Особенности национальной командировки
"Последний вагон на Север...", 21 марта 2015
Наступал очередной Наурыз, пять выходных дней, в отличие от предыдущих двух-трёх лет настало ощутимое тепло, робко появились из под юбок первые коленки, и друзья позвали меня на праздники в Усть-Каменогорск.
Цены авиакомпаний, хотя и чуть подешевевшие в приказном порядке на фоне общего снижения цен на нефть (и авиатопливо), всё равно были очень дорогими, но к тому времени уже полгода, как был запущен скоростной поезд типа «Talgo» из Алматы до Защиты. Цена раза в два ниже авиационной, свободных мест, несмотря на праздники, было много, и я спокойно взял на него билеты.
Поздно вечером первого праздничного дня нужно было добраться до вокзала. Троллейбусы после девяти вечера по Аблай-Хана уже, естественно, не ходили - несчастный наш город без нормального общественного транспорта - но тут вовремя и случайно подвернулся автобус 32-го маршрута. От его ближайшей остановки у бывшего гастронома «Рахат» до вокзала Алма-Ата II было довольно далеко, если нести с собой тяжёлый багаж, но я был почти налегке, и почапал вниз по пустынной Панфилова. Страшновато, но всё равно не совсем безлюдно: вдоль этой улицы по крайней мере в трёх-четырёх местах светились окошки дежуривших на разных воротах ВОХРовцев - хоть в этом от них какая-то польза.
Я появился на вокзале примерно за полчаса. На первом пути вместо нашего стоял поезд на Мангистау. Следующие пути были заняты другими пришедшими составами. Опаздывал тальгопоезд из Атырау, его ждали около получаса, наконец он пришёл. Отправили с первого пути мангистауский, и тогда только стали подавать наш - когда уже, по идее, он должен был уже закрывать двери и ехать. Чтобы спуститься на первый вокзал, нам наскоряк пришпилили какой-то залётный арысский электровоз, и обычной скоростью, вовсе не такой резвой, как у астанинского «Talgo», привезли на Алма-Ату I.
На третьем пути от здания вокзала, специально поднятом для приёма «низкорослых» тальгопоездов, теперь стали выпускать из вагонов на перрон, и производить там посадку пассажиров. Когда мы полгода назад приезжали проводить самый первый тальгопоезд на Защиту, этого ещё не было - остановка в расписаниях считалась только «технической», без входа-выхода.
«Полифонический» гудок грузового американского тепловоза астанинской сборки (пять рожков на крыше), и мы поехали. Эх, когда-то до сюда доходили с пассажирскими поездами, а затем и водили тальгопоезда до Астаны, советские тепловозы ТЭП-70, полтора десятка которых имелось у депо в городе Аягоз, но наш скоростной поезд «Шыгыс» рылом до такого быстрого (160 км/ч) локомотива не вышел, поэтому не спеша поплёлся по просторам Талгарского и Илийского районов к Капшагаю. Средняя скорость поезда 61-62 километра в час оказалась точно такой же, что и у большинства скорых поездов с обычными вагонами, и я окончательно перестал понимать - а для чего здесь тогда вообще, собственно, тальгопоезд, с его «скоростными» ценами?!!
Мой вагон был последним в составе, в купе на вторую полку надо мной никто не пришёл, можно было выключить полностью свет и пялиться в окошко. Капчу проскочили без остановок и начали карабкаться по серпантинам на горку. Я хотел снять на серпантинах голову нашего поезда, периодически появлявшуюся в моём окне, но ни одна фотка так и не получилась: оказалось, что двойной стеклопакет тальговагона практически не даёт навести хоть какую-то резкость куда-либо ни автоматике фотика, ни вручную. К тому же вагон подпрыгивал на всех стыках так ощутимо, что разрекламированная система амортизаторов и рессор чуда испанской техники не спасала.
Одинокий скучающий полицейский встретил и проводил наш поезд на пустынном полутёмном перроне Уштобе, вскоре после этого начался туман, и в окошко стало вообще ничего не видно...
...Белое солнце пустыни встречало нас рано утром в Актогае вместе с местными воронами, настолько огромными, что больше похожими на индюков. На кладбище возле алматинской ТЭЦ-2 они почему-то были заметно мельче. В туалетных комнатах тальгопоезда к этому времени вода в кранах закончилась совсем, и её принялись быстренько где-то централизованно дозаливать. По сравнению с советским 184-м поездом тридцатидвухлетней давности мы приехали сюда всего на три часа быстрее - просто потому, что почти не делали по дороге столько остановок.
Нам поменяли тепловоз - на такой же ТЭ33А, как у нас был до этого, только уже аягозского депо. Поскакали вприпрыжку по стыкам «Турксиба» дальше. Снег уже лежал ровным слоем - здесь он только-только начал таять. Через пару часов были в Аягозе. Возле хвоста поезда оказался киоск со всякими пирожками-чебуреками-мантами, но жаренное в жире теперь уже что-то не так соблазняло, как в молодости.
Проезжая Жангиз-Тобе с трёхминутной остановкой, проводники рассказали историю, как группа из шестидесяти школьников однажды опоздала на этот поезд по Защите, смогла примчаться на автобусе в Жангиз быстрее тальгопоезда, и садилась в вагоны за три этих коротких минуты. Визгу было...
От Шара мы свернули с «Турксиба» направо, на новую линию до Новоустькаменогорска, построенную концессионерами «Досжан темир жолы». К цементному заводу «Казахцемент», строительство которого я видел в рассказе «Пошариться по Шару», теперь протянули железнодорожную ветку от первого за Шаром разъезда Сарыжал. Путь на досжановской ветке хоть и лежал тоже не со сварными стыками, но заметно более ровный. Мы поехали гораздо быстрее.
Новая дорога оказалась очень красивой почти по всей её длине, а не только у горы Айыртау на 110-м километре. Обычных и скальных выемок на ней попадалось попадалось почти через каждые пять-шесть километров - фоткать и фоткать летом. Но сейчас с южной стороны, с которой в тех краях обычно дует ветер, кое-где нависали в сторону дороги массивные белые шапки чуть подтаявшего снега. Жалко только, что поездов было немного - лишь парочка их попалась нам навстречу на редких разъездах.
Через пару часов проскочили под пешеходным мостиком на молодёжненских дачах и начали снижение к Усть-Каменогорску. Почти, как на самолёте. Микрорайон КШТ, Самарское шоссе, левый разворот, и мы влетели на станцию Новоустькаменогорска. Там наконец-то царило какое-то железнодорожное оживление, нас ждало несколько встречных и попутных поездов. Мост через Иртыш - воды в реке было немного, причём на удивление настолько чистой, что всё дно просматривалось, как на ладошке.
Несколько грустных древних скандинавских автобусов уныло торчало в лужах талой воды на конечной у Пристани. У-Ка вокзал проскочили без остановки по какому-то вообще четвёртому пути от станционного здания и, собрав немалые хвосты на всех автомобильных переездах, плюхнулись в станционную слякоть Защиты.
Вечер сладко провели у моей сестрёшки Наташки, а на следующее утро Вячеслав Иваныч решил свозить нас на базу отдыха в Сибины. К беспросветной слякоти добавилось серое пасмурное небо, градусники показывали небольшой плюсик, и мы поехали.
Курган 327-й жены Чингисхана оказался фактурно припорошен снежком, хотелось сфотать, но и все горы за ним были припорошены так же - полная мимикрия. Свернули к Алгабасу.
Этот посёлок оказался теперь утыкан по главной улице знаками ограничения скорости движения в двадцать километров в час - при полутора машинах на этой улице в сутки - и какое-то ГАИ согласовало же им такой маразм. И без того вся в выбоинах дорога оказалась перекатана несколькими «лежачими полицейскими» - вместо того, чтобы залатать ямы. Вся дорога была под почти полуметровым слоем коровьего навоза, а «священные» животные свободно блукали по всему Алгабасу, стоя группками у магазинов и автобусной остановки.
Поворот к первому из Сибинских озёр, Садырколю, оказался весь в снежных перемётах, и проехать туда на обычной машине мы не рискнули. Поворот на второе озеро, Торткару, на которой когда-то был тот самый спортлагерь УМЗ, превращённый затем в базу отдыха, оказался чуть раскатан - охранники на базах всё же жили, да и рыболовы периодически наведывались.
Аксёнов таки смог проелозить на «Хондо-аккорде» по мокрым перемётам туда. Подтаявшие сугробы всё равно были кое-где выше крыш, но как-то уж нашлась тропинка мимо заборов к берегу озера. Видимо, рыболовы зимой её неплохо утоптали - можно было идти, почти не проваливаясь. Сильнейший ветер чуть ли не сдувал с ног и срывал с головы капюшоны и шапки. В пасмурном небе то вдруг ненадолго проглядывало солнце, то начинался грибной дождик. Мужики остались в машине потягивать винишко, а я взял фотик и пошёл к озеру.
Гладь озера сияла нерастаявшим льдом где-то прилично вдалеке, а ближе к берегу всё было заметено снегом. Талой воды поверх льда ещё не было. Я дошёл до берега и сделал несколько ничошных кадриков. Прошёл бы и дальше - интересно же?!? - но решил, что в одиночку лучше не стоит. Поэтому вскоре набрёл на первый весенний ручеёк, пробивавший себе дорожку меж сугробов и, сняв его напоследок, вернулся к машине.
Подальше от озёр ветрюган снова почти утих, и вдоль небольшой речки, тянувшейся вдоль шоссе на Никитинку, попались группы людей, устроивших первые весенние Наурыз-пикники...
Вечер в кафе «Ковчег» почти обещал быть томным - Серик Муратыч, как и всякий уважающий себя казах, немедленно нашёл там нескольких человек из числа своих бывших костанайских сослуживцев и акмолинских земляков, а обилие вкусных девочек, как и всегда, делало честь знавшему в этом толк Усть-Каменогорску...
Утром следующего дня я решил между делом вспомнить и про споттинг. Пассажирский не скоростной поезд на Алматы уходил с У-Ка вокзала в 9-50 утра - я решил ловить его к десяти у КШТ. Тем более, что за два дня до этого такой же состав попался нам навстречу в Шаре под бывшим «тальговозом» ТЭП70.
Иваныч, обещавший с утреца снова покатать меня на машинке, прихворнул, и я решил самостоятельно. Тут оказалось, что в Усть-Каменогорске было практически невозможно воспользоваться услугами такси. Если просто выйти на улицу и поднять руку, тебе никто не останавливал - нужно было вызывать только телефонно.
Я минут сорок пытался дозвониться по трём службам заказа такси, найденным мною в интернете - занято, занято, занято - наконец к исходу получаса в одной из них мне, наконец, ответили, что в районе КШТ у них сейчас ни одной машины нет, и когда будут, неизвестно.
Дошлёпав по бескрайним лужам до остановки, я влез в первый же попавшийся автобус, шедший в сторону ж.д.-моста над улицей Сатпаева. Мост оказался на следующей остановке. Обежав по полужидкой глине край мостовой опоры и трубы теплотрассы, я увидел с другой стороны бетонные ступеньки наверх, выскочил на насыпь и понёсся по шпалам в сторону моста Самарского шоссе. Маршрутные автобусы там не ходили, такси не вызовешь, как объяснить таксисту, куда именно тебе надо, не знаешь, и только того и остаётся, что бежать против сильного ветра, дующего на такой высоте над землёй, придерживая капюшон и напевая про себя «Опять от меня сбежала последняя электричка...»
Да хоть бы и вправду не сбежала, а то, несмотря на пасмурную серость, будет совсем обидно!
Добежать-то я успел, но забраться на мост Самарского шоссе не смог - края лестниц, чтобы подниматься по насыпи наверх, полностью утонули в талой воде. Тем временем за лесополосой уже послышался шум идущего поезда, который вскоре и показался из-за деревьев. Я надеялся увидеть с ним пассажирский локомотив ТЭП70, как и два дня назад, но на сей раз с этим не свезло - его вёз обычный ещё советский старенький грузовой тепловоз. Впрочем, и ладно - хоть так...
Пешком по обочинам из раскисшей в талой воде глины я потихоньку доплыл обратно до КШТ. К тому времени Муратыч почистил все свои пёрышки и повёз меня до отъезда моего поезда в «Охоту». А мне что «Охота», что «Имбирь» через дорогу напротив него - нравилось в обоих одинаково.
Под уже по-летнему проливным дождём меня привезли потом на Защиту к обратному тальгопоезду в Алматы - тому же самому составу с тем же самым тепловозом. Тронулись строго по расписанию, очень быстро стемнело, вагон на сей раз оказался полным под завязку, и парни, занявшие верхнюю полку надо мной, и такую же полку в соседнем купе, ехали с какой-то свадьбы.
Жадность «Пассажирских Перевозок» КТЖ удивила: обратный билет в и без того отнюдь не дешёвый поезд мне продали по тарифу, установленному ими для праздничных и выходных дней, примерно на тридцать долларов больше. Но парни, купившие билеты в день отправления, взяли билеты по какому-то ещё более навороченному тарифу «менее суток до отправления», ещё примерно на столько же дороже моего обратного билета. Учитывая, что вся пассажирская железнодорожная перевозка в стране официально дотировалась государством, эти повышенные тарифы выглядели по меньшей мере странно.
Мы всей случайной компанией пошли в вагон-ресторан. Цены на блюда в меню оказались какими-то уж совсем несуразными - одно банальное второе блюдо стоило чуть дороже, чем весь бизнес-ланч в не самом дешёвом кабаке Алматы. На весь рестор сидели только двое мужиков с полным обедом и спиртным - миллионеры, наверное - да ещё один парнишка кормил нехитрым ужином свою забавную дочурку. Мы взяли на троих пару чайников чёрного чая с лимоном и посидели там около часа, больше никто не приходил, и я совсем уже не понял такого лихого маркетинга - ездить практически без клиентов. С чего они тогда жили?
Утром в Алматы меня встретили Саня Залесский с сыном, и мы тут же понеслись на его машинке обратно вдоль дороги, по которой я только что приехал - отфоткать все те няшки, которые пропускали на разъездах наш поезд вперёд себя от Коскудука до города...
Наступал очередной Наурыз, пять выходных дней, в отличие от предыдущих двух-трёх лет настало ощутимое тепло, робко появились из под юбок первые коленки, и друзья позвали меня на праздники в Усть-Каменогорск.
Цены авиакомпаний, хотя и чуть подешевевшие в приказном порядке на фоне общего снижения цен на нефть (и авиатопливо), всё равно были очень дорогими, но к тому времени уже полгода, как был запущен скоростной поезд типа «Talgo» из Алматы до Защиты. Цена раза в два ниже авиационной, свободных мест, несмотря на праздники, было много, и я спокойно взял на него билеты.
Поздно вечером первого праздничного дня нужно было добраться до вокзала. Троллейбусы после девяти вечера по Аблай-Хана уже, естественно, не ходили - несчастный наш город без нормального общественного транспорта - но тут вовремя и случайно подвернулся автобус 32-го маршрута. От его ближайшей остановки у бывшего гастронома «Рахат» до вокзала Алма-Ата II было довольно далеко, если нести с собой тяжёлый багаж, но я был почти налегке, и почапал вниз по пустынной Панфилова. Страшновато, но всё равно не совсем безлюдно: вдоль этой улицы по крайней мере в трёх-четырёх местах светились окошки дежуривших на разных воротах ВОХРовцев - хоть в этом от них какая-то польза.
Я появился на вокзале примерно за полчаса. На первом пути вместо нашего стоял поезд на Мангистау. Следующие пути были заняты другими пришедшими составами. Опаздывал тальгопоезд из Атырау, его ждали около получаса, наконец он пришёл. Отправили с первого пути мангистауский, и тогда только стали подавать наш - когда уже, по идее, он должен был уже закрывать двери и ехать. Чтобы спуститься на первый вокзал, нам наскоряк пришпилили какой-то залётный арысский электровоз, и обычной скоростью, вовсе не такой резвой, как у астанинского «Talgo», привезли на Алма-Ату I.
На третьем пути от здания вокзала, специально поднятом для приёма «низкорослых» тальгопоездов, теперь стали выпускать из вагонов на перрон, и производить там посадку пассажиров. Когда мы полгода назад приезжали проводить самый первый тальгопоезд на Защиту, этого ещё не было - остановка в расписаниях считалась только «технической», без входа-выхода.
«Полифонический» гудок грузового американского тепловоза астанинской сборки (пять рожков на крыше), и мы поехали. Эх, когда-то до сюда доходили с пассажирскими поездами, а затем и водили тальгопоезда до Астаны, советские тепловозы ТЭП-70, полтора десятка которых имелось у депо в городе Аягоз, но наш скоростной поезд «Шыгыс» рылом до такого быстрого (160 км/ч) локомотива не вышел, поэтому не спеша поплёлся по просторам Талгарского и Илийского районов к Капшагаю. Средняя скорость поезда 61-62 километра в час оказалась точно такой же, что и у большинства скорых поездов с обычными вагонами, и я окончательно перестал понимать - а для чего здесь тогда вообще, собственно, тальгопоезд, с его «скоростными» ценами?!!
Мой вагон был последним в составе, в купе на вторую полку надо мной никто не пришёл, можно было выключить полностью свет и пялиться в окошко. Капчу проскочили без остановок и начали карабкаться по серпантинам на горку. Я хотел снять на серпантинах голову нашего поезда, периодически появлявшуюся в моём окне, но ни одна фотка так и не получилась: оказалось, что двойной стеклопакет тальговагона практически не даёт навести хоть какую-то резкость куда-либо ни автоматике фотика, ни вручную. К тому же вагон подпрыгивал на всех стыках так ощутимо, что разрекламированная система амортизаторов и рессор чуда испанской техники не спасала.
Одинокий скучающий полицейский встретил и проводил наш поезд на пустынном полутёмном перроне Уштобе, вскоре после этого начался туман, и в окошко стало вообще ничего не видно...
...Белое солнце пустыни встречало нас рано утром в Актогае вместе с местными воронами, настолько огромными, что больше похожими на индюков. На кладбище возле алматинской ТЭЦ-2 они почему-то были заметно мельче. В туалетных комнатах тальгопоезда к этому времени вода в кранах закончилась совсем, и её принялись быстренько где-то централизованно дозаливать. По сравнению с советским 184-м поездом тридцатидвухлетней давности мы приехали сюда всего на три часа быстрее - просто потому, что почти не делали по дороге столько остановок.
Нам поменяли тепловоз - на такой же ТЭ33А, как у нас был до этого, только уже аягозского депо. Поскакали вприпрыжку по стыкам «Турксиба» дальше. Снег уже лежал ровным слоем - здесь он только-только начал таять. Через пару часов были в Аягозе. Возле хвоста поезда оказался киоск со всякими пирожками-чебуреками-мантами, но жаренное в жире теперь уже что-то не так соблазняло, как в молодости.
Проезжая Жангиз-Тобе с трёхминутной остановкой, проводники рассказали историю, как группа из шестидесяти школьников однажды опоздала на этот поезд по Защите, смогла примчаться на автобусе в Жангиз быстрее тальгопоезда, и садилась в вагоны за три этих коротких минуты. Визгу было...
От Шара мы свернули с «Турксиба» направо, на новую линию до Новоустькаменогорска, построенную концессионерами «Досжан темир жолы». К цементному заводу «Казахцемент», строительство которого я видел в рассказе «Пошариться по Шару», теперь протянули железнодорожную ветку от первого за Шаром разъезда Сарыжал. Путь на досжановской ветке хоть и лежал тоже не со сварными стыками, но заметно более ровный. Мы поехали гораздо быстрее.
Новая дорога оказалась очень красивой почти по всей её длине, а не только у горы Айыртау на 110-м километре. Обычных и скальных выемок на ней попадалось попадалось почти через каждые пять-шесть километров - фоткать и фоткать летом. Но сейчас с южной стороны, с которой в тех краях обычно дует ветер, кое-где нависали в сторону дороги массивные белые шапки чуть подтаявшего снега. Жалко только, что поездов было немного - лишь парочка их попалась нам навстречу на редких разъездах.
Через пару часов проскочили под пешеходным мостиком на молодёжненских дачах и начали снижение к Усть-Каменогорску. Почти, как на самолёте. Микрорайон КШТ, Самарское шоссе, левый разворот, и мы влетели на станцию Новоустькаменогорска. Там наконец-то царило какое-то железнодорожное оживление, нас ждало несколько встречных и попутных поездов. Мост через Иртыш - воды в реке было немного, причём на удивление настолько чистой, что всё дно просматривалось, как на ладошке.
Несколько грустных древних скандинавских автобусов уныло торчало в лужах талой воды на конечной у Пристани. У-Ка вокзал проскочили без остановки по какому-то вообще четвёртому пути от станционного здания и, собрав немалые хвосты на всех автомобильных переездах, плюхнулись в станционную слякоть Защиты.
Вечер сладко провели у моей сестрёшки Наташки, а на следующее утро Вячеслав Иваныч решил свозить нас на базу отдыха в Сибины. К беспросветной слякоти добавилось серое пасмурное небо, градусники показывали небольшой плюсик, и мы поехали.
Курган 327-й жены Чингисхана оказался фактурно припорошен снежком, хотелось сфотать, но и все горы за ним были припорошены так же - полная мимикрия. Свернули к Алгабасу.
Этот посёлок оказался теперь утыкан по главной улице знаками ограничения скорости движения в двадцать километров в час - при полутора машинах на этой улице в сутки - и какое-то ГАИ согласовало же им такой маразм. И без того вся в выбоинах дорога оказалась перекатана несколькими «лежачими полицейскими» - вместо того, чтобы залатать ямы. Вся дорога была под почти полуметровым слоем коровьего навоза, а «священные» животные свободно блукали по всему Алгабасу, стоя группками у магазинов и автобусной остановки.
Поворот к первому из Сибинских озёр, Садырколю, оказался весь в снежных перемётах, и проехать туда на обычной машине мы не рискнули. Поворот на второе озеро, Торткару, на которой когда-то был тот самый спортлагерь УМЗ, превращённый затем в базу отдыха, оказался чуть раскатан - охранники на базах всё же жили, да и рыболовы периодически наведывались.
Аксёнов таки смог проелозить на «Хондо-аккорде» по мокрым перемётам туда. Подтаявшие сугробы всё равно были кое-где выше крыш, но как-то уж нашлась тропинка мимо заборов к берегу озера. Видимо, рыболовы зимой её неплохо утоптали - можно было идти, почти не проваливаясь. Сильнейший ветер чуть ли не сдувал с ног и срывал с головы капюшоны и шапки. В пасмурном небе то вдруг ненадолго проглядывало солнце, то начинался грибной дождик. Мужики остались в машине потягивать винишко, а я взял фотик и пошёл к озеру.
Гладь озера сияла нерастаявшим льдом где-то прилично вдалеке, а ближе к берегу всё было заметено снегом. Талой воды поверх льда ещё не было. Я дошёл до берега и сделал несколько ничошных кадриков. Прошёл бы и дальше - интересно же?!? - но решил, что в одиночку лучше не стоит. Поэтому вскоре набрёл на первый весенний ручеёк, пробивавший себе дорожку меж сугробов и, сняв его напоследок, вернулся к машине.
Подальше от озёр ветрюган снова почти утих, и вдоль небольшой речки, тянувшейся вдоль шоссе на Никитинку, попались группы людей, устроивших первые весенние Наурыз-пикники...
Вечер в кафе «Ковчег» почти обещал быть томным - Серик Муратыч, как и всякий уважающий себя казах, немедленно нашёл там нескольких человек из числа своих бывших костанайских сослуживцев и акмолинских земляков, а обилие вкусных девочек, как и всегда, делало честь знавшему в этом толк Усть-Каменогорску...
Утром следующего дня я решил между делом вспомнить и про споттинг. Пассажирский не скоростной поезд на Алматы уходил с У-Ка вокзала в 9-50 утра - я решил ловить его к десяти у КШТ. Тем более, что за два дня до этого такой же состав попался нам навстречу в Шаре под бывшим «тальговозом» ТЭП70.
Иваныч, обещавший с утреца снова покатать меня на машинке, прихворнул, и я решил самостоятельно. Тут оказалось, что в Усть-Каменогорске было практически невозможно воспользоваться услугами такси. Если просто выйти на улицу и поднять руку, тебе никто не останавливал - нужно было вызывать только телефонно.
Я минут сорок пытался дозвониться по трём службам заказа такси, найденным мною в интернете - занято, занято, занято - наконец к исходу получаса в одной из них мне, наконец, ответили, что в районе КШТ у них сейчас ни одной машины нет, и когда будут, неизвестно.
Дошлёпав по бескрайним лужам до остановки, я влез в первый же попавшийся автобус, шедший в сторону ж.д.-моста над улицей Сатпаева. Мост оказался на следующей остановке. Обежав по полужидкой глине край мостовой опоры и трубы теплотрассы, я увидел с другой стороны бетонные ступеньки наверх, выскочил на насыпь и понёсся по шпалам в сторону моста Самарского шоссе. Маршрутные автобусы там не ходили, такси не вызовешь, как объяснить таксисту, куда именно тебе надо, не знаешь, и только того и остаётся, что бежать против сильного ветра, дующего на такой высоте над землёй, придерживая капюшон и напевая про себя «Опять от меня сбежала последняя электричка...»
Да хоть бы и вправду не сбежала, а то, несмотря на пасмурную серость, будет совсем обидно!
Добежать-то я успел, но забраться на мост Самарского шоссе не смог - края лестниц, чтобы подниматься по насыпи наверх, полностью утонули в талой воде. Тем временем за лесополосой уже послышался шум идущего поезда, который вскоре и показался из-за деревьев. Я надеялся увидеть с ним пассажирский локомотив ТЭП70, как и два дня назад, но на сей раз с этим не свезло - его вёз обычный ещё советский старенький грузовой тепловоз. Впрочем, и ладно - хоть так...
Пешком по обочинам из раскисшей в талой воде глины я потихоньку доплыл обратно до КШТ. К тому времени Муратыч почистил все свои пёрышки и повёз меня до отъезда моего поезда в «Охоту». А мне что «Охота», что «Имбирь» через дорогу напротив него - нравилось в обоих одинаково.
Под уже по-летнему проливным дождём меня привезли потом на Защиту к обратному тальгопоезду в Алматы - тому же самому составу с тем же самым тепловозом. Тронулись строго по расписанию, очень быстро стемнело, вагон на сей раз оказался полным под завязку, и парни, занявшие верхнюю полку надо мной, и такую же полку в соседнем купе, ехали с какой-то свадьбы.
Жадность «Пассажирских Перевозок» КТЖ удивила: обратный билет в и без того отнюдь не дешёвый поезд мне продали по тарифу, установленному ими для праздничных и выходных дней, примерно на тридцать долларов больше. Но парни, купившие билеты в день отправления, взяли билеты по какому-то ещё более навороченному тарифу «менее суток до отправления», ещё примерно на столько же дороже моего обратного билета. Учитывая, что вся пассажирская железнодорожная перевозка в стране официально дотировалась государством, эти повышенные тарифы выглядели по меньшей мере странно.
Мы всей случайной компанией пошли в вагон-ресторан. Цены на блюда в меню оказались какими-то уж совсем несуразными - одно банальное второе блюдо стоило чуть дороже, чем весь бизнес-ланч в не самом дешёвом кабаке Алматы. На весь рестор сидели только двое мужиков с полным обедом и спиртным - миллионеры, наверное - да ещё один парнишка кормил нехитрым ужином свою забавную дочурку. Мы взяли на троих пару чайников чёрного чая с лимоном и посидели там около часа, больше никто не приходил, и я совсем уже не понял такого лихого маркетинга - ездить практически без клиентов. С чего они тогда жили?
Утром в Алматы меня встретили Саня Залесский с сыном, и мы тут же понеслись на его машинке обратно вдоль дороги, по которой я только что приехал - отфоткать все те няшки, которые пропускали на разъездах наш поезд вперёд себя от Коскудука до города...