Чувство изящнаго. Сочинение гимназиста Гродненской губернии, 1839
В продолжение предыдущего поста о школьных сочинениях. Копия с PDF
Я ПРОСТО ОФИГЕЛА!
Простите. Других слов нет у нас уже...(((
Тысячи летъ прошли въ изследованіяхъ природы человеческой, и все таки она остается загадочною. Быть можетъ нами же, т. е. людьми, решится этотъ вопросъ; но уже не здесь, а въ мірЬ запредельномъ. Пусть ученыя мечтанія и туманные выводы философіи теряются въ густомъ мраке великой тайны творения человека, они нимало не прольютъ света на непостижимую нашу природу. Ученость всехъ вековъ приходитъ къ одному общему, впрочемъ в реному результату, что человекъ состоитъ изъ двухъ началъ вещественнаго и душевнаго; по первому началу онъ составляетъ звено въ непрерывной цепи существъ земныхъ одарепныхъ жизнію, по второму онъ уже звено соединяющее міръ видимый съ міромъ духовньмъ, онъ составляетъ какъ бы союзъ вещества съ духомъ. Но что такое всщество, и что такое духъ? Это закрыто передъ умомъ челов ческимъ. Ученые мужи силились разрещить эту задачу, но не кончивъ падали подъ бременемъ безплодныхъ трудовъ. И если я намеренъ говорить объ одной изъ способностей души, то это будетъ только повтореніе общепринятаго въ этомъ отношеніи мненія мыслителей.
Наша матеріяльная природа нуждается въ веществе , человекъ, какъ существо физическое, имеетъ въ виду удовлетвореніе своихъ нуждъ. Онъ стремится къ тому только, что можетъ обезпечить его жизнь; но это стремленіе не есть исключительная принадлежность человека. Все существа земныя разделлютъ со своимъ царемъ это назначеніе. Незавидна эта доля! Затемъ другая сторона, душевная, по обыкновенным понятіямъ, возвышаетъ его. Умъ, воля и чувство суть главные деятели души.
Первый стремится къ вечной истине, хотя она по свойству своему недоступна человеку и все тонкія предположенія его въ раскрытіи истины ограничиваются только условленными формами, а иногда уродливыми каррикатурами ея; впрочемъ темъ не менее уважительно его стремленіе къ ней. Но если примемъ во вниманіе те прикладныя истины, которыя положили прочное основаніе общественному быту человка гражданина и утвердили его благоденствіе, то невольно подивимся великимъ заслугамъ нашего ума. Другой деятель, воля- едва ли еще не выше стоитъ познавательной силы. Она есть начало нравственности: ея всегдашняя цель доброе. Воля по сущности своей не можетъ наклоняться къ ненравственному, ей сродни пожертвованія и доброе расположеніе ко всему. И если мы видимъ часто противныя этому направленія воли, то это ни более ни менее какъ увлеченія ума, противу обаятельной силы котораго трудно устоять неукрепившейся способности желанія. Вот основные строители жизни человека. Оставшись только съ ними, можно наверно сказать, что жизнь наша не была бы утешительна. Но вечныя судьбы не хотели оставить человека въ этомъ томительномъ положеніи- он дали ему третью силу,- чувство. Въ природе встречаются такіе предметы, которые не доставляютъ намъ пользы и не служатъ къ образованію ума, но они только насъ поражаютъ какою нибудь особенною чертою своей жизни. При представленіи этихъ предметовъ умъ перестаетъ действопать, эстетическое чувство воцаряется въ душе и начинаетъ свою деятельность. Эта деятельность непохожа на тяжелую работу ума, когда онъ силится составить скелетъ истииы изъ сказуемыхъ, набираемыхъ имъ посредствомъ соображеній и догадокъ. Здесь нетъ этаго труженичества. Эстетическое чувство поражаясь предметомъ, какъ бы внедряется въ природу и, не стесняясь его действительностію, предъугадываетъ его возможное явленіе, и въследъ за этимъ творитъ образъ полный, живой и органическій. По этому область деятельности чувства изящнаго, не действительный міръ, но возможный; главное свойство его есть свобода въ избраніи того или другаго явленія природы предмета; но произведеніе внутренняго образа необходимо стесняется избраннымъ явленіемъ.- Образы, въ которыхъ проявляются возможныя явленія предметовъ, суть идеалы, или вымыслы. Они для чувства изящнаго тоже, что неделимыя матеріяльныя формы для чувствъ внешнихъ. Творецъ, создавъ такой образъ, наслаждается имъ и забываетъ мучительную действительность. Это состояніе есть сонъ сладкій, очаровательный. Но не здесь еще конецъ созданія. Идеалъ самъ собою не составляетъ полнаго произведенія чувства изящнаго, для него необходімо проявленіе внешнее, нужная форма. Форма идеала не свободна, она обусловливается самимъ идеаломъ; потому, что она не мастерская приклейка, но тело органическое, во всей полноте выражающёе внутренній образъ. Въ ней ничего не можетъ остаться непроникнутаго идеаломъ, ея отношеніе къ нему точно такое же, какое находится между душею и теломъ. По этому- то всякое подра жаніе природе, всякое украшеніе ея смешно и нелепо. Чувство изящнаго, проникнутое существенностію своего идеала, собираетъ разсеянныя въ природе черты, сближаетъ ихъ между собою и такимъ образомъ производитъ стройное целое, въ которомъ въ каждомъ члене проглядываетъ жизнь. И этотъ конечный образъ входить въ сферу изящнаго. Такъ явились: Иліада Гомера, Мадонна Рафаэля, Гамлетъ Шекспира, Борись Годуновъ Пушкина и другія звезды изящнаго небосклона. Не легко творить такіе образы. За то они принадлежность избранныхъ. Мы все имеем зародыши чувства изящнаго, но только зародыши не творить прекрасное, но наслаждаться имъ въ природе и в произведеніяхъ. Само собою разумеется, что наши идеалы далеко отстаютъ отъ идеаловъ художника, но все они въ насъ могутъ быть, и мы по безсилію своей души ограничиваемся ими.
И. Гонсевскій. Гродн. Гим.
https://yadi.sk/i/fkcsvapY3HDXQ8
Я ПРОСТО ОФИГЕЛА!
Простите. Других слов нет у нас уже...(((
Тысячи летъ прошли въ изследованіяхъ природы человеческой, и все таки она остается загадочною. Быть можетъ нами же, т. е. людьми, решится этотъ вопросъ; но уже не здесь, а въ мірЬ запредельномъ. Пусть ученыя мечтанія и туманные выводы философіи теряются въ густомъ мраке великой тайны творения человека, они нимало не прольютъ света на непостижимую нашу природу. Ученость всехъ вековъ приходитъ къ одному общему, впрочемъ в реному результату, что человекъ состоитъ изъ двухъ началъ вещественнаго и душевнаго; по первому началу онъ составляетъ звено въ непрерывной цепи существъ земныхъ одарепныхъ жизнію, по второму онъ уже звено соединяющее міръ видимый съ міромъ духовньмъ, онъ составляетъ какъ бы союзъ вещества съ духомъ. Но что такое всщество, и что такое духъ? Это закрыто передъ умомъ челов ческимъ. Ученые мужи силились разрещить эту задачу, но не кончивъ падали подъ бременемъ безплодныхъ трудовъ. И если я намеренъ говорить объ одной изъ способностей души, то это будетъ только повтореніе общепринятаго въ этомъ отношеніи мненія мыслителей.
Наша матеріяльная природа нуждается въ веществе , человекъ, какъ существо физическое, имеетъ въ виду удовлетвореніе своихъ нуждъ. Онъ стремится къ тому только, что можетъ обезпечить его жизнь; но это стремленіе не есть исключительная принадлежность человека. Все существа земныя разделлютъ со своимъ царемъ это назначеніе. Незавидна эта доля! Затемъ другая сторона, душевная, по обыкновенным понятіямъ, возвышаетъ его. Умъ, воля и чувство суть главные деятели души.
Первый стремится къ вечной истине, хотя она по свойству своему недоступна человеку и все тонкія предположенія его въ раскрытіи истины ограничиваются только условленными формами, а иногда уродливыми каррикатурами ея; впрочемъ темъ не менее уважительно его стремленіе къ ней. Но если примемъ во вниманіе те прикладныя истины, которыя положили прочное основаніе общественному быту человка гражданина и утвердили его благоденствіе, то невольно подивимся великимъ заслугамъ нашего ума. Другой деятель, воля- едва ли еще не выше стоитъ познавательной силы. Она есть начало нравственности: ея всегдашняя цель доброе. Воля по сущности своей не можетъ наклоняться къ ненравственному, ей сродни пожертвованія и доброе расположеніе ко всему. И если мы видимъ часто противныя этому направленія воли, то это ни более ни менее какъ увлеченія ума, противу обаятельной силы котораго трудно устоять неукрепившейся способности желанія. Вот основные строители жизни человека. Оставшись только съ ними, можно наверно сказать, что жизнь наша не была бы утешительна. Но вечныя судьбы не хотели оставить человека въ этомъ томительномъ положеніи- он дали ему третью силу,- чувство. Въ природе встречаются такіе предметы, которые не доставляютъ намъ пользы и не служатъ къ образованію ума, но они только насъ поражаютъ какою нибудь особенною чертою своей жизни. При представленіи этихъ предметовъ умъ перестаетъ действопать, эстетическое чувство воцаряется въ душе и начинаетъ свою деятельность. Эта деятельность непохожа на тяжелую работу ума, когда онъ силится составить скелетъ истииы изъ сказуемыхъ, набираемыхъ имъ посредствомъ соображеній и догадокъ. Здесь нетъ этаго труженичества. Эстетическое чувство поражаясь предметомъ, какъ бы внедряется въ природу и, не стесняясь его действительностію, предъугадываетъ его возможное явленіе, и въследъ за этимъ творитъ образъ полный, живой и органическій. По этому область деятельности чувства изящнаго, не действительный міръ, но возможный; главное свойство его есть свобода въ избраніи того или другаго явленія природы предмета; но произведеніе внутренняго образа необходимо стесняется избраннымъ явленіемъ.- Образы, въ которыхъ проявляются возможныя явленія предметовъ, суть идеалы, или вымыслы. Они для чувства изящнаго тоже, что неделимыя матеріяльныя формы для чувствъ внешнихъ. Творецъ, создавъ такой образъ, наслаждается имъ и забываетъ мучительную действительность. Это состояніе есть сонъ сладкій, очаровательный. Но не здесь еще конецъ созданія. Идеалъ самъ собою не составляетъ полнаго произведенія чувства изящнаго, для него необходімо проявленіе внешнее, нужная форма. Форма идеала не свободна, она обусловливается самимъ идеаломъ; потому, что она не мастерская приклейка, но тело органическое, во всей полноте выражающёе внутренній образъ. Въ ней ничего не можетъ остаться непроникнутаго идеаломъ, ея отношеніе къ нему точно такое же, какое находится между душею и теломъ. По этому- то всякое подра жаніе природе, всякое украшеніе ея смешно и нелепо. Чувство изящнаго, проникнутое существенностію своего идеала, собираетъ разсеянныя въ природе черты, сближаетъ ихъ между собою и такимъ образомъ производитъ стройное целое, въ которомъ въ каждомъ члене проглядываетъ жизнь. И этотъ конечный образъ входить въ сферу изящнаго. Такъ явились: Иліада Гомера, Мадонна Рафаэля, Гамлетъ Шекспира, Борись Годуновъ Пушкина и другія звезды изящнаго небосклона. Не легко творить такіе образы. За то они принадлежность избранныхъ. Мы все имеем зародыши чувства изящнаго, но только зародыши не творить прекрасное, но наслаждаться имъ въ природе и в произведеніяхъ. Само собою разумеется, что наши идеалы далеко отстаютъ отъ идеаловъ художника, но все они въ насъ могутъ быть, и мы по безсилію своей души ограничиваемся ими.
И. Гонсевскій. Гродн. Гим.
https://yadi.sk/i/fkcsvapY3HDXQ8