В конце света, на краю земли
Пока сердце твое не остынет -
этот мир, где бы он ни был,
из чего бы ни был сотворен,
этот мир - твой.
Аше Гарридо «В сердце роза»
- А моя бабушка не умеет вязать, - сказала Лея. Тут же поправилась: - Не умела.
- Так не бывает, - удивился Род. - Чтобы бабушка и не умела вязать!
- Бывает, честно! - Лея немного обиделась. - Зато она умеет паять, чинить розетки и вкручивать лампочки!
- Вкручивать лампочки все умеют, - Род приподнялся на локте и насмешливо посмотрел на Лею.
- Я не умею, - призналась она. - Ну, я никогда не пробовала.
- Я тебя научу, - Род вернулся в исходное положение. - Это просто.
Они лежали на крыше двухэтажного особняка и смотрели в небо. Небо было синим с розовыми прожилками, солнце уже почти село и становилось прохладно. Но уходить в дом не хотелось, хотя там были и еда, и одеяла, и Xbox, и еще не смотренный фильм с Брюсом Уиллисом. Куча дел, когда нечем заняться.
Род нашел Лею месяц назад. На самом деле долго искать не пришлось, она лежала в той же больнице, что и он, только в другом корпусе. Просто он обходил корпуса методично, начиная со своего, один за другим, с последнего этажа до первого, и не сразу дошел до ее изолятора. К этому времени Лея чуть не сошла с ума, пытаясь вынести дверь, и даже была готова лезть из окна, только не понимала, хватит ли ей двух простыней, чтобы спуститься с четвертого этажа.
Когда Род открыл дверь снаружи, Лея выглядела ужасно: всклокоченная, глаза красные и запавшие, руки разбиты в кровь. В изоляторе дурно пахло, несмотря на выбитое окно: вода прекратила идти практически сразу после этого. От неожиданности она чуть не бросилась на него с кулаками, но вовремя опомнилась и только взмахнула руками у него перед лицом. Потом заплакала.
Честно говоря, Род немного растерялся. Когда он услышал, с какой силой она бьется о дверь, то почему-то представил себе взрослого парня, и, пока бежал на четвертый этаж, успел обрадоваться: теперь будет не так страшно. А оказалось, что в изоляторе сидит ополоумевшая девчонка, да еще и младше него - ей лет пятнадцать, наверное, не больше. Еще и ревет теперь, и что с ней делать? От растерянности сунул ей шоколадку, лежавшую в кармане пижамы, подумал, что если она два дня тут сидит за закрытой дверью, то наверное ужасно хочет есть.
Это было удачное решение: шоколадка исчезала с космической скоростью, а плакать его новая знакомая перестала. Есть и лить слезы одновременно оказалось не очень удобно.
- Меня зовут Род Уокер.
Девчонка прекратила жевать, шмыгнула носом:
- Это не твое настоящее имя.
- А какая разница? Все равно никого нет, настоящие имена не имеют никакого смысла. Хотя в них и раньше его было немного.
- И правда! - она почему-то развеселилась. - Тогда меня зовут Лея!
Потом снова погрустнела, засунула остаток плитки в рот одним куском, спросила еле слышно:
- Чего, совсем никого?
- Ну… Честно говоря, надеюсь, что не совсем. Но я пока кроме тебя больше никого не нашел… В смысле, живым… - он смутился, закашлялся даже, затем сбивчиво и невпопад добавил: - Лея - крутое имя.
Вдвоем они прочесали оставшиеся корпуса больницы за сутки. Никого. Только мертвецы - в койках и на полу, за конторками, на кушетках и операционных столах, люди умирали прямо там, где их застало это. Особенно внимательно они изучили изоляторы, но, видимо, других таких неудачников, подхвативших грипп посреди лета, в больнице не нашлось.
- Что это было? Почему они все умерли? А почему мы не умерли? - первое время Лея раз за разом спрашивала Рода об этом. Потом перестала. У него все равно не было ответа, не могло быть: во время этого он был в точно таком же изоляторе, как и она. Просто ему повезло больше, и он был немного сильнее, и дверь оказалась немного хлипче.
Город был пуст и молчалив. Почему-то на улицах мертвецов не было (Род и Лея, не сговариваясь, избегали слово «трупы»), но зато они массово находились в магазинах, торговых центрах, офисных зданиях и автомобилях, стоявших теперь как попало, - и пройти-то иногда было сложно. Все так же, как и в больнице: где были, там и умирали.
Они быстро привыкли к мертвым, те стали привычной частью мира. Род и Лея старались не беспокоить их попусту, но если было нужно, не смущались отодвинуть тело с дороги или позаимствовать что-нибудь. Лишнего не брали, но пистолеты с двух полицейских сняли без стеснения. Это Лея придумала.
- Вдруг они все станут зомби? Или просто кто-то живой остался, а мы ему не понравимся.
Род признал ее доводы разумными, но оба раза, снимая кобуру, извинился перед полицейскими. Шепотом, чтобы Лея не слышала, а то глуповато как-то.
Когда проходили мимо зоомагазинов, Лея отворачивалась: аквариумы и клетки, выставленные на витринах и полные мертвых хомяков, шиншилл, попугайчиков и рыбок, почему-то приводили ее в большее отчаяние, чем умершие люди в супермаркетах и офисах.
Особняк они нашли на третьи сутки блуждания по городу. Сначала как обычно долго звонили и стучали в слабой надежде, что кто-нибудь откликнется. Потом перебрались через забор. Слезая с высоты, Лея неудачно повернулась и разодрала правую руку о декоративный шип - от запястья до локтя, и пару минут сидела на корточках зализывая кровоточащую царапину. Пока Род соображал, чем ей помочь, кровь остановилась, и Лея унеслась в дом. Оттуда немедленно раздались ее восторженные вопли.
Дом действительно был крут: два этажа, спиральные лестницы, много комнат, большой подвал, разделенный пополам - в одной половине тренажерный зал, в другой - что-то вроде котельной. Род крутанул какой-то рычажок и в трубах зашумела вода.
- Останемся здесь? - спросила Лея. - Ночевать в больнице мне надоело.
Род не разделял ее энтузиазма, особняк казался ему слишком роскошным для них. Он чувствовал себя неуютно, заглядывая во все эти комнаты и комнатки, рассматривая ковры, диваны, телевизионные панели, зеркала в золоченых рамах и книжные шкафы из темного дерева. Они препирались около часа, пока Лее не удалось найти совсем уж сокрушительные аргументы.
- Во-первых, здесь никого не было и до этого, - сказала она, подводя Рода к огромному серебристому холодильнику. Они как раз дошли до кухни, напичканной всем, что только может понадобиться сумасшедшей богатой хозяйке: от микроволновки с грилем до целой коллекции ножей. Это не считая кучи вещей, о которых ни Род, ни Лея не имели ни малейшего представления. - Смотри, холодильник абсолютно пуст - значит, отсюда уехали гораздо раньше.
- Да они просто не успели его загрузить, - отбивался Род.
- Ага, или сидели на строгой диете, - Лея покрутила пальцем у виска. - Во-вторых, все обесточено. Ну, посмотри же!
Она пощелкала выключателем, потом поочередно нажала на кнопку чайника и микроволновки, даже вытянула из ящика блендер и попыталась запустить его. Техника на ее движения не реагировала, Род начал уступать.
- А в-третьих… - Лея сделала многозначительную паузу и хитро посмотрела на Рода. - Здесь есть Xbox!
- И как же мы его запустим, если все обесточено? - Род еще сопротивлялся, хотя и знал, что проиграл битву. Не из-за приставки, конечно, а просто Лея была права - здесь явно никто не жил уже давно, а ночевать в больнице действительно уже смертельно надоело. К тому же там мертвецы. И воды нет.
- Пф! - Лея даже возмутилась. - Найти рубильник и включить его - дело пяти минут. К тому же в подвале я видела генератор, а значит, мы совершенно независимы от того, что происходит вокруг.
- Тебе-то откуда знать, как он выглядит?
- А мне бабушка показывала! Она, между прочим, физик!
Род признал поражение. Но чтобы это было не так заметно, выставил несколько условий: не брать то, что не нужно для жизни, не свинячить и не… Третье «не» он придумать не успел, а Лея уже охотно приняла его правила.
Они договорились пользоваться кухней, гостиной с низким огромным диваном и большой ТВ-панелью на стене (Xbox прилагался) и двумя спальнями. С последними, впрочем, вышел неожиданный облом, когда в первую же ночь они столкнулись в дверях гостиной. У Леи в руках были подушка и одеяло, Род ограничился пледом. Даже объяснять ничего друг другу не стали, молча устроились по разным концам дивана, и в других комнатах спать уже не пытались. Через пару дней Лея нашла новогоднюю гирлянду и навесила ее на стену над телевизором. Для этого ей пришлось вбить около десятка гвоздей, и Род, хмуро наблюдающий за ее действиями, сделал попытку придраться:
- Мы же договаривались: брать только то, что нужно для жизни.
- Это просто необходимо для жизни, - твердо сказал Лея, и он не стал спорить, а ночью в очередной раз признал ее правоту: с разноцветными фонариками засыпать оказалось гораздо спокойнее.
Они продолжали обыскивать город, каждое утро выходили на охоту, ближе к вечеру возвращались ни с чем (и дважды в совсем уж дурном расположении духа: когда добрались до небольшого частного дома, в котором, как сказала Лея, она когда-то жила, и до пятиэтажки в спальном районе, который Род неуклюже окрестил своей «малой родиной»). Для удобства передвижений даже подрезали два велосипеда в магазине спорттоваров: конечно, не мегаполис, но и маленьким назвать их город было нельзя. На колесах всяко быстрее.
В глубине души они оба были уверены, что кроме них уже точно никого не осталось, особенно сейчас, когда прошло столько времени: выжившие должны были или показаться, или все равно умереть; но признаться в этом друг другу и даже себе было немыслимо. Тень надежды держала их на плаву, заставляла просыпаться по утрам, принимать душ, выходить на улицу, мыть полы в гостиной и убирать посуду со стола, искать еду в магазинах, стрелять по зомби на экране и по бутылкам на заднем дворе, делать хоть что-то, чтобы только поменьше думать о происходящем.
Об этом они вообще старались не говорить. Что тут обсуждать? Все умерли непонятно, почему, они остались - непонятно, зачем. Лучше уж играть в приставку и вспоминать, какая была жизнь до того, как это случилось.
- У нас большая семья была, - рассказывала Лея. - Мама, папа, старшая сестра, она в музыкальном училище учится… училась. Красивая - обалдеть! И каждый день на пианино играла, классно так! Двое братьев младших, они у нас близнецы. Но они совсем еще дураки были, маленькие, только все ломали, даже говорить почти не умели. Я их в свою комнату не пускала никогда. И бабушка…
- А у меня ни братьев, ни сестер, - говорил Род. - Только мама с папой. Ну, и бабушка тоже. Знаешь, какие она пироги пе…кла! Каждый день по два пирога: один соленый, с мясом или картошкой, а второй - сладкий. Я больше всего с клубникой любил.
- Я бы съела, - вздыхала Лея. Пицца ей ужасно надоела.
- А еще бабушка любила вязать, она нам все вязала. У меня даже шарф как у Гарри Поттера был, полосатый такой. Я когда маленький был, все время его таскал.
- Здорово! Я тоже хотела такой, только моя бабушка вязать не умела.
- Зато она умела чинить розетки. Это круто!
- Ага. Только шарф все равно хотелось.
- Если бы все было… в порядке, я бы попросил бабушку связать тебе шарф.
Как-то случайно у них установился режим. Утром уходили искать живых, вернувшись домой, лезли на крышу и валялись там до заката, разговаривали, читали или просто смотрели в небо. Когда солнце садилось, а вокруг воцарялась кромешная тьма, уходили вниз: играть в приставку, ужинать, смотреть кино (недалеко от дома обнаружился прокат фильмов, и они заходили туда через день - взять новый диск и вернуть старый на место, Род настаивал на этом). Даже спать ложились почти в одно и то же время, не позже полуночи, кто бы мог такое представить тогда, когда они еще были обыкновенными подростками.
- А я когда-то читала одну книгу, - сказала Лея. Они как раз закончили очередной тур по экранному подземелью и переместились на кухню. Целиком замороженная пицца в микроволновку не лезла, и Род привычно пилил мерзлое тесто ножом. Нож от ежедневных упражнений немного затупился и двигался с трудом, больше разламывая пиццу, чем разрезая. Можно было бы взять другой, но Род решил, что испортить один - уже достаточно разрушений для чужого дома.
- Какую?
- Там, короче, все умерли от какой-то болезни. Остался только один чувак. И он очень переживал, сам чуть не умер от горя, а потом у него как-то так получилось, что все стало обратно как было.
- Не понял. Все ожили, что ли?- спросил Род, с усилием нажимая на нож.
- Не ожили, а он просто типа взял и отменил и болезнь эту, и смерть. Даже не отменил, а ну… как параллельную линию провел, - Лея, кажется, сама немного запуталась. - То есть, как бы получилось, что мира два. Один, в котором все умерли, второй - в котором все живы и здоровы и ничего про то, что они умерли, не знают. Только он знает, и видит иногда, что ничего нет.
- Это как он так смог?
- А он их всех очень любил.
- И что? - все-таки это была какая-то очень мерзкая пицца, и на вкус, стопудово, тоже дерьмо окажется.
- Может, мы так же могли бы?
- Как - так? - Род, почти домучил будущий ужин и на радостях немного перестал улавливать смысл Леиных слов.
- Вернуть все обратно! Ты вообще слушаешь, что я говорю?
Род поднял голову и внимательно посмотрел на Лею. Она сидела на столе, в руке - стакан с томатным соком, лицо сосредоточено, словно речь шла о спасении мира. Хотя почему «словно»? Кажется, именно так она и воспринимала эту фантазию из книги.
- Если мы будем любить своих родных очень сильно, и желать, чтобы все вернулось обратно, то все может получиться. Только надо очень-очень сильно. И всерьез!
- Это невозможно, - сказал Род, кладя нож.
- Это еще почему? - Лея дернулась, будто ее стукнуло током, даже расплескала сок.
- Потому что смерть нельзя отменить, - Род нашел тарелку, положил на нее половинку пиццы, сунул в микроволновку. Все делал очень аккуратно, чтобы Лея не увидела, что у него задрожали руки. - Это фантастика.
- Почему это фантастика? - Лея спрыгнула со стола, ткнула пальцем в сторону окна. - Вот это, значит, было возможно? Все умерли не пойми почему - это, значит, ништяк и по правде. А обратно - значит, фантастика?
- Да, фантастика, - Род пожал плечами. - Умерших воскресить невозможно. Даже зомби не существует, если ты внезапно не заметила.
Лея закусила губу, стараясь не расплакаться. Вспомнив ту старую книгу, она далеко не сразу рискнула рассказать о ней Роду, боялась, что он будет смеяться. А он вот, еще хуже. Просто сразу отмел ее идею, как несостоятельную, и даже слушать не желает. А ведь она не просто языком потрепать о ней заговорила, у нее был план.
- Ты бы еще про живую и мертвую воду вспомнила, - Род внимательно смотрел, как крутится тарелка с пиццей. - Примерно то же самое. Дурацкая идея.
- Сам ты дурак! А еще Род Уокер! - она смела со стола стакан и выбежала из кухни.
Род вздохнул, поискал тряпку, чтобы вытереть неприятную томатную кляксу с пола, не нашел, махнул рукой - надоело этот идиотский порядок наводить без конца. Все равно ничего не изменится, хоть по уши грязью зарасти.
Ужинать Лея не пришла.
Извините, ради всего святого, но текст оказался слишком велик для одного поста. ЖЖ ругается( окончание здесь