«Старший сын». Ю.Погребничко. Театр «Около»
Для меня это просто какой-то «заколдованный» спектакль: как только он идет, у жизни на меня иные планы… И ничего здесь не поделаешь. В этот день у меня тоже было «планов громадье», но я решила быть сильнее обстоятельств и выше планов…
С театром «Около» у меня особые отношения, именно что - "около"… Около понимания... Я вроде к ним отношусь с огромной симпатией, с огромным удовольствием смотрела то, что смотрела… Но я ничего не понимаю… Я себя чувствую, как чувствует человек, который начал изучать иностранный язык, ему нравится и у него получается, и вот этот человек попадает в языковую среду, слышит огромное количество знакомых слов, радуется, что понимает их, но… ничего из сказанного понять не может, смысл не доходит до него. И вот он улыбается счастливо и блаженно, но совершенно отчетливо понимает, что в чем-то похож на идиота…
Вот так я и смотрела «Старшего сына». Я не сразу смогла принять и понять какую-то отстранненость, будто бы просто текст читают, и читают не вдаваясь в подробности, не заморачиваясь переживаниями. Но эта отстранненость так завораживает, и будто в круговорот тебя вовлекает…
С Погребничко у меня странные отношения… Все, что я у него смотрю, у меня рифмуется с каким-то стихотворением. При этом, скорее всего, это стихотворение от замысла режиссера еще дальше, чем я от понимания смысла этого замысла.
В данном случает у меня зарифмовалось:
А в переулке забор дощатый,
Дом в три окна и серый газон…
Остановите, вагоновожатый,
Остановите сейчас вагон!
...
Понял теперь я: наша свобода
Только оттуда бьющий свет,
Люди и тени стоят у входа
В зоологический сад планет.
И сразу ветер знакомый и сладкий,
И за мостом летит на меня
Всадника длань в железной перчатке
И два копыта его коня.
Любое усилие не бывает даром, мои усилия втянуться в спектакль и понять его, тоже не пропали даром. В какой-то момент я с ужасом осознала, что не попали ни в какую квартиру Сильва и Бусыгин, не открыл им никто, а встретили они понимание, прием и покой там, откуда уже и не приходят… Странная квартира, странные жильцы… За дверью стена, а не лестница… Нет выхода...
Ведь недаром герои не раз хотят собраться и уйти, выйти, покинуть дом… Но им это не удается…
А девушки, которые завели Бусыгина и Сильву в этот непонятный двор на незнакомой окраине никто иные, как просто прекрасные вилиссы, девушки-невесты… завели на погибель, чтобы сорванцы не могли других девушек обидеть… Недаром их не две, как в пьесе, а три… И потом, когда Сарафанов вспоминает свою Галину, квартира наполняется девушками такими разными, но всегда печальными…
Мне кажется, что пьесу знаю почти наизусть, и мне было странно увидеть такое своеобразное сокращение в таких, как мне казалось, незначительных местах… А потом я поняла, что сокращены все места, где говорится о будущем, как Нина заберет Сарафанова, Сарафанов не предлагает ехать к матери Владимира… Просто нет будущего, и все это понимают… Есть вечность, и это теперь их реальность… И мистики в этой вечности-реальности добавляют герои «Чайки», которые теперь в этом «зоологическом саду планет» так же реальны как Сарафанов, Бусыгин… Мне сначала казалось, что в текст Вампилова лучше бы прижились отрывки из «Трех сестер», по мне так они ближе «рифмуются»… В каком-то отзыве я прочла мысль, что Сарафанов - это постаревший Треплев… В чем я не согласна… А потом я поняла, что все герои здесь присутствующие , это и есть частица «единой мировой души», о которой писал Треплев в своей пьесе…
И тут очень кстати звучит «Лунная соната», которую играет Макарская-Бешуля… Слушая это произведение ты соприкасаешься с чем-то таким, что дает тебе почувствовать себя частичкой Вселенной…
(Вот в этом спектакле лучшая Макарская, я просто в восторге, ее ироничная мягкость, ее плавность завораживали, хотелось на нее смотреть и смотреть, слушать и слушать…)
А, впрочем, не слушайте меня… Я могла все перепутать, говорю же, что понимаю всего несколько слов… Вот такая «запиндя»… И кажется, это было последнее слово в постановке… Его-то я отчетливо поняла…
С театром «Около» у меня особые отношения, именно что - "около"… Около понимания... Я вроде к ним отношусь с огромной симпатией, с огромным удовольствием смотрела то, что смотрела… Но я ничего не понимаю… Я себя чувствую, как чувствует человек, который начал изучать иностранный язык, ему нравится и у него получается, и вот этот человек попадает в языковую среду, слышит огромное количество знакомых слов, радуется, что понимает их, но… ничего из сказанного понять не может, смысл не доходит до него. И вот он улыбается счастливо и блаженно, но совершенно отчетливо понимает, что в чем-то похож на идиота…
Вот так я и смотрела «Старшего сына». Я не сразу смогла принять и понять какую-то отстранненость, будто бы просто текст читают, и читают не вдаваясь в подробности, не заморачиваясь переживаниями. Но эта отстранненость так завораживает, и будто в круговорот тебя вовлекает…
С Погребничко у меня странные отношения… Все, что я у него смотрю, у меня рифмуется с каким-то стихотворением. При этом, скорее всего, это стихотворение от замысла режиссера еще дальше, чем я от понимания смысла этого замысла.
В данном случает у меня зарифмовалось:
А в переулке забор дощатый,
Дом в три окна и серый газон…
Остановите, вагоновожатый,
Остановите сейчас вагон!
...
Понял теперь я: наша свобода
Только оттуда бьющий свет,
Люди и тени стоят у входа
В зоологический сад планет.
И сразу ветер знакомый и сладкий,
И за мостом летит на меня
Всадника длань в железной перчатке
И два копыта его коня.
Любое усилие не бывает даром, мои усилия втянуться в спектакль и понять его, тоже не пропали даром. В какой-то момент я с ужасом осознала, что не попали ни в какую квартиру Сильва и Бусыгин, не открыл им никто, а встретили они понимание, прием и покой там, откуда уже и не приходят… Странная квартира, странные жильцы… За дверью стена, а не лестница… Нет выхода...
Ведь недаром герои не раз хотят собраться и уйти, выйти, покинуть дом… Но им это не удается…
А девушки, которые завели Бусыгина и Сильву в этот непонятный двор на незнакомой окраине никто иные, как просто прекрасные вилиссы, девушки-невесты… завели на погибель, чтобы сорванцы не могли других девушек обидеть… Недаром их не две, как в пьесе, а три… И потом, когда Сарафанов вспоминает свою Галину, квартира наполняется девушками такими разными, но всегда печальными…
Мне кажется, что пьесу знаю почти наизусть, и мне было странно увидеть такое своеобразное сокращение в таких, как мне казалось, незначительных местах… А потом я поняла, что сокращены все места, где говорится о будущем, как Нина заберет Сарафанова, Сарафанов не предлагает ехать к матери Владимира… Просто нет будущего, и все это понимают… Есть вечность, и это теперь их реальность… И мистики в этой вечности-реальности добавляют герои «Чайки», которые теперь в этом «зоологическом саду планет» так же реальны как Сарафанов, Бусыгин… Мне сначала казалось, что в текст Вампилова лучше бы прижились отрывки из «Трех сестер», по мне так они ближе «рифмуются»… В каком-то отзыве я прочла мысль, что Сарафанов - это постаревший Треплев… В чем я не согласна… А потом я поняла, что все герои здесь присутствующие , это и есть частица «единой мировой души», о которой писал Треплев в своей пьесе…
И тут очень кстати звучит «Лунная соната», которую играет Макарская-Бешуля… Слушая это произведение ты соприкасаешься с чем-то таким, что дает тебе почувствовать себя частичкой Вселенной…
(Вот в этом спектакле лучшая Макарская, я просто в восторге, ее ироничная мягкость, ее плавность завораживали, хотелось на нее смотреть и смотреть, слушать и слушать…)
А, впрочем, не слушайте меня… Я могла все перепутать, говорю же, что понимаю всего несколько слов… Вот такая «запиндя»… И кажется, это было последнее слово в постановке… Его-то я отчетливо поняла…