benadamina
in
txt_me
Кафе Гудини // Эрик (продолжение)
<...>
Почему именно сегодня, в этом городе, именно здесь, на автобусной станции, где каждый - либо в спешке, либо в ожидании? Выбор места, хотя никакого выбора как раз и не было, позже казался Эрику наиболее логичным, если не сказать - предсказуемым в его собственной истории. Это как рассматривать сквозь увеличительное стекло любой объект, и все мысли - о нем. Но что происходит на его краях, там где взгляд сбивается на уже не увеличенное, заслоненное самой гранью лупы, более тусклое, распадающееся - и возвращается обратно, в точность и ясность? Вокзалы - автобусные или железнодорожные - края внимания, области разреженного взгляда, устремленного за многие километры, или - к закрытой за собой двери. Твое появление здесь не искажает события, не изменяет связей между ними, не побуждает никого тебя заметить, сверить - пусть машинально, -твое лицо с тысячами виденных лиц, поместить тебя в известные обстоятельства. Пахнет бензином и табаком, подошвы ботинок еще не проводят тепло асфальта, свет отражается от движущихся стекол. Ты рождаешься именно здесь, на этой площади, в полдень, когда сияет каждая пылинка. Жизнь расходится во все стороны, ты помнишь улицу в Ростоке, мы едем на пикник к реке! Родители смеются, а сестра - нет. Ты помнишь дом в Йозефове, в витрине напротив - скрипки, гитары и странный инструмент с огромным количеством колышков. Сестра говорит, что владелец магазина, гер Бернхардт, на самом деле, ничего и не продает. «Ты же видишь, покупатели туда никогда не заходят». Действительно, не заходят. Гер Бернхардт ждет, когда в магазин придет человек, который спросит, сколько этому инструменту лет, а потом возьмет его в руки и заиграет. Когда это произойдет, во всех океанах поднимутся волны до неба и двинутся к суше, и с ними - акулы и рыбы-мечи, не плачь, чего ты плачешь? В Цфате ты не плакал, с окнами на квартал мертвецов. Отец так всегда и говорил: «Все плачут, а Эрик - нет». Когда ты рассказываешь о себе друзьям, они смотрят на тебя озадаченно, но вскоре приходят к выводу, что противоречия нет: жил сначала в одном городе, потом - в другом. В Цфате гостил у родственников. Эрик улыбается, Эрик зовёт в кино, Эрик смотрит на часы.
<...>
_____
Темы:
Осторожней, это моё последнее сердце от silver_mew.
Собери осколки и выброси. Нет, не складывай из них ничего. от chingizid.
Спасибо!
Почему именно сегодня, в этом городе, именно здесь, на автобусной станции, где каждый - либо в спешке, либо в ожидании? Выбор места, хотя никакого выбора как раз и не было, позже казался Эрику наиболее логичным, если не сказать - предсказуемым в его собственной истории. Это как рассматривать сквозь увеличительное стекло любой объект, и все мысли - о нем. Но что происходит на его краях, там где взгляд сбивается на уже не увеличенное, заслоненное самой гранью лупы, более тусклое, распадающееся - и возвращается обратно, в точность и ясность? Вокзалы - автобусные или железнодорожные - края внимания, области разреженного взгляда, устремленного за многие километры, или - к закрытой за собой двери. Твое появление здесь не искажает события, не изменяет связей между ними, не побуждает никого тебя заметить, сверить - пусть машинально, -твое лицо с тысячами виденных лиц, поместить тебя в известные обстоятельства. Пахнет бензином и табаком, подошвы ботинок еще не проводят тепло асфальта, свет отражается от движущихся стекол. Ты рождаешься именно здесь, на этой площади, в полдень, когда сияет каждая пылинка. Жизнь расходится во все стороны, ты помнишь улицу в Ростоке, мы едем на пикник к реке! Родители смеются, а сестра - нет. Ты помнишь дом в Йозефове, в витрине напротив - скрипки, гитары и странный инструмент с огромным количеством колышков. Сестра говорит, что владелец магазина, гер Бернхардт, на самом деле, ничего и не продает. «Ты же видишь, покупатели туда никогда не заходят». Действительно, не заходят. Гер Бернхардт ждет, когда в магазин придет человек, который спросит, сколько этому инструменту лет, а потом возьмет его в руки и заиграет. Когда это произойдет, во всех океанах поднимутся волны до неба и двинутся к суше, и с ними - акулы и рыбы-мечи, не плачь, чего ты плачешь? В Цфате ты не плакал, с окнами на квартал мертвецов. Отец так всегда и говорил: «Все плачут, а Эрик - нет». Когда ты рассказываешь о себе друзьям, они смотрят на тебя озадаченно, но вскоре приходят к выводу, что противоречия нет: жил сначала в одном городе, потом - в другом. В Цфате гостил у родственников. Эрик улыбается, Эрик зовёт в кино, Эрик смотрит на часы.
<...>
_____
Темы:
Осторожней, это моё последнее сердце от silver_mew.
Собери осколки и выброси. Нет, не складывай из них ничего. от chingizid.
Спасибо!