Уничтожьте гомосексуалистов, и фашизм падет(с)
И дневника Альфреда Вольдемаровича Розенберга.
07.07.1934 г.
Дни мятежа Рёма позади, расследования обо всей подоплеке и взаимосвязях продолжаются, лишь они внесут ясность в вопрос, знали ли различные группы о том, что они участвуют в совместной операции.
Сообщения о путче поступали со всех сторон, в том числе и во Внешнеполитическое ведомство... Кроме того, порядочный Лютце предупредил фюрера. Сперва было осведомлено только гестапо и люди, связанные с ним. 28 июня на Рейне последнее совещание с привлечением доктора Лея . В пятницу осведомляют Геббельса, которому, однако, приказано оставаться дома.
Он просит: «Мой фюрер, разрешите и мне! Мой фюрер, возьмите меня!»
Так и его допустили до мужского дела.
В Мюнхене СА в полном вооружении стоит в каре на Кенигсплац . Рейхсвер с автоматами и при поддержке броневиков на Обервизенфельд . Еще немного, и то, чего 10 лет удавалось избегать, стало бы реальностью: серые и коричневые открыли бы стрельбу друг в друга. Но с висзеевским призраком было тут же покончено. Фюрер поехал в Висзее в сопровождении отряда СС и деликатно постучал в дверь Рёма.
«Известия из Мюнхена», - сказал он, изменив голос. «Входи! - крикнул Рём воображаемому ординарцу, - дверь же не заперта».
Гитлер рванул на себя дверь, бросился к лежащему на кровати Рёму, схватил его за горло и закричал: "Вы арестованы, свинья!" И передал предателя эсэсовцам. Рём сначала отказался одеваться. Тогда эсэсовцы швырнули «начальнику штаба» его тряпки в лицо, после чего тот соблаговолил их натянуть.
В соседней комнате Гейнеса застали во время homo-aкта.
«И всё это хотело править в Германии», - сказал фюрер удрученно.
Гейнес устроил сцену с рыданиями: «Мой фюрер, я ничего парнишке не сделал».
А парнишка от страха и боли целует любовника в щеку.
Аманн рассказывает: «Никогда я не видел, чтобы фюрер на кого-то поднял руку, но тут он схватил этого любовничка и с отвращением шваркнул об стену».
В коридоре фюрер натыкается на тощую фигуру с ярко накрашенными щеками.
«Кто Вы такой?» - «Лакей начальника штаба ».
Тут фюрера охватывает беспримерная ярость - он видит, насколько его СА погрязло в пороках, и приказывает отвести лакея вместе с остальными в подвал и расстрелять.
На обратном пути в Мюнхен фюрер встречает охрану Рёма. Ее останавливают. Лютце кричит: «Охрана, слушай мою команду!» Начальник охраны не реагирует. Тогда фюрер выпрыгивает из машины и повторяет приказ. Решающий переломный момент - и охрана поворачивает в Мюнхен. Остальные вызванные Рёмом командиры были остановлены фюрером и им лично арестованы.
Гитлер не хотел расстреливать Рёма.
«Он ведь стоял рядом со мной перед судом », - сказал фюрер Аманну.
Аманн в ответ: «Этого хряка нужно убрать». И Гессу: «Я сам застрелю Рёма». На что Гесс: «Нет, это мой долг, пусть даже потом меня самого расстреляют».
Рём из камеры заказывает обильный завтрак и поглощает его до последней крошки. Потом он требует в камеру ковер и хочет говорить с фюрером. Это уже перебор, «История предателя родины» венчается последней главой. Ему оставляют пистолет. Приходят снова. Дают ему еще одну возможность. Он никак не реагирует. Тогда его расстреливают в камере - по крайней мере честные пули ставят точку в его жизни, а не веревка, которую он заслужил.
Гомосе...альный начальник штаба Рём уже не был прежним капитаном Рёмом 1916, 1923 годов. Как следует из его омерзительных писем доктору Хаймзоту , свои homo-наклонности он обнаружил лишь в 1924-м. Нездоровая часть его существа с каждым годом заявляла о себе все громче. Чувствуя, что наталкивается на общее неприятие, он все яростнее выставлял свои наклонности напоказ, и, требуя признания своей должности, требовал тем самым и их признания. Он окружил себя кутилами и прихлебателями, у всех его офицеров были мальчики для развлечений, они все более обособлялись от Движения и провоцировали народ своими выходками. Так, однажды они выложили за совещание группенфюреров в Гейдельберге 9000 марок, при том что лишь за пару дней до того СА устраивала там митинг на улице.
К этому добавились шантаж и подкуп. Денег все еще не хватало - зависимость от концернов.
Разговор с фюрером, после которого Рём сказался больным , похоже, показал Рёму, что его карьера идет к концу. И он решил осуществить то, о чем раньше, возможно, задумывался лишь теоретически: он поднял СА против человека, которому был обязан всем. Но Гитлер среагировал быстрее - ужаснув и устрашив на все времена.
К 7 руководителям СА, о расстреле которых было официально объявлено, присоединились доктор Мулин-Экарт , 8 мальчиков для развлечений, доктор фон Кар , доктор Глазер , доктор Герлих . Помимо прочих и те, которые стояли в карауле в Коричневом Доме и должны были застрелить рейхсказначея НСДАП Шварца , Буха и других. Лоссов и Зейссер - предатели 9.IX.1923 - были доставлены в Дахау, где смогут сейчас заняться честным трудом. Так день 9.IX.1923 был все же отмщен, и Кара не минула давно заслуженная им участь.
В Берлине среди мертвецов Грегор Штрассер . Прежде он был решительным противником гомо...алиста Рёма и считал людей такого сорта своего рода масонским обществом, в котором каждый, невзирая на мораль, помогает каждому против остального человечества. Объединился ли Штрассер с Рёмом из злости? Или Шлейхер держал в руках нити, которые расходились во все стороны, в том числе и к Католической Акции? Доктора Брюнинга послали в Лондон, доктора Йозефа Вирта в Москву вместе с Менертом , близким другом господина Майера из штаба Рёма. При своем аресте Штрассер заявил, что невиновен, но все же был расстрелян. Как я сегодня услышал, приказа на это не было, фюрер начал расследование, чтобы привлечь виновных к ответственности. Госпожа Штрассер записалась на прием к фюреру, чтобы добиться реабилитации мужа.
Несколькими днями ранее Грегор Штрассер получил по почте свой золотой партийный значок № 9...
Таким образом нашли свой конец и первый политический, и первый военный советники фюрера. Грегор Штрассер показал себя половинчатым человеком. Он не выдержал вражды Геббельса, который начал называть мать Штрассера еврейкой. Он считал маленького доктора злым гением Гитлера, но и в Рёма он не хотел верить. Так он потерял веру в стойкость фюрера и в 1932-м страдал изрядно завышенной самооценкой. Наши противники льстили ему, он посещал в Берлине политиков, попал в круг Шлейхера, крупных промышленников. И почувствовал, что готов вести дела сам. Это и было предательством, хотя он, возможно, не отдавал себе в том отчета; в любом случае он потерял веру, проявил слабость. Его не хватало ни на абсолютную верность, ни на мятеж. Он шел ко дну... Казалось, он совсем исчез из политики. Пока не настало 30 июня 1934-го и не заставило его принять кару за провинности перед Движением.
То, однако, что пишет о Штрассере в своей книге Геббельс - лишь подлый пинок триумфирующего и чувствующего себя наконец в безопасности соперника. Это вызвало общее отвращение. Как и вся книга, против которой на одном совещании гауляйтеров открыто и под аплодисменты протестовали как против порождения тщеславия и самовосхваления.
"Обергруппенфюрер" Эрнст , похоже, почуял, чем дело пахнет. Купил билет на Мадейру и был в последний момент перехвачен в Бремене вместе с женой и «секретарем». С 40 000 марок из партийной кассы. Вел себя жалко и будто бы, когда его ставили к стенке, два раза попытался отбежать от нее.
В его «штабе» на Тиргартенштрассе навели порядок; он въехал туда с бабами и мальчиками. Нашли расстрельный список, в котором фигурировала и редакция «Фёлькишер беобахтер», в том числе и я. Выходит, в Германии должна была установиться власть гомо...алистов.
Берлинские жиголо в коричневых рубашках исчезнут - прежнее, наше прежнее СА вернется.
В Айзенахе национал-социалистическое общество культуры отпраздновало открытие своей первой конференции. Там, перед 20 000 слушателей на Адольф-Гитлер-плац, я говорил о немецкой культуре как инструменте немецкого единения. На следующий день, 5 июля, уже на совещании гауляйтеров во Фленсбурге доклад об универсализме О. Шпанна . Доклад был встречен бурными аплодисментами и назван Леем кульминационным пунктом совещания.
Лишь один человек и пальцем не шевельнул: Геббельс. Я понимаю: он не может иначе...