Кстати...
Вряд ли что сравнится по медитативности с чтением произведений, написанных офицерами британских спецслужб времен Первой Мировой. У них, как правило, спокойный, неторопливый, убаюкивающий стиль.
Вот, например:
"...Однажды, гуляя по лесу, Пух вышел на полянку. На полянке рос высокий-превысокий дуб, а на самой верхушке этого дуба кто-то громко жужжал: жжжжжжж… Винни-Пух сел на траву под деревом, обхватил голову лапами и стал думать.
Сначала он подумал так: "Это - жжжжжж - неспроста! Зря никто жужжать не станет. Само дерево жужжать не может. Значит, тут кто-то жужжит. А зачем тебе жужжать, если ты - не пчела? По-моему, так! "
Потом он еще подумал-подумал и сказал про себя: "А зачем на свете пчелы? Для того, чтобы делать мед! По-моему, так!"
Тут он поднялся и сказал:
- А зачем на свете мед? Для того, чтобы я его ел! По-моему, так, а не иначе!
И с этими словами он полез на дерево".
Прекрасно, просто прекрасно излагает Алан Александр Милн - офицер Section 7 (пропаганда, информвойна, спеццензура) военной разведки. Такое хорошо читать где-нибудь в двух шагах от солнцепека - в теньке под кальян и холодный щербет. Сразу после доброй порции шашлыка из баранины.
Еще ярче эта стилистическая медитативность выражена в мемуарах Томаса Эдварда Лоуренса (Аравийского) - офицера Бюро по арабским делам в Каире и военного советника при принце Фейсале (будущем короле Ирака Фейсале I):
"Путь мой лежал в Янбо, ставший теперь специальной базой армии Фейсала, где однорукий Гарланд учил сторонников шерифа взрывать динамитом железнодорожные пути и поддерживать порядок на армейских складах. Первое ему удавалось лучше всего. Он был физиком-исследователем и имел долголетний опыт практической работы с взрывчаткой. Он был автором устройств для подрыва поездов, разрушения телеграфных линий и резки металлов, а его знание арабского и полная свобода от теории саперного дела позволяли быстро и результативно обучать искусству разрушения неграмотных бедуинов. Его ученики восхищались этим никогда не терявшимся человеком.
Между прочим, он приобщил и меня к обращению с бризантными взрывчатыми веществами. Осторожные саперы прямо-таки священнодействовали над ними, Гарланд же запросто мог засунуть пригоршню детонаторов себе в карман вместе с бикфордовым шнуром, взрывателем и запалами и весело гарцевать с ними на верблюде во время недельного рейда к Хиджазской железной дороге. Он не мог похвастаться здоровьем и в непривычном климате постоянно болел. Больное сердце все больше тревожило его после каждого приступа или просто тяжелой работы, но к этому он относился с той же легкостью, с какой изготовлял детонаторы, и продолжал самоотверженно работать, пока не пустил под откос в Аравии свой первый поезд и не подорвал магистраль водоснабжения.
Вскоре после этого он помер".
Чувствуете? Перед нами - все тот же медитативный "Винни-Пух", но уже не для детей, а для взрослых.
"Потом он еще подумал-подумал и сказал про себя: "А зачем на свете детонатор? Для того, чтобы делать БУМ! По-моему, так!" И с этими словами он поскакал взрывать Хиджазскую железную дорогу".
Вот, например:
"...Однажды, гуляя по лесу, Пух вышел на полянку. На полянке рос высокий-превысокий дуб, а на самой верхушке этого дуба кто-то громко жужжал: жжжжжжж… Винни-Пух сел на траву под деревом, обхватил голову лапами и стал думать.
Сначала он подумал так: "Это - жжжжжж - неспроста! Зря никто жужжать не станет. Само дерево жужжать не может. Значит, тут кто-то жужжит. А зачем тебе жужжать, если ты - не пчела? По-моему, так! "
Потом он еще подумал-подумал и сказал про себя: "А зачем на свете пчелы? Для того, чтобы делать мед! По-моему, так!"
Тут он поднялся и сказал:
- А зачем на свете мед? Для того, чтобы я его ел! По-моему, так, а не иначе!
И с этими словами он полез на дерево".
Прекрасно, просто прекрасно излагает Алан Александр Милн - офицер Section 7 (пропаганда, информвойна, спеццензура) военной разведки. Такое хорошо читать где-нибудь в двух шагах от солнцепека - в теньке под кальян и холодный щербет. Сразу после доброй порции шашлыка из баранины.
Еще ярче эта стилистическая медитативность выражена в мемуарах Томаса Эдварда Лоуренса (Аравийского) - офицера Бюро по арабским делам в Каире и военного советника при принце Фейсале (будущем короле Ирака Фейсале I):
"Путь мой лежал в Янбо, ставший теперь специальной базой армии Фейсала, где однорукий Гарланд учил сторонников шерифа взрывать динамитом железнодорожные пути и поддерживать порядок на армейских складах. Первое ему удавалось лучше всего. Он был физиком-исследователем и имел долголетний опыт практической работы с взрывчаткой. Он был автором устройств для подрыва поездов, разрушения телеграфных линий и резки металлов, а его знание арабского и полная свобода от теории саперного дела позволяли быстро и результативно обучать искусству разрушения неграмотных бедуинов. Его ученики восхищались этим никогда не терявшимся человеком.
Между прочим, он приобщил и меня к обращению с бризантными взрывчатыми веществами. Осторожные саперы прямо-таки священнодействовали над ними, Гарланд же запросто мог засунуть пригоршню детонаторов себе в карман вместе с бикфордовым шнуром, взрывателем и запалами и весело гарцевать с ними на верблюде во время недельного рейда к Хиджазской железной дороге. Он не мог похвастаться здоровьем и в непривычном климате постоянно болел. Больное сердце все больше тревожило его после каждого приступа или просто тяжелой работы, но к этому он относился с той же легкостью, с какой изготовлял детонаторы, и продолжал самоотверженно работать, пока не пустил под откос в Аравии свой первый поезд и не подорвал магистраль водоснабжения.
Вскоре после этого он помер".
Чувствуете? Перед нами - все тот же медитативный "Винни-Пух", но уже не для детей, а для взрослых.
"Потом он еще подумал-подумал и сказал про себя: "А зачем на свете детонатор? Для того, чтобы делать БУМ! По-моему, так!" И с этими словами он поскакал взрывать Хиджазскую железную дорогу".