Умер писатель Леонид Габышев, мученик неволи
Жизнь Леонида Габышева закончилась в психоневрологическом интернате в Волгоградской области 28 декабря. По сути, для большого мира Габышев «умер» еще в 1990-х, когда его литературная звезда, вспыхнувшая в перестройку, быстро и странно закатилась.
Если кто и помнит Габышева, то только по повести «Одлян, или Воздух свободы». Произведение в сокращенном виде было опубликовано в журнале «Новый мир» за 1989 год. Скажу за себя: повесть затмила главы «Архипелага ГУЛАГ», которые в том же году появились в новомирском варианте. Во-первых, Солженицына я читал ранее, на фотокопиях, во-вторых, сталинские репрессии были давно. А Габышев заставил заглянуть в ад, в который мог угодить любой подросток, совершивший незначительное правонарушение. «Одлян» - повесть о колонии-поселении для малолетних, в которой писатель провел детские годы на рубеже 1960-1970-х. Спокойные, застойные годы. Габышев прошел по кругам этого ада, начиная с «прописки» в камере СИЗО, с чего и начинается история героя повести. В эту преисподнюю можно угодить прямо из теплых родительских объятий, покурив в переходе метро или поучаствовав в навязанной уличной драке. Это нутром чувствовали подростки восьмидесятых, поэтому два моих номера журнала пошли по рукам, да так и сгинули.
Редакторы «Нового мира» пощадили читателя. Они убрали многие тягостные страницы. Спустя несколько лет вышла пара изданий Габышева. Кроме полной версии «Одляна», там были рассказы. Сокращения новомирцев добавили повести художественных достоинств, однако купировали темы, которые перестали быть табуированными лишь в наше время. Скажем, о тюремных изнасилованиях там говорится с такой нечеловеческой откровенностью, которую можно сравнить с нынешними видеороликами из саратовского СИЗО.
Писателя Габышева почти никто не помнит. Больше знают его однофамильца, злополучного шамана. Габышева не переиздавали. Может, хотя бы после смерти его единственную книгу кто-то догадается переиздать? Когда-то Андрей Битов помог ему с новомирской публикацией и ввел в столичную литературную тусовку. А потом «молодой» писатель исчез. В середине девяностых психическое заболевание, вызванное детской травмой и тюремным опытом, привело его в лечебницу. «Я вырвался из Одляна, из этого ада!» - восклицает в повести герой. Но едет он не домой, а по этапу на очередной суд, чтобы получить новый срок. Недолгие годы свободы обернулись для Леонида Габышева пожизненным сроком в больнице. На свободу по-настоящему он вышел только сейчас.
(отсюда)
В 1995 году у Габышева, который ещё в детстве вследствие пулевого ранения в лицо получил тяжёлую черепно-мозговую травму, проявились признаки психического расстройства. С 2000 года он стал постоянно жить в Котовском психоневрологическом интернате.
Комментарий в соцсетях:
НГ пишет, что умер в психиатрической институции Леонид Габышев (не шаман!), который написал "Одлян", самую страшную и пробивающую нутрь книгу, какая была когда-либо написана по-русски, автобиографический роман про колонию для малолеток.
Андрей Битов поражался, как к нему пришел человек, с портфелем, будто полном кирпичей, и сказал, вот рукопись, почитайте, вы не оторветесь - а еще я могу присесть 1000 раз, и начал приседать. Не знаю, сколько раз Габышев присел, но от рукописи Битов не оторвался. Она вышла в Новом мире в 1989 году, на пике свободы печати. Тремя годами раньше, десятью годами позже, уже бы, может, не проскочила.
Как я узнал из некролога НГ, рукопись редакторы причесали, не вошли истории про тюремные изнасилования и пр. - но и в таком виде она лично мне снесла крышу. Точнее, приоткрыла крышку с мира насилия - который занимал огромную, невидимую, часть той жизни (СССР прошлого века? как назвать?) - занимал часть какую? Пять шестых? Семь восьмых? Черт с ней с цифрой, это был айсберг, и он был весь под водой, наверху уютно ютились, налеплены, декорации Кубанских казаков и московские сталинские дома с обслуживающим персоналом, и об этом только мы и знаем сейчас, читая вахтенные книги (и дневники офицеров) проплывавших мимо судов. Из-под воды никто не выплывал, а если выплывал, так не рассказывал, ведь что, каким языком рассказать о нормах той жизни, людям поверхности, не имеющим дешифратора тем сообщениям?
Когда наивный прокурор вякнул тут на днях, что нельзя создавать "образ СССР как террористического государства", то я почти вскричал, от этой его смелости, ведь в этот момент, подумал я, каждый прочитавший хлопнул себя по лбу, и судья, наверное, хлопнула себя по лбу! Конечно, СССР был разный, и после 1957 года все стало сильно лучше, когда начали стравливать серный ад - по разницы изменения давления! "по динамике"! не в абсолютных жалких цифрах - но ужас ведь и правда был основой устройства и государства и "обществ", там обитающих, с особым изуверством пыток, какие бывают только в странах, где снесли все нормы разом, как в Кампучии, как срезают крышку черепа пилой.
Об этом ужасе Габышев написал веселым языком малолетки, о том, как он не давал себя потопить, в той выгребной яме, куда его, вместе с остальными, вбросила сука история (почитай повнимательней эти два издевательски аккуратные слова, Бастрыкин, через две лупы, по-македонски - эти 2 слова просто заглушки другим, железным, которыми прикручен к полу этот унитаз). В каком-то смысле, только для этих пересказов и был придуман язык
(отсюда)
Леонид Андреевич Габышев (19 июля 1952, Омск - 28 декабря 2021) - русский писатель, в советский период написавший своё единственное произведение, с которым и вошёл в русскую литературу - повесть «Одлян, или Воздух свободы».