Смерть в полдень
Белый зной, запеленавший полосу горизонта мелкой пылью тумана окутывает его со всех сторон, как кокон бабочки- в этом есть что-то символическое. Он один на пустом пляже. Хоть солнце еще и далеко от горизонта, но пустынное побережье напоминает апокалиптическую картину. Положив рюкзак на влажный песок он выпрямляется, почти коснувшись макушкой мутного солнца, зажмурившись и потягивается один раз. Он стоит так еще несколько минут, застыв в позе мраморной статуи, отливая белизной кожи не видящей солнца в этом и возможно даже в прошлом году: тени сползающие причудливыми узорами по юношеского троения телу, черные волосы отливающие серым в нежном свете, тонкие пальцы в позе полу-сжатого кулака, зеленая майка, бежевые шорты военного фасона. Медленно опустившись на песок в позу лотоса, он всеми движениями напоминает уставшего то жизни старика и из далека, со спины, он даже напоминает такового формами тела и медлительностью движений.
Я возвращаюсь к лежащей на коленях книге, но не закончив и одного предложения поднимаю взгляд к нему. Это магнит. Он не видит меня, за сижу за его спиной, в далеке, под тенью терассы. Мне интересно, была ли у меня когда-нибудь такая же публика, как у него сейчас. Мне не видны черты его лица, мне не видно, что написано на его зеленой майке и на рюкзаке, но мне видны его мысли и они тянут его на дно. Он встает, медленно, как мираж двигается к воде. Я жду, что сейчас с него слетит одежда, но он заходит по колено в воду и останавливается, коснувшись воды кончиками пальцев, наклонив голову на бок- вода ползет вверх по шортам, меняя их цвет в коричневый. Рукой он проводит перед собой полукруг, перебивая движение прилива. Находясь между двух стихий он стоит без движения и в воздухе нависает оттенок опасности. Он продолжает заходить в воду, полностью одет, равномерным уверенным шагом. Я приподнимаюсь на одном локте не отрывая взгляда от тонкой фигуры- беспорядочные мысли крутятся в голове, проигрывая разнообразные сценарии с разными исходами. Еще два шага и он в воде по пояс. Еще один шаг и первым резким движением оказывается его прыжок в черноты океана, полностью погружающий его тело в воду. Проходит некоторое время и вода начинает успокаиваться в месте воронки, секунды назад поглотившей тонкую фигуру. Солнце отливает желтизной на поверхности воды. Не возможно придумать более красивого для смерти дня ...
Завороженная, я привстаю именно в тот момент, когда в нескольких метрах от погружения лицом вверх появляется голова, за ней рука, все тело вплывает на спине и медленно движется в сторону пляжа. Такие же плавные движения, замедленные кадр за кадром картины фильма. Туман окутывает выходящую из воды фигуру, за спиной которой черной змеей ползет тень воды. Аккуратно переступая через скрытые мутной соленой водой разбитые ракушки, фигура выходит на берег- мокрая зеленая майка бесстыдно раскрывает секреты молодого тела, обвисшие шорты поменявшие форму свисают с бедер. Он подходит к рюкзаку, расстегивает замок и достает из большого отделения что-то белое. Сняв с себя мокрую майку он выжимает ее, бросив в рюкзак. Мокрое тело отливает синевой в лучах солнца. Он бледен и худее, чем мне казалось, но в его формах есть след молодых, налитых кровью мышц. Я все еще не вижу его лица. Он пьет что-то голубое из большой бутылки, одевает белую майку, шлепки и закидывает за спину рюкзак. Выпрямившись во весь рост, он еще несколько минут стоит на берегу, смотря в даль горизонта и вскоре медленными шагами уходит из моей жизни навсегда, оставив мокрый след на влажном песке и непонятный осадок неудовлетворенности и в то же время насыщенного вояризма во мне.
Я возвращаюсь к лежащей на коленях книге, но не закончив и одного предложения поднимаю взгляд к нему. Это магнит. Он не видит меня, за сижу за его спиной, в далеке, под тенью терассы. Мне интересно, была ли у меня когда-нибудь такая же публика, как у него сейчас. Мне не видны черты его лица, мне не видно, что написано на его зеленой майке и на рюкзаке, но мне видны его мысли и они тянут его на дно. Он встает, медленно, как мираж двигается к воде. Я жду, что сейчас с него слетит одежда, но он заходит по колено в воду и останавливается, коснувшись воды кончиками пальцев, наклонив голову на бок- вода ползет вверх по шортам, меняя их цвет в коричневый. Рукой он проводит перед собой полукруг, перебивая движение прилива. Находясь между двух стихий он стоит без движения и в воздухе нависает оттенок опасности. Он продолжает заходить в воду, полностью одет, равномерным уверенным шагом. Я приподнимаюсь на одном локте не отрывая взгляда от тонкой фигуры- беспорядочные мысли крутятся в голове, проигрывая разнообразные сценарии с разными исходами. Еще два шага и он в воде по пояс. Еще один шаг и первым резким движением оказывается его прыжок в черноты океана, полностью погружающий его тело в воду. Проходит некоторое время и вода начинает успокаиваться в месте воронки, секунды назад поглотившей тонкую фигуру. Солнце отливает желтизной на поверхности воды. Не возможно придумать более красивого для смерти дня ...
Завороженная, я привстаю именно в тот момент, когда в нескольких метрах от погружения лицом вверх появляется голова, за ней рука, все тело вплывает на спине и медленно движется в сторону пляжа. Такие же плавные движения, замедленные кадр за кадром картины фильма. Туман окутывает выходящую из воды фигуру, за спиной которой черной змеей ползет тень воды. Аккуратно переступая через скрытые мутной соленой водой разбитые ракушки, фигура выходит на берег- мокрая зеленая майка бесстыдно раскрывает секреты молодого тела, обвисшие шорты поменявшие форму свисают с бедер. Он подходит к рюкзаку, расстегивает замок и достает из большого отделения что-то белое. Сняв с себя мокрую майку он выжимает ее, бросив в рюкзак. Мокрое тело отливает синевой в лучах солнца. Он бледен и худее, чем мне казалось, но в его формах есть след молодых, налитых кровью мышц. Я все еще не вижу его лица. Он пьет что-то голубое из большой бутылки, одевает белую майку, шлепки и закидывает за спину рюкзак. Выпрямившись во весь рост, он еще несколько минут стоит на берегу, смотря в даль горизонта и вскоре медленными шагами уходит из моей жизни навсегда, оставив мокрый след на влажном песке и непонятный осадок неудовлетворенности и в то же время насыщенного вояризма во мне.