(no subject)
Несколько дней натыкаюсь на буквы про Москву. Такая, сякая, сбежала из дворца.
Мыслю обрывочно, сижу вот и мыыыслю, мыслю.
Мысль первая. Объять это необъятное я объяяю когда-нибудь никогда. Хотя бы потому, что полная картина этого спрута в мою голову просто не влезет.
Мысль вторая. Вот есть пара сообществ, где фотографии Москвы. Чаще всего это либо новостройки "элитные", либо парки-музеи вылизанные. (Да-да, Суздаль испортили. Нету меры - либо разруха, либо лубок). Это - не моя москва. И случайно, совершенно случайно -
фотография взгорка. Вот классического московского взгорка, моей москвы, той, что я помню, и какой я ее еще ощущаю, что-то на Бульварном, ну как мне кажется. Плчему кажется? Потому что я Москвы - не знаю. Вот не знаю и все.
Знаю я пару-тройку кучек улиц.
Часто слышу - в этом городе нельзя жить. То,се, пробки, грязь, пнаехали, валим.. И интересно - а почему я этого не вижу? Не хочу видеть? Я "улитко"? Нет, ну вижу конечно. Но не в таком масштабе. Точечно, что ли.
Мысль третья. Два кусочка жизни. Детство, и, скажем так, юность. Пресня vs Университет. С вкраплением Алексеевской. Хотя что там того вкрапления. Выкрапляем.
Пресня. Грузинские вверх, Герцена вправо, лабазы влево, непонятно что вниз. Вправо - школа, переулочки с Шехтелем, Патрики, потом кусок до Воровского, зигзагами по переулочкам с неотложившимися названиями до Кремля. Арбата боялась - людно. Нового Арбата не любила - шумно.
Вверх - красная кирпичная грузинская церковь, внезапно - направо Садовое, налево - белорусская. Электрические переулки, тишинские, неприятный пресненский вал, ой, девяЦотпятого - страшно дальше. кладбища, поезда, лабазы магистральных - фу-фу-фу. Только из окна автобуса.
Чуть позже - аой, красногвардейские пруды. Если обратно - шмитовский, трехгорка, предтеченские, рраз - парк. Горбатый мостик - хорошо. К высотке - фу, неприятно, не пойдем. Дворы, булочные, прятки, салки - кусочек приятный, знакомый. От остальных районов - в ужасе. Чужие, грязно-белые семи- и грязно-красные пятиэтажные.
Все - как должное. Гордость за "это - Пресня". И армянка в цветочном магазине, и будка обувная, продавщица из бакалеи - все это - Пресня.
Волею судеб - Университет. В уже сознательном возрасте. Был период, когда уже от родителей уехал и - "там уже не дом". Алексеевка - еще не дом. А вот Университет - да. Я - дома. Среди моих восьмиэтажек-сталинок. Среди бульварных улочек, среди зелени, ветра, приметрового рынка, и туда, к юго-западной, в толкучку неприятную. И в сторону Ленинского, за фасадами которого - знакомая красно-грязная пятиэтажечность (уже снесенная), дальше - самый страшный сон москвича - черемушки. Вверх, мимо кучи институтов, классицизмических громад. Октябрьская - фу.
Мне становится не по себе в частично вылизанном центре, я вздрагиваю от стеклобетонных красот, мне неприятно в белых девятиэтажках, но самый ужас - это шестнадцатиэтажные районы. Страшный сон - чертаново, те же черемушки, печатники - мне правда плохо там. Давит. Поэтому - гадопом мимо, если вдруг пришлось. И вот там - да. Там - жить нельзя. Хотя.. Хотя и на Пресне теперь жить - тоже нельзя. Не осталось там жизни.
Чуть ли не ощущение, что холмы, все семь - срыли и раскатали.
Ну а насчет грязи, пнаехавшись и ваще - вот у меня в соседях очаровательная пара. Сталкивались на лестницах, здоровались. И хозяин оказал мне доверие, пообещав пригласить в гости и рассказать о Доме. В котором я теперь буду жить. Без особой пафосности. И я вам скажу - вот это отношение - правильное. И я вижу по чистоте и отсутствию оголтелого хамства вокруг, что это действительно люди сделали район таким. Вот взяли, что им раздали, основу - и не сломали. Они уважают место, в котором живут. Поэтому чисто. Поэтому люди не хмуры. Поэтому у пнаехавшего клининг-менеджерства нашего двора такие чистые спецовки и язык не поворачивается называть их на "ты", зато спокойно поворачивается попросить о чем-то. Не приказать, а именно осведомиться, не будет ли любезен. Поэтому в магазинах отнюдь не палаточного вида продавцы не хамят, и узнают в лицо, как это было раньше, лет двадцать назад. И водитель маршрутки, всего лишь на третий раз - здоровается. И спрашивает - вам как обычно? (да, маршрут не сильно нагруженный народом, местный такой, от метро до метро). И это не вызывает удивления, так и должно быть. При этом никто не лезет с дружбой и разговорами через силу, просто - вот такая вежливость. Образ жизни.
Не без сволочей, конечно. Но большинство таки имеют уважение к себе и к вокруг, будь то люди или звери или двери. Встреченные хамы мелькнут - и пропадут. Не выживают оне тут.
Я сегодня в розовых очках, ну и пусть.
Мыслю обрывочно, сижу вот и мыыыслю, мыслю.
Мысль первая. Объять это необъятное я объяяю когда-нибудь никогда. Хотя бы потому, что полная картина этого спрута в мою голову просто не влезет.
Мысль вторая. Вот есть пара сообществ, где фотографии Москвы. Чаще всего это либо новостройки "элитные", либо парки-музеи вылизанные. (Да-да, Суздаль испортили. Нету меры - либо разруха, либо лубок). Это - не моя москва. И случайно, совершенно случайно -
фотография взгорка. Вот классического московского взгорка, моей москвы, той, что я помню, и какой я ее еще ощущаю, что-то на Бульварном, ну как мне кажется. Плчему кажется? Потому что я Москвы - не знаю. Вот не знаю и все.
Знаю я пару-тройку кучек улиц.
Часто слышу - в этом городе нельзя жить. То,се, пробки, грязь, пнаехали, валим.. И интересно - а почему я этого не вижу? Не хочу видеть? Я "улитко"? Нет, ну вижу конечно. Но не в таком масштабе. Точечно, что ли.
Мысль третья. Два кусочка жизни. Детство, и, скажем так, юность. Пресня vs Университет. С вкраплением Алексеевской. Хотя что там того вкрапления. Выкрапляем.
Пресня. Грузинские вверх, Герцена вправо, лабазы влево, непонятно что вниз. Вправо - школа, переулочки с Шехтелем, Патрики, потом кусок до Воровского, зигзагами по переулочкам с неотложившимися названиями до Кремля. Арбата боялась - людно. Нового Арбата не любила - шумно.
Вверх - красная кирпичная грузинская церковь, внезапно - направо Садовое, налево - белорусская. Электрические переулки, тишинские, неприятный пресненский вал, ой, девяЦотпятого - страшно дальше. кладбища, поезда, лабазы магистральных - фу-фу-фу. Только из окна автобуса.
Чуть позже - аой, красногвардейские пруды. Если обратно - шмитовский, трехгорка, предтеченские, рраз - парк. Горбатый мостик - хорошо. К высотке - фу, неприятно, не пойдем. Дворы, булочные, прятки, салки - кусочек приятный, знакомый. От остальных районов - в ужасе. Чужие, грязно-белые семи- и грязно-красные пятиэтажные.
Все - как должное. Гордость за "это - Пресня". И армянка в цветочном магазине, и будка обувная, продавщица из бакалеи - все это - Пресня.
Волею судеб - Университет. В уже сознательном возрасте. Был период, когда уже от родителей уехал и - "там уже не дом". Алексеевка - еще не дом. А вот Университет - да. Я - дома. Среди моих восьмиэтажек-сталинок. Среди бульварных улочек, среди зелени, ветра, приметрового рынка, и туда, к юго-западной, в толкучку неприятную. И в сторону Ленинского, за фасадами которого - знакомая красно-грязная пятиэтажечность (уже снесенная), дальше - самый страшный сон москвича - черемушки. Вверх, мимо кучи институтов, классицизмических громад. Октябрьская - фу.
Мне становится не по себе в частично вылизанном центре, я вздрагиваю от стеклобетонных красот, мне неприятно в белых девятиэтажках, но самый ужас - это шестнадцатиэтажные районы. Страшный сон - чертаново, те же черемушки, печатники - мне правда плохо там. Давит. Поэтому - гадопом мимо, если вдруг пришлось. И вот там - да. Там - жить нельзя. Хотя.. Хотя и на Пресне теперь жить - тоже нельзя. Не осталось там жизни.
Чуть ли не ощущение, что холмы, все семь - срыли и раскатали.
Ну а насчет грязи, пнаехавшись и ваще - вот у меня в соседях очаровательная пара. Сталкивались на лестницах, здоровались. И хозяин оказал мне доверие, пообещав пригласить в гости и рассказать о Доме. В котором я теперь буду жить. Без особой пафосности. И я вам скажу - вот это отношение - правильное. И я вижу по чистоте и отсутствию оголтелого хамства вокруг, что это действительно люди сделали район таким. Вот взяли, что им раздали, основу - и не сломали. Они уважают место, в котором живут. Поэтому чисто. Поэтому люди не хмуры. Поэтому у пнаехавшего клининг-менеджерства нашего двора такие чистые спецовки и язык не поворачивается называть их на "ты", зато спокойно поворачивается попросить о чем-то. Не приказать, а именно осведомиться, не будет ли любезен. Поэтому в магазинах отнюдь не палаточного вида продавцы не хамят, и узнают в лицо, как это было раньше, лет двадцать назад. И водитель маршрутки, всего лишь на третий раз - здоровается. И спрашивает - вам как обычно? (да, маршрут не сильно нагруженный народом, местный такой, от метро до метро). И это не вызывает удивления, так и должно быть. При этом никто не лезет с дружбой и разговорами через силу, просто - вот такая вежливость. Образ жизни.
Не без сволочей, конечно. Но большинство таки имеют уважение к себе и к вокруг, будь то люди или звери или двери. Встреченные хамы мелькнут - и пропадут. Не выживают оне тут.
Я сегодня в розовых очках, ну и пусть.