Про стихи по телефону
Так забавно. Вчера на дне рождения подруги решили повеселиться и стали звонить на разные номера
и устраивать розыгрыши. Человек отвечает на звонок и слышит в трубке текст о вреде наркотиков из
учебника по французскому языку. Естественно, что люди в недоумении бросали трубку, нередко сопровождая
это действие потоком мата. Один раз нам ответили по-французски, один раз рявкнули нечто ругательное
по-немецки.
Потом я решила почитать в телефон стихи. С первого раза дозвонилась, трубку подняла женщина. Я стала с
места в карьер с большим пафосом в голосе читать на память "Нате" Маяковского. Дочитала до конца, а
женщина не кладет трубку. Раз слушает - буду говорить, думаю, прочитала "Я сразу смазал карту будня..."
того же Маяковского. Она слушает. Слегка растерявшись, вспомнила хлебниковского "Кузнечика". Девчонки
мои смотрят на меня так ошарашенно, я им показываю два пальца у виска пистолетом, мол, не знаю, что делать,
а делать-то нечего. Во рту пересохло, читаю "Укротителя зверей" Гумилева, боюсь не вспомнить очередную строку.
Мне уже смешно. Дочитала до конца, на секунду не сообразила, что бы еще наговорить, первое, что вспомнилось -
гумилевский "Жираф". Во второй же строчке оговорилась, сказав "локти" вместо "руки", почувствовала, что
вывезла дурь и засмеялась. Только засмеялась - услышала в трубке гудки.
Вот так.
и устраивать розыгрыши. Человек отвечает на звонок и слышит в трубке текст о вреде наркотиков из
учебника по французскому языку. Естественно, что люди в недоумении бросали трубку, нередко сопровождая
это действие потоком мата. Один раз нам ответили по-французски, один раз рявкнули нечто ругательное
по-немецки.
Потом я решила почитать в телефон стихи. С первого раза дозвонилась, трубку подняла женщина. Я стала с
места в карьер с большим пафосом в голосе читать на память "Нате" Маяковского. Дочитала до конца, а
женщина не кладет трубку. Раз слушает - буду говорить, думаю, прочитала "Я сразу смазал карту будня..."
того же Маяковского. Она слушает. Слегка растерявшись, вспомнила хлебниковского "Кузнечика". Девчонки
мои смотрят на меня так ошарашенно, я им показываю два пальца у виска пистолетом, мол, не знаю, что делать,
а делать-то нечего. Во рту пересохло, читаю "Укротителя зверей" Гумилева, боюсь не вспомнить очередную строку.
Мне уже смешно. Дочитала до конца, на секунду не сообразила, что бы еще наговорить, первое, что вспомнилось -
гумилевский "Жираф". Во второй же строчке оговорилась, сказав "локти" вместо "руки", почувствовала, что
вывезла дурь и засмеялась. Только засмеялась - услышала в трубке гудки.
Вот так.