вторая часть фрагмента
Первая часть тут.
- А где ваш Лиловый Камень? - спросил Шала Хан.
Вообще-то он был уверен, что спрашивать не придётся, его и так первым делом потащат смотреть на камень, из-за которого, согласно гипотезе местных учёных, в Кит-Ремурьяне слишком часто просыпаются люди из других городов. Но они уже часов шесть гуляли по городу, Саро Шио тараторил, не умолкая, и показывал ему всё подряд, а о Лиловом Камне ни слова. Услышав вопрос, удивился:
- А откуда ты узнал про Лиловый Камень? Неужели о нём уже пишут в энциклопедиях и учебниках? Ну и дела.
- Я от прохожих услышал, когда проснулся на улице, - объяснил Шала Хан. - Они сразу начали спорить, из-за Лилового Камня здесь столько народу, включая меня, просыпается, или всё-таки нет. Так можно на него посмотреть? Или камень не показывают туристам? Хранят в каком-нибудь тайнике?
- Не в тайнике, не хранят, - вздохнул Саро Шио. - Я был бы рад его тебе показать. Но Лиловый Камень существует только отчасти. Иногда - исключительно в памяти всех, кто его уже видел, и в воображении тех, кому пока не везло. А иногда он появляется на площади Неуловимых, его можно увидеть и даже потрогать руками. Но, к сожалению, не сейчас. Мы с тобой недавно там проходили, я посмотрел, его нет.
- Ого! - присвистнул Шала Хан. - То появляется, то исчезает? Не по чьей-то воле, а сам? О таком я точно не слышал. Даже не представлял!
- Наши учёные считают, что дело в основателях города. Я имею в виду изначальных, подлинных основателей. Тех, из чьих грёз родился Кит-Ремурьян. У нашего города двадцать седьмая степень достоверности...
- Двадцать седьмая? Ну надо же. Почти как Грас-Кан.
- Да ладно, в Грас-Кане всего одиннадцатая, - улыбнулся его проводник. - Мы не настолько странные. Нас не надо годами по всему континенту разыскивать. Можно просто приехать на поезде. Или на автомобиле. Вообще никаких проблем.
- А кстати, из Лейна Грас-Кан теперь самолёты летают, - похвастался Шала Хан.
- Самолёты?! Ничего себе. Я не знал.
- Даже в Лейне не все пока знают. Это случилось совсем недавно, в прошлом году. Один адрэле из Лейна проложил этот путь. Ему было очень надо в Грас-Кан, кровь из носу, как в ТХ-19 в подобных случаях говорят. Он нанял лётчиков, чтобы быстро добраться до Третьего Континента, а там уже, как положено, блуждать наугад, полагаясь на силу собственного желания и судьбу. Но самолёт долетел до Грас-Кана и удачно там приземлился. На городской окраине специально для них появилась удобная взлётно-посадочная полоса. И самое главное, так потом и осталась. В постоянных координатах, не скачет туда-сюда. Теперь эти лётчики возят в Грас-Кан всех желающих. Очередь, по слухам, на год вперёд, хотя лётчики до сих пор сомневаются - а ну как посадочная полоса пропадёт? Но я-то как раз совершенно уверен, что и дальше всё будет нормально. Тому адрэле, который это устроил, в Грас-Кане очень понравилось. И он желает гостить там почаще. Хотя бы пару раз в год.
- Что на свете творится! - восхитился Саро Шио. - Мы тут сидим, ничего не знаем, а в Грас-Кан самолёты летают! И берут пассажиров! В город, который почти невозможно найти!
- Да. Но кстати, даже в Грас-Кане камни сами не исчезают с площади. И статуи спокойно стоят там, где их поставили. И всё остальное. У меня друзья уроженцы Грас-Кана, водили меня по городу. Они бы точно дискретным артефактом похвастались, если бы там такой был.
- Так ты сам тоже был в Грас-Кане? И дружишь с людьми оттуда? Как бы мне не заплакать от зависти! - рассмеялся его проводник.
- Я сбил тебя с толку своим Грас-Каном и самолётами, не смог удержаться, прости. А ты как раз начал рассказывать про Лиловый Камень, - напомнил ему Шала Хан. - Мне интересно.
- Ещё бы! Смотри. Наш Кит-Ремурьян, как легко заключить, опираясь на степень его достоверности, порождён двадцатью семью мечтами, грёзами, желаниями и, что немаловажно, представлениями о том, каким он должен быть. Так вот, в самой первой версии существует Лиловый Камень, якобы давший нам жизнь. Город Кит-Ремурьян - сон Лилового Камня. Камень спит, ему снятся наши холмы, виноградники, дома, их хозяева, сады, река и мосты.
- Как красиво! Повезло же вам, Кит-Ремурьянцам. Точно знаете, с чего начались.
- Мы даже знаем, что это была песня и одновременно легенда. Такой особенный жанр. Где-то в бесконечной Вселенной есть мир, в котором живут кочевники; возможно, не только они, но об остальных его обитателях нам ничего не известно. А эти кочевники с начала своих времён странствуют по огромной пустыне в поисках Белых Колонн. Эти колонны - источники благ, они исполняют желания, просто так, ничего не берут взамен. Чего попросишь, то и появится: вокруг расцветут сады, встанут дома, в них - кровати с перинами и накрытые для пиров столы. Всё настоящее; я имею в виду, что огонь согревает, вода утоляет жажду, еда насыщает, а об острый угол можно удариться и заработать синяк. Но это не навсегда. Рано или поздно сила Белой Колонны иссякнет, наваждение рассеется, и придётся снова отправиться в путь. Так и живут кочевники - то утопают в роскоши, то странствуют впроголодь; и то, и другое может быстро закончиться, или длиться годами, это уж как повезёт.
- Охренеть вообще, - сказал Шала Хан. Других слов у него не осталось. Вылетели из головы.
- Так вот, - продолжил его проводник. - Иногда среди этих кочевников рождаются певцы и поэты. Каждый поёт те песни, которые сам сочинил. Их голоса считаются голосами богов, а песни - правдивыми рассказами о давних событиях и далёких мирах. К певцам относятся даже не с уважением - с трепетом! В скудные годы странствий самые лакомые куски и тёплые одеяла достаются именно им. Но когда певец становится зрелым мастером, он покидает людей и блуждает в пустыне один. По собственному желанию, вернее, повинуясь призванию. Теперь он - не простой человек, а Голос Во Тьме. Считается, что певец-отшельник поёт для Белых Колонн, и от песен к ним возвращается сила. А как там на самом деле, поди разбери.
- И однажды Голос Во Тьме сочинил и спел песню про Кит-Ремурьян?
- Ага. И никто её не услышал, кроме пустыни и волшебных Белых Колонн. Возможно, именно поэтому в его выдумке столько силы?
- Скорее всего, - кивнул Шала Хан. - И кстати, слушай, тогда понятно, почему в этой версии Кит-Ремурьян приснился Лиловому Камню! Кочевники, вечно странствующие от одного миража к другому, просто не знают других способов создавать города.
- Наверняка так и есть. Но, как я уже говорил, Лиловый Камень присутствует только в этой изначальной истории. А в остальных двадцати шести его нет. Кит-Ремурьян в них - не чей-нибудь сон, а просто прекрасный город среди зелёных холмов, где живут сердечные люди, виноделы, повара и ремесленники, большие любители поговорить. Спасибо за это нашей доброй судьбе! Можно не беспокоиться, что сновидец однажды проснётся, и не гадать, во что тогда превратится наш город, и куда подеваемся мы.
- А откуда вы всё это знаете? - спросил Шала Хан. - Впервые слышу, чтобы жителям города посчастливилось выяснить историю своего происхождения, да ещё и с такими подробностями. Как вам удалось?
- Так Лиловый Камень же рассказал. Он отвечает на любые вопросы, когда становится зримым. Впрочем, его даже расспрашивать не обязательно. Лиловый Камень любит поговорить. Не вслух, а как бы внутренним голосом, который точно не перепутаешь со своим. Пока он в тебе звучит, лучше сразу записывать, а то потом будет трудно вспомнить, в этом смысле разговоры с Лиловым Камнем похожи на сны. Проблема только в том, что совершенно не хочется конспектировать, когда Камень с тобой говорит! Это всё равно что заниматься любовью и одновременно вести дневник.
Шала Хан невольно улыбнулся сравнению. Спросил:
- Но получается, кто-то всё-таки смог?
- Так конечно! На то есть учёные метафизики. Они люди стойкие. Их силы воли и жажды познания обычно хватает хотя бы на краткий конспект... Ты, кстати, ещё не голодный? Нас ждёт обед.
- Я не знаю. Наверное. Теоретически. Всё-таки с полудня не ел. Но организм переполнился удивительной информацией и не чувствует голода. Не представляешь, как я охренел! Шикарное ощущение. Как будто я снова студент-второкурсник, мир полон тайн, одну из них мне только что приоткрыли, а сколько ещё предстоит!
- Ну, я на это надеялся, - признался Саро Шио. - Теперь всю жизнь буду хвастаться. Великое достижение - удивить Ловца книг!
- Потрясти! - подхватил Шала Хан. - Изумить! Огорошить! Поразить! Ошарашить! Обескуражить! Шокировать! Ошеломить! Сразить наповал!
- Вот что значит хорошее гуманитарное образование, - восхищённо вздохнул Саро Шио. - Сразу столько синонимов вспомнил! Без специального словаря.
***
Первым делом Шала Хан переехал из комфортной гостиницы в другую на улице Не Таких. Комната здесь была вдвое меньше, в ванной он вообще с трудом помещался, а вместо балкона с удобной мебелью - просто выход на крышу, но Шала Хану было плевать. Главное, площадь Неуловимых тут всего в двух (на самом деле, примерно в шестидесяти, но это тоже неплохо) шагах. Он пересекал её несколько раз в день, а по ночам приходил туда специально, в глубине души, как многие, полагая ночь наиболее удобным временем для чудес. Например для появления Лилового Камня. Ты давай, дорогой, появляйся, - мысленно просил его Шала Хан. - Будет обидно, если мы с тобой не увидимся. Когда ещё выберусь в Кит-Ремурьян!
Он бы, конечно, мог выразиться поточнее. Просто сказать: «Этой ночью на площади Неуловимых непременно появится знаменитый Лиловый Камень», - сесть на скамейку и ждать. Шала Хан не сомневался в силе своего слова. И не ощущал это риском; впрочем, на риск-то как раз плевать. Просто ему казалось недопустимо бестактным навязывать свою волю волшебному камню. Всё равно что сказать незнакомой девчонке: «Ты сейчас в меня влюбишься и придёшь на свидание». Технически это возможно, в смысле, силы слова адрэле обычно более чем достаточно, чтобы повлиять на чужие чувства и поведение. Но никто ни при каких обстоятельствах, даже за гранью отчаяния не станет так поступать.
Поэтому Шала Хан не командовал, а просил. И надеялся, что у Лилового Камня адекватное чувство времени. А то будет смеху, если он возникнет на площади только сто лет спустя. Ещё и обидится, что Шала Хана здесь нет. Позвал на свидание, а сам где-то шляется, безобразие, кто так вообще делает, а.
После нескольких безуспешных попыток договориться с Лиловым Камнем Шала Хан утратил веру в успех. То ли я ему не особенно нравлюсь, - думал он, - то ли этот камень только местным показывается, а туристам - хрен. То ли когда камня нет, его до такой степени нет, что не с кем и договариваться. Некому нравиться, или не нравиться, некого звать.
Словом, он уже почти не надеялся, но всё равно ходил на площадь Неуловимых и не спешил покупать билет, хотя дома его ждали дела, друзья и скверные переводы, требовавшие его неумолимой руки. Ладно, - говорил себе Шала Хан, - если чересчур задержусь, можно просто пойти домой через ТХ-19. Два перехода, в промежутке - глинтвейн у Даны, чем плохо? И не надо в поезде семь дней трястись. Хотя трястись в поезде - лучшая часть путешествия. Ехать, смотреть в окно, читать книжки, спать по десять с лишним часов, пить вино, грызть печенье, выходить размяться на станциях, как же это всё хорошо, - думал он, пока шёл через площадь Неуловимых в сторону реки Иннирады, чтобы выпить грайти в кафе под Третьим Старым мостом.
Шала Хан потом долго пытался - не вспомнить, он помнил, а внятно самому себе пересказать, что тогда случилось на площади Неуловимых. Вроде, кто-то крикнул ему: «Помоги!» - хотя людей рядом не было. Ни нуждающихся в помощи, ни устроивших розыгрыш, вообще никаких. Или никто не кричал, просто вдруг стало ясно, что надо помочь; чем именно и кому, Шала Хан сначала не понял, а потом вдруг подумал чужим незнакомым голосом: «Помоги мне прийти, сам сейчас не могу».
В какой момент до Шала Хана дошло, что так звучит голос Лилового Камня - отдельный интересный вопрос. Вроде знал об этом заранее, ещё до того, как услышал, и одновременно понял только задним числом, уже после того, как громко сказал, уставившись в небо: «Драгоценный Лиловый Камень, если хочешь здесь быть, приходи», - всем собой почувствовал удовольствие собеседника от этой формулировки и подумал всё тем же чужим, но уже немного знакомым голосом: «Красивое приглашение. Всех научи».
Шала Хан сперва ужаснулся, решив, что теперь ему придётся поселиться в Кит-Ремурьяне, организовать специальные курсы общения с Лиловым Камнем и в поте лица там преподавать, но тут же опомнился и подумал (своим собственным внутренним голосом), что наверное будет достаточно оставить инструкцию в мэрии, дальше сами, взрослые люди, опытные метафизики, разберутся уж как-нибудь.
А потом ему стало не до размышлений. Лиловый Камень был здесь, он сиял. Определить его размер оказалось почти невозможно - то ли огромный как дом, то ли всего лишь по пояс, то ли надо нагнуться к земле, чтобы его разглядеть. Впрочем, тогда это не имело значения, главное - камень был. Его мысли-слова заполнили Шала Хана: «Ну наконец-то! Я рад, что ты здесь и я тоже здесь. Ты меня звал, но не звал, это странно! Запутал меня совсем. Если боялся, не бойся. Я никогда не проснусь, Кит-Ремурьян не исчезнет. Но с разговорами спать веселей. А ты здесь живёшь недавно. Другой, не такой. Интересный! Ты видел много диковинных дальних земель. Я тоже хочу. Постой, помолчи, я тебя почитаю. Не пугайся, не съем!»
Последняя фраза явно была просто шуткой. Ну или чёрт его знает, может камень за свою долгую жизнь привык успокаивать начитавшихся страшных сказок детей.
Но об этом Шала Хан тоже позже подумал. А тогда он был просто счастлив, и всё. Как с весёлыми духами в Тёнси и как с деревом ивой в ТХ-19, по ощущениям не похоже, но по сути - одно и то же, идеальная коммуникация, предельная близость с добрым, непостижимым, во всём отличным от тебя существом.
«Ты много знаешь, - думал он голосом Лилового Камня, - много видел и много любил. Это щедрый подарок. Я буду рассказывать про тебя сам себе и другим, если вспомню. Во сне трудно помнить и легко забывать. Всё что узнал, обязательно надо записывать, люди так говорят. Но у них есть карандаши и блокноты. А мне нечем писать».
Так узорами можно наверное, - подумал уже сам Шала Хан. И сказал вслух, потому что камень снова потребовал помощи:
- Ты же волшебный, ты спишь, ты всё можешь. Если захочешь, сумеешь покрыться узорами, которые будут тайными письменами, понятными тебе одному.
«Я хочу, я могу! - согласился Лиловый Камень. - Узоры, читать, вспоминать, забывать, перечитывать. Ай как прекрасно! Всё интересное станет моим навсегда! Ты мой первый узор. Потом будет много других. Спасибо! Я люблю тебя, уходи, я устал».
Шала Хан улыбнулся Лиловому Камню, который исчезал у него на глазах, превращался в лиловый воздух, переливался, сиял и дрожал. Сказал:
- Спасибо за встречу. Я тебя тоже люблю. Ухожу. Отдыхай.
Уже в кафе, когда ему принесли горячий, только что приготовленный грайти (который в Кит-Ремурьяне повсеместно само совершенство, словно его придумали не в далёком Ар-Йетомайри, а здесь), Шала Хан наконец догадался посмотреть на часы. Он был совершенно уверен, что провёл в разговорах (не разговорах!) с Лиловым Камнем - ладно, допустим, не вечность, но хотя бы полдня. Значит, скоро наступит вечер. А на самом деле, ещё даже полдень не наступил. Получается, встреча с камнем длилась максимум пару минут. Наверное мы находились вне здешнего времени, - говорил себе Шала Хан. - В другом потоке, не согласованном с нашим, как писала Саури Галана Сома в «Немыслимых временах». Такое иногда случается с первопроходцами в потусторонних реальностях, в самом начале, когда нас ещё не объединили книги, регулярные путешествия, связи с местными жителями и новости об их делах. Миг, в который вместились годы, годы, пронесшиеся за миг. Как же это красиво! Сложно, познавательно, интересно, наверняка полезно в делах, но прежде всего - красиво. То-то я себя сейчас чувствую как после выставки в Эль-Ютоканском музее. Вот кстати. Давно я там не был. А зря.
***
- Во-первых, - сказал Шала Хан, - Лиловый Камень просил передать, чтобы все к нему обращались: «Драгоценный Лиловый Камень, если хочешь здесь быть, приходи».
- Так ты видел Лиловый Камень? - обрадовался Саро Шио. - Вы с ним поговорили? А ты запомнил, что он тебе рассказал?
- Будешь смеяться. Лиловый Камень мне ничего не рассказывал. Он меня самого как книжку читал.
- Такое уже случалось, - кивнул Саро Шио. - Когда к камню приходил великий учёный, путешественник, или просто человек с необычной судьбой. Ну так и ты с необычной! Всё-таки Ловец книг... Так, погоди. Надо же записать, как теперь с ним здороваться. Пожалуйста, повтори.
- Драгоценный Лиловый Камень, если хочешь здесь быть, приходи, - повторил Шала Хан. - Я так сказал, Лиловому Камню почему-то понравилось, и он велел мне всех научить.
- Имеет полное право, - сказал Саро Шио. - Раз ты с ним разговаривал, значит сам понимаешь, как мы все будем рады ему угодить.
- Понимаю, да. Он прекрасный. Обалденный чувак.
- А что у тебя во-вторых?
- Я зашёл на вокзал за билетом. Завтра уеду сразу после полудня. Каким-то новым скоростным поездом, через пять дней уже буду в Лейне, всего с одной пересадкой в Ташьякери.
- Жалко, конечно, - вздохнул Саро Шио. - С другой стороны, это можно было предвидеть. Ты же не обещал, что останешься у нас жить.
- И в-третьих, - сказал Шала Хан. - Ты в следующем году сможешь взять долгий отпуск? Хотя бы на четыре декады.
- Аж на четыре? - удивился тот. - Договориться-то не проблема. Но зачем?
- Ну как. Во-первых, дорога в Лейн и обратно. Потому что только из Лейна летают самолёты в Грас-Кан...
- Что?!
- В Грас-Кан, из Лейна самолёты летают, - повторил Шала Хан. - Я решил подарить тебе путешествие. Мне показалось, ты очень хочешь там побывать, но привык считать, что это невозможное дело, несбыточная мечта. Согласен, логистика сложная. Но даже с ней можно справиться, когда друг из Лейна готов записать тебя в очередь и заранее оплатить твой билет... Эй, ты в порядке?
- В порядке, - сказал Саро Шио, вытирая лицо рукавом. - Просто плачу. Раньше знал, что люди могут плакать от счастья, но как это, не понимал.
- Отлично, тогда мы в расчёте, - улыбнулся ему Шала Хан. - Когда я шёл от площади Неуловимых к реке, не разбирая дороги, тоже от счастья рыдал.
***
Шала Хан проспал почти всю дорогу. Из шести детективов разных миров, специально купленных для приятного дорожного чтения, он успел прочитать только два, да и то второй не закончил, а уже на подъезде к Лейну заглянул в конец, чтобы выяснить, кто убийца. Не надо было, конечно, испортил всё впечатление, полная ерунда.
Но это было его единственное дорожное огорчение. В остальных отношениях путешествие даже превзошло ожидания. Шала Хан всегда отлично спал в поездах, но в этом новеньком скором была какая-то особо удобная, шире и твёрже обычных кровать. И само движение поезда действовало на тело, как релаксирующий массаж. И вино из Кит-Ремурьяна - обманчиво лёгкое, чуть сладковатое, как тамошняя вода - явно обладало снотворным действием. Выпил бокал, и весь мир превращается в тёплое одеяло, даже тьма за окном. Особенно тьма.
Впрочем, Шала Хан быстро понял, что дело не в вине и движении поезда, и не в том, что удобна кровать. Просто Лиловый Камень решил, что задолжал ему интересных историй. И решил сновидениями отдать.
В этих снах Шала Хан то брёл пешком по пустыне, то ехал по ней на причудливом звере, похожим на помесь дракона и сказочного коня, то замирал от восторга, заметив вдали сияние Белой Колонны, которое ярче самого светлого дня, то лежал на мягких перинах, наслаждался едой и любовью, курил ароматный кальян. А порой Шала Хану снилось, что он сочиняет песню, рычит от бессилия, когда заканчиваются слова, хохочет и пляшет, поймав нужный ритм, поёт, катается по земле, чтобы разделить с ней своё ликование и взять её силу, он знал, что в обмен на песни пустыня даёт певцам много сил.
После этих снов он подолгу лежал (и при этом нёсся с бешеной скоростью), улыбаясь, смотрел в темноту. Думал: по уму, надо бы всё записать, пока помню. Но я не хочу. Лучше я как Лиловый Камень Кит-Ремурьяна покроюсь невидимыми узорами. Я тоже волшебный, тоже сплю и во сне всё могу.
Это какой-то пиздец странный блиц, мы почему-то вдвоём играли. Воспользовавшись анархическими возможностями, я забила на темы и писала, что хочется. Сама охренела, увидев, чего получилось. Но оно даже и хорошо.
- А где ваш Лиловый Камень? - спросил Шала Хан.
Вообще-то он был уверен, что спрашивать не придётся, его и так первым делом потащат смотреть на камень, из-за которого, согласно гипотезе местных учёных, в Кит-Ремурьяне слишком часто просыпаются люди из других городов. Но они уже часов шесть гуляли по городу, Саро Шио тараторил, не умолкая, и показывал ему всё подряд, а о Лиловом Камне ни слова. Услышав вопрос, удивился:
- А откуда ты узнал про Лиловый Камень? Неужели о нём уже пишут в энциклопедиях и учебниках? Ну и дела.
- Я от прохожих услышал, когда проснулся на улице, - объяснил Шала Хан. - Они сразу начали спорить, из-за Лилового Камня здесь столько народу, включая меня, просыпается, или всё-таки нет. Так можно на него посмотреть? Или камень не показывают туристам? Хранят в каком-нибудь тайнике?
- Не в тайнике, не хранят, - вздохнул Саро Шио. - Я был бы рад его тебе показать. Но Лиловый Камень существует только отчасти. Иногда - исключительно в памяти всех, кто его уже видел, и в воображении тех, кому пока не везло. А иногда он появляется на площади Неуловимых, его можно увидеть и даже потрогать руками. Но, к сожалению, не сейчас. Мы с тобой недавно там проходили, я посмотрел, его нет.
- Ого! - присвистнул Шала Хан. - То появляется, то исчезает? Не по чьей-то воле, а сам? О таком я точно не слышал. Даже не представлял!
- Наши учёные считают, что дело в основателях города. Я имею в виду изначальных, подлинных основателей. Тех, из чьих грёз родился Кит-Ремурьян. У нашего города двадцать седьмая степень достоверности...
- Двадцать седьмая? Ну надо же. Почти как Грас-Кан.
- Да ладно, в Грас-Кане всего одиннадцатая, - улыбнулся его проводник. - Мы не настолько странные. Нас не надо годами по всему континенту разыскивать. Можно просто приехать на поезде. Или на автомобиле. Вообще никаких проблем.
- А кстати, из Лейна Грас-Кан теперь самолёты летают, - похвастался Шала Хан.
- Самолёты?! Ничего себе. Я не знал.
- Даже в Лейне не все пока знают. Это случилось совсем недавно, в прошлом году. Один адрэле из Лейна проложил этот путь. Ему было очень надо в Грас-Кан, кровь из носу, как в ТХ-19 в подобных случаях говорят. Он нанял лётчиков, чтобы быстро добраться до Третьего Континента, а там уже, как положено, блуждать наугад, полагаясь на силу собственного желания и судьбу. Но самолёт долетел до Грас-Кана и удачно там приземлился. На городской окраине специально для них появилась удобная взлётно-посадочная полоса. И самое главное, так потом и осталась. В постоянных координатах, не скачет туда-сюда. Теперь эти лётчики возят в Грас-Кан всех желающих. Очередь, по слухам, на год вперёд, хотя лётчики до сих пор сомневаются - а ну как посадочная полоса пропадёт? Но я-то как раз совершенно уверен, что и дальше всё будет нормально. Тому адрэле, который это устроил, в Грас-Кане очень понравилось. И он желает гостить там почаще. Хотя бы пару раз в год.
- Что на свете творится! - восхитился Саро Шио. - Мы тут сидим, ничего не знаем, а в Грас-Кан самолёты летают! И берут пассажиров! В город, который почти невозможно найти!
- Да. Но кстати, даже в Грас-Кане камни сами не исчезают с площади. И статуи спокойно стоят там, где их поставили. И всё остальное. У меня друзья уроженцы Грас-Кана, водили меня по городу. Они бы точно дискретным артефактом похвастались, если бы там такой был.
- Так ты сам тоже был в Грас-Кане? И дружишь с людьми оттуда? Как бы мне не заплакать от зависти! - рассмеялся его проводник.
- Я сбил тебя с толку своим Грас-Каном и самолётами, не смог удержаться, прости. А ты как раз начал рассказывать про Лиловый Камень, - напомнил ему Шала Хан. - Мне интересно.
- Ещё бы! Смотри. Наш Кит-Ремурьян, как легко заключить, опираясь на степень его достоверности, порождён двадцатью семью мечтами, грёзами, желаниями и, что немаловажно, представлениями о том, каким он должен быть. Так вот, в самой первой версии существует Лиловый Камень, якобы давший нам жизнь. Город Кит-Ремурьян - сон Лилового Камня. Камень спит, ему снятся наши холмы, виноградники, дома, их хозяева, сады, река и мосты.
- Как красиво! Повезло же вам, Кит-Ремурьянцам. Точно знаете, с чего начались.
- Мы даже знаем, что это была песня и одновременно легенда. Такой особенный жанр. Где-то в бесконечной Вселенной есть мир, в котором живут кочевники; возможно, не только они, но об остальных его обитателях нам ничего не известно. А эти кочевники с начала своих времён странствуют по огромной пустыне в поисках Белых Колонн. Эти колонны - источники благ, они исполняют желания, просто так, ничего не берут взамен. Чего попросишь, то и появится: вокруг расцветут сады, встанут дома, в них - кровати с перинами и накрытые для пиров столы. Всё настоящее; я имею в виду, что огонь согревает, вода утоляет жажду, еда насыщает, а об острый угол можно удариться и заработать синяк. Но это не навсегда. Рано или поздно сила Белой Колонны иссякнет, наваждение рассеется, и придётся снова отправиться в путь. Так и живут кочевники - то утопают в роскоши, то странствуют впроголодь; и то, и другое может быстро закончиться, или длиться годами, это уж как повезёт.
- Охренеть вообще, - сказал Шала Хан. Других слов у него не осталось. Вылетели из головы.
- Так вот, - продолжил его проводник. - Иногда среди этих кочевников рождаются певцы и поэты. Каждый поёт те песни, которые сам сочинил. Их голоса считаются голосами богов, а песни - правдивыми рассказами о давних событиях и далёких мирах. К певцам относятся даже не с уважением - с трепетом! В скудные годы странствий самые лакомые куски и тёплые одеяла достаются именно им. Но когда певец становится зрелым мастером, он покидает людей и блуждает в пустыне один. По собственному желанию, вернее, повинуясь призванию. Теперь он - не простой человек, а Голос Во Тьме. Считается, что певец-отшельник поёт для Белых Колонн, и от песен к ним возвращается сила. А как там на самом деле, поди разбери.
- И однажды Голос Во Тьме сочинил и спел песню про Кит-Ремурьян?
- Ага. И никто её не услышал, кроме пустыни и волшебных Белых Колонн. Возможно, именно поэтому в его выдумке столько силы?
- Скорее всего, - кивнул Шала Хан. - И кстати, слушай, тогда понятно, почему в этой версии Кит-Ремурьян приснился Лиловому Камню! Кочевники, вечно странствующие от одного миража к другому, просто не знают других способов создавать города.
- Наверняка так и есть. Но, как я уже говорил, Лиловый Камень присутствует только в этой изначальной истории. А в остальных двадцати шести его нет. Кит-Ремурьян в них - не чей-нибудь сон, а просто прекрасный город среди зелёных холмов, где живут сердечные люди, виноделы, повара и ремесленники, большие любители поговорить. Спасибо за это нашей доброй судьбе! Можно не беспокоиться, что сновидец однажды проснётся, и не гадать, во что тогда превратится наш город, и куда подеваемся мы.
- А откуда вы всё это знаете? - спросил Шала Хан. - Впервые слышу, чтобы жителям города посчастливилось выяснить историю своего происхождения, да ещё и с такими подробностями. Как вам удалось?
- Так Лиловый Камень же рассказал. Он отвечает на любые вопросы, когда становится зримым. Впрочем, его даже расспрашивать не обязательно. Лиловый Камень любит поговорить. Не вслух, а как бы внутренним голосом, который точно не перепутаешь со своим. Пока он в тебе звучит, лучше сразу записывать, а то потом будет трудно вспомнить, в этом смысле разговоры с Лиловым Камнем похожи на сны. Проблема только в том, что совершенно не хочется конспектировать, когда Камень с тобой говорит! Это всё равно что заниматься любовью и одновременно вести дневник.
Шала Хан невольно улыбнулся сравнению. Спросил:
- Но получается, кто-то всё-таки смог?
- Так конечно! На то есть учёные метафизики. Они люди стойкие. Их силы воли и жажды познания обычно хватает хотя бы на краткий конспект... Ты, кстати, ещё не голодный? Нас ждёт обед.
- Я не знаю. Наверное. Теоретически. Всё-таки с полудня не ел. Но организм переполнился удивительной информацией и не чувствует голода. Не представляешь, как я охренел! Шикарное ощущение. Как будто я снова студент-второкурсник, мир полон тайн, одну из них мне только что приоткрыли, а сколько ещё предстоит!
- Ну, я на это надеялся, - признался Саро Шио. - Теперь всю жизнь буду хвастаться. Великое достижение - удивить Ловца книг!
- Потрясти! - подхватил Шала Хан. - Изумить! Огорошить! Поразить! Ошарашить! Обескуражить! Шокировать! Ошеломить! Сразить наповал!
- Вот что значит хорошее гуманитарное образование, - восхищённо вздохнул Саро Шио. - Сразу столько синонимов вспомнил! Без специального словаря.
***
Первым делом Шала Хан переехал из комфортной гостиницы в другую на улице Не Таких. Комната здесь была вдвое меньше, в ванной он вообще с трудом помещался, а вместо балкона с удобной мебелью - просто выход на крышу, но Шала Хану было плевать. Главное, площадь Неуловимых тут всего в двух (на самом деле, примерно в шестидесяти, но это тоже неплохо) шагах. Он пересекал её несколько раз в день, а по ночам приходил туда специально, в глубине души, как многие, полагая ночь наиболее удобным временем для чудес. Например для появления Лилового Камня. Ты давай, дорогой, появляйся, - мысленно просил его Шала Хан. - Будет обидно, если мы с тобой не увидимся. Когда ещё выберусь в Кит-Ремурьян!
Он бы, конечно, мог выразиться поточнее. Просто сказать: «Этой ночью на площади Неуловимых непременно появится знаменитый Лиловый Камень», - сесть на скамейку и ждать. Шала Хан не сомневался в силе своего слова. И не ощущал это риском; впрочем, на риск-то как раз плевать. Просто ему казалось недопустимо бестактным навязывать свою волю волшебному камню. Всё равно что сказать незнакомой девчонке: «Ты сейчас в меня влюбишься и придёшь на свидание». Технически это возможно, в смысле, силы слова адрэле обычно более чем достаточно, чтобы повлиять на чужие чувства и поведение. Но никто ни при каких обстоятельствах, даже за гранью отчаяния не станет так поступать.
Поэтому Шала Хан не командовал, а просил. И надеялся, что у Лилового Камня адекватное чувство времени. А то будет смеху, если он возникнет на площади только сто лет спустя. Ещё и обидится, что Шала Хана здесь нет. Позвал на свидание, а сам где-то шляется, безобразие, кто так вообще делает, а.
После нескольких безуспешных попыток договориться с Лиловым Камнем Шала Хан утратил веру в успех. То ли я ему не особенно нравлюсь, - думал он, - то ли этот камень только местным показывается, а туристам - хрен. То ли когда камня нет, его до такой степени нет, что не с кем и договариваться. Некому нравиться, или не нравиться, некого звать.
Словом, он уже почти не надеялся, но всё равно ходил на площадь Неуловимых и не спешил покупать билет, хотя дома его ждали дела, друзья и скверные переводы, требовавшие его неумолимой руки. Ладно, - говорил себе Шала Хан, - если чересчур задержусь, можно просто пойти домой через ТХ-19. Два перехода, в промежутке - глинтвейн у Даны, чем плохо? И не надо в поезде семь дней трястись. Хотя трястись в поезде - лучшая часть путешествия. Ехать, смотреть в окно, читать книжки, спать по десять с лишним часов, пить вино, грызть печенье, выходить размяться на станциях, как же это всё хорошо, - думал он, пока шёл через площадь Неуловимых в сторону реки Иннирады, чтобы выпить грайти в кафе под Третьим Старым мостом.
Шала Хан потом долго пытался - не вспомнить, он помнил, а внятно самому себе пересказать, что тогда случилось на площади Неуловимых. Вроде, кто-то крикнул ему: «Помоги!» - хотя людей рядом не было. Ни нуждающихся в помощи, ни устроивших розыгрыш, вообще никаких. Или никто не кричал, просто вдруг стало ясно, что надо помочь; чем именно и кому, Шала Хан сначала не понял, а потом вдруг подумал чужим незнакомым голосом: «Помоги мне прийти, сам сейчас не могу».
В какой момент до Шала Хана дошло, что так звучит голос Лилового Камня - отдельный интересный вопрос. Вроде знал об этом заранее, ещё до того, как услышал, и одновременно понял только задним числом, уже после того, как громко сказал, уставившись в небо: «Драгоценный Лиловый Камень, если хочешь здесь быть, приходи», - всем собой почувствовал удовольствие собеседника от этой формулировки и подумал всё тем же чужим, но уже немного знакомым голосом: «Красивое приглашение. Всех научи».
Шала Хан сперва ужаснулся, решив, что теперь ему придётся поселиться в Кит-Ремурьяне, организовать специальные курсы общения с Лиловым Камнем и в поте лица там преподавать, но тут же опомнился и подумал (своим собственным внутренним голосом), что наверное будет достаточно оставить инструкцию в мэрии, дальше сами, взрослые люди, опытные метафизики, разберутся уж как-нибудь.
А потом ему стало не до размышлений. Лиловый Камень был здесь, он сиял. Определить его размер оказалось почти невозможно - то ли огромный как дом, то ли всего лишь по пояс, то ли надо нагнуться к земле, чтобы его разглядеть. Впрочем, тогда это не имело значения, главное - камень был. Его мысли-слова заполнили Шала Хана: «Ну наконец-то! Я рад, что ты здесь и я тоже здесь. Ты меня звал, но не звал, это странно! Запутал меня совсем. Если боялся, не бойся. Я никогда не проснусь, Кит-Ремурьян не исчезнет. Но с разговорами спать веселей. А ты здесь живёшь недавно. Другой, не такой. Интересный! Ты видел много диковинных дальних земель. Я тоже хочу. Постой, помолчи, я тебя почитаю. Не пугайся, не съем!»
Последняя фраза явно была просто шуткой. Ну или чёрт его знает, может камень за свою долгую жизнь привык успокаивать начитавшихся страшных сказок детей.
Но об этом Шала Хан тоже позже подумал. А тогда он был просто счастлив, и всё. Как с весёлыми духами в Тёнси и как с деревом ивой в ТХ-19, по ощущениям не похоже, но по сути - одно и то же, идеальная коммуникация, предельная близость с добрым, непостижимым, во всём отличным от тебя существом.
«Ты много знаешь, - думал он голосом Лилового Камня, - много видел и много любил. Это щедрый подарок. Я буду рассказывать про тебя сам себе и другим, если вспомню. Во сне трудно помнить и легко забывать. Всё что узнал, обязательно надо записывать, люди так говорят. Но у них есть карандаши и блокноты. А мне нечем писать».
Так узорами можно наверное, - подумал уже сам Шала Хан. И сказал вслух, потому что камень снова потребовал помощи:
- Ты же волшебный, ты спишь, ты всё можешь. Если захочешь, сумеешь покрыться узорами, которые будут тайными письменами, понятными тебе одному.
«Я хочу, я могу! - согласился Лиловый Камень. - Узоры, читать, вспоминать, забывать, перечитывать. Ай как прекрасно! Всё интересное станет моим навсегда! Ты мой первый узор. Потом будет много других. Спасибо! Я люблю тебя, уходи, я устал».
Шала Хан улыбнулся Лиловому Камню, который исчезал у него на глазах, превращался в лиловый воздух, переливался, сиял и дрожал. Сказал:
- Спасибо за встречу. Я тебя тоже люблю. Ухожу. Отдыхай.
Уже в кафе, когда ему принесли горячий, только что приготовленный грайти (который в Кит-Ремурьяне повсеместно само совершенство, словно его придумали не в далёком Ар-Йетомайри, а здесь), Шала Хан наконец догадался посмотреть на часы. Он был совершенно уверен, что провёл в разговорах (не разговорах!) с Лиловым Камнем - ладно, допустим, не вечность, но хотя бы полдня. Значит, скоро наступит вечер. А на самом деле, ещё даже полдень не наступил. Получается, встреча с камнем длилась максимум пару минут. Наверное мы находились вне здешнего времени, - говорил себе Шала Хан. - В другом потоке, не согласованном с нашим, как писала Саури Галана Сома в «Немыслимых временах». Такое иногда случается с первопроходцами в потусторонних реальностях, в самом начале, когда нас ещё не объединили книги, регулярные путешествия, связи с местными жителями и новости об их делах. Миг, в который вместились годы, годы, пронесшиеся за миг. Как же это красиво! Сложно, познавательно, интересно, наверняка полезно в делах, но прежде всего - красиво. То-то я себя сейчас чувствую как после выставки в Эль-Ютоканском музее. Вот кстати. Давно я там не был. А зря.
***
- Во-первых, - сказал Шала Хан, - Лиловый Камень просил передать, чтобы все к нему обращались: «Драгоценный Лиловый Камень, если хочешь здесь быть, приходи».
- Так ты видел Лиловый Камень? - обрадовался Саро Шио. - Вы с ним поговорили? А ты запомнил, что он тебе рассказал?
- Будешь смеяться. Лиловый Камень мне ничего не рассказывал. Он меня самого как книжку читал.
- Такое уже случалось, - кивнул Саро Шио. - Когда к камню приходил великий учёный, путешественник, или просто человек с необычной судьбой. Ну так и ты с необычной! Всё-таки Ловец книг... Так, погоди. Надо же записать, как теперь с ним здороваться. Пожалуйста, повтори.
- Драгоценный Лиловый Камень, если хочешь здесь быть, приходи, - повторил Шала Хан. - Я так сказал, Лиловому Камню почему-то понравилось, и он велел мне всех научить.
- Имеет полное право, - сказал Саро Шио. - Раз ты с ним разговаривал, значит сам понимаешь, как мы все будем рады ему угодить.
- Понимаю, да. Он прекрасный. Обалденный чувак.
- А что у тебя во-вторых?
- Я зашёл на вокзал за билетом. Завтра уеду сразу после полудня. Каким-то новым скоростным поездом, через пять дней уже буду в Лейне, всего с одной пересадкой в Ташьякери.
- Жалко, конечно, - вздохнул Саро Шио. - С другой стороны, это можно было предвидеть. Ты же не обещал, что останешься у нас жить.
- И в-третьих, - сказал Шала Хан. - Ты в следующем году сможешь взять долгий отпуск? Хотя бы на четыре декады.
- Аж на четыре? - удивился тот. - Договориться-то не проблема. Но зачем?
- Ну как. Во-первых, дорога в Лейн и обратно. Потому что только из Лейна летают самолёты в Грас-Кан...
- Что?!
- В Грас-Кан, из Лейна самолёты летают, - повторил Шала Хан. - Я решил подарить тебе путешествие. Мне показалось, ты очень хочешь там побывать, но привык считать, что это невозможное дело, несбыточная мечта. Согласен, логистика сложная. Но даже с ней можно справиться, когда друг из Лейна готов записать тебя в очередь и заранее оплатить твой билет... Эй, ты в порядке?
- В порядке, - сказал Саро Шио, вытирая лицо рукавом. - Просто плачу. Раньше знал, что люди могут плакать от счастья, но как это, не понимал.
- Отлично, тогда мы в расчёте, - улыбнулся ему Шала Хан. - Когда я шёл от площади Неуловимых к реке, не разбирая дороги, тоже от счастья рыдал.
***
Шала Хан проспал почти всю дорогу. Из шести детективов разных миров, специально купленных для приятного дорожного чтения, он успел прочитать только два, да и то второй не закончил, а уже на подъезде к Лейну заглянул в конец, чтобы выяснить, кто убийца. Не надо было, конечно, испортил всё впечатление, полная ерунда.
Но это было его единственное дорожное огорчение. В остальных отношениях путешествие даже превзошло ожидания. Шала Хан всегда отлично спал в поездах, но в этом новеньком скором была какая-то особо удобная, шире и твёрже обычных кровать. И само движение поезда действовало на тело, как релаксирующий массаж. И вино из Кит-Ремурьяна - обманчиво лёгкое, чуть сладковатое, как тамошняя вода - явно обладало снотворным действием. Выпил бокал, и весь мир превращается в тёплое одеяло, даже тьма за окном. Особенно тьма.
Впрочем, Шала Хан быстро понял, что дело не в вине и движении поезда, и не в том, что удобна кровать. Просто Лиловый Камень решил, что задолжал ему интересных историй. И решил сновидениями отдать.
В этих снах Шала Хан то брёл пешком по пустыне, то ехал по ней на причудливом звере, похожим на помесь дракона и сказочного коня, то замирал от восторга, заметив вдали сияние Белой Колонны, которое ярче самого светлого дня, то лежал на мягких перинах, наслаждался едой и любовью, курил ароматный кальян. А порой Шала Хану снилось, что он сочиняет песню, рычит от бессилия, когда заканчиваются слова, хохочет и пляшет, поймав нужный ритм, поёт, катается по земле, чтобы разделить с ней своё ликование и взять её силу, он знал, что в обмен на песни пустыня даёт певцам много сил.
После этих снов он подолгу лежал (и при этом нёсся с бешеной скоростью), улыбаясь, смотрел в темноту. Думал: по уму, надо бы всё записать, пока помню. Но я не хочу. Лучше я как Лиловый Камень Кит-Ремурьяна покроюсь невидимыми узорами. Я тоже волшебный, тоже сплю и во сне всё могу.
Это какой-то пиздец странный блиц, мы почему-то вдвоём играли. Воспользовавшись анархическими возможностями, я забила на темы и писала, что хочется. Сама охренела, увидев, чего получилось. Но оно даже и хорошо.