ТЕВТОНСКИЙ ОРДЕН В ВОЙНЕ 1240-1242 гг. (журнал ВОПРОСЫ ИСТОРИИ. №8 2014, с. 146-152)
Доминирующая в отечественной историографии оценка сражения на Чудском озере («Ледового побоища») предполагает, что в нем было разгромлено войско Тевтонского Ордена. Однако участие Ордена в этом сражении противоречит фактам и не подтверждается историческими источниками.
Историческое значение Ледового побоища отечественная историческая наука определяет тем, что благодаря одержанной победе было остановлено «продвижение крестоносцев на Восток, имевшее своей целью покорение и колонизацию русских земель»[1]. Под побежденными крестоносцами подразумевается Тевтонский Орден, ливонское ландмейстерство, которого в литературе часто ошибочно называют Ливонским Орденом. Не смотря на то, что подобная оценка роли Тевтонского Ордена в войне 1240-1242 года, завершившейся разгромом ливонского войска в сражении 5 апреля 1242 года, не подтверждается фактологически, она доминирует в отечественной историографии.
Отечественные источники не указывают на участие Ордена в Ледовом побоище. Новгородская 1-я летопись старшего извода (НПЛ), в которой содержится «наиболее обстоятельный и подробный рассказ о Ледовом побоище»[2] сообщает об участии в битве немцев и чуди (л.129 и 129 об.), не уточняя, кем были эти немцы - орденскими братьями, датчанами, дерптцами или рижанами. Не вносит летопись ясность и в вопрос, кого именно представляли послы, с которыми был заключен мирный договор, завершивший данную войну. НПЛ сообщает только о том, что «того же лета немцы пришли с поклоном» [4, л.129 об.].
Необходимо отметить, что в Новгороде были хорошо осведомлены о том, что Ливония представляет собой конфедерацию несколько независимых государств и то, что в военных действиях могли участвовать так же датчане, покорившие Северную Эстонию, и пилигримы из Европы. Например, описывая события, связанные с захватом Изборска 1240 года (л.127 и 127 об.), летопись указывает на участие в войне «медвежан, юрьевцев, вельядцев», т.е. дерптцев и вассалов дерптского епископа (юрьевцы и междвежане), и ливонского ландмейстерства Тевтонского Ордена (вельяндцев). Накануне Раковорской битвы летописец сообщает о посольстве в Новгород немцев из Риги, Дерпта, Вильянди и «иных городов» [4, л.143 об.].
Вторым важнейшим источником о Ледовом побоище в отечественной историографии выступает Житие Александра Невского[3]. При этом исследователи обычно игнорируют специфику агиографической повести, содержащей «очень мало конкретных фактов»[4]. Первая известная редакция Жития Александра Невского в Лаврентьевской летописи не сохранила описания Ледового побоища. Редакции Жития, в которых противников Александра Невского называют «божьи рыцари», относятся ко времени правления Ивана Грозного, когда понадобилось идеологически обосновать Ливонскую войну и под влиянием рыцарских романов, известных русским книжникам того времени, поэтому представляют собой литературную метафору, а не констатацию исторического факта.
Владимирская Лаврентьевская летопись, как и новгородская, сообщает только о походе «на немцев» [8, л.164 об.]. Таким образом, отечественные источники не позволяют определить, с кем конкретно сражались войска под предводительством сыновей великого князя Владимирского Ярослава Всеволодовича в битве «за Псковом на озере» [8, л.164 об.].
Единственным западноевропейским источником, который содержит оригинальные известия о сражении, которое отечественные историки отождествляют с Ледовым побоищем, является «Старшая ливонская Рифмованная хроника» (ЛРХ). Сведения об этой битве и предшествующих ему событиях в более поздних западных хрониках прямо или косвенно восходят к рассказу «Рифмованной хроники» [2]. Однако сравнение сведений содержащихся в ЛРХ не позволяет утверждать о том, что эта хроника повествует о тех же событиях, что НПЛ. Энгельман отмечает, что ливонские источники «не представляют никаких достоверных данных», которые подтверждали бы изложенное в НПЛ [17, c. 130].
Составленная в последнее десятилетие XIII века ЛРХ - не летопись или историческая хроника, а рыцарский роман в стихах, содержание которого должно было «возбуждать и поддерживать» среди орденских братьев «жажду славы и готовность проявить силу и храбрость во время военных действий» [2]. Стихотворная форма выступает в качестве дополнительного фактора, снижающего значение хроники в качестве фактологического источника.
Установлено, что в распоряжении автора хроники не было орденских документов о войне 1240-1242 года, и при ее описании он, вероятно, пользовался источником, близким к Депртскому епископству, предположительно, не дошедшей до нас дерптской епископской хроникой [13]. «Все исследователи единодушны в том, что события 1240 - 1242 гг. изложены хронистом очень узко, как бы с тартуской колокольни, по линии Тарту - Изборск - Псков, такими, какими мог их видеть участник тартуского епископского войска, не задумывающийся особенно о целях и планах своего сюзерена. Таким образом, мы склоняемся к тому, чтобы искать информатора-хрониста среди рыцарей-вассалов тартуского епископа» [2].
Такая оценка ЛРХ, как источника, объясняется тем, что хронист проявляет поразительную неосведомленность об описываемых событиях. Хроника ничего не рассказывает о том, при каких обстоятельствах была потеряна такая непреступная твердыня как Псков, и почему Орден не оставил там дееспособного гарнизона для обороны. О судьбе Изборска после его захвата (был ли в городе оставлен орденский гарнизон, пал ли он при штурме крепости новгородцами или сдался), автор хроники не сообщает. Не упоминает ЛРХ о строительстве крепости Копорье и ее штурме новгородцами и их союзниками. В рассказе ЛРХ о битве с русскими, последовавшей за их вторжением во владения Ордена, не упоминается ни место, ни время сражения. Идиома «падали на траву»[5] скорее указывает на то, что описываемая битва имела место в теплое время года, а не зимой. В хронике нет ничего, чтобы указывало на то, что сражение происходило на льду озера.
Отсутствие орденских данных об этом сражении заставило хрониста, как полагал Пашуто, выдать дерптские потери (которые могли быть указаны в его источнике) за орденские, о которых он не имел представления. Это маркер, указывающий не только на неосведомленность хрониста, но и того, что Орден не участвовал в этой битве: численность братьев рыцарей в Ливонии в то время не превышала сотни, потеря даже нескольких человек была значительным событием[6].
Хронист полагает, что описываемые им события происходили при жизни Германа Балке (Hermann von Balk ), который умер в марте 1239 года, а обязанности ландмейстера в Ливонии исполнял до 1238 года. Таким образом, ЛРХ описывает сражение, которое состоялось за четыре года до битвы, о которой повествует НПЛ. Однако в то время Орден не имел возможности вести наступательные действия: «положение Ордена после Шяуляйской битвы не позволяет даже говорить о возможности похода на Изборск в силу совершеннейшего изнеможения» [17, с. 115].
Причину участия Ордена в этой войне хроника объясняет враждой Дерптского епископа Германа с русскими, который, не имея достаточных сил противостоять противнику, обратился к Ордену за помощью [9, стихи 02069-02077]. Хронист описывает решающую роль Орденского войска во главе с «магистром» в захвате Изборска; последующей битве с псковским войском, вышедшем ему на помощь; осаде Пскова [9, стихи 02078-02148]. Псков сдается «Ордену», а псковский князь «оставил замки и хорошие земли в руках братьев-тевтонцев, чтобы ими управлял магистр» [9,стихи 02154-02163]. Однако он не может объяснить, почему Орден никак не воспользовался плодами своих побед и даже не оставил в Пскове боеспособного гарнизона, ограничившись сожалением по этому поводу [9, стихи 02199-02202].
Очевидно, что и в описании этих событий хронист выдает действия дерптцев за подвиги орденских братьев. Фактическим подтверждение того, что не Орден, а Дерпт принял участие в походе на Псков служит грамота Дерптского епископа от 3 октября 1248 г., в которой он уступал права Ордену на половину Псковской земли, переданной псковским князем Дерптской церкви [17, С. 61-62]. Предполагается, что в основе этой грамоты лежит несохранившийся договор 1240 года, по которому псковский князь Ярослав Владимирович передавал дерптцам права на часть Псковских владений за их помощь в его возвращении на княжеский стол. Следовательно, бенефициарием от захвата Пскова был не Орден, как это утверждает ЛРХ, а Дерптский епископ.
Первый этап войны заканчивается освобождением Пскова новгородцами. Далее, согласно ЛРХ, после небольшого затишья происходит нападение «суздальского князя Александра» с «русскими из Суздаля» на земли Ордена. Узнав об этом Дерптский епископ «велит мужам епископства» поспешить на помощь Ордену [9, стихи 02204-02235].
Это утверждение хрониста противоречит сообщению НПЛ, согласно которому целью русского нападения были не «немцы», а «чудь». Авангард русских отрядов был разбит «у моста»[7], которой предположительно отождествляется с современным поселком Моосте, лежащим на пути из Пскова в Дерпт [6, с. 26]. Из чего следует, что именно этот город и был целью похода. Более того, хронист игнорирует то обстоятельство, что Дерптское епископство отделяло владения Ордена от русских земель. В силу этого именно оно должно было первым подвергнуться нападению.
Следовательно, не Орден, а Дерптский епископ должен был обратиться к Ордену с просьбой о помощи. Но, учитывая неожиданный быстротечный характер набега, вряд ли эта помощь успела подоспеть к месту событий, даже если бы Орден решил ее оказать. То, что ЛРХ указывает целью вторжения орденские владения, можно объяснить тем, что как вассал ливонской церкви Орден должен был выступить на защиту Дерпта. Чтобы снять с братьев-рыцарей обвинения в неисполнении вассального долга хронист делает жертвой нападения не Дерпт, а Орден.
Подтверждением того, что Орден не исполнил свой вассальный долг по отношению к Дерпту, служит тот факт, что 1 октября 1243 г. был подписан договор о взаимной защите и помощи между ливонскими епископствами и Тевтонским Орденом [14, с.133, примечание 155]. Очевидно, что необходимость заключения такого договора была вызвана тем, что Орден не выступил на помощь Дерпту, потому что не признавал Дерптского епископа своим сеньором. Именно поэтому и потребовалось заключить отдельный договор о взаимной помощи.
Но, вопреки данному договору Орден, видимо, не оказал помощи Дерпту и при следующем нападении на него в 1262 году. НПЛ сообщает о походе на Дерпт новгородцев с князем Дмитрием Александровичем, в котором также участвовали дружины Владимиро-Суздальской земли с двумя князьями, дружина Полоцкого князя и 500 литовцев. В этот раз нападавшие не только дошли до стен города, но и ворвались в него. По сообщению летописца множество жителей были убиты в ходе штурма, другие взяты в плен, некоторые сожжены. Город был разграблен («взято товара без числа и полона»). Потери новгородцев были незначительны[8]. ЛРХ об этом событии умалчивает. Молчание хроники означает, что и в этот раз Орден не исполнил свои вассальные обязанности.
Более поздний по времени написания источник - Хроника Германа Вартберга, написанная спустя сто пятьдесят лет после событий 1240-1242 годов [2]. Вартберг в своем повествовании упоминает только наиболее значимые, по его мнению, события тех лет. Война с русскими, во время которой был захвачен Изборск и Псков, согласно Вартбергу имела место при втором магистре Ордена Меченосцев Волковине, погибшему в битве при Сауле в 1236 году и, следовательно, еще до присоединения Ордена Меченосцев к Тевтонскому Ордену. Главные заслуги магистра Волковина, согласно хронике Вартберга, заключаются в том, что он покорил эстов и построил каменные замки Феллин и Ревель. Затем хроника переходит к описанию менее значимых событий: «далее он завоевал Изборск. Плесковские же русские подчинились ему после того, как он сжег их город. Для охраны замка, равно как и для увеличения числа обращенных, магистр оставил здесь двух орденских братьев с небольшим числом людей. Но когда новгородцы узнали об этом, они захватили внезапно оставшихся братьев вместе с их людьми. Далее он построил у русских замок по имени Копорию и наложил в то же время дань на ватландских русских» [10]. А в 1241 году, по Вартбергу, Орден воевал с эстами, поднявшими восстание против католических миссионеров на острове Эзель, и ни в каких других военных операциях участия не принимал.
При описании войны 1240-1242 годов в отечественной историографии игнорируется «Хроника Пруссии Петра из Дусбурга», которую Э. Лависс оценивает как «самый полный, толковый и обстоятельный из старых историков Пруссии» [7]. Хотя эта хроника не сообщает никаких сведений о событиях в Ливонии, она позволяет оценить политику Тевтонского Ордена того времени, его военный потенциал и способность к наступательным действиям за пределами Пруссии. Только в 1239 году Ордену удалось подавить сопротивление пруссов, закончив войну, которая продолжалась с 1230 года. В 1240-1241 годах, понимая непрочность своего положения, «...братья, чтобы избежать опасностей в дальнейшем и лишить Пруссов возможности возобновлять [боевые] действия ...» начинают строительство опорных замков в захваченных прусских землях [12].
В 1242 году померанский князь Святополк в союзе с прусскими племенами начал войну с Тевтонским Орденом: «... и собрались Пруссы все, как один. Тот Святополк стал Князем и вождем их, и рукою крепкою и мышцею высокою они вошли во внутренние пределы упомянутой земли и всех старых Христиан, пришедших из Алемании на подмогу земле Прусской, подвергли, к прискорбию нашему, избиению, а женщин и детей увели в вечный полон ...». Восставшие разорили «внутренние пределы», «... взяв все замки, кроме Балги и Эльбинга, до основания уничтожили их, перебив всех до единого братьев и Христиан ...». После «... они разорили внешние пределы, а именно землю Помезании и Кульмскую, мечом и огнем, захватив и до основания разрушив все замки, кроме трех,... из народа Божиего, проживающего там в похвалу и славу Его, они убили 4 тысячи ...». К исходу лета 1242 года «... вся земля Прусская казалась обагренной кровью христианской ...» [12]. Из 20 построенных Орденом в Пруссии замков удалось удержать только пять. Эта война продлиться 11 лет (до 1253 года).
Э. Машке, оценивая возможности Ордена приходит к выводу, что они не позволяли «осуществить завоевание Пруссии собственными силами» даже после того, как «со времен Германа фон Зальца[9] орден численно очень вырос» [11, с. 22]. Три восстания пруссов «каждый раз подчистую уничтожали то, что было достигнуто прусским государством» [11, с. 149].
В таких условиях, когда судьба Ордена в Пруссии висела на волоске, он не мог позволить рисковать своими силами в Ливонии даже в целях помощи Дерпту, не говоря уже о ведении войны против такого сильного противника как Новгород и Псков. Тем более, что на стороне последних могла выступить не только Владимирская Русь, но и Орда. В связи с этим Э. Хеш отмечает: «Сферой своей деятельности Орден считал скорее Пруссию и внимательно следил за противоречиями между Литвой и Польшей. Характерно, что в появившейся столетие спустя «Хронике Пруссии» Петра Дусбургского события в Лифляндии не были удостоены упоминания даже в примечании, где были отмечены всеобщие мировые события» [15]. Следуя данной традиции, в зарубежной историографии, посвященной Тевтонскому Ордену, события в Ливонии не рассматриваются[10].
Следует отметить, что некоторые западные историки все же придерживаются мнения, что отряд ливонского ландмейстерства принял непосредственное участие в сражении 5 апреля 1242 года и даже приписывают Ордену «планы покорения русской территории». Однако данная позиция не обосновывается ссылками на источники, которые подтверждают наличие у Ордена таких планов и указывают на участие Ордена в данном сражении[11].
Причины, по которым Тевтонский Орден не мог принимать активного участия в войне 1240-1242 годов, связаны не только с тяжелым положение в Пруссии и недостатком сил в Ливонии. В то время перед Орденом стояла неотложная геополитическая задача соединить свои владения в Ливонии с владениями в Пруссии. Поэтому Орден бросил свои силы на захват земель вдоль побережья Балтийского моря. С этой целью в 1237 году был основан Эльбинг. Встречное движение из Ливонии ознаменовалось основанием Мемеля (Клайпеды) в 1252 году. Но, не смотря на предпринимаемые усилия, преодолеть сопротивление балтийских племен и соединить владения в Пруссии и Ливонии Ордену так и не удалось.
Не менее важной причиной была и неопределенность отношения Ордена и Риги, обусловленная тем, что Орден Меченосцев был вассалом епископа Ливонии и владел своими землями на правах лена. Тевтонский Орден подчинялся непосредственно Папе Римскому. В связи с этим переход территориальных владений меченосцев под юрисдикцию Тевтонского Ордена поставил последний в двусмысленное положение: должны ли тевтонцы стать вассалами ливонской церкви? В этом случае Орден оказался бы вовлечен в конфликт ливонских епископских государств с датчанами и русскими. И это в то время, когда все силы Тевтонского Ордена в Прибалтике были связаны войной в Пруссии. В этих условиях внешнеполитической задачей Ордена было скорейшее урегулирование на любых условиях отношений с датчанами (с которыми в 1238 году был заключен договор, по которому Орден возвращал захваченные меченосцами датские владения в Эстонии), Новгородом и Псковом.
Таким образом, если Тевтонский Орден и участвовал в Ледовом побоище, то это участие сводится к тому, что «какое-то число тевтонских рыцарей присоединилось к преследованию отступающих войск Александра» [16].
Как же объяснить отрывок ЛРХ, повествующий о том, что основная тягость защиты интересов Ливонии в этой войне с русскими легла на Тевтонский Орден? Ко времени создания хроники перед Орденом стояла задача обоснования легитимности прав на ливонские владения, полученных от Ордена Меченосцев, без обязательств находиться в вассальной зависимости от рижского епископа. Сообщая о том, что Орден стоял на защите Ливонии в войне с Новгородом и Псковом, оказывая помощь Дерптскому епископу, хронист легитимизирует притязания на спорное территориальное наследство, оспариваемое ливонской церковью. С той же целью немецкие феодалы в Ливонии выводили свои родословные от русских князей или ливских вождей, до их прихода владевшими этими землями [20].
О том, что эта задача была на протяжении длительного времени важнейшим приоритетом внутренней политики Ордена в Ливонии, свидетельствует тот факт, что от территориальных притязаний Риги Орден юридически освободился только в 1347 г. Этому предшествовали две войны между Орденом и Ригой (в 1296-1298 и 1330 годах).
Таким образом, в «Ледовом побоище», новгородско-суздальской рати противостояла войско Дерптского епископа Германа, в состав которых входило ополчение эстов и отряды феодальных сеньоров, вассалов Дерпта. Вошедшие в отечественную историографию утверждения о ведущей роли Тевтонского Ордена в войне 1240-1242 года - не более чем гипотеза. Основываясь на летописных данных, можно только предполагать то, что некоторые орденские братья (упомянутые в НПЛ «вельяндцы») присоединились к Дерптским силам, участвующим в походе, инициированным князем Ярославом Владимировичем, с целью возвращения псковского княжеского стола в 1240 г.
Отечественная историография преувеличивает роль Тевтонского Ордена в этой войне, поскольку со времен Ивана Грозного образ святого благоверного князя Александра Невского лежит в основе образа национальной идентичности. В советское время возникла необходимость обоснования тезиса о том, что Пруссия (а, следовательно, и Тевтонский Орден) - источник милитаризма и агрессии, и устранение его путем аннексии Восточной Пруссии и стран Балтии исторически оправданно.
[1] Большая советская энциклопедия: В 30 т. - М.: «Советская энциклопедия», 1969-1978. «Ледовое побоище».
[2] Бегунов Ю.К., Клейненберг И.Э., Шаскольский И.П. «Письменные источники о Ледовом побоище».
[3] «Главнейшим источником, на основании которого мы восстанавливаем историю победы новгородского князя Александра Ярославича Невского над шведами с 1240 г. и немцами в 1242 г., является его Житие». А. А. Савич. Борьба русского народа за свою независимость на северо-западной окраине в середине XIII века (1240 - 1242 гг.). Уч. зап. МГПИ им. К. Либкнехта, № 4, сер. истор., вып. 2, М., 1939, стр. 11.
[4] «Житие не биография, а назидательный панегирик в рамках биографии, как и образ святого на иконе не портрет, а икона», а также «Не все биографические черты в житии суть исторические факты. Жития сообщают очень мало конкретных фактов». Ключевский В.О. Собрание сочинений. В 9 т. Т. 2. С. 240. Т. 7. С. 75. М.: Мысль, 1987.
[5] ЛРХ. Стих 02249.
[6] ЛРХ сообщает о гибели 48 братьев рыцарей в битве при Сауле, что означало полный разгром Ордена Меченосцев (стих 01949) Предположительно, несколько рыцарей не участвовали в этом походе. Тевтонский Орден послал в Ливонию 54 братьев рыцарей (стих 02001), восполнив потери понесенные меченосцами. Таким образом, в Ливонии в 1242 году было около 100 братьев рыцарей Тевтонского Ордена.
[7] НПЛ. Л. 129
[8] НПЛ. Л. 138 об. - 139 об.
[9] Великий магистр Тевтонского ордена 1209 - 1239 годах.
[10] В качестве примера можно упомянуть работы: David Nicolle, Guy Stair Sainty, Х. Бокмана, Э. Машке, Э. Лависса.
[11] Например, в работе Tumler M. и Arnold U. «Der Deutshce Orden».
[Spoiler (click to open)]https://www.academia.edu/31693998/%D0%A2%D0%B5%D0%B2%D1%82%D0%BE%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D0%BE%D1%80%D0%B4%D0%B5%D0%BD_%D0%B2_%D0%B2%D0%BE%D0%B9%D0%BD%D0%B5_1240-1242_%D0%B3._%D0%92%D0%BE%D0%BF%D1%80%D0%BE%D1%81%D1%8B_%D0%98%D1%81%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B8%D0%B8._2014_8._%D0%A1._146-152