Ответ на "Вопросы молчаливого фотографа"
Получил сегодня подарок от моего френда sitdikov_blog
Он где-то нарыл залежи PDF журнала "Советское фото".
И прислал мне номер 8 за 90 год,
а там мои карточки тех лет и статья друга Пелехацкого.
Поставлю здесь, больше для себя на память...
Александр Пелехацкий
Вопросы молчаливого фотографа
Постепенно уходит «славная эпоха развитого социализма», У многих его «певцов» сел голос, зато открываются глаза.
Не у всех, конечно, не у всех. Нет-нет, да услышишь еще о каких-то «неиспользованных возможностях», «скрытых резервах».
Так и хочется спросить: зачем скрывали-то? К тому же от своих.
Мы, тридцатилетние, и так все видели и понимали. Александр Тягны-Рядно - один из нас. Что же видел он?
Как любой газетный фоторепортер, Александр много ездит по стране. Серию снимков, которую вы види¬те, вполне можно было назвать «репортажем из глубинки». Из российской глубинки.
...Воин, освободитель, победитель. Сколько громких слов было произнесено и написано за те сорок пять лет, что прошли со дня окончания Великой Отечественной. И как мало сделано для оставшихся в живых. Неужели этот симпатичный старик со множеством на¬град так и не сможет сме-нить свой неказистый костюмчик? Неужели мы -те, кто рядом - так и не успеем сделать его жизнь достойной человека, как уже не успели по отношению к тысячам его сверстников?
«Россия, нищая Россия…» - писал поэт Александр Блок в начале нашего века. А я смотрю на фотографии и повторяю его грустные слова. Ведь жизнь людей в больших и малых селениях нашей могучей Родины все та же - безрадостная и унылая.
Из храма вынесли иконы. Повесили свои - Карл Маркс и Леонид Брежнев, На нашем социалистическом языке это место теперь называется «бытовка». Между средствами производства и средствами передвижения сидят строители. Но вот фотограф покидает храм и смотрит на бытовку под названием жизнь. Женщины, стирающие белье в полынье, рядом деревянные сани. Чем не Россия блоковских времен? Единственной приметой сегодняшнего дня оказалось присутствие... мужика среди баб. Стирали грани между умственным и физическим тру¬дом, между городом и деревней, теперь - натурально - между мужчинами и женщинами?
Правда, до конца не стерли все же, По-прежнему легко определить залетных горо¬жанок посре-ди исконного деревенского пейзажа. Что-то их тянет сюда - и это здорово!
А тут уже сценка из нелегкой жизни юного обитателя «глубинки». Получил, вроде, ответственное задание - охранять отцовский велосипед. Однако, судя по всему, с отцом пойти хотелось больше, И как на грех, поделиться не с кем. Не с этой же попрыгуньей, что беззаботно скачет вдоль забора!
И снова - контрапунктом, как бывает, увы, почти все¬гда - фотограф выхватывает из жизни сюжет о смерти. Сколько смирения и усталости в лице этого старика, Сколько в нем мудрости. Где, в какой еще стороне человеку приходится ехать за плодами своего труда, чтобы потом на собственном горбу волочить их обратно? И настолько мы привыкли к подобным картинам, что это не удивляет, что за своими разговорами не замечаем согнувшуюся под тя-жестью ноши Женщину. Повытоптали мы в наших соотечественниках веру в «светлые идеалы». Пора в этом честно признаться. Гораздо прочнее оказалась другая вера. Она превозмогла многочисленные беды и напасти и медленно, но неуклонно возвращается в нашу жизнь. Что оставалось этим старушкам, кроме Бога? А вот, поди ж ты, каются в каких-то своих грехах: «Ныне отпущаеши.,.» И отдают поклоны батюшке, а он - им.
Всяк человек на Руси свят, ибо свята она сама. Жизнь неправедная, жестокая исковеркала судьбу страны, а с нею и многих из нас, Однако живы мы все надеждой на неминуемое Возрождение.
Потому что дальше так жить нельзя,
Александр Тягны-Рядно отнюдь не обвинитель. В его взгляде можно увидеть скорее боль. По-тому появляется так много вопросов. Они возникают от сочувствия и сопереживания, то есть ка-мера фотографа здесь не бесстрастный отражатель окружающей действительности, но продолжение души.
Вот так и получилось: «репортаж из глубинки» оказался репортажем из глубины - или, если угод-но,- в глубину. Потому что глубина должна быть в нас самих.
И глядя на фотографии Александра Тягны-Рядно, мы видим не только то, что увидел он, а еще и себя.
«И нам сочувствие дается, как нам дается благодать...»
Он где-то нарыл залежи PDF журнала "Советское фото".
И прислал мне номер 8 за 90 год,
а там мои карточки тех лет и статья друга Пелехацкого.
Поставлю здесь, больше для себя на память...
Александр Пелехацкий
Вопросы молчаливого фотографа
Постепенно уходит «славная эпоха развитого социализма», У многих его «певцов» сел голос, зато открываются глаза.
Не у всех, конечно, не у всех. Нет-нет, да услышишь еще о каких-то «неиспользованных возможностях», «скрытых резервах».
Так и хочется спросить: зачем скрывали-то? К тому же от своих.
Мы, тридцатилетние, и так все видели и понимали. Александр Тягны-Рядно - один из нас. Что же видел он?
Как любой газетный фоторепортер, Александр много ездит по стране. Серию снимков, которую вы види¬те, вполне можно было назвать «репортажем из глубинки». Из российской глубинки.
...Воин, освободитель, победитель. Сколько громких слов было произнесено и написано за те сорок пять лет, что прошли со дня окончания Великой Отечественной. И как мало сделано для оставшихся в живых. Неужели этот симпатичный старик со множеством на¬град так и не сможет сме-нить свой неказистый костюмчик? Неужели мы -те, кто рядом - так и не успеем сделать его жизнь достойной человека, как уже не успели по отношению к тысячам его сверстников?
«Россия, нищая Россия…» - писал поэт Александр Блок в начале нашего века. А я смотрю на фотографии и повторяю его грустные слова. Ведь жизнь людей в больших и малых селениях нашей могучей Родины все та же - безрадостная и унылая.
Из храма вынесли иконы. Повесили свои - Карл Маркс и Леонид Брежнев, На нашем социалистическом языке это место теперь называется «бытовка». Между средствами производства и средствами передвижения сидят строители. Но вот фотограф покидает храм и смотрит на бытовку под названием жизнь. Женщины, стирающие белье в полынье, рядом деревянные сани. Чем не Россия блоковских времен? Единственной приметой сегодняшнего дня оказалось присутствие... мужика среди баб. Стирали грани между умственным и физическим тру¬дом, между городом и деревней, теперь - натурально - между мужчинами и женщинами?
Правда, до конца не стерли все же, По-прежнему легко определить залетных горо¬жанок посре-ди исконного деревенского пейзажа. Что-то их тянет сюда - и это здорово!
А тут уже сценка из нелегкой жизни юного обитателя «глубинки». Получил, вроде, ответственное задание - охранять отцовский велосипед. Однако, судя по всему, с отцом пойти хотелось больше, И как на грех, поделиться не с кем. Не с этой же попрыгуньей, что беззаботно скачет вдоль забора!
И снова - контрапунктом, как бывает, увы, почти все¬гда - фотограф выхватывает из жизни сюжет о смерти. Сколько смирения и усталости в лице этого старика, Сколько в нем мудрости. Где, в какой еще стороне человеку приходится ехать за плодами своего труда, чтобы потом на собственном горбу волочить их обратно? И настолько мы привыкли к подобным картинам, что это не удивляет, что за своими разговорами не замечаем согнувшуюся под тя-жестью ноши Женщину. Повытоптали мы в наших соотечественниках веру в «светлые идеалы». Пора в этом честно признаться. Гораздо прочнее оказалась другая вера. Она превозмогла многочисленные беды и напасти и медленно, но неуклонно возвращается в нашу жизнь. Что оставалось этим старушкам, кроме Бога? А вот, поди ж ты, каются в каких-то своих грехах: «Ныне отпущаеши.,.» И отдают поклоны батюшке, а он - им.
Всяк человек на Руси свят, ибо свята она сама. Жизнь неправедная, жестокая исковеркала судьбу страны, а с нею и многих из нас, Однако живы мы все надеждой на неминуемое Возрождение.
Потому что дальше так жить нельзя,
Александр Тягны-Рядно отнюдь не обвинитель. В его взгляде можно увидеть скорее боль. По-тому появляется так много вопросов. Они возникают от сочувствия и сопереживания, то есть ка-мера фотографа здесь не бесстрастный отражатель окружающей действительности, но продолжение души.
Вот так и получилось: «репортаж из глубинки» оказался репортажем из глубины - или, если угод-но,- в глубину. Потому что глубина должна быть в нас самих.
И глядя на фотографии Александра Тягны-Рядно, мы видим не только то, что увидел он, а еще и себя.
«И нам сочувствие дается, как нам дается благодать...»