали наседок, которые там лезли в душу, выслушивали признания, потом давали на предварительном следствии показания, что заключенные признавались им в поджоге. И, вот, у всех у них, этих людей - это Дементьев, Андрейченко, Боровиков, Казаков - я читала внимательно их показания на открытом процессе, у них тоже всех отшибло память. Вот, господин Дементьев сидит в колонии, его спрашивают: «Вот, вы помните, что вам говорил Коростелев по поводу своего преступления?» - «Не знаю». Вот, Казаков. «Говорил ли вам Коростелев, что совершал преступление?» - «Разговор был, но я его не помню - это было 1,5 года назад». Одну секундочку. Как я могу в это поверить? Поджог Пассажа - преступление №1 в республике Коми, люди горели заживо, 25 человек. Заключенные не помнят, признавались им Пулялин и Коростелев?
Теперь смотрите, получается, что процесс открытый. Почти у всех, кто видел поджигателей, отшибло память. У ментов, которые приехали по вызову на драку, отшибло память. У заключенных отшибло память. Кто ж надавил на десятки свидетелей? На людей. на ментов, на случайных прохожих?
Вот, адвокат Кулиев мне заявлял, что никакого поджога не было, что все это была провокация ментов с целью отнять бизнес у честного бизнесмена. Так, кто же надавил там на Боровикова, Казакова, Андрейченко, Дементьева, Редько, Шахтарова, Булдакова, Кислова, Зайцева, Сладкоштиева, Косныреву, Родчеву? Десятки самых разных людей разных возрастов, положений и сословий, от заключенных до случайных прохожих. Кто так безраздельно контролирует Ухту, что может заткнуть рот самым разным людям?
Обращаемся к показаниям единственного милиционера Могилевича, который таки называет причину драки. По его словам 8 марта подростки Пулялин и Коростелев, мелкие уголовники, воришки, уже сидевшие за воровство, подрались с Давидом Махмудовым, племянником Фарида, вот тем самым, который, помните, у фсбшника Ноговицына. Потом, по словам мента, подъехали дядя Давида Алик и другие дагестанцы. Вопрос прокурора: «Какова была причина нескромного поведения Давида в баре Домино?» Ответ: «Наверное, он чувствует поддержку дяди». Вопрос прокурора: «Откуда и как осуществлялась эта поддержка?» Ответ: «Махмудов Фарид является смотрящим в городе - он ходит в любое заведение, к нему всегда подъезжают на помощь дагестанцы».
Да! А вот еще одно свидетельство девушки Пулялина Насти Олениной. Она рассказывает об истории, она все это рассказывает на процессе, напомню, закончившемся оправданием, которое имело место в апреле 2006 года сразу после того, как находившийся на свободе Пулялин дает первые показания и рассказывает по смежному делу, что грабеж магазина Сотовик, того самого, который тоже сгорел в Пассаже, заказал ему брат Махмудова Магомед Махмудов. Сразу после этого Пулялина привозят в контору адвоката Молчанова, который представлял интересы и Фарида Махмудова, и его брата, и там с Пулялиным говорит Фарид Махмудов. И слова Пулялина, неоднократно повторенные на суде: «Он не знал, выйдет ли он оттуда или нет». То есть оцените вообще: подросток дает показания по уголовному делу, после чего его привозят в контору адвокатов, где с ним встречается брат человека, на которого он дал показания. После чего тот адвокат, в контору которого его привезли, который защищал интересы этого человека, вдруг начинает защищать Пулялина.
Третий эпизод. Собственно, те явки с повинной, которые пишут и Коростелев, и Пулялин в мае-апреле 2006 года. И их принимают, эти явки несколько оперов, и вот один из этих оперов, Ринат Алехин показывает на суде. «Назывались ли Пулялиным фамилии, имена лиц, которые просили их исполнить поджог?» - «Да, имя Фарид». Еще один фрагмент показания Алехина на суде: «Они говорили, почему опасаются заказчиков?» - «Да, говорили. Потому что если они будут давать показания, то им не жить».
Это просто некоторые из показаний ментов, но я сейчас хочу сказать о другом. Это еще не все. Еще раз повторяю, я говорю сейчас не только об Ухте и не только о поджоге Пассажа - я говорю о системе российского правосудия, которая отличается от английской прежде всего тем, что когда англичане расследуют дело, мы видим, что они расследуют собственно дело. А когда в России описывается уголовное дело, то сначала надо рассказывать, как произошло это уголовное дело, потом надо рассказывать, как его фальсифицировали, потом надо рассказывать, как его не расследовали.
И вот еще несколько мелких историй, которые произошли, еще раз повторяю, на глазах у всей России, на суде, который никто не видел.
10 декабря 2007 года в суде допрашивается некто Руслан Марков - это тот самый опер, который после пожара опрашивал одного из подсудимых, Коростелева. Должен был его таскать, нашел, спустя несколько дней, допросил, отпустил. Марков говорит, что «да, я видел, что он подходит по приметам, но я его отпустил». А 22 апреля 2008 года, через 9 месяцев Маркова снова вызывают в суд и говорят: «А вы ничего не хотите добавить?» Тогда выясняется маленькая деталь, которую опер Марков забыл упомянуть. А именно то, что он лично своими глазами видел видеозапись, на которую сняты поджигатели, вот ту самую видеозапись, которая снята камерами магазина Строймаркет, принадлежащего Фариду Махмудову и расположенного непосредственно за Пассажем. И кроме свидетелей Маркова и Семенова эту запись видел начальник Маркова, глава криминальной полиции Краснов, тот самый, который потом создает вместе с прокурором Чекалиным фирму, сидевшую в помещении Фарида Махмудова. Запись милиции не была изъята и была уничтожена. И начальник службы безопасности Строймаркета заявляет, что запись сама случайно стерлась на следующий день: «Ну, вот, знаете, всегда у нас запись хранилась 4 дня, а вот теперь стерлась через сутки». И суд глотает это.
И это еще не все. Как я уже сказала, вот, всех свидетелей на этом процессе поразила болезнь амнезия - никто ничего не помнит. Еще более удивительная болезнь поразила судью: свидетели ничего не помнят, а судье ничего не интересно. Вот самый простой... Тут я должна сказать о роли, которую играли пострадавшие на этом процессе, потому что самое страшное, самое тяжелое впечатление на этом процессе и вместе с тем самое духоподъемное - это вот эти матери Ухты по аналогии с матерями Беслана, которые ходят на каждое заседание без адвоката. И которые спрашивают, выносят ходатайства, в которых отказывают. И видно, как от заседания к заседанию растет юридический уровень этих женщин, которые понимают, что никто их не спасет и никто не отомстит за их детей кроме них самих. И вот они спрашивают: «Ну вот, вы знаете, была драка в марте 2005 года, после которой на Пулялина и Коростелева навесили долг. Ведь, очень же просто проверить, кто с кем дрался - надо взять детализацию сотовых телефонов и проверить братьев Махмудовых и племянника вот этого, Давида». А суд им говорит: «Отказать».
Потерпевшие просят приобщить к делу вот тот самый жесткий диск со стертыми записями из магазина Строймаркет - вдруг там что-нибудь сохранилось. Судья говорит: «Отказать». Потерпевшие приносят важнейшее ходатайство. На предварительном следствии один из подсудимых, Пулялин дает показания о том, что после того как он открыл бутылку с газолином, разлил жидкость и поджег, он бросил пробку в сумку, которую оставил тут же. И, вот, потерпевшие просят провести экспертизу на предмет того, цитирую, «есть ли в остатках расплавленной пластмассы фрагменты пробки». Судья Кунторовский уточняет: «Правильно я понял сторону обвинения, что вот 2 фрагмента бесформенной массы, которые были найдены там прямо на поджоге еще в момент, когда все горело, вытащено вот из этой страшной смеси воды и грязи, что они не были 2 года предметом достаточного рассмотрения?» Прокурор говорит: «Да». Судья Кунторовский: «Отказать в требовании».
Вот это несколько вещей. Я не могу долго рассказывать, хотя я, бесспорно, буду возвращаться к истории с Пассажем. Это такая история, которая дерет за душу. Я вам предлагаю представить себя на месте этих женщин, которые, в конце концов, говорят. «Прошу выслушать меня, - говорит потерпевшая Стражникова. - Я прошу сторону защиты вести себя достойно в процессе. Мы устали смотреть на ухмыляющиеся физиономии подсудимых, на веселье среди защитников. Щадите наши чувства». «Я поддерживаю это заявление, - говорит другая потерпевшая. - Ищенко смотрит нам в глаза и нагло смеется». Вот, представьте себе то, что происходило в городе Ухте тогда, на процессе, на котором были Коростелев и Пулялин оправданы, они через год были снова судимы и осуждены и что будет происходить в городе Ухте сейчас, когда там будет суд над Махмудовыми. Я призываю всех следить за этим процессом внимательно. У меня есть совет к матерям Ухты, которого я не сказала госпоже Стражниковой, когда мы беседовали: завести интернет-сайт. Потому что она говорила, что они не могли пробиться никуда - ни в радио, ни в эфир, ни на телевидение, потому что, ну, вот, хорошо организованный пиар той стороны всем рассказывал о бизнесмене, у которого проклятые менты отобрали бизнес. И я советую матерям Ухты по аналогии с матерями Беслана завести сайт, на котором они будут выкладывать все об этом процессе, и я обещаю за этим процессом следить. Всего лучшего, до встречи через неделю.
БНКоми
Вчера в эфире радиостанции «Эхо Москвы» в авторской передаче «Код доступа» известный журналист Юлия Латынина призвала родственников погибших на пожаре в ухтинском торговом центре «Пассаж» по аналогии с матерями Беслана создать свой сайт и подробно освещать все происходящее по делу. Ведущая также просила всех известных блогеров внимательно отнестись к уголовному процессу. Историю «Пассажа» журналист называет историей беспрецедентной наглости людей, запугавших и купивших все и вся вокруг.
Подробнее »
Предварительное судебное заседание по иску Фахрудина Махмудова к Юлии Латыниной о защите чести и достоинства состоится 10 октября 2011 года в 15 ч. 40 мин. в Пресненском районном суде г. Москвы под председательством федерального судьи Садововой.