Про страдания. Часть вторая. «Страдание себя».
Настало время рассмотреть «страдания себя», любимого, то есть такие страдания, полем деятельности и зрителем для которых является сам страдающий.
Яркий пример: советский партизан под пытками фашистов. Ему больно, часто запредельно больно. Но у него перед внутренним взором предстают героические картины. Вот ребята-соратники роняют скупые мужские слезы при известии его героическом молчании. Вот отец-командир с суровым лицом говорит о мести фашистским стервятникам за смерть товарища. Вот волоокая медсестричка бьется в рыданиях, узнав о его гибели. Вот сам Сталин, до которого дошла весть о подвиге партизана, награждает его посмертным орденом. И пока эти картины, которые рисует ему услужливое воображение, будут для партизана значимы - он не страдает. Глупый дознаватель будет пытать все сильнее и сильнее, опытный же - поступит по-другому. Это не значит, что он отказывается от пыток вообще. Это значит, что он показывает нашему партизану бессмысленность запирательства, он заменяет его красивые эмоциональные картинки не менее эмоциональными, но - другими. Сталину - пофиг, медсестричка уже напропалую трахается с более удачливыми товарищами по партизанскому ремеслу, да и информация-то по большому счету известна вся. Суть вы поняли.
Но зададим себе вопрос. Зачем опытный дознаватель делает это? А дознаватель делает это затем, чтобы поставить партизана лицом к лицу с его, партизана, болью. Затем, чтобы заставить партизана от этой боли - страдать. Просто страдать, не наслаждаясь при этом созерцанием красивых героических картинок, компенсирующих страдание.
Делается это не ради того, чтобы в страданиях очистилась заблудшая партизанская душа. Вообще, если рассуждать о предмете в терминах «чище» и «грязнее», столь любимых морализаторами всех мастей и людьми, рекламирующими всяческие моющие средства, вырисовывается прямо противоположная картина. Душа нашего партизана начинает «пачкаться». Пачкаться сначала завистью к товарищам, мирно посапывающим на койке в землянке, пока он тут за всех отдувается. Потом представлением, как мерзко бы вели себя эти товарищи, оказавшись в его положении. Еще немного страдания, и в голове у страдающего появляются совсем уж грязные мысли о том, что так товарищам и надо за всю их мерзость и трусость.
Вот так вот и раскалывается наш партизан, окончательно загрязнив душу свою страданиями. Печально.. Но факт..
Вывод: когда человек созерцает свои собственные страдания, об «очищении» его «души» не может быть и речи.
На сегодня все. В следующий раз мы поговорим о созерцания страдания близких людей.
Удачного вам дня!
Яркий пример: советский партизан под пытками фашистов. Ему больно, часто запредельно больно. Но у него перед внутренним взором предстают героические картины. Вот ребята-соратники роняют скупые мужские слезы при известии его героическом молчании. Вот отец-командир с суровым лицом говорит о мести фашистским стервятникам за смерть товарища. Вот волоокая медсестричка бьется в рыданиях, узнав о его гибели. Вот сам Сталин, до которого дошла весть о подвиге партизана, награждает его посмертным орденом. И пока эти картины, которые рисует ему услужливое воображение, будут для партизана значимы - он не страдает. Глупый дознаватель будет пытать все сильнее и сильнее, опытный же - поступит по-другому. Это не значит, что он отказывается от пыток вообще. Это значит, что он показывает нашему партизану бессмысленность запирательства, он заменяет его красивые эмоциональные картинки не менее эмоциональными, но - другими. Сталину - пофиг, медсестричка уже напропалую трахается с более удачливыми товарищами по партизанскому ремеслу, да и информация-то по большому счету известна вся. Суть вы поняли.
Но зададим себе вопрос. Зачем опытный дознаватель делает это? А дознаватель делает это затем, чтобы поставить партизана лицом к лицу с его, партизана, болью. Затем, чтобы заставить партизана от этой боли - страдать. Просто страдать, не наслаждаясь при этом созерцанием красивых героических картинок, компенсирующих страдание.
Делается это не ради того, чтобы в страданиях очистилась заблудшая партизанская душа. Вообще, если рассуждать о предмете в терминах «чище» и «грязнее», столь любимых морализаторами всех мастей и людьми, рекламирующими всяческие моющие средства, вырисовывается прямо противоположная картина. Душа нашего партизана начинает «пачкаться». Пачкаться сначала завистью к товарищам, мирно посапывающим на койке в землянке, пока он тут за всех отдувается. Потом представлением, как мерзко бы вели себя эти товарищи, оказавшись в его положении. Еще немного страдания, и в голове у страдающего появляются совсем уж грязные мысли о том, что так товарищам и надо за всю их мерзость и трусость.
Вот так вот и раскалывается наш партизан, окончательно загрязнив душу свою страданиями. Печально.. Но факт..
Вывод: когда человек созерцает свои собственные страдания, об «очищении» его «души» не может быть и речи.
На сегодня все. В следующий раз мы поговорим о созерцания страдания близких людей.
Удачного вам дня!