Все мы люди, все мы человеки...
...И как всякие люди-человеки я не люблю общаться с теми людьми, которые мне не симпатичены. И даже более того - с людьми, к которым испытываешь тупую брезгливость. Но иногда в силу работы общаться приходится. Самое печальное - не лично. Почему печально? Потому что при личном общении можно облегчить страдания простым народным способом.
Читай: "Послать визави на куй".
...Так вот, куда чаще по работе приходится общаться заочно.
Читай: "Читать".
Книги.
Так что "на куй" исключается. Приходится засучить рукава и по локоть... В это самое... Ибо денюжков хочется и вообще. Но брезгливость-то от этого никуда не девается. Так что, порой, очень не хватает возможности натянуть какие-нибудь виртуальные резиновые перчатки.
Когда-то так было с Купцовым. Особливо - после его абзацев-корявок и сетевых излияний: "В 1991 году моя поэма "о говне" заняла второе место на конкурсе похабной поэзии..." Сейчас обнаруживается такая же фича с Мухиным: "...В жизни они единственно что делали, это кушали, какали, сношались..."
Откуда такая необоримая тяга к текстуальной дефекации? Ну ладно, где-нибудь в кулуарах под настроение брякнуть: "Усраться!" На это я и сам горазд. Но в книги-то свои этот очковый романс зачем тащить?.. Или это нечто неисправимо-подсознательное? Типа стремления самоутвердиться в истории посредством метания экскрементов?
Ладно. Пошёл надевать перчатки и доставать вантуз. Ибо есть такая работа - историю изучать... Я ещё не добрался до мухинских "Полководцев Крымского фронта", а у меня уже зубы ноют от стиля его полемики, выражающейся в воплях "Вашим праотцом, полковник, был Иуда Искариот" и "Пиндосы!"
...Знал бы кто, как мне сечас хочется сказать: "На куй!!!"
Читай: "Послать визави на куй".
...Так вот, куда чаще по работе приходится общаться заочно.
Читай: "Читать".
Книги.
Так что "на куй" исключается. Приходится засучить рукава и по локоть... В это самое... Ибо денюжков хочется и вообще. Но брезгливость-то от этого никуда не девается. Так что, порой, очень не хватает возможности натянуть какие-нибудь виртуальные резиновые перчатки.
Когда-то так было с Купцовым. Особливо - после его абзацев-корявок и сетевых излияний: "В 1991 году моя поэма "о говне" заняла второе место на конкурсе похабной поэзии..." Сейчас обнаруживается такая же фича с Мухиным: "...В жизни они единственно что делали, это кушали, какали, сношались..."
Откуда такая необоримая тяга к текстуальной дефекации? Ну ладно, где-нибудь в кулуарах под настроение брякнуть: "Усраться!" На это я и сам горазд. Но в книги-то свои этот очковый романс зачем тащить?.. Или это нечто неисправимо-подсознательное? Типа стремления самоутвердиться в истории посредством метания экскрементов?
Ладно. Пошёл надевать перчатки и доставать вантуз. Ибо есть такая работа - историю изучать... Я ещё не добрался до мухинских "Полководцев Крымского фронта", а у меня уже зубы ноют от стиля его полемики, выражающейся в воплях "Вашим праотцом, полковник, был Иуда Искариот" и "Пиндосы!"
...Знал бы кто, как мне сечас хочется сказать: "На куй!!!"