Прекраснее кажется место и не придумаешь. Мы уже столько раз тут бывали, а хочется возвращаться еще и еще. Даже и не подумаешь, что когда то тут были великие и трагичные события ушедших времен. Теперь вокруг потрясающе тихо и красиво. Лишь шорох осенних листьев, звон колокольчиков и мычание коров разносится по всей долине. Чистый воздух пьянит и хочется бегать по, еще зеленым, склонам и кричать от радости, что живешь в этом мире. Об этом месте я уже не раз заикалась и теперь настало время рассказать о самом знаменитом катарском замке - Монсегюре!
Замок Монсегюр расположен расположен на причудливом скальном выступе, именуемом так же «пог», близ городка Лавеланэ, в 20км от Фуа и в 50км от Каркассонна.
Горный массив где расположен замок называется Mont d’Olmes, и на склонах этой самой Монт д’Ольм даже есть горнолыжный комплекс. Но Монсегюр стоит чуть-чуть в стороне от основной гряды, его скала отрезана от соседних каньонами и долинами, что и делает его поистине неприступным.
О истории Монсегюра писать особенно тяжело. Вот тетёха, недотёпа непонятливая. Я не пещерный, я - домовой! За последние несколько сотен лет история Монсегюра обросла всякого рода домыслами, небылицами, байками, и прочим эзотерическим бредом. Кто-то наделяет замок функциями Храма Солнца, кто отождествляет его с главным претендентом на хранилище Святого Грааля или даже сокровищ Тамплиеров. С другой стороны, почти все сходятся во мнении, что современные развалины не имеют ничего общего с легендарной катарской крепостью и были построены уже после ее падения. Однако же, Монсегюр, видимо, действительно был одной из главных цитаделей катаризма в Лангедоке, потому что именно с его падением связывают прекращение активности катаров. Катарский Монсегюр, как рассказывает французская википедия, был гораздо больше чем площадь современных развалин. Монсегюр скорее был укрепленной деревней на скале.
Вернемся во время осады катаров в Монсегюре, длилась она около года, осаждающим удалось поставить на соседней скале катапульту, что и принудило защитников к сдаче. По легендам, оставшимся в живых предложили отречься от еретических убеждений и вернуться в лоно христианской церкви. Поговаривают, что около сотни посвященных так и не отреклись, и их сожгли на кострах на плато у подножья скалы Монсегюра. Это трагическое событие ознаменовало закат альбигойской ереси, а Лангедок полноценно вступил во власть французского короля. Отдельные байки граничащие с художественным вымыслами рассказывают что незадолго до падения крепости паре храбрецов удалось бежать из осады, они и унесли с собой то ли сокровища Тамплиеров, то ли сам Святой Грааль, то ли некую неизвестную Библию.
Сейчас в нижней деревне Монсегюр до сих пор проживают люди. Деревня маленькая, тихая и уютная. Мы любим останавливаться там на ночь и слушать тишину деревенской жизни.
Недалеко от Монсегюра, рядом с городом Тараскон-сюр-Арьеж, производят знаменитые Пиренейские точильные камни, единственные оставшиеся в своем роде во Франции. Сейчас их часто продают в комплекте с бельгийским coticule, и называют, незамысловато, La Pyrénées.
Вокруг Монсегюра проходит множество живописных пешеходных маршрутов и каждый со своей историй. Есть, например, катарская дорога (sentier cathare), а еще в этом месте начинается восхождение на пики Суларак и Святого Варфаломея.
Тут красиво в любое время года, летом, с соседних холмов кажется, что подножие горы увито бархатистым мхом, но это на самом деле это лес с довольно высокими деревьями. Осенью деревья окрашиваются в яркие разноцветные цвета и замок словно стоит во огне. Такой период, как раз настает в середине ноября.
Вспоминала еще одну нашу забавную историю. Это было на закате. Нам хотелось его встретить сидя прямо на развалинах знаменитой крепости и мы с удовольствием сделали это (попутно распугав стайку эзотериков пытавшихся остановиться на ночь в стенах замка). Мы забрались по крутому склону к замку, и, потягивая вино с сыром и колбасками, созерцали вечерние огни Лавеланета. А на обратном пути, на узкой горной тропе встретили двух крупных жаб. В жизни не встречала таких огромных! Они смотрели на нас, словно стражи, сидя одна за другой, и огромные их глаза играли в огнях нашего фонарика. С тех пор думая о Монсегюре мы вспоминаем этих лягушек.