Как украинизировали украину
Introduction. Процессы украинизации 1920-х гг. не пользовались особым вниманием советской историографии. Только в 1980-х гг, особенно в период «перестройки» и «национального возрождения», начали появляться многочисленные работы украинских историков (Р.Дашкевич, В.Лозицкий, Ю.Курносов, М.Панчук), после 1991 года превратившись в бурный поток разнообразных опусов на ставшую популярной тему (Я.Верменич, Л.Блинда, В.Борисов, П.Лаврив). В эпоху активного внедрения национальных идей в массовое сознание, период первого подъема и развития украинской идентичности при государственной поддержке стал весьма ценным опытом для нового витка аналогичной деятельности властей независимой Украины. Похожей была и мотивация: якобы украинский язык и культура не занимали достаточно господствующего положения на землях УССР, доминируя лишь в неофициальной сфере.
Literature Review. Определенным итогом стала фундаментальная коллективная монография под редакцией В.Смолия [1]. В России этой темой занималась Елена Борисёнок [2]. Исчерпав основную тему, историки Украины засим углубились в региональные разрезы: вышли работы В.Нестеренко, З.Нечипоренко. В том числе появились и первые научные исследования специфики украинизации Донбасса: Т.Нагорняк, Т.Анпилогова, Л.Демина, С.Сергиенко [3]. Однако в целом данный аспект остался довольно малоисследованным. Ибо Донбасс даже в период нахождения в составе независимой Украины оставался регионом, где «державна мова» не являлась доминирующей. Политика киевских правительств, стремившихся на всем протяжении истории навязать Донбассу свою украинскую парадигму, привела и к современной ситуации, когда руководство провозглашенных Народных Республик Донбасса пытается выправить негативные последствия многолетнего силового насаждения украинского языка и культуры в исторически русскоязычном регионе «Новороссия». Поэтому актуализируется интерес к эпохе первой украинизации 1920-х гг.
Materials and Methods. Целью работы является, таким образом, освещение процессов советской украинизации Донбасса и конкретно Луганщины в период 1920-х - начала 1930-х годов на базе архивных и опубликованных данных. Наиболее полная документальная база сконцентрирована в делах фонда Р-243 Госархива ЛНР (Луганский окружной исполком), в частности д. 426, 667, 147 (Комиссия по украинизации) и др., а также публикациях главной газеты региона того времени «Луганская правда». Исследование базируется на принципах историзма и объективности, изучение основано на массиве документов разных структур, затрагивающих различные стороны общественной жизни. Анализ проводится с учетом всего объема причинно-следственных связей, также изменений внешних обстоятельств и внутреннего содержания процесса. Для решения поставленных задач применяются проблемно-хронологический, системно-структурный и сравнительно-исторический подходы, позволяющие произвести анализ процесса в его динамике.
Основное содержание. Начало Советской украинизации было положено еще в годы гражданской войны, когда 9 марта 1919 года 3 Съезд Советов УССР принял постановление об изучении в школах украинского языка, истории и географии. В Резолюцию ЦК РКП(б) «О советской власти на Украине» от 29.11.1919, утвержденную 3 декабря VІІІ Всероссийской партконференцией, был включен пункт: «Члены РКП на территории Украины обязаны на деле проводить право трудящихся масс учиться и объясняться во всех советских учреждениях на родном языке… Немедленно же должны быть приняты меры, чтобы во всех советских учреждениях имелось достаточное количество служащих, владеющих украинским языком, и чтобы в дальнейшем все служащие умели объясняться на украинском языке» [4, с.311.] Отметим, что автором исходных «Тезисов по украинскому вопросу» был Предсовнаркома УССР Х.Раковский, но внесен документ был самим В.Лениным. Эти положения были развернуты наркомнацем И.Сталиным в программной статье «Политика Советской власти по национальному вопросу в России», опубликованной 10.10.1920 в газете «Правда». А 21 сентября 1920 г. Совет народных комиссаров УССР издал Декрет о внедрении украинского языка в официальное делопроизводство и об обязательном изучении его в школах. При этом, однако, как указывал С.Постернак, «Советская власть стояла на почве самоопределения наций и полного свободного их развития, отбрасывая всякую национальную несвободу. Такой была принципиальная позиция… Наркомпрос предоставил право населению на местах определять язык на котором следует вести обучение в школах» [5, с.38.]
И.Сталин в заключительном слове по докладу о национальном вопросе на X съезде РКП(б) 10 марта 1921 г. сказал: «Я имею записку о том, что мы, коммунисты, будто бы насаждаем белорусскую национальность искусственно. Это неверно, потому что существует белорусская нация, у которой имеется свой язык, отличный от, русского, ввиду чего поднять культуру белорусского народа можно лишь на родном его языке. Такие же речи раздавались лет пять тому назад об Украине, об украинской нации. А недавно еще говорилось, что украинская республика и украинская нация - выдумка немцев. Между тем ясно, что украинская нация существует, и развитие ее культуры составляет обязанность коммунистов. Нельзя идти против истории. Ясно, что если в городах Украины до сих пор еще преобладают русские элементы, то с течением времени эти города будут неизбежно украинизированы» [6, с.48-49]. 13.03.1922 вступил в силу новый Уголовно-процессуальный кодекс, где указывалось, что судебные процессы проводятся «однією з двох державних мов, українською або російською». 22.11.1922 ВУЦИК утвердил «Кодекс законів про народну освіту» в УСРР, где подтверждалось: «Украинский язык как язык большинства населения Украины, особенно на селе, и русский язык как язык большинства населения в городах и общесоюзный язык, имеют в УССР общегосударственное значение и должны преподаваться во всех учебно-воспитательных заведениях Украинской Социалистической Советской Республики».
Но старт интенсивной «украинизации» дал в апреле 1923 года ХІІ съезд РКП(б), принявший резолюцию о политике коренизации государственно-партийного аппарата в нерусских республиках. На Украине эта политика естественно получила форму «украинизации». Июньский пленум ЦК КП(б)У утвердил положение про «дві загальновживані мови». 27.06.1923 вышел Декрет СНК УССР «Про заходи у справі українізації шкільно-виховних і культурно-освітніх установ», а 1 августа постановление ВУЦИК та СНК УССР «Про заходи забезпечення рівноправності мов і про допомогу розвиткові української мови», закрепившее положение: «Языки всех национальностей, имеющихся на территории Украины, объявляются равноправными... В соответствии с большинством населения, говорящего на украинском языке, выбрать, как преобладающий для официальных сношений, украинский язык. Делопроизводство в губернских и окружных органах производится преимущественно на украинском языке, за исключением тех местностей, где абсолютное или относительное большинство населения принадлежит к другой национальности».
Поскольку правящая коммунистическая партия опиралась преимущественно на городской русифицированный пролетариат, после создания в декабре 1922 года Союза Советских Социалистических Республик принятие такого решения для завоевания симпатий национальных окраин было вполне объяснимым. Широкое внедрение в общественную жизнь союзных республик национальных языков позволяло увеличить сферу государственно-партийной пропаганды, сделать еë более доходчивой для широких народных масс.
Впрочем, А.Каревин указывает на еще одно хронологическое совпадение. Незадолго до ХІІ съезда РКП(б), а именно 14 марта 1923 Совет послов стран Антанты принял решение о включении Галиции в состав возрождённой Польши. Деятели украинского движения, надеявшиеся на создание по санкции Европы на западноукраинских землях своего государства, впали в прострацию перед перспективой неизбежной и жесткой полонизации галицкого населения и были вынуждены обратиться за помощью в Москву. «Грушевский мечтал тогда, что Красная Армия силой присоединит Галицию к Советскому Союзу. «Национально сознательные» деятели предложили Кремлю свою помощь в противоборстве СССР с Польшей. Взамен советская власть должна была провести полномасштабную украинизацию УССР. В свою очередь, советское руководство собиралось использовать украинское движение для разжигания пожара мировой революции» [7].
Действительно, один из компартийных историков М.Равич-Черкасский писал в том же 1923 году: «Есть еще один фактор украинизации Украины. Перед нами украинская Галиция с ее украинской литературой, украинской школой, украинскими университетами, никто не станет отрицать, что революция в Галиции - это дело самого ближайшего времени. Галиция сбросит ярмо польской шляхты. Никто не станет отрицать, что революционная Галиция неизбежно объединится с Советской Украиной. Объединенная Советская Социалистическая Украина будет самым мощным двигателем социально-революционного движения в славянских странах Европы» [8, с.8.].
Впрочем, региональным властям Донецкой губернии в это время было не до того. Они с трудом выбирались из глубокого кризиса послевоенной промышленной разрухи, боролись с последствиями голода 1921-22 и массового политбандитизма, решали вопросы административного переподчинения. Напомним, что вплоть до середины 1920-х гг вопрос подчиненности Донбасса Украинской ССР или Российской СФСР оставался открытым [9] Даже админреформа 1923 года (ликвидация губерний и уездов и переход к округам) практически не учитывала национальный момент.
Включенные в состав УССР Новороссия и Донбасс, регионы, преимущественно русские, как по составу населения, так и по культуре, согласно линии партии, должны были укрепить Советскую власть на территории, которая в годы гражданской войны пережила ряд самостоятельных режимов: УНР, Гетманщину, Директорию и имела определенный национал-сепаратистский уклон. В порядке уступки этим тенденциям оказались востребованными и многие из национальных политиков, оставшиеся или добровольно вернувшиеся на советскую Украину. Тем более что многие из них исторически принадлежали к левым партиям (например, Украинская коммунистическая партия (боротьбистов), созданная на базе объединения левых фракций украинских эсеров и УСДРП). Вернулись в СССР и экс-глава Центральной Рады М.Грушевский, ставший академиком и профессором истории в Киевском госуниверситете, и бывший лидер Директории В.Винниченко, получивший (временно) пост зампредседателя СНК УССР и др. Кроме того, в УССР оказались тысячи выходцев с Западной Украины, оккупированной Польшей. Они находили здесь свой идеал: независимую украинскую державу со всеми положенными атрибутами. Грушевский оценивал число людей, переехавших из Галиции в УССР в 1920-х годах в 50 000 человек [2, с.121]. Все они стали активными проводниками украинизации.
Впрочем, далеко не все большевистские лидеры были сторонниками этой политики. Назначенный в мае 1923 первым секретарем ЦК КП(б)У Эммануил Квиринг скептически высказывался: «Каждый шовинист-украинец будет вопить о принудительной русификации аж до того времени, пока останется хоть один профессор музыки или гистологии, который читает лекции на русском языке» и предупреждал, что украинизация - «долговременный, постепенный процесс», требующий «ещё не одного пятилетия» [10, с.109]. В мае 1924 на VIII конференции КП(б)У он сослался на распространенную среди партийцев мысль о необходимости прекращения украинизации национальных меньшинств и городского пролетариата.
Постановлением СНК УССР 29.08.1924 «О выделении национальных районов и советов» Донбасс определялся как регион с исторически сложившимся многонациональным составом населения. Это давало возможность местным властям лавировать для решения проблем украинизации путем разделения Луганского округа на украинские и русские районы. В первую категорию попали: Славяносербский район, Каменнобродский, Новосветловский, Успенский, Ровеньковский, Дмитриевский. Во вторую категорию вошли: Сорокинский (71,9% русских), Петровский (75,8%), Станично-Луганский (88,98%), а также Алчевский, Луганск, Лозовая Павловка и Красный Луч, хотя украинских сельсоветов к 1927 насчитывалось 109, а русских - 64 [11, с.173]. По другим данным, из 159 сельсоветов Луганского округа 109 были украинские, 45 русские, 5 немецкие. Из 24 поселковых советов было 5 украинских и 19 русских [12]. Последние освобождались от необходимости украинизации, проведение которой было объявлено протокольным Постановлением Президиума Луганского Окрисполкома №6 § 6 от 12.02.1924, требовавшим «приступить к организации 2-х месячных курсов на 150 человек административно-технического и судебного персонала по изучению Украинского языка в городе Луганске» [13].
Всего из 9 районов УССР, которые признавались русскими и не подлежали обязательной украинизации, три находились в Луганском округе [14]. Кроме того, 8.06.1927 на заседании Окружной административно-территориальной комиссии (протокол №2) было принято постановление, что кроме этих трех следует считать национально русскими также Алчевский район и город Луганск, ввиду большой части русского населения (46,8% и 43,99% соответственно). Относительно же Лозово-Павловского и Краснолучского районов - было решено вернуться к рассмотрению после подведения итогов переписи [15]. Таким образом, по итогам 1927 года Сорокинская, Петровская, Станично-Луганская районные комиссии по украинизации были ликвидированы [16].
Напомним, что согласно переписи 1926 года украинцы составляли чуть больше половины населения округа - 51,65%, а русские - 42,74%. [17, с.15.] В самом Луганске их было практически поровну: 43,37% и 43,56%. Причем в программе переписи национальность и родной язык были отдельными вопросами и родным считался не язык народности, а тот, которым человек лучше владеет. Поэтому по языку национальная пропорция была иная: 57,44% русские и 38,02% украиноязычные [18].
Следует отметить, что помимо русских и украинцев довольно значительную долю населения Донбасса составляли представители других наций. На Луганщине шла активная германская колонизация и к 1924 в округе было много немецких сельсоветов, объединявших 35 колоний и 5 хуторов преимущественно в Краснолучском районе. В Старобельском округе были еще немецкие колонии: Киндергейм, Буфергейм, Арбейтергейм. В 21 колонии существовали собственные школы с обучением на родном или русском языке. По результатам переписи 1926 немецким языком владело 385 колонистов, русским - 259, украинским - всего 4 [19].
Тем не менее, украинизация школ двигалась, хоть и медленно. По данным на 1924, в Бахмутском районе было открыто 36 украинских школ, в Таганрогском - 24, в Шахтинском - 10, «таким образом, вместо 7 украинских школ на 1.1.1913 к 1 апреля 1924 начисляется 181 украинизированная школа» [20, с.133.] Кроме того, планировалось открытие 16 школ в Луганском округе, 28 - в Старобельском, 21 - в Юзовском и 11 в Мариупольском. Однако в целом процент украинских школ в Донецкой губернии на 1.10.1923 составлял лишь 0,4%. Чтоб укомплектовать украиноязычные школы сюда направляли учителей с Правобережья или Полтавщины [1, с. 85-88]. Однако местное население воспринимало их негативно. Как эмоционально говорил ответственный секретарь Донецкого губкома КП(б)У Радченко на апрельском пленуме 1925: «Вы знаете, что мы только в прошлом году получили из Полтавы и Волыни некоторое количество украинских учителей, которые политически не с нами, и являются явными петлюровцами ... А знаете ли вы, что когда мы начали украинизироваться, то нашли единственного человека в губисполкоме, который знал украинский язык. Это был бывший регент, который сидел в концлагере, и это он учил украинскому языку наших сотрудников. Мы, конечно, не так ставим вопрос, как в Киеве, где выгоняли тех, кто не знает украинского языка» [21]. Об аналогичном случае, свидетельствующем о катастрофической нехватке кадров, свидетельствует архивный документ - письмо в инспектуру наробраза от Государственной фабрики приводных ремней им.Ворошилова от 29.01.1926: «По известиям, которые у нас есть, присланный Вами преподаватель т.Рудницкий В. осужден судом и посажен в тюрьму, поэтому нормальные занятия по украинизации служащих фабрики прекратились. В связи с этим просим Вас ходатайствовать перед соответствующим учреждением о немедленном возвращении т.Рудницкого к работе по украинизации служащих нашей фабрики. С товарищеским приветом - зампредседателя правительственной комиссии (Герасимов)» [22]. В губернском центре Бахмуте весной 1924 были открыты 9 курсов украинского языка, на которых учились 362 госслужащих. Но обучение шло медленно и 9 июня 1924 было принято решение о переносе сроков украинизации Донбасса на год.
Нарком просвещения УССР с 1924, бывший член УКП (боротьбистов) Александр Шумский критиковал Квиринга за слабые темпы, к тому же во внутрипартийной борьбе Квиринг колебался между Сталиным и его оппонентами. Генсек, стремясь найти опору в компартийных элитах национальных республик против Троцкого, Зиновьева, Каменева, решил устранить Квиринга. На апрельском пленуме 1925 года Генеральным секретарем ЦК КП(б)У был избран близкий соратник Сталина - Лазарь Каганович. На том же пленуме констатировалось «Отставание украинизации партии грозит ослаблением роли партии, как руководителя масс и их самодеятельности, отрывом советского аппарата от партии», особенно в Донбассе, и в результате острых дискуссий было решено: «ускорить украинизацию партийного аппарата и всей партийно-общественной жизни» (в оригинале на украинском) [23, с. 283-284]. Местный партработник, секретарь Артемовского окружного комитета Михеенко признавал: «если бы вы всех опросили, кто умеет читать и писать на украинском, то возможно их было бы 2-3%. У нас все ответственные рабочие перегружены больше, чем прежде, и нельзя было нажимать слишком сильно, чтобы проводить украинизацию ... Если вы возьмете всех рабочих Донбасса за 100, то найдете, возможно, 2% таких, что немного понимает по украински» [24].
Начался новый этап украинизации, характеризующийся очень жестким административно-командным, силовым стилем и крайне форсированными темпами. Уже 30 апреля 1925 вышло постановление ВУЦИКа и СНК УССР «О мерах срочного проведения полной украинизации Советского аппарата», предусматривавшее полный переход всех государственных учреждений на украинское делопроизводство не позднее января 1926 года (за 9 месяцев !). За ним последовал целый ряд других документов аналогичного направления: "Про форму написів (вивісок) на будинках, де містяться радянські установи", "Про порядок заведення на території УСРР вивісок, написів, блянків, штампів і етикет українською мовою", "Про правильний випуск друкованих видань українською мовою" и др. Была создана Центральная всеукраинская комиссия по руководству украинизацией, которую возглавил председатель СНК УССР Влас Чубарь. Такую же комиссию создали и при ЦК КП(б)У.
Естественно, эти меры сопровождались и кадровыми ротациями. Оценим скорость реакции: вступивший 11 июня 1925 в полномочия председателя Луганского окрисполкома Николай Мышков буквально первым же документом подписал Постановление Президиума Луганского Окружного Исполнительного Комитета №12 от 12 июня 1925, требовавшее: «Всем госучреждениям и государственным торгово-промышленным предприятиям, не перешедшим на украинское делопроизводство, таковое перевести полностью на украинский язык не позже 1 января 1926 года… Все акты публично-правового характера, а равно бланки, штампы, вывески, этикеты и т.п. должны быть переведены постепенно, но не позже 1 января 1926 года на украинский язык… В каждом окружном ведомстве учредить ведомственные комиссии по украинизации данного ведомства и находящихся в его ведении предприятий… Учредить окружную комиссию по руководству украинизацией под председательством предокрикʼа и 2 членов… сотрудники госучреждений и госторгово-промышленных предприятий у которых замечено будет отрицательное отношение к украинизации, выражающееся в том, что за истекший период они не принимали никаких мер к изучению украинского языка, могут быть администрацией этих учреждений и предприятий уволены без выдачи выходного пособия» [25].
Отныне украинизации подлежали поголовно все служащие всех учреждений и предприятий, вплоть до уборщиц и дворников. Нежелавшие отказываться от русского языка или не сдавшие экзамены по мове, увольнялись без права получения пособия по безработице. Пример из Харьковской газеты: «Уволено 24 сотрудника за незнание украинского языка. Окружная комиссия по украинизации постановила уволить за незнание украинского языка 2 сотрудников Пархомовского сахарного завода, 5 сотрудников клуба в Южном поселке, 2 - на электростанции...» [26] (напомним, что часть Луганщины входила в состав Харьковской губернии). В 1928 на заседании Луганской окружной комиссии по украинизации было утверждено решение «за уклонение от украинизации уволить сотрудника окротдела здравохранения Кардобовского и подтвердить снятие с должностей сотрудников совторгслужащих Барткевича и Алексеева» [27].
Вводились платные курсы по украинскому языку и культуре, на которые принудительно собирали жителей после работы. На украинский переводилась вся система образования: от начальной школы до технического вуза. Только на ней разрешалось вести педагогическую и научно-исследовательскую работу. Административными методами украинизировалась пресса, издательская деятельность, радио, кино, театры, концертные организации, вывески и объявления. Создали даже специальный журнал «Голос українізатора», в котором жаловались на сопротивление несознательных масс: «Имеем огромное количество эпизодов, которые возникли в процессе украинизационной работы, анекдотов, имеющих свою эволюцию, вредительских поступков разоблаченных и неразоблаченных, активных и пассивных протестов» [28, с.45].
В 1926 г. СНК УССР издал сборник декретов и директив «Українізація радянських установ» (Декрети, інструкції і матеріяли). В тексте «Положення про забезпечення рівноправності мов і про сприяння розвиткові української культури» декларировалось, что госслужащие обязаны целиком перейти на украинский язык или уйти с должностей.
Однако, майский 1926 пленум ЦК КП(б)У был вынужден признать невозможность выполнения установленного срока: «Было бы легкомысленным требовать, чтобы украинизация была закончена в короткое время… Требуется умелый подход в деле проведения украинизации среди рабочих, различение между руссифицированными рабочими, употребляющими смешанно-украинский язык, и коренными русскими рабочими…. осторожное проведение украинизации в среде рабочих» [29]. 23 сентября на заседании комиссии Политбюро по украинизации было подчеркнуто: «Особенно обратить на это внимание отдельных рабочих районов, как Катеринослав, Николаев, Луганск, Сталино» [30].
Активно сопротивлялись украинизации производственники. Из Брянского рудоуправления «Донугля» СССР 12.05.1926 докладывали в Луганский окрисполком: «На основании постановления ЦИК и СНК СССР и полученного пояснения НКЮ УССР от 12 / 1-24 года под № 4/4236 производство делопроизводства и счетоводства на предприятиях Донуголь остается на русском языке... Кроме этого, считаем своим долгом довести до В / сведения, что Украинизация на рудниках, население которых преимущественно русское, проводится с большими сложностями. Трудно украинизировать работающих без применения этого языка в жизни. Вводить же в жизнь Укр. язык невозможно так как балакать на ней почти ни с кем; только же теоретическое изучение языка быстро забывается» [31]. На аналогичные трудности с личным составом пролетариата ссылались в своих письмах управляющий Кадиевского рудоуправления К.Горбачев 25.05.1926 и с Должанского рудоуправления Ивахненко 6.05.1926 [32]. А с Луганского патронного завода информировали 30.04.1926: «Заводоуправление настоящим сообщает, что украинизация на заводе не проводилась и не проводится, т.к. завод входит в Производственное Объединение Военной Промышленности и непосредственно ему подчиняется, каковое находится в гор.Москве» [33].
На июньском пленуме Луганского окружкома секретарь Семенов доложил о первых достижениях: «В государственных учреждениях процент делопроизводства на украинском языке достигает 65 проц. [в начале прошлого года он равнялся только 20 проц.]. Госаппарат в округах и районах работает преимущественно на украинском языке. Низшая школа украинизирована на 80 проц. [остальные 20 проц. падают на школы нацменьшинств]. Идет вперед украинизация высшей и средней школы. За последний год переведено на украинский язык свыше половины школ политграмоты на селе. Печать украинизирована на 60 проц. Процент украинцев в партии поднялся с 37 до 47 проц., и в комсомоле - с 50 до 61 проц.» Однако был вынужден признать: «…в отношении промышленных районов процесс украинизации идет медленно, потому что пролетариат в большей своей части русский или руссифицированный» [34]. Причем, архивные данные дают другой порядок цифр: даже в 1928 численность украинцев в партии составляла лишь 44% (русских - 47,2%), а в комсомоле - 33% (русских - 60%) [35].
Директивные методы украинизации сферы культуры наглядно отображаются в следующем документе, присланном Луганским окрисполкомом управляющему городского театра: «Этим окружная инспектура Наробраза доводит до Вашего сведения, что с 20 / I-1926 все афиши для театральных, цирковых и киноучреждений обязательно печатаются на украинском языке. За невыполнение этого администрация будет привлечена к ответственности и вообще никакие постановки не будут проводиться» [36]. Невзирая на суровые указания, особых успехов украинизаторы театра в Донбассе не достигли. Для серьезных мероприятий требовались большие денежные вливания, а сфера культуры, как всегда, финансировалась по остаточному принципу. Поэтому главная тяжесть по внедрению политики украинизации ложилась на плечи активистов и членов профсоюзов, в первую очередь преподавателей, владеющих украинским языком.
Кстати, весьма активное участие в процессах украинизации Луганщины принял родной племянник основоположника украинской самостийнической историографии М.Грушевского - Сергей Грушевский. «Сосланный» из Полтавы в новоорганизованный в Луганске Донецкий институт народного образования, он был решением Коллегии Наркомпроса УССР в 1925 утвержден на постах проректора института по учебной части, декана факультета социального воспитания и профессора кафедры истории классовой борьбы на Украине. Его стараниями ДИНО уже в 1926 был украинизирован на 60% [37], а затем более чем на 80%, что было лучшим показателем среди всех высших учебных заведений Донбасса. 19.11.1927 он докладывал окружной комиссии: «Діловодство ІНО повністю провадиться українською мовою» [38]. За свои заслуги в работе в январе 1928 он был избран председателем Бюро Секции научных работников, а в мае 1929 на ХІІІ окружном съезде Советов - кандидатом в члены Окрисполкома.
Другим активистом был окружной инспектор по украинизации соваппарата Д.Литвиненко (1926), неоднократно выступавший с соответствующими публикациями в «Луганской правде». Соответствующую работу вели также руководители окркомиссии по украинизации: Николай Зверяка (1926-28), он же зампред. Луганского окрисполкома, председатель комиссии по празднованию 10-летия Октября, будущий Почетный гражданин Луганска; Александр Цюпак (1926), экс-председатель Старобельского окрисполкома; Пащенко (1928), инспектор наробраза Осип Пелех (декабрь 1928-1929), Титаренко (1930), председатель Горсовета и городской комиссии по украинизации Александр Довбыш (1930-1931). В Алчевске комиссию по украинизации возглавлял пред. РИКа Лырев (1931) (подробнее см. [39, с.145-147]).
В одном из архивных дел содержится целая группа отчетных справок, свидетельствующих об охвате украинизацией образовательных учреждений. Все они отчитываются окружной комиссии: в школе ФЗУ завода №60 украинский язык преподает Фадеев П.И (нагрузка 6 часов в неделю), в Луганском сельхозтехникуме - Лищина-Мартыненко, в Вечернем рабочем техникуме - Винниченко, в Луганской школе ФЗУ - О.Баженова (10 ч/н), в ДИНО - Лищина-Мартыненко и Юзечинский, в Луганской музыкальной профшколе - Рудь Ф.Г. (2 ч/н), в Луганской ж/д профшколе и Луганском техникуме - Писаревский А.С. (12 часов и 6 часов в неделю), в Луганском вечернем индустриальном рабфаке - Менчук Г.А. (10 ч/н), в школе ФЗУ завода ОР - Борщ Г.А. (4 ч/н), в Луганской индустриально-технической профшколе - Рудь Ф.Г. (24 ч/н), в Луганской кооперативной профшколе - Юзичинский (8 ч/н) и Передерий (9 ч/н). В только что открытой 10.10.1927 Художественной профшколе за отсутствием учителя занятия украинским языком вел лично инспектор Ясинский 2 часа в неделю. В Алчевской железнодорожной школе учил украинскому лично заведующий Шкалий. А в Донецком кооперативном техникуме преподаватель Юзечинский даже наращивал нагрузку с 8 часов в 1926/27 учебном году до 12 часов в 1927 г. [40].
Согласно октябрьского 1925 постановления ЦК КП(б)У “Про українізацію преси УСРР” в 1926 подавляющее большинство газет было переведено на украинский язык. Из 19 наименований центральных изданий, которые в 1926 распространялись в Донбассе, 11 выходили на украинском, 6 на русском и по одному - на немецком и еврейском [41]. Такие темпы позволяли комиссии политбюро уже в сентябре 1926 отчитаться: «сетка украинизированных газет по всей Украине, исключая Донбасс, дошла до своего уровня» [42].
До последнего сопротивлялась «Луганская правда», дотянувшая аж до 1930 года, когда на Украине, по подсчетам исследователей, остались из крупных русскоязычных газет кроме нее лишь «Вечерние известия» в Одессе, газеты в Сталино и Мариуполе [1, с. 140]. Сначала в «ЛП» всё чаще стали появляться украиноязычные статьи. С мая 1929 в главной газете Луганского округа ввели специальную рубрику «Изучайте украинский язык»: курс лекций профессионального языковеда С.Хоменко. А в процессе очередной административной реформы, когда в сентябре 1930 был ликвидирован Луганский округ, газета объявила о том, что отныне становится не окружной, а Луганской городской и… 21 сентября перешла полностью на украинский, перекрестившись в «Луганську правду» (официально полная украинизация наступила 1 октября). 24 сентября 1930 здесь была напечатана программная обосновывающая статья «До українізації “Луганської Правди”» с отчетными цифрами по украинизации после районирования. Благодаря присоединению Камбродского и Артемовского районов численность украинцев в партии была поднята с 48,5% до 65%, среди рабочих-металлистов до 51,36%. Из 46 школ соцвоспитания украинских насчитывалось 33, русских - 9, немецких - 1, украинско-русских - 2, немецко-украинских - 1. В них учащихся: украинцев 3957, русских 3025, евреев 789, немцев 24. В высшей школе из 1669 студентов украинцев было 924 (55,3%), русских 554 (32,6%). Среди преподавателей: на 108 человек украинцев 58, русских 38 [43]. Засим последовало несколько номеров подряд с приветствиями и корреспонденциями «о всенародной поддержке» украинизации (26 сентября, 27 сентября, 28 сентября, 30 сентября…). Главная газета области выходила на украинском вплоть до 5 ноября 1933.
https://yadocent.livejournal.com/1228349.html