Коракекессиум - дракон над морем. Часть первая
Ещё не пришли мы к Кабирам, ещё не окончен наш спор.
И норны-старухи ещё не решили твоей судьбы, о Боспор!..
...Прямо скажем, это было весёленькое время для Римской республики. Предшественницу ослепительнейшей Империи метало и рвало. Метало в разные стороны. Преимущественно в те, где что-то по мысли консулов и сенаторов плохо лежало. И рвало своей и чужой кровью в многочисленных войнах, войнушках и войнищах. Междуусобные дрязги, проскрипции, затяжная резня за мировое господство с хитроумнейшим царём Понта Митридатом Евпатором, бои в Испании... И, конечно, Спартак!!!.. Избиение бессов с дарданами. Разбойники с Крита вдребезги разносят Марка Антония... Мда, лихое было время...
...Пользуясь тем, что все свои силы Сенат бросил против Митридата, киликийцы, сицилийцы, критяне, киферяне в конце 70-х гг до н.э. устроили на Средиземном море такой сезон охоты, что пресловутые пираты Карибского моря удавились бы от зависти. Воды Ойкумены бороздили тысячи пиратских кораблей. От мощных пентер и стремительных либурн до утлых фелюк. Античное "береговой братство" объединяло больше 400 прибрежных городов в Сицилии, Крите и Малой Азии, предоставляя пиратам базы, пополнение и места перепродажи добычи. Наглость разбойников была неописуема. В какой-то момент их десанты парализовали даже знаменитую Аппиеву дорогу, а вся эскадра сицилийских квадрирем выбросилась на берег при виде лишь 4 (!) пиратских галер. В другой раз неожиданный рейд античных флибустрьеров кончился сожжением консульского флота прямо в гавани Остии...
...Первыми на абордаж всегда бросались головорезы малоазиатской Киликии - жаркого края гор, лесов и чертовски удобных бухт. Алчным, безудержным ураганом проносились они по чужим палубам и берегам...
Пираты. Они стали спасителями Рима, когда в нарушение договора не переправили армию восставших рабов на Сицилию. Теперь же они грозили стать могильщиками Рима, накрепко пережав все морские артерии республики.
А потом пираты ещё и сговорились с Митридатом.
...Только теперь, оказавшись на краю могилы, Сенат вышел из комы.
В начале 67 г. до н. э. по предложению Авла Габиния, поддержанному Цезарем, римляне вручили проконсульские, а по существу диктаторские полномочия сроком на три года для искоренения пиратства Гнею Помпею.
"В любом месте Римской республики он мог в случае нужды потребовать войска, деньги или корабли. В его власть переходила вся береговая полоса до 400 стадиев (50 миль) в глубину. В его распоряжение передавались 20 легионов по 6 тыс. воинов в каждом, от 4 тыс. до 5 тыс. всадников, от 200 до 270 кораблей (данные античных источников слегка варьируют) и сумма в 6 тыс. талантов для расходов на нужды кампании. Все римские должностные лица и правители подвластных Риму государств обязывались выполнять его требования.
Помпей понимал, что не количество войск и денег и не титулы офицеров решат исход сражения: у пиратов и денег, и кораблей, и людей было куда больше, хотя Помпей снарядил вместо 270 кораблей 500, уделив особое внимание быстроходным либурнам - излюбленному пиратами типу. Нужен был план операции - и Помпей нашел наилучший его вариант. Он первый наглядно продемонстрировал достоинства принципа «разделяй и властвуй», позже возведенного Августом в ранг официальной римской политики. Понимая, что обычным, традиционным путем с пиратами не справиться, он решил разгромить их по частям, но одновременно". (с)
С этой целью он разделил Средиземное и Черное моря на 13 секторов и в каждый из них направил отдельную эскадру, отведя себе с наиболее мощными кораблями роль подвижного резерва. Контртеррористическая операция, как в хорошем боевике, началась в заранее намеченный час "Ч". Первыми в игру вступили Тиберий Нерон, Манлий Торкват, Плотий Вара и Теренций Варрон, сначала лихо захватившие Крит, а потом мелким ситом просеявшие всё западное Средиземноморье. Там пиратов было не так уж и много, так что победа далась легко. Настроение легионеров и гребцов заметно поднялось. Общественность Рима слала всем храбрым навархам вместе и Помпею в частности пламенные чмоки...
От пленных под пыткой добыли сведения о пиратских гнёздах на востоке.
Настал черёд Киликии. Для удара по ней Помпей собрал все свои средиземноморские эскадры в один кулак. Понимая, что отступать некуда, вожди пиратов сделали тоже самое.
Флоты встретились на подступах к Коракекессиуму, служившему главной базой киликийских пиратов. При виде этого оплота морского разбоя многих римлян начала бить дрожь. Сбегающая к краю обрыва зубчатая крепостная стена города походила на изготовившегося к броску в море мифического дракона. Хищного и беспощадного...
...Стоял чудный, прямо-таки райский солнечный денёк. Абсолютно безоблачный, между нами говоря. На солнце было под пятьдесят по Цельсию, так что римляне в своих шлемах и доспехах пеклись не хуже цыплят в микроволновке. Лёгкий ветерок был слишком слаб, чтобы облегчить их страдания...
Проконсул Гней Помпей (кстати, ещё не дослужившийся до звания Магнуса, т.е. - "Великого"), в который раз помянул недобрым словом трибуна Авла Габиния и вяло помахал рукой. Истекающий потом начальник музыкантов optio торопливо кивнул. Щёлкнул пальцами.
"Па-ба-ба!" - взревели рога. В унисон им вступили флейты и трубы.
"Понеслось", - как-то отстранённо подумал проконсул. Величественно опрокинул в себя кубок красного фавентийского. Разумеется - разбавленного.
Яростно взрывая вёслами голубую гладь моря и увлекая за собой остальных, мимо корабля Помпея рванулась флагманская пентера наварха Метелия Непота. Рванулась к берегу. Хотя, к какому там, волосатая писька Сатира, берегу... Его почти не видно за широко раскинувшейся влево и вправо армадой противника. Больше ПОЛУТОРА ТЫСЯЧ посудин, под завязку набитых элитой убийц, насильников, грабителей и прочих потрошителей со всех просторов Mare Nostrum. Сплошная линия окованных медью рострумов от горизонта и до горизонта. Эвпатриды удачи!
...Внезапно по ушам проконсула ударил не то клёкот, не то визг. Оглушающий, заставляющий сердце сбоить и прятаться в пятки. Это оказалось улюлюканьем пиратов. Оно было таким громким, что Помпею показалось по морю от берега пошла рябь...
Деревянные, остро пахнущие смолой лавины сошлись в паре стадиев от суши. Сошлись и пошли крушить друг друга таранами, жечь огнем, щепить камнями. Кромсать клинками, наконечниками стрел и копий. А иногда - и зубами.
Ветер дул с берега, так что скоро за густыми клубами дыма проконсул уже не различал своих и чужих. Только время от времени из корабельного месива выскакивала лодки гонцов, приносящие весточки от Метелия: "Атакую", "Нужна подмога на правом фланге", "Потерял 8 кораблей, потопил 11, захватил 6..."
Римских кораблей было меньше, но они были куда вместительнее, к тому же - в избытке оснащены метательными машинами. Киликийские либурны были мельче, зато намного подвижнее.
После полудня ценой изрядных потерь Метелий Непот наконец-то прорвал вражеский строй. "Проконсул, к закату Коракекессиум будет наш", - гласила его ликующая записка. Осторожный Помпей приказал притормозить прорыв, но куда там... Разбрызгивая пиратскую мелочь в стороны, римские плавучие громадины устремились к суше. Скорее, скорее в порт! Сталкиваясь, ломая друг другу вёсла, подошли к причалам и выплеснули на них первую волну легионеров.
Центурионы попробовали было придать этой массе какое-то подобие порядка, но ничего не получилось. На узких улочках не хватало места, да и в глазах воинов уже вовсю маячили призраки военной добычи. Напрочь забыв о долге и дисциплине, с радостным гоготом легионеры устремились вперёд - туда, где на скале высотой почти в стадий высилась городская цитадель. Там, именно там должна быть городская сокровищница!.. Ура! Бей! Побеждай! Гони! Топчи! Жги!
Над портом весело заплясали язычки первых пожаров.
...Впереди римлян с визгом и причитаниями разбегались дети и женщины. Женщины?! Ура! Вперёд! Лови этих киликийских сучек!..
Сенатор и наварх Метелий Непот как раз степенно спустился на берег в окружении своих телохранителей-ликторов, когда шум победоносного грабежа перекрыло каким-то рёвом, быстро перешедшим в лязг металла и вой. Из ближайшего переулка повалили легионеры. Почему-то - спинами вперёд. Потом откуда-то вывернулся вексиларий в заляпанной кровью тунике и без знамени.
- Стой! - Метелий схватил бегущего знаменосца за плечо и рывком остановил. - Куда?!..
- Жадность! Наша жадность и дисовы девки заманили нас в тупик! - губы вексилария дрожали и подёргивались. - А потом из боковых улиц повалили варвары. Их не счесть... Бегите! Спасайтесь! - знаменосец без знамени уже не говорил, а орал в лицо наварху, - Они отрежут нас от кораблей!..
- Трус. - Метелий без церемоний ткнул своим гладием знаменосца под подбородок. Отпустил обмякшее тело, повернулся, скомандовал: - Сигнальте отступление.
...В следующее мгновение над головой наварха что-то прошелестело и ухнуло в воду, подняв приличный фонтан воды. Пока Метелий ещё удивлённо таращился на разбегающиеся круги, в цитадели чуть подправили прицел и пульнули из второго онагра. Выпущенный мощной метательной машиной бульник весом в 20 талантов описал идеальную параболу, после чего одним махом перешиб киль флагманской пентере Непота. Сгрудившиеся в порту римские корабли представляли из себя идеальную мишень, так что к обстрелу гавани тут же подключилась вся камнеметательная артиллерия киликийцев. Одновременно с этим "в панике бежавшие" пиратские корабли развернулись и атаковали эскадру Метелия Непота с тыла...
- Проконсул, это была ловушка. - промямлил наварх. Сил стоять у него уже не оставалось, поэтому он просто висел на руках у двух легионеров. Выглядел Метелий страшно - без одежды, весь в ранах и кровоподтёках. Чудо, что он вообще уцелел, умудрившись доплыть до своих, держась за обломок весла.
Помпей ничего не ответил раздавленному неудачей наварху. Лишь коротко стрельнул глазами в молоденького трибуна, державшего факел над Метелием - уже стояла ночь. Сухо спросил:
- Кто-нибудь ещё вернулся с берега?
- Нет, проконсул. Только наварх...
- Значит, Юпитер специально сохранил ему жизнь, дабы было кому принести нам печальную весть, - выспренно объявил проконсул.
На самом деле Помпея прямо-таки тошнило от подобного формализма, но ничего другого он в этот момент сказать просто не мог. В самом деле, не кричать же на всё Средиземное море, что Метелий, который сейчас в глазах окружающих был героем из героев - идиот? И что его безрассудство обошлось Риму в пять десятков кораблей со всеми экипажами?
...Дождавшись, когда наварха с почётом поволокли кормить, поить и бинтовать, проконсул приказал налить себе ещё фавентийского вина. Держа кубок в руке, Гней Помпей подошёл к борту. Внизу в чёрной воде о доски корпуса тёрлись плечами два утопленника. Вдали на берегу светились сотни огней - Коракекессиум праздновал победу...
"Что ж, первый день не за нами", - признал проконсул и кубком отсалютовал Киликии.
Продолжение возможно воспоследует.