бубен верхней квартиры
Голос Богдана бархатисто рокочет, бубен гулко тумкает, дым завивается кольцами и меняет цвет с жёлтого на красный, потом зелёный. Толпа, повинуясь волнам накатывающего баса, колышется, барабанщица колдует в дебрях кухни, Маша из зала пытается снимать на свой никон, очень уж свет хорош, и дым, и рубаха Богдану идёт, но сама не может не подпрыгивать - ну и кому нужна такая запись.
Потом едут на жёлтой аннуначьей машине через самый дальний мост, прозываемый в народе Квантовым, вверх вдоль Невы, чтобы потом проследовать почти до самого низа, а оттуда до машкиной высокохудожественной норы. Там сейчас спит Алёнка, и длинный полосатый кот, и двое приблудившихся хиппей из Костромы, это, конечно, обидно, что они не пошли на фестиваль, но зато девица осталась на ночь не одна, а с живыми людьми.
Как ни странно, дома не спали. Все трое живых людей сидели на безразмерной машкиной кухне, целиком расписанной инопланетными чудовищами, и гоняли чаи.
- Там кто-то рычит, - пожаловалась Алёнка, - в коридоре. И котик боится. Мы решили вас дождаться.
- Ну мы-то, конечно, страшнее любых рычащих, - обрадовался Богдан, - могу в бубен постучать... Хотя не очень хочу. В пять-то утра. Может, решим эту проблему утром? Днем? А?
На ночь расположились так: Машка с Алёнкой, отказавшейся спать в одиночку, в спальне, костромская парочка в мастерской, а Богдан, как самый смелый, уставший до безразличия и вообще шаман, на антресоли в коридоре. Засыпая, Машка слышала из коридора какой-то тихий рокот, но не как рычание, а скорее похоже на мелкую барабанную дробь, пальцами по басовой бочке. Может, это вообще Богдан во сне барабанит - кто их, этих шаманов, разберёт.
Днём Маша звонит Лизе.
- Скажи мне, - говорит Маша, - как обладатель высококачественного привидения в коридоре: что делать, если в коридоре кто-то рычит?
- Отловить, спросить, почему рычит, приручить, - кратко отвечает Лиза, - слушай, у меня тут пачка рецензий, я страшно занята - давай, я тебе бригаду экзорцистов пришлю? Бандиты как раз не знают, чем заняться в каникулы.
Машка соглашается и идёт варить кофе на всех.
Мальчишки появляются, сияя оранжевыми шевелюрами и свитерами. Лето пока не удалось, после майской жары июнь начался без энтузиазма - а близнецы и рады, свитера уникальны, а маек пруд пруди.
Но в коридоре ничего не происходит. Жужжит муха, шуршит кот, Богдан проснулся, выхлебал кофе, подхватил джамбей и ушел барабанить, костромские хиппи собрали разбросанные носки и пончо и отправились на трассу в Петрозаводск. И дети усаживаются смотреть аниме, Машка проводит инспекцию оставшегося акрила и начинает круглую картину про подводную лодку в степях Украины, хороший такой домашний пасмурный день.
К вечеру Богдан появляется с пакетом еды и какой-то довольный.
- В нашем табачном ларьке теперь табачный магазин, - сообщает он с порога, - нельзя же теперь из ларька торговать, я нервничал - и зря, ребята за ночь ларёк перестроили. Вот молодцы, выкручиваются.
- Ура, - отзывается Маша, а кот лезет в пакет в надежде на свои консервы, и обретает их немедля.
Вечер тянется, никто не рычит. К десяти вечера, отчаявшись дождаться детей, появляется и Лиза. Машка по этому поводу затевает блины, чтобы не скучать, с лицами, эзотерическими знаками и прочими радостями визуала.
- Я, кстати, встретила на лестнице дедушку, как его, Аркадий... не помню. Степаныч? - говорит Лиза. - Жив ещё, оказывается. Передал тебе привет.
- Спасибо, - рассеянно отзывается Маша, - и впрямь меня саму фиг поймаешь, то сижу тут безвылазно, то вообще исчезаю... Кому блин с конём?
- Мне! - хором восклицают дети, и Маша жарит еще два блина с конями.
Блины растягиваются до ночи, и Маша уже начинает подумывать разогнать всё племя по кроваткам, как вдруг в коридоре зарождается загадочный рокот, не то рычание, не то мелкий дробный басовый стук.
- Ага! - восклицает Богдан шепотом, - вот оно! Так ведь это барабан. Стучит кто-то.
Маша выходит в коридор и некоторое время там стоит, наклонив голову. К ней присоединяются близнецы.
- Это не тут, - наконец говорит Макс, - где-то рядом.
- Сверху, - уверенно кивает Мишка.
- Сверху только Аркадий Степаныч, - пожимает плечами Маша, - с чего бы ему стучать.
Но в голову уже пробирается непрошенная картинка: Аркадий Степанович, благообразный старичок, одеваться предпочитает в классический костюм, на голове приличная шляпа, тросточка, никто бы не заподозрил - ночью, спасаясь от бессонницы, в одной майке в коридоре барабанит косточкой в огромный боуран. Машка потрясла головой, отгоняя видение.
- Если мы ему позвоним в час ночи, имеет полное право не открыть, - говорит Богдан, - ну-ка, постойте, и впрямь рычит...
Откуда-то из стен и впрямь глухо доносилось низкое горловое рычание.
- Хоомей, - благоговейно выдыхает Богдан, - Ну, всё! - он лезет на антресоль, достаёт самый большой, девятигранный бубен, и колотушку. И бежит по лестнице вверх. Всё племя заинтересованно скачет за ним, даже кот, радуясь суматохе, вырывается на лестницу и путается под ногами. Богдан прикладывает ухо к двери этажом выше - ну точно, это там. Пение прекращается и снова вступает бубен. Богдан поднимает бубен и включается в ритм.
Бубен на лестнице звучит действительно жутко, и Машка уже ждёт разъярённых соседей со скалками и огнестрелом, но всё прекращается: распахивается дверь, за дверью оказывается узкоглазый старик с бубном, а из-за его плеча выглядывает Аркадий Степанович, даже дома - в галстуке.
- Аркадий, - недовольно говорит узкоглазый, - тут молодёжи толпа, хотят бубен слушать. Пустим?
- Да это Маша, - говорит хозяин, - я живу этажом выше неё. Еще малюткой её помню. Пустим, что делать.
- Только, чур, не мешать, - командует бубнист, - рассаживайтесь по углам, у нас дело не закончено. И ты, с бубном, не лезь.
Богдан усаживается на пол и послушно засовывает руки под себя. Иначе автоматически начнёт стучать, как тут удержаться-то. Шаман поднимает бубен, хозяин квартиры усаживается на табурет посреди прихожей, а Маша украдкой оглядывается. Винтажные полосатые обои, глубокоуважаемый шкаф, а через дверь в гостиную можно разглядеть в полутьме диван с высокой спинкой, книжный шкаф, какую-то картину. Очень, очень уважаемое жильё, по сравнению с её собственной инопланетной норой, например.
Шаман начинает стучать и петь - и звук вьётся вокруг, затягивает, завораживает. Алёнка моментально засыпает на коленях у Маши, близнецы засыпают вповалку друг на друге, Лиза из последних сил держит глаза открытыми - а Богдан, напротив, широко раскрыв глаза, следит за каждым ударом старика, и явно стучит в душе; а Маша погрузилась в себя и мечтательно отсутствует.
Наконец, раздаются семь частых ударов, и всё замолкает. Аркадий Степанович вздыхает и произносит:
- Я бы попробовал уснуть, Мунзук, но не уверен.
- Зато я уверен, - ласково отвечает Мунзук, - иди, брат, а я детей провожу.
Все поднимаются и выходят на лестницу. Маша берёт бубен, Богдан - Алёнку. Близнецы нехотя встают, их, четырнадцатилетних, никто уже не понесёт, а было бы здорово. Шаман достаёт трубочку, закуривает.
- Бессонница у него, - говорит он, - я не затем приехал, но отчего бы не полечить друга. Вон и детей уложил, - смеётся. - А тебе, вижу, кыргыраа нравится? - уже Богдану.
- А это кыргыраа? - удивляется Богдан, - я думал, хоомей...
- Много ты об этом знаешь, - смеётся старик, - думал, бубен купил - уже всё знаешь? Горловое пение кыргыраа - самое низкое, для лечения годится, понимать надо. Ты вот завтра заходи, поговорим. Может, научу чему.
Богдан восторженно восклицает что-то, но сонная Алёнка начинает сползать с его плеча, и приходится идти домой, укладывать детей, и, если бы не ухайдокал их уже приезжий тувинец, уснуть им было бы трудно, потому что богданов бубен на антресоли не умолкает еще часа три.
темы "кто рычит в коридоре" от Чениха, "я живу этажом выше" от Чингизида, и еще немножко дедушек от Декоратрикс
Потом едут на жёлтой аннуначьей машине через самый дальний мост, прозываемый в народе Квантовым, вверх вдоль Невы, чтобы потом проследовать почти до самого низа, а оттуда до машкиной высокохудожественной норы. Там сейчас спит Алёнка, и длинный полосатый кот, и двое приблудившихся хиппей из Костромы, это, конечно, обидно, что они не пошли на фестиваль, но зато девица осталась на ночь не одна, а с живыми людьми.
Как ни странно, дома не спали. Все трое живых людей сидели на безразмерной машкиной кухне, целиком расписанной инопланетными чудовищами, и гоняли чаи.
- Там кто-то рычит, - пожаловалась Алёнка, - в коридоре. И котик боится. Мы решили вас дождаться.
- Ну мы-то, конечно, страшнее любых рычащих, - обрадовался Богдан, - могу в бубен постучать... Хотя не очень хочу. В пять-то утра. Может, решим эту проблему утром? Днем? А?
На ночь расположились так: Машка с Алёнкой, отказавшейся спать в одиночку, в спальне, костромская парочка в мастерской, а Богдан, как самый смелый, уставший до безразличия и вообще шаман, на антресоли в коридоре. Засыпая, Машка слышала из коридора какой-то тихий рокот, но не как рычание, а скорее похоже на мелкую барабанную дробь, пальцами по басовой бочке. Может, это вообще Богдан во сне барабанит - кто их, этих шаманов, разберёт.
Днём Маша звонит Лизе.
- Скажи мне, - говорит Маша, - как обладатель высококачественного привидения в коридоре: что делать, если в коридоре кто-то рычит?
- Отловить, спросить, почему рычит, приручить, - кратко отвечает Лиза, - слушай, у меня тут пачка рецензий, я страшно занята - давай, я тебе бригаду экзорцистов пришлю? Бандиты как раз не знают, чем заняться в каникулы.
Машка соглашается и идёт варить кофе на всех.
Мальчишки появляются, сияя оранжевыми шевелюрами и свитерами. Лето пока не удалось, после майской жары июнь начался без энтузиазма - а близнецы и рады, свитера уникальны, а маек пруд пруди.
Но в коридоре ничего не происходит. Жужжит муха, шуршит кот, Богдан проснулся, выхлебал кофе, подхватил джамбей и ушел барабанить, костромские хиппи собрали разбросанные носки и пончо и отправились на трассу в Петрозаводск. И дети усаживаются смотреть аниме, Машка проводит инспекцию оставшегося акрила и начинает круглую картину про подводную лодку в степях Украины, хороший такой домашний пасмурный день.
К вечеру Богдан появляется с пакетом еды и какой-то довольный.
- В нашем табачном ларьке теперь табачный магазин, - сообщает он с порога, - нельзя же теперь из ларька торговать, я нервничал - и зря, ребята за ночь ларёк перестроили. Вот молодцы, выкручиваются.
- Ура, - отзывается Маша, а кот лезет в пакет в надежде на свои консервы, и обретает их немедля.
Вечер тянется, никто не рычит. К десяти вечера, отчаявшись дождаться детей, появляется и Лиза. Машка по этому поводу затевает блины, чтобы не скучать, с лицами, эзотерическими знаками и прочими радостями визуала.
- Я, кстати, встретила на лестнице дедушку, как его, Аркадий... не помню. Степаныч? - говорит Лиза. - Жив ещё, оказывается. Передал тебе привет.
- Спасибо, - рассеянно отзывается Маша, - и впрямь меня саму фиг поймаешь, то сижу тут безвылазно, то вообще исчезаю... Кому блин с конём?
- Мне! - хором восклицают дети, и Маша жарит еще два блина с конями.
Блины растягиваются до ночи, и Маша уже начинает подумывать разогнать всё племя по кроваткам, как вдруг в коридоре зарождается загадочный рокот, не то рычание, не то мелкий дробный басовый стук.
- Ага! - восклицает Богдан шепотом, - вот оно! Так ведь это барабан. Стучит кто-то.
Маша выходит в коридор и некоторое время там стоит, наклонив голову. К ней присоединяются близнецы.
- Это не тут, - наконец говорит Макс, - где-то рядом.
- Сверху, - уверенно кивает Мишка.
- Сверху только Аркадий Степаныч, - пожимает плечами Маша, - с чего бы ему стучать.
Но в голову уже пробирается непрошенная картинка: Аркадий Степанович, благообразный старичок, одеваться предпочитает в классический костюм, на голове приличная шляпа, тросточка, никто бы не заподозрил - ночью, спасаясь от бессонницы, в одной майке в коридоре барабанит косточкой в огромный боуран. Машка потрясла головой, отгоняя видение.
- Если мы ему позвоним в час ночи, имеет полное право не открыть, - говорит Богдан, - ну-ка, постойте, и впрямь рычит...
Откуда-то из стен и впрямь глухо доносилось низкое горловое рычание.
- Хоомей, - благоговейно выдыхает Богдан, - Ну, всё! - он лезет на антресоль, достаёт самый большой, девятигранный бубен, и колотушку. И бежит по лестнице вверх. Всё племя заинтересованно скачет за ним, даже кот, радуясь суматохе, вырывается на лестницу и путается под ногами. Богдан прикладывает ухо к двери этажом выше - ну точно, это там. Пение прекращается и снова вступает бубен. Богдан поднимает бубен и включается в ритм.
Бубен на лестнице звучит действительно жутко, и Машка уже ждёт разъярённых соседей со скалками и огнестрелом, но всё прекращается: распахивается дверь, за дверью оказывается узкоглазый старик с бубном, а из-за его плеча выглядывает Аркадий Степанович, даже дома - в галстуке.
- Аркадий, - недовольно говорит узкоглазый, - тут молодёжи толпа, хотят бубен слушать. Пустим?
- Да это Маша, - говорит хозяин, - я живу этажом выше неё. Еще малюткой её помню. Пустим, что делать.
- Только, чур, не мешать, - командует бубнист, - рассаживайтесь по углам, у нас дело не закончено. И ты, с бубном, не лезь.
Богдан усаживается на пол и послушно засовывает руки под себя. Иначе автоматически начнёт стучать, как тут удержаться-то. Шаман поднимает бубен, хозяин квартиры усаживается на табурет посреди прихожей, а Маша украдкой оглядывается. Винтажные полосатые обои, глубокоуважаемый шкаф, а через дверь в гостиную можно разглядеть в полутьме диван с высокой спинкой, книжный шкаф, какую-то картину. Очень, очень уважаемое жильё, по сравнению с её собственной инопланетной норой, например.
Шаман начинает стучать и петь - и звук вьётся вокруг, затягивает, завораживает. Алёнка моментально засыпает на коленях у Маши, близнецы засыпают вповалку друг на друге, Лиза из последних сил держит глаза открытыми - а Богдан, напротив, широко раскрыв глаза, следит за каждым ударом старика, и явно стучит в душе; а Маша погрузилась в себя и мечтательно отсутствует.
Наконец, раздаются семь частых ударов, и всё замолкает. Аркадий Степанович вздыхает и произносит:
- Я бы попробовал уснуть, Мунзук, но не уверен.
- Зато я уверен, - ласково отвечает Мунзук, - иди, брат, а я детей провожу.
Все поднимаются и выходят на лестницу. Маша берёт бубен, Богдан - Алёнку. Близнецы нехотя встают, их, четырнадцатилетних, никто уже не понесёт, а было бы здорово. Шаман достаёт трубочку, закуривает.
- Бессонница у него, - говорит он, - я не затем приехал, но отчего бы не полечить друга. Вон и детей уложил, - смеётся. - А тебе, вижу, кыргыраа нравится? - уже Богдану.
- А это кыргыраа? - удивляется Богдан, - я думал, хоомей...
- Много ты об этом знаешь, - смеётся старик, - думал, бубен купил - уже всё знаешь? Горловое пение кыргыраа - самое низкое, для лечения годится, понимать надо. Ты вот завтра заходи, поговорим. Может, научу чему.
Богдан восторженно восклицает что-то, но сонная Алёнка начинает сползать с его плеча, и приходится идти домой, укладывать детей, и, если бы не ухайдокал их уже приезжий тувинец, уснуть им было бы трудно, потому что богданов бубен на антресоли не умолкает еще часа три.
темы "кто рычит в коридоре" от Чениха, "я живу этажом выше" от Чингизида, и еще немножко дедушек от Декоратрикс