(no subject)
В моей голове продолжают происходить какие-то необратимые изменения. Я начинаю реже говорить по-русски, даже если выпью пива, русские междометия заменились немецкими, а самым частым ругательством внезапно стало "bloody hell", видимо, потому что аналога на немецком я так и не знаю, а по-русски это звучит не так изящно.
Я уже полторы недели гуляю по новогодним ярмаркам, произвожу разнообразные рисунки, пачкаюсь по локоть в красках для принтеров и наливаю на бумажку нитроглицерин, чтобы сделать красиво. Я еще не стала рисовать каждый день, но уже начала это делать в барах, чтобы занять руки. Невероятно интересное для меня изменение, никогда бы не представила, что буду делать это.
Я стала еще спокойней, терпимей и совсем почти перестала думать, что что-то не получится. Все получается, как бы криво это не казалось сначала, при приложении хотя бы небольших усилий выходит абсолютно все. Главное, работать.
И я ищу новую камеру и не могу выбрать.
Я уже полторы недели гуляю по новогодним ярмаркам, произвожу разнообразные рисунки, пачкаюсь по локоть в красках для принтеров и наливаю на бумажку нитроглицерин, чтобы сделать красиво. Я еще не стала рисовать каждый день, но уже начала это делать в барах, чтобы занять руки. Невероятно интересное для меня изменение, никогда бы не представила, что буду делать это.
Я стала еще спокойней, терпимей и совсем почти перестала думать, что что-то не получится. Все получается, как бы криво это не казалось сначала, при приложении хотя бы небольших усилий выходит абсолютно все. Главное, работать.
И я ищу новую камеру и не могу выбрать.