усталое
Когда мне было пять, мы жили во Франции. Я угоняла у вредной девочки Геомет велосипед и довольная пряталась с ним в кустах, потому что факт угона из-под носа был даже сладостнее процесса его эксплуатации, плевалась французским сыром и виртуозно уворачивалась сначала от обязательных приветственных поцелуев, а потом от следующих за ними невиданных морепродуктов. С дочкой владельца гостиницы Dauphin, в которой мы жили, пока не сняли квартиру на побережье, мы играли во дворе за отелем и таскали с ресепшена самые вкусные на свете конфетки в разноцветных фантиках из фольги. А когда переехали, сосед подарил мне зеленый велосипед, чтобы мне было на чем кататься по парку с настоящими, только маленькими светофорами на аллеях и разметкой дороги как проезжей части неподалеку от дома. По выходным мы с папой во время отлива ходили по огромным, покрытым скользкими водорослями и еще мокрым океанским камням и ловили не успевших спрятаться маленьких крабов. А непременным атрибутом будней были киндер-сюрпризы по три в упаковке, которые я разворачивала, сидя у большого фонтана, и в правом всегда находила зеленую черепашку, а шоколадки с инструкциями по сборке остальных двух игрушек сплавляла сидящей рядом тогда кудрявой маме.
А еще я очень хорошо помню, что однажды утром проснулась, а дома никого не было. И мне, маленькой и пятилетней, было так обидно, что никого нет, а я даже не знаю, куда все подевались, не предупредив меня. А еще у меня неизменно разодрана коленка и в эту секунду я совсем одна в чужой стране. И мне так горько, я иду по пустой квартире на кухню за большим персиком, забираюсь с ним на огромную кровать, задевая ссадину на коленке так, что она начинает противно щипать, откусываю кусочек персика, и сладкий липкий сок стекает по моей руке и размеренно капает на белую простыню. И мне еще обиднее от того, что я переживаю, что мама будет ругаться, а она даже не удосужилась сказать мне, что ее утром не будет. И я сижу и плачу - сама понимаю, что без повода, но от этого не менее горько.
Казалось бы, семнадцать лет, отделяющие меня от той девочки на большой кровати, - это огромный срок. Но иной раз все так изматывает, одна мелочь накладывается на другую, еще меньшую и даже более незначительную, что состояние сильно напоминает то утро. Как если все валится из рук, страшно опаздываешь, а троллейбус никак не приходит, а на улице слякоть и холодно, в меховом воротнике застревают мокрые снежинки, и это ничуть не уютно, хоть и романтично, однако все бы и ничего, но ты достаешь сигарету, последнюю, и не успеваешь поднести к ней зажигалку, как она падает в лужу у тебя под ногами. Вот тут сливайте воду.
Примерно такое состояние было у меня вчера поздним вечером, когда я вышла с работы, которая мне, надо сказать, очень нравится, и поняла, что даже ехать домой так лень, что хоть разворачивайся и делай два шага, отделяющие тебя от офиса, а там падай на кожаный диван и ни о чем не думай. Но потом я села в машину, о которой знакомый несколько недель назад весело сказал: «Она выглядит как стиральная - ты уверена, что она поедет?», и поехала домой, а город, уже оставленный многими уехавшими на выходные на дачу, двигался на удивление бодро, и музыка играла самая подходящая, так что ехать по полупустым дорогам, подпевая радио, было чрезвычайно приятно. Сегодня я наконец выспалась, хоть и снилась мне рабочая предновогодняя суета. Проснулась от игривой смс уже после полудня. Сейчас поеду к знакомым на новоселье. И, знаете, все очень даже неплохо!