Радио "Свобода: "Есть позитивные симптомы ..."
"Есть позитивные симптомы в деятельности Медведева, очень осторожные, выдающие в нем человека, связанного по рукам и ногам. Можно попробовать развязать ему руки". - "Отсутствует одна очень важная фигура для "развязывания рук" . Это граф Пален, который должен прийти и сказать: "Ступайте царствовать, государь!"
Радио Свобода, Время гостей, 17.05.2011
Ведущий Михаил Соколов
Михаил Соколов: Сегодня в программе «Время гостей» мы поговорим о кризисе «тандемократии» в России, о предстоящих выборах и о выборе, который, возможно, стоит перед нынешним президентом России Дмитрием Медведевым - выбор между Путиным и Ходорковским.
В Московской студии Радио Свобода - обозреватель «Новой газеты» Андрей Колесников и политолог, публицист, член бюро Движения «Солидарность» Андрей Пионтковский.
Сегодня должно было начаться рассмотрение жалобы Михаила Ходорковского, Платона Лебедева и их адвокатов на приговор Хамовнического суда Москвы, но оно отложено на неделю. Председатель Кассационной коллегии сказал, что перенос слушаний вызван необходимостью ознакомиться с большим количеством материалов. А адвокаты бывших руководителей ЮКОСа убеждены, что рассмотрение дела отложено в связи с запланированной на 18 мая важной пресс-конференцией Дмитрия Медведева. В таком формате он еще не выступал перед публикой, я бы сказал, в «путинском формате». И сделано это, чтобы избежать всяких неудобных вопросов, которые могли бы быть заданы о Ходорковском и Лебедеве.
Каково сегодняшнее влияние на политическую жизнь России наших «сидельцев» - Ходорковского и Лебедева? Которые - последнее политическое действие было - посоветовали Алексею Навальному, против которого тоже возбуждено очень странное уголовное дело, из России отъехать. Видимо, учитывая собственный печальный опыт.
Андрей Андреевич, как вам сегодняшнее положение Ходорковского и Лебедева, именно как политических деятелей?
Андрей Пионтковский: Мне понравилась ваша формулировка, Михаил, по-моему, она исчерпывающая, что Медведеву придется сделать выбор между Путиным и Ходорковским. Правда, я бы сказал, что он этот выбор уже сделал. Несколько месяцев назад он давал интервью, по-моему, французским средствам массовой информации, и ему был задан вопрос о возможности помилования Ходорковского. Он прямо в камеру смотрел своими чистыми глазами и абсолютно нагло врал о том, что необходимым условием помилования является прошение обвиняемого с признанием своей вины. Что не так по российскому законодательству. Понятно, что у Путина при передаче власти временно Медведеву были достигнуты определенные кондиции, которых Медведев не может разорвать, а условие содержания Ходорковского под стражей было одним из основных. Но никто его не заставлял быть «первым учеником» и так нагло по этому вопросу дезинформировать мировое общественное мнение. Так что выбор этот сделан.
Конечно, сегодняшний перенос неслучаен. Два дня назад они считали, что достаточно уже было времени для рассмотрения сложных вопросов в материалах дела, а сегодня нельзя. На белоснежных одеждах президента-освободителя, в которых он должен завтра предстать на своей исторической пресс-конференции, не должно быть ни одного пятнышка, не должно быть повода для неприятных вопросов, «Сколково» должно быть отдельно, а «Лефортово» - отдельно, как мухи и котлеты.
Михаил Соколов: Андрей, а что вы думаете?
Андрей Колесников: Если говорить о Ходорковском и Лебедеве, безусловно, они остаются серьезной политической силой, я бы сказал, в нашем нынешнем пространстве. Кстати, последнее их действие состоялось сегодня же, если я правильно помню новостную ленту: они попросили Следственный комитет возбудить уголовное дело в отношении Данилкина.
Михаил Соколов: Председателя Хамовнического суда.
Андрей Колесников: И я думаю, что они будут часто беспокоить и общественное мнение, и наши органы власти и управления. Они - заложники существующего политического режима, их нахождение в тюрьме по времени, очевидно, будет совпадать с присутствием в политике Путина, но они тоже будут присутствовать в политике. И как это присутствие отразится на дальнейшей жизни наших будущих президентов, кто бы им ни был, он будет вынужден считаться с фактором Ходорковского и Лебедева, с фактором внешнего давления по этому поводу, естественно, с фактором внутреннего давления. Они сами делают из них не то что знамя оппозиции, но некую константу в нашей политической жизни.
Что касается ситуации Медведева...
Михаил Соколов: Сделал ли он свой выбор?
Андрей Колесников: С точки зрения его политического позиционирования я вообще не понимаю, зачем он выходит на эту пресс-конференцию, на ней же что-то нужно говорить. А сказать нужно, очевидно, о главных вещах. История с Ходорковским - одна из главных вещей. И нужно что-то сказать. Если он скажет, как обычно, что это вопрос судебной системы, а она у нас независимая, то это не сказать ничего, и даже хуже, чем ничего. Поэтому ситуация достаточно пикантная. Либо он действительно пойдет на рожон, что называется, ва-банк. Но я не очень верю в то, что он способен разорвать вот эти кондиции, честно говоря, поэтому я думаю, что завтрашняя пресс-конференция будет сглаженной и в большей степени посвященной вопросам развития инноваций в отдельно взятом анклаве подмосковном.
Михаил Соколов: Я слышал интересную версию по поводу возможности помилования нашего тандема людей, которые находятся в тюрьме в ожидании возможного пересмотра второго приговора. Версия такая, что находиться они будут в тюрьме до окончания выборного срока, то есть двух кампаний, а как только появится новый президент Российской Федерации, которым, по мнению моего источника, скорее всего, будет все-таки Владимир Путин, то, наконец, последует долгожданное помилование. Причем Путину это будет сделать гораздо легче, чем если бы президентом стал Дмитрий Медведев. Таким образом, он продемонстрирует свою силу, благородство. Ну и дважды осужденные олигархи смогут покинуть Россию на условиях определенной политической сделки, то есть отказа от активного участия в политике, которой они занимаются, находясь в тюрьме и под судом.
Андрей Андреевич, как вам такая версия?
Андрей Пионтковский: Психологически она укладывается в портрет Владимира Владимировича: пацан посадил, пацан освободил. Но ему нужно еще дожить до своего президентства. И вопрос не в том, кто будет президентом. Собственно, сейчас Медведев - президент, но это ничего особенного не означает. Вопрос будет заключаться в том, кто будет альфа-самцом после 7 мая 2012 года. До самого последнего времени, мне кажется, эта ситуация вполне устраивала Путина, и Медведев выполнял очень полезные для него функции. С одной стороны, он, как бы порождая ложные иллюзии у либералов, реализовывал их сопротивление режиму, явное недовольство. А с другой стороны, люди, как я, которые из любопытства читают национал-патриотическую прессу, они знают, что там очень сильны голоса, и наиболее ярким представителем является Александр Андреевич Проханов, что все мы должны объединиться вокруг Путина, хотя у него, конечно, масса недостатков и не настоящий он патриот, но альтернатива-то - «проамериканский Мендель», если не объединиться вокруг Путина. То есть продолжение этой ситуации является опцией, которую Владимир Владимирович, по крайней мере, до последнего времени серьезно рассматривал, и она до сих пор со счетов не сброшена.
Михаил Соколов: Андрей, какова ваша оценка возможности красивого выхода из, наверное, утомившей Кремль и Белый дом ситуации с Ходорковским и Лебедевым? Которых надо опять судить, потом пугать еще третьим делом, «руки в крови» и так далее. Запад периодически вспоминает об этом. Едет президент Австрии в Россию, который сказал: «Я буду говорить с Медведевым о Ходорковском». Кто-то еще едет. Все хотят говорить о Ходорковском. А так можно как-то эту тему закрыть. Ну, опять же в перспективе 6-летнего срока то ли одного из правителей, то ли другого из правителей, то ли их тандема, наверное, уже можно было бы с этой историей покончить.
Андрей Колесников: Этот шаг был бы очень правильным с точки зрения политтехнологий, потому что тем самым Путин ошеломил и парализовал бы либеральную оппозицию, демократическую оппозицию. Это означает выбить из рук серьезные козыри антипутинские. В то же время он бы парализовал некоторое внешнее давление со стороны цивилизованного мира на Россию. И онемение, которое он бы вызвал таким шагом, длилось бы довольно долго, я думаю, несколько месяцев. Версия правдоподобная, но мне кажется, что здесь есть одна серьезная психологическая, прежде всего, проблема для Путина. Для этого ему нужно переступить через самого себя, а мы, даже не будучи психологами, можем наблюдать за его мимикой, за его реакцией на вопрос о Ходорковском - он просто сатанеет, когда слышит эти вопросы. У него действительно что-то личное по отношению к Ходорковскому. И при всей красивости этой версии, у меня есть сомнение, что он переступит через самого себя, чрез свою психологию, через свою нелюбовь к этим людям, к этому персонажу российской политики.
Михаил Соколов: Андрей Пионтковский нас убеждает в том, что не важно, кто будет президентом в 2012 году, а важно, кто будет «национальным лидером» или «альфа-самцом», то есть персоной, которая принимает решения. Как вы относитесь к этому тезису?
Андрей Колесников: Я понимаю все нюансы нашей политики и всю ограниченность Медведева как политика, прежде всего, ограниченность в его первом сроке. Но все-таки считают, что Медведев лучше, чем не Медведев. И все-таки позиция президента в этом смысле дает ему довольно много козырей политических. В любом случае, даже если сохранится модель тандема, а такой сценарий тоже рассматривается наблюдателям, а может быть, не только наблюдателями, все-таки в ходе второго срока объективным образом, наверное, руки у него будут в большей степени развязаны, и наверное, он сможет действовать несколько более решительно. Хотя, возможно, это те же прекраснодушные, либеральные иллюзии, связанные с молодым и, вроде бы, либеральным президентом, но все-таки он - конституционно первое лицо, и это кое-что означает даже для аппарата государственного, который ориентируется на начальника. Если полномочия начальника будут подтверждены, большая часть этого аппарата все-таки будет работать на президента, а не на премьера. А сейчас элита (если это можно назвать элитой, скорее, это номенклатура) расколота пополам, и мы наблюдаем войну команд.
Михаил Соколов: Я бы не сказал, что она расколота пополам. Явно преимущества на стороне Белого дома.
Андрей Колесников: Естественно. Особенно после Народного фронта, в общем-то, преимущество стало очень существенным.
Михаил Соколов: Хорошо бы, конечно, с Народным фронтом разобраться.
Андрей Пионтковский: Маленькое замечание. Когда я различал понятия президента и альфа-самца, я имел в виду не только пару «Путин - Медведев», но Путин может повторить эту комбинацию с другим персональным составом. И скорее всего, если он решится на эту комбинацию - не возвращаться на пост президента, а быть самцом, лидером, то он поставит другого, потому что, мне кажется, в последнее время не могли не испортиться личные отношения между ними. А особенно со стороны человека столь подозрительного в вопросах собственной безопасности, как Владимир Владимирович.
Михаил Соколов: Тут трудно пройти мимо темы Народного фронта. Хотелось бы услышать ваше мнение. Что заставило срочно собирать, буквально ночью людей? Разыскивали по Москве этих персонажей. Причем набрали людей, которые, за исключением Лысакова, всей почтенной публике знакомы как старые, давние партнеры по «политическому бриджу» «Единой России», имеющие подписанные соглашения и не писаные соглашения у одних, у других. Одни на одной длине поводка, другие - на другой, тем не менее, все те же лица. Андрей, как объяснить политтехнологический, как нам сказал Дмитрий Медведев, ход, который выглядит не очень убедительно?
Андрей Колесников: Это действительно инструмент избирательных технологий.
Михаил Соколов: Спор в том, что же он сказал: «восстановить влияние партии» или «сохранить влияние партии».
Андрей Колесников: Я смотрел стенограмму - сохранить. Но стенограмма могла быть сильно правленой. Никто не мешает ее поправить.
Михаил Соколов: Первое, что было послано очевидцами с места, - все-таки «восстановить влияние партии».
Андрей Колесников: В устную речь, как он ни фильтрует, наверное, могла проскочить такая фраза в некотором раздражении. Некоторый антимедведевский шаг. Помимо того, что это мобилизующий шаг, мобилизующий широкие массы всяких квазиобщественных организаций, это расширение социальной базы Путина, которая ограничивалась «Единой Россией», а сейчас она, вроде бы, будет считаться более широкой. Хотя мне кажется, что наоборот. Путин - база «Единой России» социальная, а не «Единая Россия» его база. Хотя мне кажется, что Путин с его рейтингами особо в каких-то фронтах не нуждается.
Михаил Соколов: Но падает же рейтинг.
Андрей Колесников: Дай Бог каждому политику такой высокий рейтинг.
Михаил Соколов: Если он настоящий.
Андрей Колесников: Я думаю, что настоящий.
Михаил Соколов: Интересно, какой был рейтинг у Мубарака?
Андрей Пионтковский: А какой был рейтинг у Чаушеску за два дня до того, как его расстреляли под забором, как собаку?
Читать далее на радио "Свобода":
"Есть позитивные симптомы в деятельности Медведева, очень осторожные, выдающие в нем человека, связанного по рукам и ногам. Можно попробовать развязать ему руки". - "Отсутствует одна очень важная фигура для "развязывания рук" . Это граф Пален, который должен прийти и сказать: "Ступайте царствовать, государь!" - Радио Свобода
Радио Свобода, Время гостей, 17.05.2011
Ведущий Михаил Соколов
Михаил Соколов: Сегодня в программе «Время гостей» мы поговорим о кризисе «тандемократии» в России, о предстоящих выборах и о выборе, который, возможно, стоит перед нынешним президентом России Дмитрием Медведевым - выбор между Путиным и Ходорковским.
В Московской студии Радио Свобода - обозреватель «Новой газеты» Андрей Колесников и политолог, публицист, член бюро Движения «Солидарность» Андрей Пионтковский.
Сегодня должно было начаться рассмотрение жалобы Михаила Ходорковского, Платона Лебедева и их адвокатов на приговор Хамовнического суда Москвы, но оно отложено на неделю. Председатель Кассационной коллегии сказал, что перенос слушаний вызван необходимостью ознакомиться с большим количеством материалов. А адвокаты бывших руководителей ЮКОСа убеждены, что рассмотрение дела отложено в связи с запланированной на 18 мая важной пресс-конференцией Дмитрия Медведева. В таком формате он еще не выступал перед публикой, я бы сказал, в «путинском формате». И сделано это, чтобы избежать всяких неудобных вопросов, которые могли бы быть заданы о Ходорковском и Лебедеве.
Каково сегодняшнее влияние на политическую жизнь России наших «сидельцев» - Ходорковского и Лебедева? Которые - последнее политическое действие было - посоветовали Алексею Навальному, против которого тоже возбуждено очень странное уголовное дело, из России отъехать. Видимо, учитывая собственный печальный опыт.
Андрей Андреевич, как вам сегодняшнее положение Ходорковского и Лебедева, именно как политических деятелей?
Андрей Пионтковский: Мне понравилась ваша формулировка, Михаил, по-моему, она исчерпывающая, что Медведеву придется сделать выбор между Путиным и Ходорковским. Правда, я бы сказал, что он этот выбор уже сделал. Несколько месяцев назад он давал интервью, по-моему, французским средствам массовой информации, и ему был задан вопрос о возможности помилования Ходорковского. Он прямо в камеру смотрел своими чистыми глазами и абсолютно нагло врал о том, что необходимым условием помилования является прошение обвиняемого с признанием своей вины. Что не так по российскому законодательству. Понятно, что у Путина при передаче власти временно Медведеву были достигнуты определенные кондиции, которых Медведев не может разорвать, а условие содержания Ходорковского под стражей было одним из основных. Но никто его не заставлял быть «первым учеником» и так нагло по этому вопросу дезинформировать мировое общественное мнение. Так что выбор этот сделан.
Конечно, сегодняшний перенос неслучаен. Два дня назад они считали, что достаточно уже было времени для рассмотрения сложных вопросов в материалах дела, а сегодня нельзя. На белоснежных одеждах президента-освободителя, в которых он должен завтра предстать на своей исторической пресс-конференции, не должно быть ни одного пятнышка, не должно быть повода для неприятных вопросов, «Сколково» должно быть отдельно, а «Лефортово» - отдельно, как мухи и котлеты.
Михаил Соколов: Андрей, а что вы думаете?
Андрей Колесников: Если говорить о Ходорковском и Лебедеве, безусловно, они остаются серьезной политической силой, я бы сказал, в нашем нынешнем пространстве. Кстати, последнее их действие состоялось сегодня же, если я правильно помню новостную ленту: они попросили Следственный комитет возбудить уголовное дело в отношении Данилкина.
Михаил Соколов: Председателя Хамовнического суда.
Андрей Колесников: И я думаю, что они будут часто беспокоить и общественное мнение, и наши органы власти и управления. Они - заложники существующего политического режима, их нахождение в тюрьме по времени, очевидно, будет совпадать с присутствием в политике Путина, но они тоже будут присутствовать в политике. И как это присутствие отразится на дальнейшей жизни наших будущих президентов, кто бы им ни был, он будет вынужден считаться с фактором Ходорковского и Лебедева, с фактором внешнего давления по этому поводу, естественно, с фактором внутреннего давления. Они сами делают из них не то что знамя оппозиции, но некую константу в нашей политической жизни.
Что касается ситуации Медведева...
Михаил Соколов: Сделал ли он свой выбор?
Андрей Колесников: С точки зрения его политического позиционирования я вообще не понимаю, зачем он выходит на эту пресс-конференцию, на ней же что-то нужно говорить. А сказать нужно, очевидно, о главных вещах. История с Ходорковским - одна из главных вещей. И нужно что-то сказать. Если он скажет, как обычно, что это вопрос судебной системы, а она у нас независимая, то это не сказать ничего, и даже хуже, чем ничего. Поэтому ситуация достаточно пикантная. Либо он действительно пойдет на рожон, что называется, ва-банк. Но я не очень верю в то, что он способен разорвать вот эти кондиции, честно говоря, поэтому я думаю, что завтрашняя пресс-конференция будет сглаженной и в большей степени посвященной вопросам развития инноваций в отдельно взятом анклаве подмосковном.
Михаил Соколов: Я слышал интересную версию по поводу возможности помилования нашего тандема людей, которые находятся в тюрьме в ожидании возможного пересмотра второго приговора. Версия такая, что находиться они будут в тюрьме до окончания выборного срока, то есть двух кампаний, а как только появится новый президент Российской Федерации, которым, по мнению моего источника, скорее всего, будет все-таки Владимир Путин, то, наконец, последует долгожданное помилование. Причем Путину это будет сделать гораздо легче, чем если бы президентом стал Дмитрий Медведев. Таким образом, он продемонстрирует свою силу, благородство. Ну и дважды осужденные олигархи смогут покинуть Россию на условиях определенной политической сделки, то есть отказа от активного участия в политике, которой они занимаются, находясь в тюрьме и под судом.
Андрей Андреевич, как вам такая версия?
Андрей Пионтковский: Психологически она укладывается в портрет Владимира Владимировича: пацан посадил, пацан освободил. Но ему нужно еще дожить до своего президентства. И вопрос не в том, кто будет президентом. Собственно, сейчас Медведев - президент, но это ничего особенного не означает. Вопрос будет заключаться в том, кто будет альфа-самцом после 7 мая 2012 года. До самого последнего времени, мне кажется, эта ситуация вполне устраивала Путина, и Медведев выполнял очень полезные для него функции. С одной стороны, он, как бы порождая ложные иллюзии у либералов, реализовывал их сопротивление режиму, явное недовольство. А с другой стороны, люди, как я, которые из любопытства читают национал-патриотическую прессу, они знают, что там очень сильны голоса, и наиболее ярким представителем является Александр Андреевич Проханов, что все мы должны объединиться вокруг Путина, хотя у него, конечно, масса недостатков и не настоящий он патриот, но альтернатива-то - «проамериканский Мендель», если не объединиться вокруг Путина. То есть продолжение этой ситуации является опцией, которую Владимир Владимирович, по крайней мере, до последнего времени серьезно рассматривал, и она до сих пор со счетов не сброшена.
Михаил Соколов: Андрей, какова ваша оценка возможности красивого выхода из, наверное, утомившей Кремль и Белый дом ситуации с Ходорковским и Лебедевым? Которых надо опять судить, потом пугать еще третьим делом, «руки в крови» и так далее. Запад периодически вспоминает об этом. Едет президент Австрии в Россию, который сказал: «Я буду говорить с Медведевым о Ходорковском». Кто-то еще едет. Все хотят говорить о Ходорковском. А так можно как-то эту тему закрыть. Ну, опять же в перспективе 6-летнего срока то ли одного из правителей, то ли другого из правителей, то ли их тандема, наверное, уже можно было бы с этой историей покончить.
Андрей Колесников: Этот шаг был бы очень правильным с точки зрения политтехнологий, потому что тем самым Путин ошеломил и парализовал бы либеральную оппозицию, демократическую оппозицию. Это означает выбить из рук серьезные козыри антипутинские. В то же время он бы парализовал некоторое внешнее давление со стороны цивилизованного мира на Россию. И онемение, которое он бы вызвал таким шагом, длилось бы довольно долго, я думаю, несколько месяцев. Версия правдоподобная, но мне кажется, что здесь есть одна серьезная психологическая, прежде всего, проблема для Путина. Для этого ему нужно переступить через самого себя, а мы, даже не будучи психологами, можем наблюдать за его мимикой, за его реакцией на вопрос о Ходорковском - он просто сатанеет, когда слышит эти вопросы. У него действительно что-то личное по отношению к Ходорковскому. И при всей красивости этой версии, у меня есть сомнение, что он переступит через самого себя, чрез свою психологию, через свою нелюбовь к этим людям, к этому персонажу российской политики.
Михаил Соколов: Андрей Пионтковский нас убеждает в том, что не важно, кто будет президентом в 2012 году, а важно, кто будет «национальным лидером» или «альфа-самцом», то есть персоной, которая принимает решения. Как вы относитесь к этому тезису?
Андрей Колесников: Я понимаю все нюансы нашей политики и всю ограниченность Медведева как политика, прежде всего, ограниченность в его первом сроке. Но все-таки считают, что Медведев лучше, чем не Медведев. И все-таки позиция президента в этом смысле дает ему довольно много козырей политических. В любом случае, даже если сохранится модель тандема, а такой сценарий тоже рассматривается наблюдателям, а может быть, не только наблюдателями, все-таки в ходе второго срока объективным образом, наверное, руки у него будут в большей степени развязаны, и наверное, он сможет действовать несколько более решительно. Хотя, возможно, это те же прекраснодушные, либеральные иллюзии, связанные с молодым и, вроде бы, либеральным президентом, но все-таки он - конституционно первое лицо, и это кое-что означает даже для аппарата государственного, который ориентируется на начальника. Если полномочия начальника будут подтверждены, большая часть этого аппарата все-таки будет работать на президента, а не на премьера. А сейчас элита (если это можно назвать элитой, скорее, это номенклатура) расколота пополам, и мы наблюдаем войну команд.
Михаил Соколов: Я бы не сказал, что она расколота пополам. Явно преимущества на стороне Белого дома.
Андрей Колесников: Естественно. Особенно после Народного фронта, в общем-то, преимущество стало очень существенным.
Михаил Соколов: Хорошо бы, конечно, с Народным фронтом разобраться.
Андрей Пионтковский: Маленькое замечание. Когда я различал понятия президента и альфа-самца, я имел в виду не только пару «Путин - Медведев», но Путин может повторить эту комбинацию с другим персональным составом. И скорее всего, если он решится на эту комбинацию - не возвращаться на пост президента, а быть самцом, лидером, то он поставит другого, потому что, мне кажется, в последнее время не могли не испортиться личные отношения между ними. А особенно со стороны человека столь подозрительного в вопросах собственной безопасности, как Владимир Владимирович.
Михаил Соколов: Тут трудно пройти мимо темы Народного фронта. Хотелось бы услышать ваше мнение. Что заставило срочно собирать, буквально ночью людей? Разыскивали по Москве этих персонажей. Причем набрали людей, которые, за исключением Лысакова, всей почтенной публике знакомы как старые, давние партнеры по «политическому бриджу» «Единой России», имеющие подписанные соглашения и не писаные соглашения у одних, у других. Одни на одной длине поводка, другие - на другой, тем не менее, все те же лица. Андрей, как объяснить политтехнологический, как нам сказал Дмитрий Медведев, ход, который выглядит не очень убедительно?
Андрей Колесников: Это действительно инструмент избирательных технологий.
Михаил Соколов: Спор в том, что же он сказал: «восстановить влияние партии» или «сохранить влияние партии».
Андрей Колесников: Я смотрел стенограмму - сохранить. Но стенограмма могла быть сильно правленой. Никто не мешает ее поправить.
Михаил Соколов: Первое, что было послано очевидцами с места, - все-таки «восстановить влияние партии».
Андрей Колесников: В устную речь, как он ни фильтрует, наверное, могла проскочить такая фраза в некотором раздражении. Некоторый антимедведевский шаг. Помимо того, что это мобилизующий шаг, мобилизующий широкие массы всяких квазиобщественных организаций, это расширение социальной базы Путина, которая ограничивалась «Единой Россией», а сейчас она, вроде бы, будет считаться более широкой. Хотя мне кажется, что наоборот. Путин - база «Единой России» социальная, а не «Единая Россия» его база. Хотя мне кажется, что Путин с его рейтингами особо в каких-то фронтах не нуждается.
Михаил Соколов: Но падает же рейтинг.
Андрей Колесников: Дай Бог каждому политику такой высокий рейтинг.
Михаил Соколов: Если он настоящий.
Андрей Колесников: Я думаю, что настоящий.
Михаил Соколов: Интересно, какой был рейтинг у Мубарака?
Андрей Пионтковский: А какой был рейтинг у Чаушеску за два дня до того, как его расстреляли под забором, как собаку?
Читать далее на радио "Свобода":
"Есть позитивные симптомы в деятельности Медведева, очень осторожные, выдающие в нем человека, связанного по рукам и ногам. Можно попробовать развязать ему руки". - "Отсутствует одна очень важная фигура для "развязывания рук" . Это граф Пален, который должен прийти и сказать: "Ступайте царствовать, государь!" - Радио Свобода