Не люблю писать о сиюминутном. Однако эстонские события 27-29 апреля продемонстрировали два интересных явления.
Первое. Это жестокость, проявленная эстонской полицией при подавлении митингов и демонстраций русского и русскоязычного населения. Вообще, европейские правительства легко идут на применение спецсредств для подавления несанкционированных гражданских выступлений. И последовательность примерно такова - слезоточивый газ, брандспойты, резиновые пули, огнестрельное оружие. Скажем, 30 января 1972 в Лондондерри парашютисты расстреляла демонстрацию католиков, причем погибло 13 человек. Однако жестокое обращение с задержанными участниками беспорядков, массовые избиения и издевательства над задержанными - не свойственны для послевоенной Европы. Это могло применяться только для лиц, подозреваемых в терроризме, и в колониях по отношению к участникам национально-освободительных движений, но не в Европе. Тем более это НИКОГДА не применялось по отношению к демонстрациям, происходящим под антифашистскими лозунгами, хотя эти демонстрации нередко переходили в беспорядки. (Как например в Германии, где под антифашистскими лозунгами действует значительное число левацких экстремистских группировок).
Следовательно, происходящее в Эстонии отсылают нас в эпоху довоенную, предшествующую разгрому европейского нацизма во второй мировой войне. Это отсылает нас к эпохе борьбе против "большевизма" 1920-1930-х годов, страх перед которым и привел к тому, что крупный капитал стал поддерживать правых радикалов, что и завершилось созданием массовых нацистских и фашистских движений почти по всей Европе. В те времена антибольшевизм неизменно сочетался с антисемитизмом. Сегодня антибольшевизм принял характер борьбы против советской символики, связанной со II мировой войной, и сочетается с русофобией.
В Европе 1920-1930-х годов евреи выводились за рамки пространства политической корректности, сегодня это происходит для русских.
Второе. Российская оппозиция проявила равнодушие к движению русскоязычного меньшинства Эстонии, хотя то носило антифашистский, гражданский и народно-демократический характер . Более того реакция многих представителей российских демократических организаций была откровенно враждебной. Как и в начале 90-х годов, когда шел тщательно замалчиваемый геноцид русских в дудаевской Чечне, демократические организации поставили на первое место борьбу против "наследия империи". Российские демократические организации по прежнему одобряют политику культурной и языковой ассимиляции русских, проводимой в экс-республиках СССР. Российские демократические организации по прежнему делают ставку на "уменьшение России", сужение русского культурного и языкового пространства, на демонизацию общероссийского и советского прошлого. Это сопровождается очень добродушным отношением к реабилитации прогерманских формирований (прибалтийских, украинских и т.д), боровшихся против советской армии и совершавших массовые преступления против советского мирного населения. В защите эстонского неонацизма просматривается интересная смычка между российскими демократами и российскими нацистскими движениями, такими как НОРН, вечевики, неоязычники, последователями Штепы и Широпаева. Может быть, потому что и упомянутые нацисты выступают за "уменьшение" России и выделения из нее чисто нордических северных регионов.
Cправка о эстонско-русских взаимоотношениях довольно типично описывает взаимодействие Россий с соседними малыми народами северо-западной Европы.
До середины XIII века эстонцы (чудь) - мирные данники Киевской и Новгородской Руси, русскими основан ряд городов, как например Юрьев (Дерпт, Тарту). С середины XIII в. по начало XVIII в. Эстония под властью Ливонского Ордена, а затем шведской короны. Эстонцы представляют собой крепостное крестьянство, угнетенное национальное меньшинство, находящее под политическим, экономическим и культурным господством остзейских немцев и шведов. После присоединения Эстляндии к России в ходе Северной Войны начинается быстрое развитие эстонской нации. В 1816 г. крепостное право в Эстляндии отменено, эстонцы начинают переселяться в города и развивать свою культуру и свой язык. Эстонские школы возникают даже в Петербурге. На душу населения эстонцы платят почти вдвое меньше налогов, чем жители коренной России.
В 1917 Россия, как известно, погружается в состояние смуты. Тартусский мир 1920 года между РСФСР и Эстонией в полной мере отражает бессилие советской страны, находящейся под управлением интернационалистов, и возможности крохотной, но поддержанной Западом эстонской республики. По этому договору Эстония получает не только русские города Нарву, Печоры, Изборск, но и 15 миллионов репарационных рублей (золотых, естественно) и все находящееся в стране российское имущество (включая находящиеся в ее территориальных водах российские суда).
Несмотря на репарации, разрыв традиционных хозяйственных связей с Россией быстро дает знать. Между 1920 и 1940 годами эстонское хозяйство стагнирует, сильно страдает от глобального кризиса 1929-1933. В 1934 года к власти, в результате госпереворота, приходит авторитарное правительство Пяста.
В то же время в Западной Европе накачивает мускулы совсем уже неигрушечный авторитаризм - германский, в пасть которому колониальные западные демократии вкладывают один кусок за другим. Отмену Версальских ограничений на вооружения. Свободу испытать новые вооружения в Испании. Инвестиции в тяжелую промышленность. Олимпийские игры. Австрию. Чехословакию. Польшу. В сентябре 1939 Британская империя и Французская республика провели первую виртуальную войну в истории. Позднеее она была названа "странной войной", но тогда она заключалась в том, что западные СМИ описывали несуществующие бои, которые вели славные британские "томми" и не менее славные французские "пуалю" против германского агрессора.
1940 год. Пакты о взаимопомощи СССР с прибалтийскими странами - взаимные обязательства оказывать друг другу военную помощь в случае прямого нападения и угрозы нападения третьей страны. После захвата Германией прекрасной Франции прибалтийские страны мирно присоединяются к СССР. «Единодушное решение о присоединении к Советской России отражает... не давление со стороны Москвы, а искреннее признание того, что такой выход является лучшей альтернативой, чем включение в новую нацистскую Европу». Цитата не из какой-то мелкой коммунистической газетенки, а из The Times от 26 июля 1940 года.
Добавлю, что если бы войну в 1941 германские войска начали бы у Нарвы, и вообще на старой границе СССР (существовавшей до 1939-1940), то уже в конце лета немцы были бы в Питере и Москве. Да и имевшееся до июня 1941 время было бы использовало Германией для формирования десятка дивизий из числа прибалтов, подходящих по критериям арийства.
1941-1945. Из числа эстонских добровольцев образованы «отряды самообороны» («Ээсти Омакайтсе»), которые к ноябрю 1941 уничтожили более 7 тысяч человек, преимущественно евреев, русских и эстонских коммунистов. Отрядами самообороны было также уничтожено около 12 тысяч советских военнопленных в районе Тарту. К марту 1942 в составе вермахта на восточном фронте действовало 16 эстонских подразделений. В 1942 из эстонских добровольцев была была сформирована 20 эстонская дивизия войск СС, закончившая свой путь в мае 1945 в Чехословакии. Солдаты дивизии носили нашивки с эстонскими национальными цветами и изображениями трех львов. Несколько тысяч эстонских добровольцев воевало в составе дивизии войск СС «Викинг». Эстонская полиция принимала участие в охране концлагерей на территории Эстонии (Вайвара, Клоога, Ягала, Лагеди) и Польши, где участвовала в массовых казнях, а также в истреблении евреев в Белоруссии (Новогрудок) и на территории Псковской области, куда вывозились эстонские евреи. 37, 38, 40, 286, 288-ой батальоны эстонской полиции проводили антипартизанские операции в районах Пскова, Луги, Гдова, а также в Белоруссии. Антипартизанский операции в Псковской области имели характер этнических чисток - русское мужское населения без различия возраста направлялось в концлагерь в Печоры. 658-ой эстонский батальон участвовал в карательных операциях против мирного населения в районе Кингисеппа и Керстово (Ленинградская область), во время которых были сожжены десятки деревень.
После войны Эстонская ССР пользуется значительными привилегиями, фактически сохраняется хуторское хозяйство, союзные средства вкладываются в порты и дороги, упор делается на развитие легкой и пищевой промышленности.
В августе 1991 без какого либо противодействия со стороны России, Эстония получает независимость. Страна пользуется преимуществами транзитной зоны между Россией и Европой, а также российским экономическим хаосом, утвердившимся в результате демократических реформ. Через Эстонию идет контрабанда цветных металлов из России, на эстонские порты переключаются внешнеторговые грузопотоки России, в эстонских банках отмываются капиталы, нелегально вывезенные из России.
Итак, за что надо мстить русскоязычному населению Эстонии (занятому, в основном, на самых грязных и тяжелых производствах), лишая его гражданских прав и ликвидируя его символы веры, такие как Бронзовый Солдат на холме Тынисмяги? А это, кстати, один из последних советских военных мемориалов в Эстонии.
На фоне борьбы с советскими мемориалами эстонское правительство проводит весьма добродушную политику по отношению к эстонским нацистским преступникам времен Второй Мировой войны. За годы независимости ни один эстонец не был привлечен к суду за преступления против евреев и других советских граждан (хотя в нескольких случаях, по
сообщению центра Симона Визенталя, собрана прекрасная доказательная база). Командир 20-ой эстонской дивизии СС А.Ребане был торжественно перезахоронен на таллинском военном кладбище...
Может быть, пора признать, что Запад в Эстонии опробирует систему отношения с русским народом, которую можно назвать новым или либеральным нацизмом.
Одним из ключевых пунктов либерального нацизма является создание новой информационной картины Второй мировой войны, в которой русским определяется роль второй черной силы.
Либеральный нацизм находится в рамках большого антироссийского проекта, предусматривающего демонизацию всего российского прошлого, из чего должна следовать сепаратизация российского настоящего. По мнению проектировщиков, бегство от черного прошлого расколет российское население; наиболее образованные россияне просто откажутся от своей истории и национальной идентичности, их сознание превратится в tabula rasa. В расколотом виде Россию будет легче проглотить и по кускам включить в новый мировой порядок, где ей предопределена роль безропотного поставщика дешевых углеводородов для нужд западной экономики.